Валерий Гусев - Тусовка на острове Скелета
При этих словах Алешкины глаза стали круглыми. Он решил, что мама заждалась нас в гидросамолете. И ворвался в него, как маленький ураган. Но мама ждала нас не в самолете, а в Москве.
Мы расселись по креслам, уставились в иллюминаторы. На берегу рыдали островитяне и махали нам букетами цветов. Над головой заревел двигатель. От самолета побежала по воде рябь, и он, медленно развернувшись, набрал скорость как глиссер, оторвался от воды и, сделав круг над островом, взял курс на Тихоокеанскую базу Интерпола.
В салоне было свободно и уютно. Даже телевизор работал. Офицер в морской форме принес нам всякие напитки и кое-какую одежду для Ва-ни. Он приоделся и с интересом оглядывал себя в зеркале, привыкал, а мы никак не могли оторваться от иллюминаторов.
Океан сверху тоже был красивый. Цвет воды его все время менялся: то бледно-голубой, то зеленый, а потом стал густо-синим с изумрудными кляксами островов, окаймленных золотым песком.
На базе мы пересели на вертолет, и он доставил нас еще на какой-то остров, где был настоящий аэропорт. Там мы всей командой разместились в большом воздушном лайнере. Долго летели, несколько раз садились на заправку, спали, ели. А потом папа сказал:
– Просыпайтесь – Москва!
Вокруг было черное ночное небо. А внизу – море огней. Вдруг это огненное море накренилось, исчезло, появилось вновь, и в ушах закололо – самолет пошел на посадку в столице нашей Родины.
Немного ошалевшие, мы вышли в здание аэровокзала, и первым человеком, которого мы встретили в Москве, была наша мама. С букетом цветов.
Мама нам очень обрадовалась. Она соскучилась. Правда, в первую минуту мама, когда Алешка бросился к ней, шарахнулась в сторону. Потом объяснила:
– Я боюсь, когда негритята бросаются мне на шею.
– Они не кусаются, – засмеялся Алешка.
Нам-то было незаметно, что Алешка за время плавания сильно загорел и стал похож на негритенка с голубыми глазами.
Тут к нам подошли папа с Ваней.
– Это Иван Васильевич, – сказал папа.
– Очень приятно, – сказала мама.
– Гы? – Ваня указал на ее букет.
– Какой там «гы»? – Мама махнула рукой. – Сто рублей штучка.
– У-у! – Ваня покачал головой. А мама с интересом рассматривала его прическу.
– Как вы отдохнули? – спросила она, когда мы пошли к машине.
– Так себе, – сказал Алешка. – В дурном обществе пиратов и акул. И еще нас чуть не схавали на празднике Голубой луны. У них там такой обычай – как голубая луна, так надо поужинать белым человеком.
– Да какой ты белый, – засмеялась мама, ероша ему волосы.
– Отмоюсь, – отмахнулся Алешка. – Мам, а Ленке Стрельцовой ракушку привезли, не знаешь?
Вот тут мама нахмурилась.
– Я со Стрельцовыми поссорилась. Они тебя хулиганом обозвали.
Я бы тоже его за эту раковину хулиганом обозвал. Надо додуматься – послать в подарок однокласснице раковину величиной с легковую машину.
– Но ничего, – сказала мама, – я все уладила.
Папа усадил нас в машину и помахал нам вслед. Сам он повез Ваню Васильевича в клинику; Алешин отправился сопровождать задержанных в следственный изолятор.
– Как я по дому соскучился, – признался Алешка, когда мы ехали по родной Москве среди желтеющих лип и берез. – Так мне всякие пальмы и ракушки надоели.
Мне тоже, особенно пираты и бананы.
– Вот она – наша родная хижина, – радостно возвестил Алешка, когда мы подъехали к дому.
Он первым ворвался в квартиру и… замер на пороге нашей комнаты.
– Здорово? – спросила мама. – Видите, как я все уладила?
Уладила… Посреди комнаты, ближе к окну стояла на полу эта злосчастная тридакна. Под ней явно прогибался пол.
– Ты рад? – спросила мама. – Я в нее буду складывать белье для прачечной. Здесь много поместится.
В этой раковине, по-моему, белый медведь поместится.
К нашему возвращению мама приготовила праздничный ужин.
– Как я вас сейчас накормлю! – воскликнула она. – Только ничего не трогать до папы. Убери руки, Алексей!
Папа приехал довольно скоро, он сказал, что с Чижовым будут заниматься специалисты и они вернут ему память.
– А ты его родным сообщил? – спросила мама, которая уже знала от нас об этой робинзоновской истории.
Папа покачал головой. И сказал задумчиво:
– Никто пока не должен знать, что Чижов вернулся в Москву.
И этими словами он открыл новую страницу в книге наших приключений. А дальше эти страницы стали листаться все быстрее и быстрее. И жизнь наша становилась все опаснее и опаснее…
В этот вечер мы долго не могли уснуть. В ушах все время стоял шум океанских волн и шелест пальмовых листьев. И звучали песни островитян.
