Миклош Ронасеги - Сорванцы
Берци стоял впереди, за ним Карчи — с пачкой печенья в корзинке.
— Извините, пожалуйста… — вежливо начал Берци. — Вы, случайно, не знаете женщину, которую…
Тикк-тикк-тикк-так-так верещит кассовый аппарат, когда нажимают на его клавиши. Или — брр-зззу-клатть.
— Что? — раздраженно откликнулась кассирша.
— Женщину, которую машина сбила, — промямлил Берци.
— Что еще за машина?
— Такси. Вы, верно, слышали. Машина и сейчас еще там, у витрины.
— Не видела я никакого такси.
Конечно, не видела, ведь кассирша сидит спиной к витрине. Правда, поврежденную машину уже успели погрузить и увезти. Кассирша возмущенно повернулась лицом к витрине, однако никакой машины перед магазином не увидела.
— Ее только что отправили на грузовике, — включился в разговор Карчи.
— Ну и что?
— Утром здесь сбили женщину.
— Что вам эта женщина далась? Лучше платите семь тридцать.
— Вы ее, случайно, не знаете?
— Почему я должна ее знать? Я, что ли, ее задавила? Мадам, лимон, пожалуйста, взвесьте!
— Ну, тогда…
— Вы еще здесь? Не задерживайте меня!
— А с кем мы могли бы поговорить?
— Платите: шесть восемьдесят, двенадцать…
— Мы спрашиваем о женщине, которую сбила машина.
У Карчи от гнева сел голос. В таких случаях он может сказать и дерзость.
— Поговорите с директором, миленькие мои. Я что, сдачу неправильно дала? У вас была только пачка печенья. Отойдите в сторону и пересчитайте деньги. Так, следующий! С вас четырнадцать двадцать.
Мальчики еле сдерживались. К счастью, у Берци хватило самообладания, чтобы схватить приятеля за рукав и оттащить от кассы.
— Свинство, ну что за свинство! — возмущался Карчи. Кассирша перестала обращать на них внимание. Она продолжала тыкать своими коротенькими толстыми пальцами в клавиши кассового аппарата, но при этом прокричала соседке:
— Слышишь, Гизи! Эта малышня хочет поговорить с директором.
— Ужасно, — покачала головой девушка, которую кассирша назвала Гизи, однако было ясно, что ее ничуть не волнует эпизод с мальчиками.
— За уши бы их отодрать. Меня отец всегда так учил уму-разуму.
С этими словами кассирша вернулась к работе и тотчас забыла о случившемся.
А вот о мальчиках этого нельзя сказать. Их так просто с толку не собьешь. Карчи тщательно убрал чек и двинулся вместе с Берци в глубь магазина в поисках директора. Их послали на склад. Там низенький, толстый человечек раздавал команды направо и налево.
— Поторопимся! Навались! Ребята, в чем дело? Учтите, у меня дел по горло, я тороплюсь!
Карчи подскочил к нему.
— Извините, мы купили пачку печенья, заплатили, но это…
— Вас обсчитали? В пачке печенья не хватает? Йошка, дорогой, дай представителям молодежи новую пачку!
У мальчиков горели лица. Перебивая друг друга, они пытались изложить свою историю. Но стоило им на мгновение остановиться, чтобы перевести дух, как директор начинал сыпать распоряжения.
— Нет у нас никаких претензий к печенью, мы просто хотели узнать. Сегодня утром перед вашим магазином машина сбила женщину.
Толстяк кивнул:
— Было дело. Мы тут же в милицию сообщили, что тут поделаешь. Йошка, ящики тоже пересчитывай, не только бутылки! С ума с вами сойдешь, до чего рассеянны! Говори не говори, как об стенку горох, думают совсем о другом. Итак, дружище, чего же ты хочешь?
— Я о женщине хотел узнать. Где она живет? У нас ее ребенок. Мы его к себе домой отнесли. Когда женщину сбила машина.
— Магазин не имеет к этому никакого отношения. Тротуар перед магазином был свободен, хотя у нас есть разрешение на уличную торговлю. Собственно говоря, что тебе надо, мальчик?
— Ребенок пострадавшей у нас. Мы бы хотели домой его отправить. Это же теперь потерявшийся ребенок.
— Потерянный… Потерявшийся… — Тут директор магазина поднял вверх палец и заорал так, что казалось, обрушатся полки: — Матильда! Матильда!
— Да, шеф, — послышался голос.
— Как у нас сегодня?
— Шестая касса сдала корзинку. Покупатель расплатился, но забыл товар.
Густые брови директора поползли на лоб, и он развел руками:
— Слышали, ребятки? Больше у нас тут никто ничего не терял. У меня работы по горло. Йошка, я же говорил, ящики тоже считай!
— Нам бы адрес женщины, — попросил Берци, но директор уже умчался.
Мальчики поплелись прочь. Попавшую в аварию машину увезли, но досужие старушки и старички все еще обсуждали случившееся. Запасные части и детали, вывалившиеся из попавшего в аварию автомобиля, подобрали мальчишки. Из витрины магазина убрали осколки и стекольщик уже принес новое стекло.
— Что скажете, быстро я появился?
— Милиция тоже быстро прибыла.
— И «скорая помощь».
— Ну, а такси? Каково?
— Несчастная женщина!
— Что на роду написано, того не избежишь. Несчастная Хайдуне. Она напротив больницы живет, над скорняком. Утром и понятия не имела, что день в больнице закончит, к тому же совсем в другом районе.
— Н-да, прошу покорно, судьба есть судьба. Человек живет напротив больницы, спускается вниз, выходит на улицу, идет в магазин, и вдруг — бумм! — его сбивает такси. А везут его не в ближайшую больницу, а на улицу Петерфи. Бог знает почему.
— Слышал, Карчи? — прошептал Берци.
— Слышал.
И мальчики бросились бежать со всех ног.
Глава шестая, в которой выясняется, что напоить малыша чаем — совсем непростое дело. В воздухе носятся упоминания об оплеухах, а Йошка выбегает из магазина
Мальчики ликовали. Они бежали так, что казалось, парят в воздухе. Им был преподан хороший урок: вовсе не обязательно о чем-то кого-то расспрашивать да выпытывать — слушай внимательно да мотай на ус! Здорово же им повезло! Так просто добиться желаемого! Итак, где живет мать малыша? В доме напротив больницы «Рокуш», там, где находится скорняжная мастерская. Все очень просто.
Самой женщины, разумеется, нет дома, она в больнице, но и тут все ясно: малыша следует отдать отцу. Если его не окажется дома, ребенка можно оставить у соседей. Главное, чтобы мальчик попал в надежные руки.
— А еще можно отнести его к матери в больницу, — проговорил Карчи на бегу. — Когда она придет в сознание и увидит ребенка, ее это очень порадует.
— Верно. Никто ведь толком не знает, куда он делся. Как бы она не заволновалась!
— Что они там говорили?
— Она в больнице на улице Петерфи.
Мальчики поспешили дальше, но внезапно Берци остановился и с искренней тревогой уставился на Карчи.
— Ты знаешь, что Терчи хочет стать кассиршей?
— Ерунда, — махнул рукой Карчи, но взгляд у него почему-то стал хмурым. Он едва не выронил пачку печенья и опять повторил: — Ерунда!
— Я тоже так считаю.
— Человек становится отвратительным не от того, что работает за кассой.
— И что отец воспитывал его оплеухами. Кстати, по ней это заметно.
— Мерзкая тетка! Об заклад готов биться, она знает эту Хайдуне. Живет та поблизости, каждый день ходит в магазин, да ее все там наверняка знают.
— Неважно, теперь мы сами слышали, где эта Хайдуне живет.
Сорванцы считали себя на редкость удачливыми людьми. Даже индейцы не смогли бы лучше справиться с подобным заданием. Умей быть внимательным и сосредоточенным, и необходимая информация сама приплывет к тебе в руки.
— Надо все это записать в дневник.
— Точно. Только где он?
Ребята увидели большую вывеску скорняка, на которой был изображен зверь с мохнатыми ушами и огромным хвостом, в зубах зверь держал окровавленную курицу. Видно было, что по ходу работы художник пытался переделать белку в лисицу. Эта белколисица с курицей в зубах весело взирала на людей, словно только и мечтала о том, чтобы из ее меха была сшита шуба.
Итак, вот он, дом малыша.
— Знаю я этот дом. Тут во дворе сапожник работает. И один здоровяк живет, у него огромный пес.
Несколько минут мальчики осматривались по сторонам. Недавно отремонтированный, дом был выкрашен в веселый желтый цвет, новенькие оконные стекла ярко светились, а балкон поддерживался с двух сторон скучающими атлантами[10].
— Ты с тем парнем знаком? — нерешительно спросил Берци.
— Как сказать, мама посылала меня сюда к сапожнику ботинки подбивать. А этот дурень натравил на меня собаку. Да куда там, кишка тонка! Пусть лает и скалится, но раз хвостом виляет, значит, не укусит!
Карчи в собаках разбирался, Берци знал это. Пока отец был жив, в доме у них дважды держали собаку.
— Заглянем внутрь.
— Лучше, сразу малыша сюда принести. Иначе нас опять неправильно поймут.
— Верно. Но давай хоть посмотрим список жильцов, может, здесь и нет никакой Хайдуне.
Мальчики осторожно вошли в подъезд: им не хотелось бы повстречаться с парнем и его глупым псом. Когда у человека важные дела, лучше избежать лишних затруднений.
