Алексей Биргер - Дело лохотронщиков
В описании лохотронщика Жорик был абсолютно точен. Тщедушный, невзрачный, с жиденькими рыжеватыми волосами, он и впрямь напоминал старый ржавый гвоздь. Но глаза у него были как шильца: острые и пронзительные. Правда, он старался особо не стрелять глазами. Глянет по сторонам — и опять будто маслицем свой взгляд зальет. Но раза два мы заметили, как он бросил такой быстрый и острый взгляд на пожилую женщину, которая, стоя перед столиком лотереи, доставала очередную сумму денег. Видно, прикидывал, не является ли и она, в свою очередь, подсадной уткой — со стороны милиции, и, во-вторых, насколько громкого скандала можно от нее ждать, когда деньги у нее кончатся, а тут влезет другой «игрок» и перешибет ее выигрыш…
— Надо бы как-нибудь предупредить ее, — озабоченно сказал Илюха. — Ведь обдерут старушку до нитки.
— Что, вмешаться и оттолкнуть ее от лохотрона? — возразил Алешка. — Нам этого качки не позволят. Я думаю, после вчерашнего они настроены подавлять весь шум на дальних подступах. А больше ей никак не помочь. Сделаем снимки — и сваливаем.
— Ну не знаю… — Илюха думал о чем-то своем, покачивая головой.
А я, не теряя времени, стал щелкать фотоаппаратом в разные стороны. Мне удалось заснять и лохотронщика, и почти всех его подручных, включая девушек «на подставе», не привлекая ничьего внимания. Подумаешь, мальчишка фотографирует!
Я еще к тому же малость перемещался вокруг палатки лохотронщиков, чтобы выглядело так, будто я красивые виды и своих друзей фотографирую, а если где и попадал в кадр кто-нибудь из этой лотерейной гоп-компании, то чисто случайно. Словом, конспирацию соблюдал на все сто… И вдруг…
— Смотри! — толкнул меня под локоть Лешка, тоже увлекшийся и подсказывавший мне самые выгодные места для съемок. — Где Илюха?
Я посмотрел — и обалдел. Илюха был у столика лохотронщиков — и как раз рядом с пожилой женщиной. Он достаточно ловко засунул руку в сумку тетки, а в другой руке у него был открытый перочинный ножик…
— Хочет денег ее лишить, чтобы больше проигрывать было нечего… — прошептал Алешка.
Я сумел только молча кивнуть. Ясно было: Илюха, со своей врожденной тягой к справедливости, решил действовать сам, услышав от нас, что «старушке» помочь нельзя. И все вроде у него получалось, как ни странно…
Но тут пожилая женщина оглянулась, схватилась за сумку, увидела Илюху, и площадь пронзил жуткий вопль:
— Караул! Сумку режут!
Реакция у Илюхи оказалась хорошая: он тут же кинулся бежать со всех ног, вырвав сумку у старушки. А качки, охранявшие лохотрон, рванули за ним. Секунды не прошло, как все исчезли с глаз.
Мы с Лешкой поглядели друг на друга. Ой, что-то теперь будет…
Разбор «полетов»Осетров(после долгой паузы). Да-а… А тебя, Угланов, из школы исключать надо.
Карсавин(поспешно). Погодите, вы еще не знаете, что из этого вышло! Такой поворот в нашу пользу, что закачаешься! То есть никто не ждал, что все так сложится, но оказалось, что Илюха в самую точку попал, и все пошло как по маслу!
Осетров. Что ж, рассказывайте дальше. Давай я «закачаюсь», как ты выразился.
Глава четвертая
«Адъютант его Превосходительства»
Тем временем на торговой площади все вернулись к своим делам, будто ничего и не произошло. Вдали еще слышался топот ног, да несчастная ограбленная старушка стояла, открыв рот. Но лохотронщик, надо сказать, воспользовался случаем, чтобы привлечь внимание зевак.
— Для пострадавшего не по нашей вине игрока! — завопил он. — Возвращаются все поставленные деньги и вручается специальный утешительный выигрыш!
И он пихнул в руки обалдевшей старушке набор, состоящий из кухонных ножниц и ножей.
— Китайского производства, конечно, — шепнул мне в ухо Лешка. — Ножами немецкого производства он бы так не расшвыривался.
— Ладно! — сказал я. — Давай выбираться отсюда.
И мы, в обход площади, пошли туда, где нас ждали Жорик с девчонками. Они, конечно, были в шоке.
— Слушай, чего там на Илью Муромца нашло? — опережая девчонок, спросил Жорик.
— Он за старушку очень волновался, — объяснил я, — И, видно, решил, что если он ее обворует, то много она не проиграет. А потом, когда она отойдет подальше от лохотронщиков, он, мол, отдаст ей сумочку.
— Вот кретин! — воскликнул Жорик. — Ты представляешь, что будет, если он влипнет?