– Как там наш боцман? – вдруг вздохнул Алешка. – Нашел ли он хижину Вани?
– Что? – Я даже вскочил.
Алешка помолчал.
– Да, Дим, это я ему помог совершить побег.
– Клево! Ты одичал, да?
– Ничего я не одичал. Знаешь, Дим, он не такой уж плохой человек. Он просто несчастный. Он хороший моряк, он учил меня на «Афалине» всякие морские узлы вязать. И много про себя рассказывал. Мне его жалко стало. – Алешка опять прерывисто вздохнул. – Понимаешь, Дим, на всех нормальных кораблях над ним всегда посмеивались из-за его насморка. А пираты над ним не смеялись. Они его приютили. Вот он и стал им служить.
Я решил с Алешкой не спорить. А он еще повертелся под одеялом и сказал:
– Я с ним много разговаривал. Он исправился, Дим. И он говорил: «Ну что дальше? Привезут меня в Россию, посадят в тюрьму, а там опять надо мной смеяться будут. Уж лучше бы я здесь остался».
– И ты помог ему бежать?
– Ага.
Вот теперь все ясно – и с лодкой, и с вещами Вани, которые Алешка предложил оставить в хижине.
– Будет он жить на острове, обдумает свое поведение. Может, его островитяне и в вожди выберут.
Ну да, а если не справится, они его съедят. Деревянными вилками.
– Ты только папе не говори, Дим, ладно?
Глава IV
ЗАГАДКА ОДИНОКОГО РОБИНЗОНА
До школы еще оставалось время, и мы с Алешкой спокойно привыкали к новой, вернее – к старой жизни. За окнами нашей квартиры не шумел океан – шумели только машины и вопили их сигнализации. И луна в небе была совсем другого цвета. Шелестели листвой березы и клены, а пальмы не бренчали жесткими, как жесть, листьями. Не пахло всякими цветами, а пахло бензиновой гарью и ближайшей помойкой. Мы привыкали…
Алешка привык быстрее меня. Утром он вытащил из раковины свою одежду, куда покидал ее на ночь, и сказал:
– Дим, сейчас в больницу поедем.
– Заболел? – спросил я. – Тропической лихорадкой?
– Вот еще! Надо Ваню навестить. Проведать. Посмотри ему какие-нибудь гостинцы в холодильнике.
В холодильнике был початый пакет молока, половинка помидора, полбатона хлеба и полузасохшая котлета. Да еще два яйца. Я выложил все это на стол.
Алешка осмотрел эти «дары «Стинола», поскреб макушку. Не получается гостинчик.
– Ладно, Дим, мы ему по дороге газеты купим.
– А если он их не ест?
Алешка вытаращил на меня глаза.
– Дим, ты что? Он их читать будет. И быстрее в себя придет.
Ага, от наших газет скорее наоборот получится.
Нас выручила мама. Когда она узнала, куда мы собираемся, она сказала, что больному лучше всего фрукты, и дала нам денег.
– И обязательно купите ему бананы, – добавила она. – Человек два года ими питался, организм к ним привык. Они ему жизненно необходимы.
Когда мы с жизненно необходимыми бананами подходили к больнице, Алешка вдруг сказал:
– Дим, а нас туда не пустят. Это же для всяких ненормальных больница.
Ну да, а то мы с ним – нормальные.
Но проблема решилась самым необычным образом. Только мы подошли к воротам, как они распахнулись, и из них выехал какой-то дядька в пижаме и домашних тапочках.
Выехал… Как бы это поточнее сказать? Он, скорее, выбежал. Он вертел руками воображаемую баранку, громко фырчал, как настоящая машина, с хрустом переключал скорости. Как будто. А поравнявшись с нами, он с таким визгом «затормозил», что мы почти что услышали грохот столкнувшихся машин.
Дядька сделал вид, что открыл дверцу, и сказал нам:
– Садитесь, подвезу.
Алешка, глазом не моргнув, «сел» рядом с ним, а я так растерялся, что пристроился за ними, на «заднем сиденье».
И куда он нас повезет?
Повез куда надо. Посигналил, «включил» поворотник и вернулся в ворота. Охранник было заступил ему дорогу, но наш водитель крикнул сердито:
– Чего под колеса лезешь? Жить надоело? Это со мной. Мои пассажиры!
И мы «въехали» на территорию больницы. Поехали по центральной асфальтированной дорожке, по бокам которой росли густые кусты. Ехали медленно.
– Здесь быстрее нельзя, – словоохотливо объяснил нам «водитель». – В кустах гаишники прячутся. Права отберут. Вас куда доставить?
– К главному корпусу, – сказал Алешка, шустро семеня ногами рядом с ним.
«Водитель» обернулся ко мне и заботливо сказал:
– Дверцу прихлопни. А то еще вывалишься – отвечай за тебя.
