Астрид Линдгрен - Суперсыщик Калле Блумквист
- Вы что - играете здесь? - спросил старший братец Клас.
- Не-а, - ответила Ева Лотта. - Мы только искали здесь одну бумажку.
- Бумажку? - спросил старший братец Клас, и взгляд его стал суровым. - Так, значит, вы искали какую-то бумажку?
- Да, - ответила Ева Лотта, - мы искали ее долго-предолго… (Ей казалось, что час - это целая уйма времени, когда речь идет о том, чтобы найти дурацкую карту Алых.) Вы не можете даже представить себе, как мы ее искали! Но теперь наконец-то нашли!
Старший братец Клас перевел дыхание и так крепко уцепился за ручку двери, что косточки его пальцев побелели. Он погиб! Трое детей нашли вексель, который он сам искал здесь снова и снова и сегодня явился попробовать в последний раз его отыскать. Он погиб как раз тогда, когда почувствовал себя в полной безопасности! О! Его охватило безумное желание сокрушить и уничтожить все, что стояло на его пути. Разве не почувствовал он облегчение оттого, что эта девчонка спаслась от своей судьбы, когда он послал ей плитку шоколада? Теперь чувства облегчения большее не было, а лишь холодное бешенство, напоминавшее то, что охватило его в ту последнюю среду июля!
Но он вынудил себя к спокойствию. Еще не вся надежда утрачена. Ему необходимо получить ту бумагу, просто необходимо!
- Где же теперь Андерс и Калле? - как можно равнодушнее спросил он.
- Они скоро придут, - ответила Ева Лотта. Она выглянула в окно и сказала:
- Ага, вот и они!
Старший братец Клас встал за ее спиной, чтобы тоже посмотреть. Он стоял совсем рядом с ней, и когда она, повернув голову, случайно посмотрела вниз, она увидела его руку.
И она узнала его руку. Его руку она узнала! Рука довольно крепкая - вся поросшая темными густыми волосами! Да, теперь она узнала старшего брата Класа! И страх, охвативший ее, был так велик, что почти прижал ее к полу. Кровь отлила от ее лица, чтобы через секунду снова прихлынуть с такой силой, что у нее зазвенело в ушах. Хорошо, что она стояла спиной к нему и он не мог увидеть безумный страх в ее глазах и рот, задрожавший от плача. Но самое ужасное вместе с тем было как раз то, что он стоял за ее спиной и она не знала, что он делает. Однако… О, там, за окном, шли Андерс и Калле. Да благословит их Господь! Она не одинока в этом мире. Эти две фигуры в выгоревших синих брюках, и в не безукоризненно чистых рубашках, и с плачевно нечесанными волосами показались ей посланцами небес. Рыцари Белой Розы, да благословит вас Господь!
Но она тоже была воительницей Белой Розы и не должна терять мужество. Ее мозг так лихорадочно работал, что человек за ее спиной, казалось, должен был это услышать. Главное: он не должен понять, что она узнала его. Что бы ни случилось, она должна оставаться невозмутимой.
Открыв окно, она высунулась наружу, и все ее отчаяние отразилось в ее глазах, но те двое за окном этого не заметили.
- Берегись, скоро они придут! - закричал при виде ее Андерс.
Старший братец Клас вздрогнул. Неужели полиция уже в пути, чтобы наложить лапу на вексель, который они нашли? У кого из сосунков он может быть? О, надо спешить! Времени мало, и то, что нужно сделать, надо сделать как можно быстрее.
Он подошел к окну. Все в нем восставало против того, чтобы играть в открытую, но у него не оставалось выбора. Он ласково улыбнулся мальчикам за окном.
- Привет! - сказал он.
Они недоуменно взглянули на него.
- Неужели вы оставите маленькую даму в одиночестве? - спросил он. Но слова его не прозвучали шутливо, как ему хотелось. - Я был вынужден войти в дом и побеседовать немного с Евой Лоттой, пока вы были заняты поисками бумаг или чем-то там еще.
На его речи едва ли можно было что-нибудь ответить, и Андерс с Калле настороженно молчали.
- Поднимайтесь сюда, ребята! - продолжал человек, стоявший за спиной Евы Лотты. - У меня есть предложение. Хорошее предложение, на нем можно подзаработать!
Андерс и Калле чрезвычайно оживились. Если речь шла о том, чтобы заработать деньги, они готовы были в ту же минуту бежать бегом.
Однако Ева Лотта, сидя на подоконнике, так чудно посмотрела на них. А потом подала тайный знак Белой Розы, знак, означающий опасность. Обескураженные Андерс и Калле остановились.
И тогда Ева Лотта запела.
- Какое солнце, какое солнце! - пела она, хотя голос ее чуточку дрожал.
И она продолжала петь песню на ту же веселую мелодию, но теперь текст ее был чуточку другой:
- Тот-о-тот сос-а-мом-ый у-боб-ий-цоц-а! - пела она.
