Иоанна Хмелевская - 2/3 успеха
— Потому что умер, — сообщила Яночка. — Сначала исчез из твоего поля зрения на три года, а потом умер.
— Капитал свой, наверное, во что-то вложил, — высказал предположение Павлик. — А ты видел его марки?
— Да, но не все. Он приносил их мне на проверку как эксперту, так, собственно, мы и познакомились. Было у него немного и старых, но это не те марки, которые я искал. А что?
— Дедушка, мы хотели бы серьёзно поговорить с тобой, — сказала Яночка. — Для начала — что с пани Наховской?
Дедушка вздохнул.
— Откровенно говоря, пани Наховская меня тревожит. Я с ней договорился, она обещала известить, если ей встретится что-либо из интересующего меня… И не звонит. Даже не появляется в клубе, так что я не знаю, что и думать. Может, заболела? Ведь не могла же она бросить марки, всю жизнь ими занималась, в последние годы этим жила, она очень неплохой специалист и честный человек. Не знаю, что и думать.
— А что ты знаешь о Баранском? — не отставала внучка.
— Каком Баранском?
— Да есть целое семейство Баранских. Ведь ты когда-то встречался с пани Баранской, а у неё множество родных. Ты о них знаешь что-нибудь?
— Можешь бросить на них подозрение, мы никому не скажем, — разрешил Павлик.
Сев поудобнее в кресле, дедушка сначала выбил в пепельницу трубку, а потом не торопясь стал набивать её свежим табаком. Заговорил он не сразу.
— О самой пани Баранской мне, собственно, нечего сказать. Это была уже пожилая женщина, значительно старше меня, наверное, уже умерла. Марки её не интересовали. Что же касается её родных…
Тут дедушка как-то смешался и, чтобы скрыть замешательство, стал раскуривать трубку. Внуки терпеливо ждали.
— Так что же с её родными? — сурово спросила Яночка, не выдержав.
Павлик поддержал сестру:
— Раз уж начал — договаривай. Сам учил, невежливо замолкать на полуслове. Дедушка решился:
— Неприятно мне об этом вспоминать, но раз уж заговорил, докончу. У пани Баранской был внук. Может, не родной, а какой-нибудь двоюродный, кажется, это был внук её родного брата. Так мне вспоминается, потому что фамилия у него была тоже Баранский. И вот он мне как-то не понравился.
— Показался подозрительным? — уточнил Павлик.
— Да, именно подозрительным. И видел-то я его всего один раз. Молодой ещё был человек. Мне казалось, он может много знать по интересующему меня вопросу, я хотел с ним пообщаться — и не смог.
— Почему?
— Пани Баранская проживала в Лодзи, туда я и ездил для встречи с ней, а внук проживал в другом городе. И когда я спрашивал, где именно, она… она не хотела мне этого сообщить, а никто из моих знакомых его адреса не знал. А почему вы интересуетесь Баранским?
— Этого мы ещё не знаем, — уклончиво ответила Яночка. — Вернее, не уверены, тот ли это Баранский. Вот и хотели с тобой посоветоваться. Вышли мы на него дедуктивным методом. Так получилось, что два человека, имеющих отношение к маркам…
— …и имеющих марки, — вставил Павлик.
— …причём марки дорогие, так вот, у этих двух человек оказались…
— …у одного телефон, а у другого адрес Баранского, — закончил Павлик.
— И пан Файксат проявляет интерес к месту его проживания, — решила уж все сказать внучка.
— Откуда вы это знаете? — удивился дедушка.
— Подслу… — начал было Павлик, но Яночка не дала ему докончить.
— Просто мы знаем одного человека, который связан с паном Файксатом, — сказала она. — Он приятель школьного приятеля Павлика. И через него можно многое узнать.
— А кто эти два человека с телефоном и адресом? — поинтересовался дедушка.
— Это тебе, дедуля, ничего не даст, оба они уже померли, — ответил Павлик таким мрачным голосом, что дедушка вздрогнул и уронил трубку.
— Вы хотите сказать, что они убиты?
— Да нет, сами померли.
— Во всяком случае никого их смерть не встревожила, никакого расследования не велось, — с горечью произнесла девочка. — Впрочем, мы не делаем из этого тайны, можем сказать тебе. Это пан Спайер и пан Боровинский.
— Или пани Спайерова, — уточнил Павлик. — Возможно, номер телефона записала она, а не её муж. Она тоже недавно умерла.
Дедушке пришлось снова разжигать трубку. Успокоившись немного, он откинулся на спинку мягкого кресла и с грустью подытожил:
— Вот так, собственно, выглядят мои попытки найти марки. На каждом шагу препятствия: или кто-то исчез, или не желал говорить, или покинул этот мир. А хуже всего иметь дело с наследниками! Если им переходили по наследству какие-то марки, они боялись словечко проронить, возможно опасаясь налогов на наследство. И что мне было с ними делать? Не мог же я их заставить говорить или силой ворваться в их квартиру и обыскать её в поисках марок…
— Силой вообще немного добьёшься, — поучающе заметил внук. — Гораздо лучше действовать хитростью.
