Валерий Гусев - Грабеж средь бела дня
– Батя вдруг денежки получил! И на радостях купил «компютер». И как начал меня за него засаживать – тоска! «Учись, – говорит, – Санек. Кусок хлеба тебе будет в старости». А тут прихожу из одного места, отпираю дверь – раз! «Компютера» нет. Я обрадовался, подумал, батя его продать догадался, чтобы чего-нибудь путное купить. Пошел обедать – бац! Холодильника нет. Все продукты на столе лежат, мясо потекло, пельмени слиплись, а холодильника – нет!
– А чего еще нет? – спросил Алешка.
– Да, всякой ерунды, – отмахнулся Санек. – Вазы всякие пропали, хрустальные. Сервиз…
– На двенадцать персон? – уточнил я. – Девяносто шесть предметов?
– А я считал? – удивился Санек. – Да его и не жалко. Он весь в трещинах, ему сто лет с лишним. Еще при царе из него жрали. А вот плеер жалко. Но я его потом нашел, под подушкой…
В общем, Санек красочно описал нам и кражу, и ее последствия.
– Мамка то плачет из-за сервиза, то ругается, что менты замок забрали. Дверь теперь на веревочку запираем. Мамка говорит, теперь все остальное скрадут. А чего там красть? Одна мебель осталась. Да и та старая.
– На ней еще при царе спали, да? – спросил Алешка.
– При дедушке, – пояснил Санек. – А меня следователь все выспрашивал: не терял ли я ключи от квартиры? Не отдавал ли их кому-нибудь? А как я их потеряю, если они у меня с первого класса на шее висят!
Это правда, я Санька так и помню: шнурки на кроссовках всегда развязаны, болтаются, а на шее – веревочка с ключом. Его за это целый год Ключником дразнили.
Сейчас на нем ключа не было. Эксперты все ключи забрали вместе с замком в свою криминалистическую лабораторию.
Алешка почему-то очень внимательно слушал Санька и задал ему неожиданный вопрос:
– Ты кому-нибудь трепался, что твой батя компьютер купил?
– Ага! – обрадовался невесть чему Санек. – Всем! Весь класс знает! Только я не трепался, а жаловался. Я этого компьютера больше, чем Бонифация, боюсь – шибко умный…
– Корзинкина про него знала?
– А она все знает…
– Плотникову говорил?
– Не помню, – задумался на секунду Санек, а потом вспомнил: – А как же!
– А Жучок из шестого «Б»… Ты и ему жаловался?
– А он и без меня узнал. Он ведь в нашем доме живет.
– А твои родители ключи не теряли? – продолжал допрашивать Алешка.
– Не. Они никогда ничего не теряют. Только терпение.
Ну, это понятно. Я тоже с Саньком долго общаться не мог – голову терял.
Тут пришли наши родители, и Санек убежал домой. Караулить квартиру, запертую на веревочку.
А Лешка опять очень долго о чем-то думал. Наверное, о том, как успеть исправить хотя бы несколько двоек до конца полугодия.
Но я жестоко ошибался.
На следующий день после уроков мы сидели с Алешкой в школьной библиотеке – мне поручили помочь ему с русским языком.
Алешка все еще был задумчив и отвечал невпопад. А потом поднял руку и вежливо спросил у меня разрешения выйти из класса.
– Только ненадолго, – сказал я.
– Как получится, – буркнул Алешка.
Вернулся он скоро… с классным журналом под курткой.
– Это еще что такое! – разозлился я, подумав, что все-таки он решил исправить свои двойки самым простым путем. Механическим, так сказать.
– Это, Дим, журнал нашего класса.
– Я вижу. А дальше что?
Алешка положил журнал на парту и стал его листать.
– Понимаешь, Дим, учителя ничего в журналах не нашли. Знаешь, почему? Потому что они совсем не то искали.
– Мыслитель! – разозлился я. – Мудрец! «Яблыки в заду»!
Лешку моя ирония не смутила. Его вообще смутить трудно. Особенно когда он в чем-то уперся.
– Если журналы утащили не для того, чтобы исправить двойки на пятерки, значит?.. – и он требовательно посмотрел на меня, ожидая продолжения.
– Значит… – туповато повторил я. – Значит – наоборот? Пятерки на двойки, что ли? Кому-нибудь во вред.
Алешка так вздохнул в мой адрес, что я даже сам себя пожалел.
– Значит, – терпеливо пояснил Лешка, – совсем для другого.
Ну, это и мне понятно. Например, печки на даче растапливать.
– Но… почему же их тогда вернули?
– Потому! – коротко подытожил мой младший братишка. Надо признать, его реплики иногда бывают очень убедительными. Не смыслом, а эмоциями.
Алешка раскрыл журнал на последней странице, где были выписаны сведения об учениках класса. Ну там домашние адреса, телефоны, родители, их место работы…
– Понял наконец?
На всякий случай я кивнул. Хотя ничего не понял. А признаться в этом мне было неловко.
– Тот, кто утащил журналы, получил то, что хотел. И вернул их обратно.
– Ах вот в чем дело! – обрадовался я. И даже лоб нахмурил. – Вот злодей!
Алешка усмехнулся, но не стал меня обижать – все-таки я старший. И польза кое-какая ему от меня бывала. Иногда.
– Он получил информацию! – торжественно изрек Алешка.
– Ка-какую?
– Смотри внимательно.
Я пригляделся и… И увидел возле фамилии одного из учеников карандашную галочку. И еще две или три возле других фамилий. Но эти галочки были почти незаметны, их стерли.
– Смотри еще внимательнее, – приказал Алешка. – На соседней странице.
Соседняя страница была чистая. И как я ни разглядывал ее – больше никакой информации не получил. Кроме… Кроме того, что на ней были какие-то следы. Вдавлинки такие. Будто на этой странице лежал листок бумаги и на нем что-то писали. И след от ручки остался на странице журнала.
Вот теперь все стало ясно! Кто-то что-то выписывал из журнала. Сведения какие-то.
– Дим, – сказал Алешка, – помнишь, папа рассказывал, что у них в криминалистике есть такой хитрый прибор. Кладут в него вот такой листок с отпечатками текста и включают какие-то косые лучи. И в них сразу все становится видно…
Помню. Только если мы попросим папу положить на этот экран школьный журнал, то…
И я сказал об этом Алешке.
– Я уже все придумал, – успокоил он меня. – Есть другой способ, попроще. Я у Шерлока Холмса его прочитал. Он там посыпал на такой листок графит, что ли, а потом щеткой погладил. И невидимый текст отпечатался на чистой бумаге. Давай попробуем, а?
Почему бы и нет? Мне эти Лешкины диктанты тоже порядком надоели.
– А где мы этот графит возьмем?
– Копиркой попробуем, какая разница. Только потом – сейчас нужно журнал поскорее вернуть.
– А как же ты его стащил?
– Я его не тащил, – обиделся Алешка. – Я его честно взял.
– И тебе завуч отдала? – не поверил я. – После всей этой истории?
– Ну я же – честно! Сказал, что Любовь Сергеевна меня прислала. За журналом, на минуточку. Вот и все.
Вот и все. И очень «честно».
Прежде чем расстаться с журналом, мы еще раз обследовали его чистую страничку, где чуть заметно отпечатались какие-то слова. Кое-что даже удалось прочесть. Например: «Лесная, 6, кв. 12». И несколько слов мы еще разобрали: «…генерала… пер… просп…» – и несколько цифр.
Сомнений не было. Кто-то старательно выписал из журнала несколько адресов Лешкиных одноклассников. И домашние телефоны.
Но зачем?
– Лесная, 6… Лесная, 6… – бормотал между тем Алешка. И вдруг, бросив взгляд на соседнюю страницу, воскликнул: – Дим! Лесная, 6! Это же Санька адрес.
Вот это да! Какое совпадение!..
А может, не совпадение, задумался я, может, что-то гораздо хуже?
Да, Алешка прав – нужно провести этот следственный эксперимент и постараться прочитать все, что так незримо и загадочно таят в себе чистые страницы классных журналов нашей родной 107-й школы. Иначе она никогда не станет образцовым подразделением.
Глава VI
САНЕК ВИДИТ СНЫ
Трудно быть старшим братом. Особенно если учишься с младшим в одной школе. Мало того что тебя постоянно упрекают за собственные неуспехи в учебе и дисциплине, так еще и за младшего приходится отвечать. Только и слышишь: «Дима, как тебе не стыдно? Алеша опять не выучил таблицу умножения (варианты: получил замечание, не принес деньги на театр и т. д.). Ты как старший брат должен помочь ему в учебе, повлиять на его поведение… Хотя какой ты можешь подать пример, если сам не вылезаешь из троек и все время забываешь сменную обувь…»
Двойное моральное давление получается. И не всегда справедливое к тому же.
Тем не менее я взялся за Лешку всерьез. И вовсе не потому, что у меня вдруг вспыхнуло в груди чувство долга. Все было проще и честнее: уж очень хотелось получить на Новый год давно обещанный подарок – найти под елкой прекрасное духовое ружье.
Мы каждый день занимались с Алешкой после уроков в школе, потому что дома все время что-нибудь отвлекает: то телик, то телефон, то пылесос.
Алешка, терпеливо покряхтывая, выслушивал мои объяснения, но я чувствовал, что мысли его далеки от «саберали» и «памедор».
Но как-то от наших нудных занятий нас отвлекла внеочередная школьная сенсация. По коридору, то роняя очки, то теряя туфли, промчалась Любаша, восторженно щебеча на полном ходу:
