Владимир Сотников - Следствие ведет простофиля
«Вот птицы совсем некстати», – подумал Филя и взмахнул рукой.
Если сейчас налетят эти любители помоек, то неуютно будет Филе в его укрытии! Но, наверное, его взмахи не отпугивали, а, наоборот, привлекали голубей. Вот и воробьи присоединились. Вороны все-таки были повоспитаннее. А голуби и воробьи думали – если только у них есть чем думать, – что Филя рассыпает им корм. Разглядывали, глупые, асфальт: где же крупа или крошки?
«Фигушки вам, – подумал Филя. – Прикормишь вас здесь, потом на голову сядете… Пусть этим старушки занимаются».
Но тут он увидел на асфальте много-много рыжих точек пшена. Наверное, их как раз и рассыпала какая-нибудь старушка. К ним-то и подбирались птицы.
Отвлекшись на голубей, Филя ненадолго упустил из виду дверь подъезда. А когда снова глянул на нее, то сразу узнал вчерашнего мальчишку. Узнал – и удивился. Даже подумал, что еще не полностью проснулся, а может, вообще продолжает видеть какой-нибудь сон. Мальчишка был похож на Филю! Конечно же, не лицом – да издалека и трудно было рассмотреть лицо, – а вот именно своим видом мальчишка очень напоминал Филю. Филя даже вспомнил видеофильм, который папа снял первого сентября. В этом фильме он точно так же выходил из подъезда, только у него в руках был огромный букет цветов. Точно так же смотрел, прищурившись, на солнце…
«Ничего себе! – чуть не воскликнул Филя. – Да мы с ним чуть не двойники! Как принц и нищий!»
Почему он так подумал? Наверное, потому, что сидел за помойкой. Вот и сравнил себя с нищим. А мальчишку – с принцем.
Если бы Филя призадумался как следует, то понял бы: все школьники, выходящие по утрам из подъездов, чем-то похожи. И не очень удивился бы этому. Но подумать Филе было некогда. Дверь подъезда распахнулась снова, и на крылечко выскочила… опять та же самая девчонка! Только на этот раз ее лицо было не серьезным и взрослым, а самым смешным и детским. И главным на этом лице на этот раз был рот – до самых ушей, так что казалось, будто девчонка смеется не переставая. Но все-таки не менее важными были и другие подробности этого смешного лица. Веснушки рассыпались на нем, как пшено на асфальте. Прядки волос уже спутались и торчали надо лбом в разные стороны. Да что случилось с девчонкой за такое короткое время? И самое странное: как она попала обратно в подъезд? Может быть, в нем есть еще один, так называемый черный ход? Но ведь это очень важно для расследования, которое он затеял!
Филя в растерянности вертел головой, даже забыв о том, что прячется. Он уже встал во весь рост и оглядывал странный двор, наверное, ожидая увидеть еще какую-нибудь необычность. Даня исчез, девчонка, весело размахивая школьным рюкзаком, тоже приближалась к углу дома. Филя недоверчиво провожал ее взглядом – а не вернется ли она еще раз в подъезд своим хитрым способом?
Вообще-то, если здраво рассудить, Филю вовсе не должны были волновать эти странности. Кто-то похож на него – ну и что? Какая-то девчонка по два раза появляется на одном и том же месте, но с разным выражением лица. И это не должно волновать Филю. Можно было плюнуть на все это и пойти спокойненько в школу. Если бы не вчерашние события…
Филя понимал, что теперь ему придется обращать внимание на всякие случайности, на всякие мелочи, связанные с жизнью подъезда. Тем более – не очень-то и обычные случайности.
Не успел он как следует Даню этого выследить, как возникла странная девчонка, так быстро меняющая свою внешность! Если она обладает такими способностями, – конечно же, и за ней следить надо. Такая что хочешь может устроить – и стены разукрасить, и лифт, да и окно машины разбить… Очень даже запросто!
Колобок вдруг прекратил цокать языком и теперь уже заохал на весь двор. Даже птиц распугал своими громкими восклицаниями.
– Да что же это делается! Ну и хулиганье! – все громче вскрикивал он, поглядывая вокруг.
Наверное, старался привлечь к своим бедам свидетелей. Видно, еще что-то случилось с его машиной.
Филя не удержался, подошел поближе. Как ни странно, Колобок не узнал его. Или понял, что Филя не виноват?
– Заклеил вчера, а они опять! – уже совсем громко кричал Колобок. – Ну, разбили стекло, будьте довольны! Магнитолу я домой унес, что там в машине брать? Ничего не осталось. Так опять – теперь уже пленку отодрали! Ну и бандитский двор у нас!
Целлофан, которым было заклеено окошко, был с одной стороны поврежден. Толстяк приблизил к этой щели свое лицо, чтобы рассмотреть место повреждения, и тут… чуть ли не прямо ему в нос выскочила из машины черная кошка!
– Дуся! – выкрикнул Филя. – Кис-кис!
Он тут же понял, что это не Дуся. Но было уже поздно. Толстяк прищурился, вглядываясь в Филю:
– Значит, отец тебя защищает, а ты не такой уж и тихоня?! Все-таки без тебя не обошлось хулиганство! А кошку зачем ты туда засунул, а?
Филя растерялся. Даже в самом фантастическом сне нельзя было представить такое!
– Не моя это кошка, – стал объяснять он. – Просто у меня точно такая, вот я и позвал. А это дворовая, помойная. Вот, наверное, она и залезла в машину переночевать. В машине тепло, уютно.
– Я вам дам переночевать! – закричал толстяк. Он распахнул дверь и стал вытряхивать коврики. – Опять откуда-то мусор! А я вчера вроде бы убрал все.
– Ну, от кошки и мусор, – подсказал Филя. – Вы получше все-таки посмотрите, а вдруг там еще и мышка? Наша мама однажды чуть сознание не потеряла на даче. Кошка принесла домой мышку и перед мамой положила на одеяло. Открывает мама глаза… Такого визга я в жизни не слышал. Вот и вы получше посмотрите, а то ваша жена может испугаться.
Зря, наверное, он так подробно и обстоятельно дал толстяку этот совет. Получился даже целый совет-рассказ.
А Колобок заорал так громко, что уже нельзя было различить слов. О том, что не потерпит превращения своей машины в кошачью гостиницу, что поднимет на ноги всю милицию, что не поздоровится всем хулиганам, что отныне будет сам вместо кошки ночевать в машине, пока не поймает виновника за руку…
– И никаких мышек здесь нет! – продолжал кричать толстяк изнутри машины. – Сожрала их черная бомжиха! А мусора-то, мусора! Даже камни валяются!
И по тротуару покатился черный камень. Почему-то он блестел, но не как обычный булыжник. Филя вгляделся и понял, что камень испачкан машинным маслом. Даже след на асфальте оставался.
Под эти крики толстяка Филя пятился до самого угла дома. Что и говорить – ничего не вышло из его утреннего наблюдения. Что он узнал нового? Что Колобок умеет орать на весь двор? Это не новость. А все остальные утренние открытия лишь запутывали Филю своей странностью.
Даня почему-то похож на него… Девчонка изменяет свою внешность в одну минуту…
«Интересненький у нас подъезд, – вздохнул Филя. – Не так просто здесь заниматься расследованием. Все кажется каким-то… двойным».
И весь мир показался Филе умноженным на два. Двойной Филя-Даня, двойная девчонка, и даже кошка Дуся, мирно дремавшая сейчас на своем диване в квартире номер тридцать, вдруг обрела своего двойника – помойную черную кошку, большую любительницу ночевать в автомобилях.
Глава V. САМООБЛАДАНИЕ СЫЩИКА
Уроки в школе – не такой уж и плохой вариант жизни. Если урок скучный – смотри в окошко или играй в геймбой, предварительно отключив звук, или мечтай о какой-нибудь удаче в будущем. Например, о ценной находке или о той же поездке в Египет. Хотя, если честно, уже порядком надоело мечтать про эти пирамиды. Что толку мечтать впустую, зря извилины напрягать? Никуда эти пирамиды не денутся. Тысячи лет стояли, постоят еще немного, потерпят, пока Филя сможет выкроить пару неделек для встречи… Тогда и разберется он с ними. Обязательно заберется на самый верх пирамиды Хеопса – ну и, конечно, в какой-нибудь подземный лаз попытается залезть.
Наверху, наверное, повеселей будет. Но не для развлечения же он будет ползать, верно? Вообще-то к тому времени, когда Филя окажется у своих пирамид, он уже такую силу воли в себе воспитает, что ни о каком страхе и речи не пойдет.
Примерно в таких неторопливых мечтаниях Филя проводил время на скучных уроках. Если урок интересный, время само летело незаметно. Как на уроке химии, например. Или физики. Там хоть что-то интересное можно узнать. А литературу, рассуждал Филя, лучше проходить самостоятельно. Надо дать каждому школьнику список книг, которые необходимо прочитать. А потом и написать о прочитанном. Что-то вроде сочинений, как будто ты сам себе рассказываешь, чем тебя заинтересовали эти книги. Не так это просто – исчеркаешь кучу черновиков, пока научишься внятно рассказывать то, что думаешь.
Конечно, в школе и без того бывали сочинения. Но самостоятельно придуманный способ изучения литературы казался Филе более разумным, чем слушание скучного пересказа «Мцыри» Лермонтова в училкином исполнении. Даже уши хотелось заткнуть.
С русским тоже… не очень. Вот и сегодня училка раздает сочинения на тему о летних каникулах.