Дедушка встревожился. Так встревожился, что забыл о своей трубке.
— Уж не собираетесь ли вы… — начал он, но Яночка не дала ему докончить:
— Пока не собираемся. Сначала мы хотим лично познакомиться с пани Наховской. А потом подумаем. Ведь ты не против знакомств с порядочными людьми? Зачем же волноваться…
* * *Пани Наховская проживала в капитальном довоенном доме на улице Вильчей, на четвёртом этаже. Лифт работал! Величественно поплыл он вверх и, неожиданно подпрыгнув, остановился на нужном этаже.
Яночка с Павликом подошли к двустворчатой высокой двери, сверху застеклённой, и позвонили.
— Надо было все-таки предварительно договориться с ней по телефону, — вслух подумал Павлик, третий раз нажимая на звонок. — Кажется, никого нет.
— Задним умом крепок! — фыркнула раздражённо сестра. — Конечно, надо было, я и пыталась, да меня соединяли то с прачечной, то ещё с чем-то, всякий раз не туда попадала, ну и кончилось терпение!
— Что ж, попробуем ещё раз, — сказал Павлик и только приготовился позвонить четвёртый раз, как одна из половинок двери приоткрылась и в неё выглянула какая-то женщина.
— Мы к пани Наховской, — вежливо присев, сказала Яночка.
— Это я, — ответила женщина. — Слушаю вас.
Была она уже немолода, среднего роста, волосы с проседью и голубые глаза… Голубые глаза женщины смотрели на детей с каким-то странным выражением, как-то так непонятно… И вопрос она задала сквозь стиснутые зубы, что тоже плохо сочеталось с её милым, приятным лицом. У Яночки создалось впечатление, что женщина вот-вот захлопнет дверь и больше не откроет, надо побыстрее изложить ей суть дела. И девочка затараторила:
— Наша фамилия Хабрович, мы внуки Романа Хабровича, эксперта по маркам, он ваш знакомый. Вот мы и пришли кое о чем спросить вас… поговорить…
— О марках, — добавил Павлик.
Вздрогнув, пани Наховская дёрнулась, как будто с трудом удержавшись от того, чтобы не обернуться, высунулась немного в дверь и одними губами прошептала:
— Уходите скорее! А громко произнесла:
— Мне очень жаль, но передайте, пожалуйста, пану Хабровичу, что я больше не занимаюсь марками.
Яночка подумала, что, как видно, пани Наховская их не поняла, и попыталась вывести её из заблуждения:
— Нет, проше пани. Это не дедушка обращается к вам через нас, а у нас к вам дело. Мы бы хотели спросить о пане Боровинском.
Сделав опять чуть заметный непонятный знак, пани Наховская снова произнесла громко и отчётливо:
— Я такого не знаю. Прошу извинить, я очень занята. Я очень больна. Я больше марками не занимаюсь.
Видя, что до её маленьких гостей все ещё не доходит, женщина на минутку отпустила крыло двери, выразительным жестом приложила палец к губам, потом той же свободной рукой не менее выразительным жестом велела им немедленно идти прочь, а сама громко сказала:
— Так что вы ошиблись, теперь я уже марками не занимаюсь. Всего хорошего!
И она захлопнула дверь.
Дети так и остались стоять, тупо уставившись на закрытую дверь. Прошло немало времени, пока Павлик втянул наконец шею в плечи и закрыл рот. Отойдя к лифту, дети обменялись впечатлениями.
— Кто-то там был, в прихожей, у неё за спиной, — сказал мальчик.
— Был и есть, — возразила девочка, — ведь никуда же не делся. Ты хоть видел кто? Вон как шею вытянул!
— Только кусочек какого-то мужчины. Слушай, что же все это значит? Она и в самом деле больна?
— Она смертельно напугана, — опять возразила сестра.
Брат с сестрой вошли в лифт, и Павлик нажал кнопку первого этажа.
— Ты думаешь? — с сомнением спросил он.
— Ещё бы! Да ты что, слепой, что ли? Ведь по её липу ясно видно! И в глазах такой страх! Я сначала тоже не сообразила, выскочила, как дура, с этим паном Боровинским. Эх, не надо было! Этот кто-то в её квартире… не знаю… в общем, может ей что-то нехорошее сделать. Она хотела хоть нас уберечь!
— И ты думаешь, я так спокойно отсюда уеду? — возмутился Павлик. — Похоже, на неё действительно напали, надо спасать. Нажимай кнопку её этажа! Нет, лучше второго!