Это звучало как бессмысленный стишок, что так часто придумывают дети. Но Андерс и Калле застыли от страха, услышав его. Они стояли, точно пригвожденные к месту. Но потом, собравшись с духом, как бы в рассеянности ущипнули себя за мочку уха. То был тайный знак Белой Розы: сообщение принято к сведению.
- Давайте быстрее! - нетерпеливо произнес человек в окне.
Они стояли, не зная, что делать. Внезапно Калле обернулся и быстро зашагал в ближайшие заросли.
- Ты куда? - злобно заорал мужчина из окна. - Не хочешь подняться сюда и заработать?
- Ясное дело, хочу, но, по-моему, сперва надо справить нужду.
Человек в окне закусил губу.
- Поторопись! - закричал он.
- Да-да, я быстро, - заверил его Калле.
Через некоторое время он вернулся, демонстративно застегивая брюки. Андерс стоял на прежнем месте. Ему и в голову не приходило бросить Еву Лотту в беде, ему нужно было войти в дом, где находился убийца, но он хотел войти туда вместе с Калле.
И вот они вошли. В гостиную, где у взрослой сестрицы Лилиан должен был состояться вечером бал. Андерс подошел к Еве Лотте и обнял ее за плечи. Посмотрев на ее ручные часики, он сказал:
- О Боже, как поздно! Нам пора домой, и немедленно.
Взяв Еву Лотту за руку, он побежал с ней к двери.
- Да, мы заработаем эти деньги в другой раз! - сказал Калле. - Нам пора бежать.
Но если они думали, что старший братец Клас согласится с этим, они ошибались. Внезапно он встал в дверях и преградил им путь.
- Стоп! - сказал он. - Что за спешка?
Он ощупал рукой задний карман брюк. Да, револьвер был там. С той последней среды июля он всегда носил его при себе. На всякий случай.
Мысли в его голове обгоняли одна другую. Страх и ярость лишали его разума. Да, разумеется, он испытывал страх перед тем, что собирался сделать. Но он не испытывал колебаний. Он все поставил на карту и должен был довести игру до конца, даже если это будет стоить ему еще нескольких человеческих жизней.
Он посмотрел на троих ребят, стоявших перед ним. Он ненавидел их за то, что должен был сделать. Но он должен был это сделать. Зачем ему трое свидетелей, которые расскажут, как выглядит человек, силой заставивший их отдать ему вексель?
Нет, им никогда не представится случай рассказать об этом. Он не будет горевать из-за этого, даже если и испытывает чувство удушающего страха. Но сначала ему нужно узнать, у кого из них бумага, чтобы не терять времени на поиски в их карманах - потом…
- Послушайте-ка, - сказал он. Хрипло и грубо прозвучал его голос. - Эта бумага, которую вы нашли некоторое время тому назад… выкладывайте ее! Да побыстрее! Мне она нужна!
Трое ребят от удивления разинули рты. Пожалуй, они не меньше удивились бы, если бы он попросил их спеть: «Белый ягненочек, бэ-бэ…» Они не верили своим ушам! Конечно, они не раз слышали об убийцах, которые были настоящими психами, но даже сумасшедшему вряд ли доставила бы удовольствие географическая карта Алых Роз с призывом: «Копайте здесь!»
«Хотя, пожалуйста, он может получить эту карту, если она ему нужна», - подумал Андерс, у которого бумага лежала в кармане.
Но в настоящих критических ситуациях быстрее всех работала мысль суперсыщика Калле Блумквиста. Секунда, и его осенила, какая именно бумажка нужна этому парню… Он думает, что вексель у них! И тут же Калле стало ясно и многое другое. Казалось, он мог читать мысли убийцы. Этот парень хладнокровно застрелил человека и, похоже, вооружен и сейчас. Свидетельницу Еву Лотту он пытался убрать, прислав ей отравленный шоколад. Калле понял, как малы их шансы выбраться живыми отсюда. Если даже Андерс предъявит ему сейчас эту бумагу и если даже им удастся убедить убийцу, что они и следа его векселя в глаза не видели, они все равно погибли. Убийца, должно быть, понял, что выдал себя своим вопросом, и Калле стало ясно: если этот парень пытался раньше избавиться от одного свидетеля, то вряд ли он допустит, чтобы трое ходили тут целы и невредимы и могли в любой момент его опознать. Калле не мог бы все это отчетливо сформулировать. Все эти мысли просто роились в его мозгу. При мысли об этом он чуть не потерял сознание от страха, но сердито уговаривал самого себя: «Бояться станешь потом, если оно еще будет - это потом».
Лишь бы выиграть время, о, лишь бы выиграть время!
Андерс только собрался было вытащить карту из кармана, как вдруг Калле сильно толкнул его.
