Валерий Роньшин - Тайна прошлогоднего снега
— А сейчас гвоздь программы — чай с шоколадным тортиком!
Мои слова были встречены криками и визгами восторга. Понятное дело, ведь у меня в гостях находились известные всей Москве любители тортиков.
Я торжественно внесла торт, Воробей не менее торжественно порезал его на куски и самый большой — с шоколадной розочкой — отправил под стол, где столь же торжественно его принял Гафч.
И вот, когда Володька поднес свой кусок к уже открытому рту, я вдруг ВСПОМНИЛА свой прикольный сон № 13.
— Стой, Воробей! — заорала я страшным голосом. И в самый последний момент выбила из Володькиной руки его торт, который смачно шмякнулся на пол.
А от Гафчика отпихнуть его кусок торта не успела. Лишь крикнула:
— Гафч, нельзя!.. Фу!..
Но сладкоежка Гафчик уже лизнул шоколадную розочку. У меня от этого зрелища сердце упало и разбилось на тысячи осколков. Я знала, что сейчас произойдет.
И не ошиблась, к сожалению.
— Иииииии… — пронзительно завизжал Гафчик, перекувыркнулся на спину, лапами вверх, несколько раз судорожно дернулся всем своим собачьим тельцем. И — затих.
Глава VI
ГРОБ ПО ИНТЕРНЕТУ, ИЛИ СОН №13
Cкорая ветеринарная помощь прибыла довольно быстро. Усатый ветеринар приподнял одно Гафчикино веко, второе, заглянул в пасть, пощупал пульс… Потом посмотрел на нас с Воробьем.
— Кто из вас хозяин псины?
— Я, — ответил Володька.
— Похоже, паренек, что твой пес свое отгулял.
— Но… но как же так?.. — в растерянности пробормотал Воробей. — Почему?..
— Вскрытие покажет, — равнодушно ответил ветеринар.
— Не надо вскрывать Гафчика! — горячо запротестовала я.
— Как хотите, — еще равнодушнее сказал ветеринар. — Сейчас я выпишу справочку о смерти.
— И стал выписывать. — Сегодня у нас какое число?..
— Тринадцатое, — тяжко вздохнула я, подумав при этом, что мой дэ-рэ — провались он далеко и надолго — теперь всю жизнь будет у меня ассоциироваться с Гафкиной смертью. И наоборот — Гафкина смерть будет ассоциироваться с моим дэ-рэ. И ничего уже тут не попишешь.
— А день недели какой? — продолжал выспрашивать забывчивый ветеринар.
— Воскресенье, — сказал Володька и добавил, тоже с тяжким вздохом: — Выходной…
— У смерти не бывает выходных, — глубокомысленно изрек ветеринар, отдал нам справку и уехал.
Я стояла у окна и видела, как белая машина с белым крестом выехала со двора, а вместо нее въехала черная машина с черным крестом. Два типа, тоже в черном, вытащили из нее черный гроб и поволокли к парадной.
А через некоторое время — дзинь-дрынь. Звонок в дверь.
Я открыла.
На пороге стояли те самые типы. С гробом.
— Эта квартира Мухиных?
— Мухиных.
— Получите заказ… — Типы внесли гроб в прихожую и протянули мне бумажку. — Распишитесь в получении.
Я в полном обалдении смотрела то на них, то на бумажку, то на гроб.
— Это какая-то ошибка.
Один тип сунул мне бумажку под нос.
— Ваша фамилия?
— Моя.
- Ваш адрес?
— Мой.
— Тогда распишитесь в получении.
— Но я не заказывала гроб. У меня вообще-то сегодня день рождения.
— Наверное, тебе, девочка, подарок сделали ко дню рождения, — сказал второй тип.
— Вроде как прикол, — прибавил первый. Хороши приколы, — буркнула я. — Гроб на День рождения.
— Ну это уже не наши проблемы, — сказал первый тип. — Наше дело — доставить оплаченный заказ по указанному адресу.
— А кто оплатил заказ? — спросил Володька (он тоже вышел в прихожую).
— Заказчик.
— А как его фамилия?
— Мы не знаем, — покачали головами типы. — Заказ сделан по Интернету, фамилия заказчика не указана. В общем, получите, распишитесь, и — до свидания.
— Но мне не нужен гроб, — сказала я.
— Нам он тоже не нужен. И так пришлось его сюда на руках по лестнице тащить — лифт-то у вас не пашет. Что ж нам теперь — его еще и вниз переть?
Короче, я расписалась, и типы слиняли. Оставив гроб в прихожей.
Мы с Воробьем недоуменно переглянулись. Происходящее все больше и больше походило на какую-то белибердятину. В комнате лежал мертвый Гафчик, в прихожей стоял пустой гроб. Мы с
Володькой тоже стояли и ничего не понимали.
Первым, как и положено мужчине, пришел в себя Воробей.
— Мухина, а почему ты закричала: «Гафч, нельзя»?
— А я вспомнила свой прикольный сон. Мне приснилось, будто ты, я и Гафч отмечаем мой день рождения. И Гафчик отравился тортом.
— Да ты гонишь, — не верилось Володьке.
— Честное слово, не гоню. Посмотри сам…
Я тут же врубила комп, открыла папку «Мои прикольные сны» и… обалдела. Или, как у нас, молодых, говорится — пришизела. Потому что файлика под номером тринадцать, в котором я записала свой «деньрожденческий» сон, и в помине не было. За двенадцатым файлом сразу следовал четырнадцатый.
— Может, ты его случайно удалила? — предположил Воробей.
— Да не могла я его удалить… — Но все же на всякий случай я заглянула в «корзину». Тринадцатого файла там тоже не оказалось. — Ну и ну… — чесала я репу. — И залезть в комп никто не мог, у меня на входе пароль стоит.
— Это их рук дело, — убежденно произнес Во-лодька.
— Кого — их?
— Меркуриан.
Я только вздохнула в ответ. Что толку с Воробьем спорить, да и настроения для спора не было.
А Володька сказал:
— Надо отдать торт моему дяде.
— Какому еще дяде?
— Двоюродному. Он специалист по ядам. Работает в химической лаборатории.
— И что?
— Пускай проведет экспертизу.
— А, — махнула я безнадежно рукой, — Гафчика все равно этим не вернешь.
— Причем тут Гафчик, Мухина?! Ты что, до сих пор не въехала? Хотели отравить тебя, а не Гафча!
— Меня?!
— Да, да, Эммочка, тебя. Я смотрю, ты совсем нюх потеряла. А ведь когда-то считалась неплохим детективом. Кто всегда первым пробует торт на дне рождения?
— А кто?
— Конь в пальто! Тот, у кого день рождения. То есть умереть должна была ты, а не Гафчик.
— Ну это еще надо экспертизу провести. Может, торт вовсе и не отравлен.
— Так я тебе про экспертизу и толкую!
— Блин, — потерла я лоб, — что-то у меня совсем котелок не варит. Смерть Гафки, теперь этот гроб дурацкий…
— Вот именно, гроб, — многозначительно поднял указательный палец Володька. — О чем это говорит?..
— А о чем? — тупо смотрела я на Воробья.
— Все о том же, Мухина. Отравить хотели тебя, а не Гафча.
— Да кому надо меня травить?!
У Володька на сей счет не было никаких сомнений.
— Ясно кому — меркурианам. И, скорее всего, это связано с прошлогодним снегом, о котором тебя спрашивал Каннибалов в виртуальном мире.
— А гроб зачем присылать? Где тут логика?..
— У меркуриан своя логика, меркурианская. Нам, землянам, ее не понять. Может, у них на Меркурии так принято. Кого убивают, тому потом гроб присылают.
— Слушай, Воробей, — потеряла я терпение, — перестань пороть чушь собачью!
Сказала — и осеклась.
— Это не собачья чушь… — хотел было вступить Володька со мной в спор, но тоже сразу осекся.
Слово «собачья» напомнило нам о бедном Гаф-че… Он умер, а мы тут болтаем всякую ерунду.
— Надо Гафку похоронить, — вздохнула я. — На собачьем кладбище.
Володька покачал головой.
— Нет, Гафчик завещал похоронить себя в воде. — Воробей вытащил из кармана мятый конверт, а из конверта мятый листок. — Вот завещание. Я его сегодня утром нашел под Гафчикиной подстилкой и взял с собой, чтобы тебе показать. На, читай.
Я с недоверием взяла листок, на котором компьютерным способом было напечатано:
ЗАВЕЩАНИЕ
Я, Гафчик, рожденный в московском дворе, а стало быть — урожденный московский дворянин, находясь в здравом уме и ясной памяти, выражаю свою последнюю волю. Прошу предать мои бренные останки воде, так как всю свою сознательную жизнь мечтал о море. Но в силу своего собачьего происхождения не мог сделаться не только капитаном судна, но даже простым матросом.
Прошу похоронить меня в тельняшке, как старого морского волка!
Свою собственность — миску и подстилку — я завещаю своим друзьям. Подстилку — моему доброму хозяину и другу Владимиру Воробьеву, а миску — моей лучшей подруге Эмме Мухиной.
Пусть она ест из этой миски и вспоминает своего Гафку…
На этом месте я прервала чтение и с подозрением взглянула на Володьку.
— Воробей, ты выбрал не очень удачное время для приколов.
— Какие приколы, Мухина?! — возмутился Володька. — Неужели ты думаешь, что я буду прикалываться в день смерти Гафчика?!
— Ну а что это, по-твоему? — помахала я «Гафчикиным завещанием».
— Да я и сам вначале не врубился. А потом вспомнил, что в последнее время по утрам рядом с книжным шкафом всегда какая-нибудь книжка на полу валялась. Видно, Гафч снимать-то книги с полки наловчился, а вот ставить их обратно у него не получалось. И комп по утрам иногда был включен.
