Н. Семенюта - Будни отважных
В этот вечер роль «приманки» выпала на долю Александра Фоменко и студентки Светланы Ковалевой.
— Преступник сильный, жестокий, и мы надеемся на вашу опытность и находчивость, Александр Стефанович, — закончил разговор начальник.
На место поисков пришли часов в семь вечера. Улица Малюгиной, малолюдная и в обычное время, на этот раз была совершенно пустынна. Дул пронизывающий ветер, мороз усиливался. Начиналась метель. Редкие фонари слабо просвечивали сквозь снежную пыль. Время тянулось медленно. Казалось, и стрелки часов замерзли, не хотели двигаться. Александр внимательно всматривался в снежную мглу, тихо беседовал со спутницей. Поделился тревогой о предстоящей сессии. Потом разговор пошел о психологии преступников. Светлана отказывалась понимать, как это можно хладнокровно, расчетливо из-за нескольких рублей, пальто, часов искалечить, убить человека. Откровенно говоря, и Александру это было непонятно. Он не раз встречался лицом к лицу со смертью, в течение нескольких лет не выпускал автомата из рук. Но то было на фронте. А сейчас, когда наконец была завоевана возможность мирно работать, учиться, отдыхать, когда все больше и больше стала тускнеть память об ужасах войны, убийство воспринималось как нечто дикое, противоестественное. И Александр не понимал психологии людей, которых юридическая наука называла особо опасными преступниками. Для него они были такими же врагами, как те — в серо-зеленых шинелях, а может быть, еще более отвратительными.
Уже прошло более двух часов, но ничего подозрительного не было замечено. По-прежнему валил снег, торопливо шли мимо редкие прохожие. Мороз крепчал. И Александр с Людмилой порядком-таки продрогли, решили походить еще до десяти и возвращаться в отделение. Они шли по противоположной ипподрому стороне улицы. Двое работников из прикрытия свернули за угол, пошли вокруг ипподрома. В это время впереди замаячила фигура человека. Он шел сильно шатаясь, отталкиваясь от забора и деревьев, бормотал что-то пьяное, неразборчивое. Когда он приблизился, Фоменко окинул его цепким профессиональным взглядом. Нет, этот по приметам не был похож на разыскиваемого. Когда он прошел, Александр оглянулся. Пьяный скрылся за углом. Но через минуту он появился и пошел следом за Фоменко и Ковалевой все так же покачиваясь, но уже более твердым шагом.
«Надо проверить», — подумал Александр, остановился и, чтоб не вызвать подозрения, не оборачиваясь, стал прикуривать. Шаги послышались совсем близко. Скосив через плечо глаза, Фоменко заметил, как сзади, совсем рядом, сверкнуло что-то блестящее. Резко повернулся, но еще раньше ощутил боль в спине. Нож! Заученным приемом самбо перехватил под локоть правую руку нападающего, выжал вверх. Только бы тот не смог ударить еще раз. «Пьяный» оказался сильным, ловким.
— Зови наших! — крикнул Александр растерявшейся Светлане и, выхватив пистолет, выстрелил вверх у самого лица нападавшего.
Но тот продолжал бешено сопротивляться. Воспользовавшись заминкой, бандит снова ударил ножом Фоменко. Потом свободной левой рукой выкрутил у того из ослабевших пальцев пистолет и стал бить рукояткой по голове, лицу. Кровь застилала глаза. Наконец Александру удалось сильным рывком свалить бандита на землю. Но силы его были на исходе. Не выпуская ножа и пистолета, преступник стал выворачиваться, пытаясь перекинуть Александра через голову. Фоменко вскочил и, собрав все силы, приподнял с огромным трудом противника и, чувствуя, как тот еще раз ударил ножом в ногу, бросил наземь, навалившись всем телом. Преступник, ударившись головой о камень тротуара, обмяк. Фоменко обезоружил его, но понял, что новой схватки не выдержит. Кровь хлестала из ран, силы таяли, а бандит уже приходил в себя.
Уйдет гад и снова будет творить свое черное дело. Только теперь будет осторожнее. Нет, нельзя дать уйти. Александр наотмашь ударил его свинцовой рукояткой ножа по голове. Тот снова затих.
* * *Так был задержан бандит Толстов. Александр Стефанович Фоменко поправился и, конечно, сдал в университете экзамены.
Сейчас майор Фоменко — работник отдела внутренних дел города Гуково. Он все такой же, как и в комсомольские годы, — крепкий, мускулистый, с упругой спортивной походкой. Разве что взгляд его небольших карих глаз стал строже, острее. Он требователен и к себе и к другим, справедливый начальник. Для горожан майор Фоменко еще и популярный лектор, увлекательный рассказчик, у которого есть чем поделиться со слушателями.
