Иоанна Хмелевская - Особые заслуги
— Никак спятил! — возмутилась сестра. — Не хватало еще и нам раскапывать могилы! Да ты в своем уме?
— Да я так просто сболтнул, — оправдывался Павлик. — За кого ты меня принимаешь? Да и не дурак я, соображаю — тогда бы нам никакие особые заслуги не помогли… Пошутить нельзя? Пофантазировать? Раз уж мы заговорили о поисках.
— Ну ладно, успокойся. Давай что-то решать.
Павлик опять оглядел доступную взгляду часть кладбища, теперь уже под углом зрения расследовательской деятельности. За злоумышленниками надо усилить наблюдение, им уже немного осталось, того и гляди найдут то, что ищут. Сделать так, чтобы их победа обернулась поражением, отобрать у них трофей! Выбрать подходящее место для засады, спрятаться, а в нужный момент…
— Удивляюсь, почему их сейчас здесь нет, — сказала вдруг Яночка, тоже внимательно осматриваясь. — Пусто, вокруг ни души, могли бы докопаться хоть до Новой Зеландии, никто не помешает. И вчера не работали…
— Ты еще недовольна? И хорошо, что не работали.
— Оно, конечно, хорошо, но странно… Вот я и удивляюсь…
А Павлик, осматривая окрестности, вдруг подумал о другом. Вон там, в северо-западной части кладбища, на рубеже старого кладбища и упомянутых выше непроходимых дебрей, склон холма круто обрывался в пропасть, дна которой не было видно. И эта пропасть, так же, как и склон, густо поросла непроходимой чащей колючего кустарника.
— Смотри! — показал туда Павлик сестре. — Может, это и есть та самая чаща, в которой живут кабаны? На мой взгляд, самое подходящее для них место. Немного похоже на то, где я спугнул их, споткнувшись, помнишь? Только тут намного удобнее для них, вон сколько места и совершенно непролазная пропасть.
Подобравшись на четвереньках к краю обрыва, Яночка попыталась разглядеть что-то внизу. Безнадежное дело, разве что увидишь?
— Вот интересно, а как кабаны оттуда выбираются? — подумала она вслух.
— Или по склону карабкаются, им колючки не страшны, — предположил Павлик, — или у них есть какой другой путь. Надо бы разведать… Яночка поддержала брата.
— Пошли обойдем холм с другой стороны, посмотрим что там. Может, и в самом деле имеет смысл устроить здесь засаду? Пан Любанский тоже говорил — там больше кабанов, чем людей. Но сюда обязательно вернемся, ведь мы так ничего и не решили.
Вниз спустились по пологому склону холма. Осмотренное подножие у крутого обрыва оказалось ужасным и решительно ни для чего не пригодным. Глубокие и опасные ямы поросли высоченной травой, так что свались туда — и костей не соберешь; Нагромождения сухих веток образовали непроходимые засеки. А что уж говорить о плотной стене жутко колючего кустарника, через него продраться могли разве что одни кабаны. Очень может быть, там, внизу, в этой непроходимой чаще и гнездились эти самые кабаны, но они были совершенно недоступны. Даже Хабр отступился, сделав несколько неудачных попыток пробиться сквозь чащу.
— Если кабаны где-то здесь и вылезают из оврага, — сказала Яночка, подводя итоги осмотру новой местности, — нам это ничего не даст. Засаду здесь устраивать не имеет смысла. В такой гущине ничего не разглядишь, особенно ночью, а вот мы сами очень даже можем пострадать. Гляди, опять какая ямища!
— С чего мы пострадаем?
— А вдруг придется бежать! — пояснила девочка. — Да мало ли что.
— От кабанов не убегают! — возразил Павлик.
— А что делают? Топают на них ногами и кричат: «Брысь! Пошли вон»?
— Да нет, сидят тихо и наблюдают. Не раздражают их…
— А если они выскочат на нас уже раздраженные?
— Но ведь мы же залезем на дерево! Кабаны по деревьям не умеют лазать. И пересидим. Надо только выбрать подходящее дерево.
— Разве я говорю, что не надо? Только не в этом месте. Смотри, уже сейчас тут ничего толком не разглядишь, а когда стемнеет, и вовсе… Не заметим, даже если мимо стадо гиппопотамов протопает! — Что ж, значит, устраиваем засаду в другом. месте. Тем более, что тут я не вижу подходящего дерева. А кабаны ведь по всему лесу бегают. Давай посмотрим еще вон там, немного повыше по склону. Вроде бы там не такая чащоба.
Вынужденные далеко обойти подножие холма дети неожиданно наткнулись на узенькую тропинку. Хабр выскочил из кустов и побежал впереди них по дорожке, уткнувшись носом в землю. Вот он вернулся, покрутился на месте, потом пробежал вперед, остановился и интенсивно стал нюхать воздух. Потом сделал стойку, оглянувшись, видят ли хозяева. Убедившись, что видят, опять пробежал вперед и беспокойно завертелся на месте. Дети сразу поняли своего друга.
— Значит, и в самом деле сидят там! — констатировал Павлик. — Уж он-то не ошибется. Яночка принялась успокаивать собаку.
— Все понятно, песик, мы поняли — там кабаны. Не ходи туда, не надо. Мы не пойдем к кабанам. Успокойся, мой дорогой, мой умный, мой золотой. Вон туда веди, вниз не надо.
Хабр послушно направился по тропинке вверх, по прежнему чутко принюхиваясь. Особое внимание пес уделил норе крота у самой тропинки. Павлик ткнул Яночку в бок.
— Гляди! У норы след кабаньих копыт. Он учуял!
Кабаньи следы уже и детям были хорошо знакомы. Возможно, как раз по этой тропинке кабаны выходили на кормежку из своего убежища. Может, именно здесь имеет смысл устроить засаду? Если в этом месте спрятаться на дереве, можно будет хорошенько разглядеть кабанов. Злоумышленники как-то сразу вылетели из головы, все мысли брата и сестры заняли лесные невидимки, которых так хотелось увидеть!
Тропинка привела к старой, заброшенной дороге. Когда-то по ней ходили люди, но теперь она так заросла, что сразу стало ясно — тут уж никакие сборища не грозят. И в то же время по ней шлось легко и удобно, это вам не колючая чащоба. Вела дорога куда-то в глубь леса, в сторону моря. И словно по заказу как раз на перекрестке тропинки с дорогой росло очень подходящее дерево. Во всяком случае Павлик нашел его очень подходящим для засады, у Яночки же были сомнения.
— А почему ты уверен, что кабаны пойдут именно в эту сторону? Ну, выйдут по тропинке из бурелома, но зачем им к дороге идти? Пересекут тропинку и пойдут себе в глубь леса, а там и до камышей доберутся. А мы как дураки останемся сидеть на дереве и ничего не увидим.
Павлик возразил:
— Не будем мы сидеть на дереве, затаимся вот здесь, где тропинка из чащи выходит. А дерево я приметил на тот случай, если бежать придется. На всякий случай… Хотя, возможно, имеет смысл и забраться на дерево, вдруг оттуда лучше видно? Погоди, я проверю.
— Так проверяй. А я пока посмотрю, что там дальше. Мне кажется, лучше устроить засаду по ту сторону дороги, оттуда лучше видимость. Только надо посмотреть, нет ли там опять колючих кустов или какой крапивы.
— Так посмотри.
И Яночка двинулась по дороге, но путь ей преградил какой-то огромный, разросшийся куст. С трудом пролезла девочка на четвереньках под кустом и, оказавшись по ту сторону куста, принялась изучать возможности устройства там засады. Делала это с присущей ей ответственностью, тщательно проверяя поле обзора из каждого избранного ею пункта.
Павлик полез на дерево. Это был старый, развесистый граб. На нижнюю огромную ветку залезть было легче легкого. Забравшись на нее, мальчик встал на ноги, ухватился руками за следующий толстый сук, подтянулся и на него тоже забрался. Сел, чтобы передохнуть, и тут увидел, как под деревом промчался Хабр, причем в сторону противоположную той, куда пошла Яночка. Павлик, отдохнув, взобрался на третий сук, уже не такой толстый. Распластавшись на суку, раздвинул ветки, чтобы определить, что же они отсюда увидят, и увидел Хабра. Вернувшись, пес крутился внизу, чем-то очень обеспокоенный. Поняв, что Павлик заметил его, Хабр негромко, предостерегающе прорычал, давая понять, что заметил что-то важное и опасное. А вот как пес понял, что Павлик на него смотрит — это осталось тайной. Однако Хабр явно понял, что Павлика уже предупредил, и помчался предупреждать о неведомой опасности Яночку. Его предостерегающее, чуть слышное рычание заставило девочку быстренько спрятаться под кустом и замереть неподвижно. Хабр лег на землю рядом с хозяйкой. Видимость из-под куста была аховая, ну да ведь выбора не оставалось. Дорога просматривалась лишь в двух местах, и то мешали ветки и трава.
А Павлик замер, лежа на суку, и затаив дыхание смотрел на дорогу. Его наблюдательный пункт был гораздо лучше Яночкиного. Сук, на котором он устроился, простерся как раз над дорогой на довольно большой высоте, и отсюда она просматривалась на значительное расстояние. Он же сам оставался невидимым, его скрывал толстый сук и ветки с листьями. Вот только лежать на суку было очень не удобно, к тому же какая-то острая ветка колола в локоть, но пес знал, что делает, а мальчик привык ему доверять. Значит, надо замереть и ждать. Яночке тоже очень мешала сухая ветка, которая, казалось, вот-вот проткнет ухо насквозь, но девочка не осмелилась даже пошевелиться. Она тоже привыкла безгранично верить своему дорогому песику.
