Валерий Гусев - Засада под облаками
– А, вспомнил! – сказал Алешка. – Это мы!
– Вот и я подумал, что это вы тогда… спалили машину гражданина Фролякина.
Нашел что вспомнить! Это и было-то всего один раз, случайно.
– У меня такое впечатление, лейтенант, что они на достигнутом останавливаться не собираются, – сказал папа. – Вы уж за ними приглядывайте, ладно? А то у меня на них времени не хватает.
– Пригляжу, товарищ полковник, – пообещал участковый и, козырнув, удалился, споткнувшись о ветки.
– А это что вы притащили? Что за коряги? – поморщился папа. – Для какой надобности?
– Колышки. Для цветов.
– Колышки… Это какие-то морские узлы.
– А ты чего это в такую рань уже дома? – не остался в долгу Алешка.
– Так надо, – коротко ответил папа и, забрав телефонную трубку, скрылся в кабинете.
А мы скрылись в своей комнате. Алешка тут же уселся за мой стол и в какой-то моей тетради в два счета нарисовал легковую машину.
Рисует Алешка здорово. Очень точно. И главное – быстро. И как он сумел в полутьме гаража, через узкую щель, разглядеть за одно мгновение эту машину? И так точно ее изобразить?
И он совершенно прав: это никакой не «Мерседес», как нам нахально врал камуфляж с дубинкой. Это – «Рено»! Тот самый, который два дня назад угнали со стоянки возле гостиницы «Горизонт»!
И мне опять захотелось, чтобы эти каникулы поскорее закончились и началась вместо них спокойная школьная жизнь, размеренная, неторопливая, без всяких сюрпризов. А с обычными двойками, суматошным Бонифацием, регулярными вызовами родителей к директору…
Надоели мне эти загадочные каникулы!
– Тихо! – шепнул Алешка. – Папочка заработался.
Он подкрался к двери и чуточку ее приоткрыл, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Потому что у папы была такая привычка: когда он с кем-то из сотрудников обсуждал какое-нибудь дело, он начинал расхаживать по всей квартире с телефонной трубкой и отдавать свои распоряжения. В наивной уверенности, что мы ничего не поймем.
– Так вот, Олег Иванович, – говорил папа, бродя из комнаты в комнату. – В этом деле я выделил бы три странные детали, которые дают все основания сделать вполне определенные выводы…
Здорово, но малопонятно!
– …Все угнанные машины – дорогие и престижные иномарки, новенькие притом. Все они были оборудованы очень надежным противоугонным устройством «Черный рыцарь». И все они мгновенно разысканы агентством «Сыщик»…
Мы слушали во все уши, но время от времени нам хотелось крикнуть папочке: «Ну постой ты хоть минуточку на месте! Прямо под нашей дверью!» Потому что, когда папа удалялся, к примеру, на кухню, слышимость становилась совсем плохой.
– …Более того, – наконец-то донеслось до нас, – все угоны совершены очень профессионально. Без всяких взломов и эвакуаторов, почти на глазах владельцев и всегда одним способом. Свидетели показывают: подходит вполне приличный человек, «пикает» брелочком – и машина приветливо мигает ему фарами и распахивает дверцы. Человек садится и уезжает…
Слышимость опять упала до нуля – папа скрылся в кабинете.
А мы с Алешкой обменялись взглядами: именно такой способ угона мы и наблюдали возле школы. В первый день скучных осенних каникул.
В это время папин голос возник в прихожей:
– …Совершенно ясно, что действует одна и та же организованная группа угонщиков. Думаю, нам следует выйти на контакт, – тут в его голосе послышалось что-то вроде короткого смешка, – выйти на контакт с этим самым «Сыщиком». Чтобы он откровенно поделился с нами секретами своего передового опыта… Да, я сейчас подъеду в нашу инспекцию.
Мы, конечно, выскочили в прихожую. Папа уже надел куртку.
– Пап, – сказал Алешка, – мама просила расчетные книжки из жэка забрать.
– Кого просила? – уточнил папа, переобуваясь.
– Кого-то из всех нас, – дипломатично уклонился Алешка от прямого ответа. – Тебе же все равно по пути.
– Ладно, заберу, – пообещал папа и поскорее захлопнул за собой дверь, чтобы не получить вдобавок еще пару поручений.
А мы пошли на кухню, поставили чайник и обсудили ситуацию. И пришли к выводу, что для ее прояснения не хватает одного действия. Следственного эксперимента.
Разработав его в деталях, мы провели соответствующую подготовку. При этом, надо отдать Алешке должное, он проявил мудрую предусмотрительность. Которая, можно сказать, при проведении следственного эксперимента спасла меня от неминуемой гибели или воспаления легких в самое неподходящее для этого время – на каникулах.
В завершение подготовки мы залезли в мамину любимую шкатулку и среди всего, что там было, отыскали ее театральный бинокль. Он, правда, был уже только с одним глазом (второй мы выковыряли из него еще в детстве, когда пытались построить гиперболоид имени инженера Гарина и разрезать с его помощью на мелкие кусочки родную школу). Но зато к нему была привязана розовая шелковая ленточка, чтобы можно было вешать бинокль на шею.
Мы поглазели через этот один глаз на улицу и остались довольны. Конечно, эта перламутровая игрушка – не полевой бинокль и не телескоп, но все-таки довольно значительно приближал далекие предметы.
Все, что мы подготовили, мы уложили в папин рюкзак, с которым он время от времени (раза два в десять лет) ездит на рыбалку, а рюкзак затолкали под тахту.
– Ну вот, – сказала мама вечером, перед сном, выключая телевизор, – уж полночь близится, а книжек-то все нет.
Папа виновато кашлянул и скрылся в кабинете. А мы с Алешкой с осуждением посмотрели ему вслед.
– А при чем здесь отец? – возмутилась мама. – Я же вас просила…
– Ну… Ему захотелось сделать тебе приятное, – объяснил Алешка.
– Почему-то всегда, когда вам вдруг захочется сделать мне приятное, вы об этом очень быстро забываете, – обиделась мама и ушла спать.
И мы тоже. Алешка еще немного почитал в постели про своих рыцарей, уже не с прежним интересом, а скептически похмыкивая, отложил книгу и выключил свет.
Я уже совсем было заснул, как он вдруг вскочил и сказал торжественно и важно:
– Дим! А я все понял!
– И что ты понял?
– Завтра расскажу, – и он снова плюхнулся в постель.
Глава VIII
Засада под облаками
Утром я не стал дожидаться, когда Алешка проснется, а безжалостно растолкал его и спросил:
– Ну?
– Баранки гну! – буркнул он и, отвернувшись к стене, натянул одеяло до макушки с хохолком.
Я тут же сдернул с него одеяло до пяток.
– Ты что? – заорал он, пытаясь вернуть одеяло на место. – Не выспался?
– Ага, – сказал я. – Всю ночь не спал. Все думал – что ты такое понял?
– А… – вспомнил Алешка. – Я все, Дим, понял. Как на ладони. Теперь мне все ясно.
– Ну? – нетерпеливо подогнал его я.
– Я все-все понял, – он прижал руки к груди театральным жестом. – Только, знаешь, совершенно забыл…
Я чуть не взорвался, как хорошая петарда, но взял себя в руки и холодно, спокойно так сказал:
– Ладно. Сейчас я тебе устрою…
– Что устроишь? – он явно испугался.
– Я маме скажу, что ты мне всю ночь спать не давал…
– Подумаешь! – хихикнул он. – Испугал!
– …Ты мне всю ночь спать не давал, стонал и жаловался на боль в ухе!
– Дим! Ты что? – завопил он, вскакивая. – Я не вредничаю! Я правда забыл! Такая ночь была длинная… И столько всяких снов… У меня в голове все перемешалось…
Да, тут ему можно верить. Насчет всяких снов он великий мастер. Я бы на его месте продавал свои сны писателям-фантастам. Разбогател бы в два счета.
Хоть я и был очень огорчен его забывчивостью, но решил, что не стоит нам ссориться перед таким важным делом, которое нам предстояло.
Мы быстренько позавтракали и еле дождались, когда родители уйдут на работу. А затем сразу же позвонили Ленке. Потому что без ее помощи нам в этом деле никак не обойтись.
Ленка очень надежный товарищ. Тем более что однажды мы с Алешкой ее здорово выручили в одном пустяковом деле примерно на миллион баксов.
Лена без лишних слов и без всяких расспросов согласилась нам помочь и только уточнила:
– Норда брать?
– Обязательно, – сказал я.
И мы забрали рюкзак, в который Лешка засунул, не объясняя, что-то еще, и направились к старому гаражу.
По дороге мы встретили Лену с Нордом и все им рассказали.
– Понятно, – сказала Лена. – Сделаем.
А Норд махнул пушистым хвостом.
Они пошли дальше, к оврагу, будто просто прогуливались поутру. А мы с Алешкой подтащили к ржавому крану какую-то ржавую решетку. Дело в том, что лестница у этого крана снизу, чтобы пацаны на него не лазили, была отрезана. А мне предстоял по ней рискованный путь наверх.
– Ну, будь готов, Дим, – напутствовал меня Алешка. – Ты только не грохнись оттуда. А то нам с тобой попадет.
Я не стал ему говорить, что если я оттуда грохнусь, то попадет, скорее всего, ему одному. У меня и так, когда я задрал голову, подкосились ноги. А ведь в детстве я мечтал стать крановщиком, чтобы одной рукой поднимать на самый верх целые стены строящихся домов.
