Р. Стайн - Не ложись поздно
Нейт вздрогнул. Словно я ударила его.
— Прости, — забормотала я. — Прости. Прости. Прости.
— Это неправда, — наконец сказал он. — Это не твоя вина, Лиза. За рулем сидел он, а не ты. В аварию попал он. Не нужно себя винить.
— Ха, — с горечью бросила я.
Зазвонил телефон. Я услышала, как мама бежит на кухню взять трубку.
Я встала и пересела к Нейту на колени. Подумала, что если мы немножко пообнимаемся, я смогу приподнять себе настроение.
Нейт обнял меня одной рукой. Я уткнулась в его щеку лицом. На кухне мама разговаривала по телефону.
— Стоит кому-нибудь позвонить, я думаю, что нашелся Морти, — сказала я и тяжело вздохнула. — Бедный мой пес. Выскочил из машины и был таков. Так перепугался. И вот уже почти две недели…
Нейт покрепче прижал меня к себе.
— Он вернется, Лиза.
Я оттолкнула его руку и вскочила.
— Ну хватит! — крикнула я. — Хватит меня подбадривать. Ты что вообще? Не видишь, что моя жизнь кончена?
Он разинул рот.
Я потрясла кулаками.
— Я убила своего отца, Нейт! Как мне теперь с этим жить?
Он взирал на меня из кресла. Я видела, что глаза у него забегали. Он напряженно думал. Не знал, как со мной быть.
Да и кто бы знал? Я понимала, что веду себя безобразно, но ничего не могла с собой поделать.
Он положил руки на подлокотники. Наверное, хотел встать. Чтобы уйти.
Но тут в дверь позвонили, застав нас обоих врасплох. И залаяла собака.
— Нейт, это же Морти! — воскликнула я и рывком подняла его на ноги. — Кто-то нашел Морти!
Мы дружно бросились к двери. Я распахнула дверь и раскинула руки, чтобы обнять моего дорогого пса.
8Стоявший на крыльце молодой человек был одет в черную жилетку поверх белой футболки и мешковатые джинсы. На голове красовалась желто-зеленая кепка с эмблемой «Deere & Company»,[2] натянутая на лоб. Загорелые щеки поросли темной щетиной.
— Я прочел в интернете ваше объявление о пропавшей собаке, — сказал он. — Нашел его у себя на заднем дворе и…
— Но это не моя собака! — пронзительно закричала я. — Это не Морти!
Нейт положил руку мне на плечо, словно хотел успокоить.
— Собака не та, — спокойно пояснил он парню.
Пес поглядывал на меня снизу вверх, тихонько пыхтя. Какая-то помесь с овчаркой. Он поджимал хвост. В серой шерсти на спине имелась проплешина.
Парень взглянул на меня, потом на собаку.
— Уверены?
— Да конечно уверена, — огрызнулась я. Мне хотелось захлопнуть дверь перед его носом, чтобы не видеть эту несчастную, потрепанную животину на крыльце. Мне нужен был Морти.
— Кто там, дорогая? — крикнула мама из глубины дома.
— Никто! — рявкнула я в ответ.
— Извините, — проговорил парень. — Я думал, может быть…
— Спасибо, что попытались, — прервал его Нейт.
Я захлопнула дверь. На негнущихся ногах вернулась в гостиную — было такое чувство, словно каждый мускул натянут, будто струна. Одно напряжение, смятение и разочарование.
Из окна гостиной я видела, как парень ведет псинку вниз по дорожке. Шли повесив голову, причем как на его лице, так и на ее морде застыло одинаково-несчастное выражение. Могла бы получиться забавная фотка… будь у меня сейчас настроение для забав.
Нейт обнял меня за талию. Когда он начал меня целовать, его волосы свесились ему на лоб. Я вздрогнула, прервав поцелуй. И покачала головой.
— Извини, Нейт. Из меня сейчас никакой собеседник. Кроме шуток. Лучше тебе уйти.
* * *Посреди ночи я резко села в постели, услышав собачий вой за окном. Все еще витая в причудливом состоянии между сном и явью, я, тем не менее, сознавала, что мне это не снится.
Окно было наполовину открыто. Занавески висели неподвижно. Ни малейшего ветерка. Выбравшись из постели, я увидела за окном темное небо, мерцающее миллионами звезд.
Не заморачиваясь со шнурками, я натянула кроссовки. В шкафу нашла джинсовую куртку. Натягивая ее, я снова услышала, как завыла собака. Долгим, печальным воем.
— Морти. Я иду, Морти.
Крадучись, я спустилась по лестнице. Ступеньки поскрипывали под ногами. Дом был погружен в темноту. Пахло попкорном, которым мы с мамой перекусывали на ночь, глядя по телику какую-то дурацкую комедию.
Двигаясь бесшумно, я прокралась к задней двери, пересекла сырую от росы лужайку и вошла в начинавшийся сразу за домом лес.
