Антон Иванов - Загадка золотой чалмы
— Марго, бери дело в свои руки, — скомандовала Варвара. — Наташка, помогай. А то эти примитивные существа, — покосилась она на мальчишек, — не справляются. Им можно доверить только прикнопливание.
— А мы не гордые, — хохотнул Баск.
— К тому же прикнопливать надо уметь, — назидательно произнес Герасим и тут же сломал кнопку.
— Вот это, Мумушечка, по делу, — от Вари не укрылись его маневры. — Чтобы правильно прикнопить, руки должны из нужного места расти. А у тебя растут крюки.
— Капитан Крюк! — тоненько хихикнула Наташка Дятлова. — Ты, Герасим, вообще на него очень похож.
— А я, между прочим, тебя не спрашиваю! — рявкнул Каменное Муму. — На кого надо, на того и похож!
— Да это же шутка, — глаза востроносенькой Дятловой наполнились слезами.
— Братцы, — Иван решил разрядить конфликтную ситуацию. — Вешаем и пошли. Пусть теперь народ читает и наслаждается.
Впрочем, народ уже читал. Он начал собираться с тех самых пор, как Команда отчаянных плюс Дятлова принялись вешать газету. Теперь же вокруг ребят собралась целая толпа.
До начала урока ещё оставалось время. Дятлова отправилась в класс что-то доучивать, а шестеро друзей отошли к окну. Им хотелось спокойно поговорить, а заодно и понаблюдать за реакцией народа на газету.
Герасим тут же сказал:
— На прошлую реагировали лучше.
— Естественно, — хмыкнула Варя. — Там мы наших дорогих учителей затронули, а тут, в основном, великое творение Майбороды в духе «поздравляем милых дам».
— Но все равно читают, — отметил Павел. — Так сказать, пипл хавает.
— А-а-а, — отмахнулась Варвара. — У нас в «Пирамиде» что ни повесь, все равно читать будут.
— Условный рефлекс, как у собаки Павлова, — проворчал Каменное Муму. — Скоро у народа одни рефлексы и останутся.
— Что ты, Герочка, — просюсюкала Варя. — Ты ведь у нас такой мыслящий.
— И рефлексов у него никаких, — хохотнул Баск. — Это на физкультуре видно.
— Серый ты тип, Баскаков, — надулся Каменное Муму. — К твоему сведению, рефлексы на физкультуре никак не проявляются. Ты, наверное, хотел сказать, реакция. Но она как раз у меня есть.
— Ну да, — Сеня вдруг сделал резкий выпад.
Муму не успел увернуться, и кулак Баска четко впечатался ему в подбородок.
— Ошизел? — уставился на него Герасим.
— Обыкновенная проверка, — весело откликнулся Баск. — Реакции у тебя, Герка, тоже нету.
— Я просто не был готов, — Муму ринулся в полемику.
— Если есть реакция, готовым быть не надо. Весь смысл в неожиданности, — Баск оставался при своем мнении. — А когда ожидаешь — это уже не реакция.
— Ты совершенно не прав, — судя по упрямому выражению, воцарившемуся на длинном скуластом лице Герасима, он решил отстаивать свое мнение до последней капли крови.
Однако думавший о своем Пуаро не дал ему продолжить.
— Братцы, я вот что придумал!
— Насчет реакции Муму? — засмеялись все, кроме Герасима.
— Какая реакция? — удивился Иван. К спору он даже не прислушивался, а, глядя в окно, думал о своем. — Нет, я про бабушкину кассету.
— Че-его? — покрутил коротко стриженной головой Баск, который все ещё был не в курсе событий минувшего вечера. Ребята, во-первых, не успели поставить его в известность. А во-вторых, при Дятловой ни в коем случае не стали бы этого делать.
— Бабка у него запирается и шум моря с тиканьем слушает, — решил вкратце проинформировать Герасим.
У Сени сделался совершенно ошалелый вид.
— Ребята, я никак не врублюсь, а что тут такого? Пусть себе слушает на здоровье.
— Это тебе пусть, а Пуаро совсем не пусть. Он опасается, что у его бабки за вчерашний день крыша съехала.
— Герочка, ты так понятно объяснил, будто у тебя самого она съехала, — отпустила очередную колкость Варвара.
— Ладно. Давайте я, — вмешался Иван.
Он вновь повторил всю историю.
— А ведь действительно странно, — выслушав, сказал Сеня. — Чего это с ней?
— Вот и я голову ломаю, чего? Хочу как можно быстрей прослушать всю кассету до конца. Поэтому во время большой перемены смоюсь.
— Ясненько, — ангельским голосом проговорила Варвара. — Ваня вернется домой, внезапно нападет на бабушку и отобьет кассету.
— Ты только, Пуаро, там с ней осторожно, — Сеня на полном серьезе воспринял слова девочки. — А то, знаешь, все-таки пожилой человек.
— Вы что, тупые? — рассердился Иван. — Я вовсе не собираюсь открывать военных действий. Просто в то время, когда у нас начинается большая перемена, бабка как раз уходит по магазинам. Вот я спокойно и перекатаю кассету.
— За перемену не успеешь, — прикинул Луна.
— Не успею, так пропущу историю. — Пуаро уже все твердо решил. — Все равно я, пока не услышу, не успокоюсь.
— Одобряю, — хлопнул его по плечу непосредственный Баск. — Мне тоже интересно.
Глава IV.
МНОГО ШУМА ИЗ НИЧЕГО
Едва дождавшись большой перемены, причем попутно схватив «два» по алгебре, что с Иваном случалось достаточно редко, он поспешил домой. В кармане куртки лежал мобильный телефон Баскакова. «На звонки не отвечай, иначе у меня дома поднимется паника, — напутствовал его перед выходом из школы Сеня. — А вот когда подойдешь к подъезду, все-таки звякни к себе. Вдруг твоя бабка осталась дома. И если возникнут какие-нибудь проблемы, сразу труби мне».
Иван удивился: «Как я тебе, Баск, смогу протрубить, если твоя трубка у меня?» «Без проблем, — ответил Сеня. — Меня папандр теперь для подстраховки двумя трубками снабдил. Та, которая у тебя, «МТС», а у меня осталась билайновская».
С тем Пуаро и отбыл, и теперь приближался к собственному подъезду. Снег все валил и валил, и тротуар Ленинградского проспекта, на котором обычно даже в морозные дни проглядывал асфальт, сейчас больше смахивал на зимнюю проселочную дорогу. Прохожие то утопали в снегу по щиколотки, то спотыкались о спрятавшийся под снегом лед.
Возле самого подъезда Иван свернул в арку. Воющий ветер бросил ему в лицо колючие снежинки. Мальчик, зажмурившись, повернулся к ветру спиной и извлек из кармана сотовый телефон.
Набрав свой номер, он довольно долго ждал. Генриетта Густавовна крайне редко изменяла собственным привычкам. Однако, учитывая странности, которые творились с ней последнее время, можно было ожидать чего угодно.
— Нет, все-таки вроде ушла, — после пятнадцатого гудка мальчик убрал телефон в карман.
Покинув арку, он тщательно огляделся и юркнул в подъезд. Уже на своем этаже снова набрал номер. Трубку опять не сняли. Однако Иван и на этом не успокоился. Трижды нажав на кнопку дверного звонка, он взбежал лестничным маршем выше.
Напрасные предосторожности. Дверь не открывалась. Тогда мальчик скомандовал себе: «Вперед!» — и, быстро отомкнув замки, шагнул в переднюю.
Заперев за собою дверь, он, несмотря на очевидное отсутствие Генриетты Густавовны, тщательно обследовал всю квартиру. И лишь после этого занялся переписыванием кассеты. Правда, и тут Иван действовал как заправский конспиратор. В коробочку от бабушкиной кассеты он засунул свою, чистую. Теперь, если Генриетта Густавовна явится раньше времени и он не успеет подкинуть «морской шум» обратно, она обнаружит подмену не раньше, чем начнет слушать. В крайнем случае, она решит, что как-то случайно стерла запись. Кассету-то Иван специально подобрал той же фирмы. А кроме значка изготовителя, у бабушки на ней ничего не написано.
Поставив «морской шум» переписываться на ускоренный режим, Иван затаился у входной двери и, приложив к ней ухо, бдительно внимал каждому шороху и стуку на лестнице. Он все рассчитал заранее. В случае нештатной ситуации нужно мигом вытаскивать обе кассеты из системы, стоящей в гостиной, и отступать с трофеями в свою комнату. Пока Генриетта Густавовна будет возиться с электронным замком, он как раз успеет замести следы. А потом объяснит, что забежал домой за физкультурной формой.
Из гостиной раздался тихий щелчок. Это остановился магнитофон. Иван даже успел убрать на место бабушкину кассету — пусть теперь догадается, что её кто-нибудь трогал. Оставалось только взять плейер и возвращаться в школу, но не тут-то было. Электронный замок зажужжал.
Позабыв от неожиданности о своем прекрасно разработанном плане, Иван, схватив куртку, которую он, войдя, бросил на кровать, зачем-то юркнул в шкаф-купе и задвинул за собой дверь.
Лишь очутившись в кромешной тьме, он сообразил, что сделал жуткую глупость. Теперь совершенно неизвестно, как поступить дальше. Не вылезешь же из шкафа и не скажешь: «Добрый день, бабушка. Я забыл физкультурную форму и за ней вернулся». Ясно, что вслед за этим она задаст множество неприятных вопросов. Теперь оставалось лишь дожидаться, пока Генриетта Густавовна начнет раскладывать на кухне продукты. Тогда есть возможность незаметно улизнуть.