Мы с Алешкой кивнули. Еще бы не представлять! Исключить из школы могут запросто, если поймают.
— Но, ребята… — сказала Аня. — Ведь мы все можем быть свидетелями, что он только старался помочь…
— Так нам и поверят! — возразил я. — Меня больше интересует, куда девался этот хваленый милицейский патруль, который здесь вечно торчит.
— По мне, так только к лучшему, что патруль куда-то отвалил, — заметил Алешка. — Ведь если бы к погоне за Илюхой еще и менты подключились, ему вообще был бы каюк!
— Но нам-то что теперь делать? — спросила Ольга.
— Илюха знает, что мы должны стоять на этом месте, — сказал Жорик. — Выходит, так или иначе, мы должны болтаться где-то здесь. А если он через полчаса не вернется — тогда уж пойдем в милицию вытаскивать его… У меня есть идеи… Но, мне кажется, они не понадобятся.
— Почему? — спросила Оля.
— Потому что… — и Жорик вдруг захохотал, — Потому что Портос и есть Портос! Ох, задразню я его!
Алешка тоже хмыкнул — как будто догадался, что Жорик имеет в виду. Мне-то это было понятно. А девчонкам — нет.
— При чем тут Портос? — спросила Аня.
— Да при том, что… — Жорик ехидно ухмыльнулся и, может, выложил бы все, что у него на уме, но тут Оля завопила (конечно, это был тихий вопль взбудораженным шепотом, но все равно он прозвучал как вопль):
— Смотрите!.. Смотрите!..
И мы посмотрели — туда, куда она указывала.
По аллее шел Илюха. Жорик коротко свистнул, и обрадованный Илюха заспешил к нам.
— Ну, ребята!.. — выпалил он. — Ну, дела!..
Тут мы заметили, что с одной стороны куртка у него слегка оттопыривается.
— Что у тебя там? — спросил Алешка. — Старушкина сумка?
— Она самая… Запрятал, чтоб внимания не привлекать. А то, сами понимаете, парень с женской сумкой, да еще после того, что все вокруг видели и слышали… Надо будет побыстрее закинуть сумку хозяйке, а то ее еще кондрашка хватит, ведь тут и деньги, и документы…
— Ну, ты удумал! — сказала Оля. — И как тебе такое в голову пришло?
— Да ладно! — махнул рукой Илюха. — Все будет в порядке. И вообще, все к лучшему. Я ведь с лохотронщиками законтачил, и теперь они меня к себе на работу взяли…
— Как это?.. — ахнули девочки. Жорик с Алешкой переглянулись: мол, какая-то их догадка подтверждается. А я, признаться, не въехал до сих пор и был удивлен почти так же, как девчонки.
— А вот так, — стал объяснять Илюха. — Гнались за мной двое этих качков, гнались, и я бы все-таки ушел от них, но я ведь местности не знаю, вот и заскочил во двор, который оказался тупиковым. Ну там, у стенки с помойкой, они меня и накрыли. А я, значит, стою с этой сумочкой и прикидываю, удастся мне проскользнуть между ними или нет, что бы дальше драпануть, а они вдруг ржать начали. Ну, ты даешь, мол, ловкий парень, только все равно в конце концов попадешься, при всей своей ловкости! Где, мол, одежду-то стибрил?
А я ж говорил, что Илюха был одет в одежду моего брата. И хотя прикид был вполне нормальный, но было заметно, что где-то что-то чуть-чуть не соответствует — словом, что на Илюхе одежда с чужого плеча. А ведь известно, что в Москве можно так приодеться на мусорных свалках возле «новорусских» домов, что, скажем, в другом городе тебя самого за богача примут.
Поглядеть на московских бомжей — так не один и не два топают в джинсах «Вранглер», в кожаных куртках на меху и в мощных ботинках фирм «Кэмел» или «Глобтроттер». И хотя видно, что все это поношенное и подобрано неизвестно где, но поношенный «Кэмел» останется «Кэмелом», никуда не денешься.
Вот и получается, что, по московским понятиям, Илюха получался беспризорником, приодевшимся от щедрот всяких свалок: ну, понятно, вроде и хорошо одет парень, но при этом сумочки ворует, и одежда на нем не по размеру… Вот эти узколобые и сделали свои выводы. Выводы, соответствующие, так сказать, тому миру, в котором они сами живут.
— И они завербовать тебя решили? — спросил Лешка. — Признаться, и нам эта мысль пришла, что наглого воришку они не для того загонять будут, чтобы в милицию сдать, а чтобы завербовать к себе… Но давай двинемся к этой старушке, а ты нам по пути все доскажешь. Чем быстрее мы вернем ей сумочку, тем лучше. Ты поглядел, где она живет?
— Поглядел, — сказал Илюха. — На Башиловке. Знаете, где это?
— Совсем недалеко, — сказала Оля. — Буквально в двух шагах. Мы вас отведем, пошли.