Снова завыла собака. Похоже, рядом. Совсем рядом.
У меня заколотилось сердце.
В вышине сияла полная луна. На небе — ни облачка. Сквозь ветви деревьев, не распустившихся еще весенней листвой, мерцали огоньки звезд.
В лунном свете… в сиянии звезд… весь мир переливался серебром, будто в волшебной сказке.
От ночной прохлады по коже поползли мурашки. Я потуже запахнула джинсовку. И хорошенько прислушалась.
— Морти, ты где? Я иду, Морти!
Снова послышался вой. А потом среди посеребренных луною деревьев метнулась какая-то тень. Темный, бегущий силуэт.
Вот он приблизился, и я едва не закричала.
Передо мной была неведомая тварь.
Я вцепилась в ствол дерева и обхватила его обеими руками, чтобы удержаться на ногах. В свете луны я видела, как это нечто рысью бежит через лес.
Он несся на двух ногах, выпрямившись, как человек. Он был обнажен до пояса, и даже при таком причудливом освещении я видела неестественные очертания его тела — массивного, с костлявыми руками и длинными пальцами, почти безволосой головой и горящими красными глазами. Вот он замер на мгновение на границе света и тьмы, и я разглядела его лицо… безобразное… искаженное… нечеловеческое лицо. Уши стояли торчком, словно у дикого кабана. Скулы выпирали по бокам вытянутого звериного рыла. Приоткрытая пасть обнажала два ряда длинных, заостренных клыков.
Внезапно, крепко обхватывая руками холодный, шершавый древесный ствол, я поняла, что снова грежу. Очередной кошмар. Как, знаете, бывает, когда вы спите и сами прекрасно осознаете, что находитесь во сне.
Просыпайся. Просыпайся, Лиза.
Почему я никак не могу проснуться?
Чудовище издало отвратительный рык. Размытым пятном двинулось оно ко мне. И снова превратилось в темный силуэт, силуэт с горящими рубиновыми глазами. А потом и вовсе растаяло во тьме.
Да существовало ли оно на самом деле?
Проснись, Лиза. Скорее. Проснись от этого кошмара.
Но спасения не было. Послышался стон. А потом темная фигура набросилась на меня, схватила за плечи, затрясла, выкрикивая мое имя…
9— Пусти! — завизжала я, крепко зажмурившись. — Отцепись от меня!
— Лиза, ты что тут делаешь?
Открыв глаза, я увидела мать с всклокоченными волосами, в накинутом поверх халата плаще. В обезумевших от испуга глазах отражалось зловещее сияние луны. Подбородок дрожал. Ее всю трясло.
— Ты что тут делаешь?! Зачем тебя посреди ночи понесло в лес?! Я тут с ума схожу! С ног сбилась — повсюду тебя искать!
Я упала в ее объятия. Так и стояла, прислонясь к ней, обнимая ее, прижимаясь головою к ее груди.
— Лиза? Говорить можешь? Ты в порядке? — Ее голос дрожал.
Я выпрямилась, ощущая на коже тепло ее тела.
— Я думала… я думала, что сплю. Я видела какое-то существо. Уродливое существо, получеловека, оно бегало в темноте, мама! Я видела его и знала, что это должен быть сон…
На глазах у мамы дрожали слезы. В свете луны они поблескивали, словно жемчужины.
— Но ты же не спишь, Лиза. Посмотри вокруг. Ты же в лесу.
Я огляделась вокруг. От прохладного ночного воздуха меня затрясло. Я обняла себя обеими руками, чтобы унять дрожь.
— Я что, хожу во сне?
Помолчав, мама сказала:
— Видимо так.
— Это уже что-то новенькое, — проворчала я, закатывая глаза. — Мало мне было ночных кошмаров. Буду теперь по лесам шляться, как лунатик. — Я устало вздохнула. — Ладно хоть ума хватило одеться. Не бегала голышом по округе. Это уже что-то, верно?
Я пыталась вызвать у мамы улыбку. Горько было видеть слезы в ее глазах. Она никогда не отличалась излишней чувствительностью. Ей не пристало плакать.
Она не улыбнулась и на вопрос не ответила. Не произнеся больше ни слова, я взяла ее за руку и мы побрели к дому. Пройдя несколько шагов, я резко остановилась.
Она споткнулась, но удержала равновесие.
— Лиза? В чем дело?
— А как же то создание? — спросила я. — Оно тоже было на самом деле?
— Нет конечно, — тихо сказала она.
— Но как это понимать? То есть я ходила во сне и одновременно видела кошмар? — Я вздохнула. — Неужели я теперь всегда буду такой сумасшедшей, мама?
— Ты не сумасшедшая, — прошептала она. — Не говори так.
— Но я буду снова нормальной? Буду или нет?
Она пошла вперед и скрылась в темноте. Я не видела выражения ее лица. Не расслышала, что она прошептала в ответ. Мой вопрос так и повис в воздухе.