СЛУЧАЙ НА ПЕРЕКРЕСТКЕ
Вот уже добрый десяток лет один из самых «бойких» по движению участков Ростова — перекресток улицы Энгельса и Буденновского проспекта — трудно представить без могучей фигуры старшины милиции Александра Павловича Попика.
Впрочем, до последнего времени мало кто знал, как его зовут. Зато сейчас Александра Павловича знают не только в Ростове. На его имя идут письма из Москвы и Новосибирска, Таганрога и Ленинграда, Тулы и Днепродзержинска и многих других городов страны. Да и не только в нашей стране знают об этом человеке: иллюстрированные журналы народной Польши, Германской Демократической Республики посвятили Александру Павловичу Попику развороты с фоторепортажами.
Чем же он прославился, этот старшина милиции?
...Стоял пасмурный апрельский день. То и дело с нависших туч срывался мелкий дождь. С Дона тянуло холодом. Старшина Попик заступил на пост с утра. Дежурство проходило спокойно. И вдруг в привычный уличный равномерный шум врезалась тревожная трель свистка. Старшина оглянулся. По Буденновскому с нарастающей скоростью мчался трамвай... Высунувшись почти по пояс из окна, кондуктор отчаянно дул в свисток. Место вагоновожатого было пустым. Трамвай, набитый пассажирами, стремительно приближался к перекрестку. А в это время наперерез ему по улице Энгельса подходил троллейбус. Водитель, не ведая об опасности, шел на зеленый свет. Еще несколько секунд, и столкновение неизбежно. Старшина мгновенно оценил положение. Выход один — остановить троллейбус!
И вот уже перед окном водителя выросла могучая фигура постового. Правая рука с жезлом поднята в сигнал «Стой!». Водитель резко тормозит. Завизжали тормоза, но машина по инерции продолжает ползти вперед. Сейчас она надвинется на постового, увлечет его за собой дальше, на рельсы, и тогда...
Неуправляемый трамвай мчался к перекрестку. Десять, пять... три метра. Старшина уперся руками в буфер троллейбуса. Ноги вросли в асфальт. Машина продвинулась еще на десяток сантиметров и... замерла. За спиной старшины, чуть не задев его, прогрохотал трамвай.
Не успел Александр Павлович отдышаться от поединка с троллейбусом, как пришлось вступить в другой поединок с «разгулявшимся» трамваем. Трамвай докатил до следующей улицы, потерял на подъеме скорость, остановился на миг и двинулся назад, все больше и больше разгоняясь. Что делать? Рядом, где велись дорожные работы, куча булыжников. Старшина схватил увесистый булыжник, бросился навстречу трамваю и, рискуя потерять руки, сунул камень под колесо. Там заскрежетало, булыжник вылетел в сторону. И снова попытка. На этот раз удачно: трамвай стал, как вкопанный.
А на перекрестке — уже пробка. Старшина Попик спешит туда. Минута-другая и все снова в порядке. Жизнь двух улиц входит в нормальный ритм. И только тогда появляется растерянный вагоновожатый «усмиренного» трамвая. Оказывается, на другом перекрестке он вышел из вагона напиться в киоске воды, а тормоза оказались слабыми — трамвай пошел под уклон...
Этот случай своей необычностью похож на эпизод из кинокомедии. Но он мог стать и трагическим, не прояви старшина Александр Павлович Попик мужества, находчивости сноровки и, главное, готовности без колебаний пожертвовать собой ради спасения десятков не знакомых ему людей.
И разве удивительно, что люди со всех концов страны шлют Попику письма и открытки со словами восхищения и признательности.
Пятнадцать лет прослужил в рядах советской милиции Александр Павлович.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР старшина Попик награжден медалью «За отличную службу по охране общественного порядка».
В. РОМАНОВ
ПОИСК ПРОДОЛЖАЕТСЯ[5]
Из моего окна видно, как заходят на посадку самолеты. Они идут медленно и тяжело, словно усталые путники после долгой и нелегкой дороги. Мощными прожекторами они вглядываются в гладь бетонной полосы и приветливо мигают разноцветными сигнальными лампочками. Волшебные крылья серебряной птицы, словно материнские руки, бережно принесли из-за тридевять земель в наш город очередную группу пассажиров.
— Добро пожаловать!
А огни взлетно-посадочной полосы опять выстилают в ночи манящие фиолетовые пунктиры. И вот уже новый самолет повисает над аэродромом, а через минуту по бетону катят его пузатые шины. И новой группе пассажиров звучит:
