Илона Волынская - Большая книга приключений для находчивых и отважных (сборник)
– Слышь, Кислый, я прав, ребятня еще в доме, не сбежали! У меня кто-то котлету спер.
Вадька укоризненно поглядел на сестру, та смущенно потупилась и тихонько шепнула:
– Очень кушать хотелось.
– Так чего стал, ищи, – тем временем орал снизу Кислый. – Потом нажрешься!
Горько вздохнув, здоровяк закрыл окно и отправился в очередной раз осматривать комнаты, не подозревая, что те, кого он разыскивает, сидят в густой кроне дерева, так близко от него, что только руку протяни.
– Пока они будут в доме искать, мы должны смотаться, – шепнул Вадька сестре и осторожно пополз по ветке. Очутившись над стеной, он остановился, смотал с себя сделанную из простыни веревку и, приказав Катьке ждать, начал спускаться. Простыня не доставала до земли, так что Вадьке пришлось прыгать. Растерев ушибленную коленку, он помахал Катьке и поднял руки. Катька не столько спрыгнула ему на руки, сколько кулем свалилась на голову, но после недолгого сопения и кряхтенья они оба очутились на ногах.
– Теперь бегом к шоссе, надо успеть выбраться до того, как они сообразят, что нас нет в доме.
Они побежали через рощицу и, миновав ее, выскочили на обочину дороги.
– Мы до самого города будем так бежать? – хватая ртом воздух, прохрипела Катька.
– Сейчас машину поймаем, так и безопасней, при свидетелях они нас не тронут, даже если нагонят, – ответил Вадька и вскинул руку, тормозя приближающегося одинокого мотоциклиста. Мотоциклист немедленно и с охотой остановился.
– Вам куда, ребятки? – повернув к ним безглазую морду шлема, прогудел он.
– В город, пожалуйста, – приплясывая от нетерпения, попросил Вадька. Он все время поглядывал через плечо, ожидая появления погони.
Мотоциклист сделал приглашающий жест. Подсадив сестру в коляску, Вадька забрался на багажник и обхватил мотоциклиста за обтянутые черной кожей плечи. Мотоцикл взревел, и, подпрыгивая на выбоинах, они помчались по дороге. Лишь сейчас Вадька позволил себе облегченно вздохнуть. Он посмотрел на Катьку, та ответила ему радостной улыбкой. Вадька прижался к спине мотоциклиста и слегка задремал.
Разбудило его то, что они остановились. Он с трудом заставил себя проснуться и первым делом проверил, на месте ли сестра. Сидящая в коляске Катька терла глаза, похоже, тоже спала. Вадька отцепился от мотоциклиста, потянулся и огляделся. Насмешливо ухмыляясь, на него пялились здоровяк и Григорий. Вадька замер, потом отчаянно обернулся. За их спинами медленно закрывались ворота виллы Спеца. Испуганно запищала Катька. Мотоциклист стянул перчатки, куртку, снял с головы шлем и предъявил всему миру и Вадьке с Катериной в том числе физиономию Кислого. Даже успех был не способен сделать ее хоть чуточку менее кислой.
– Да, детишки нынче пошли, – процедил бандит, разглядывая своих пленников словно неких неведомых зверушек. – Мальчик из приличной семьи, а замки вскрывает как опытный домушник. Давай сюда отмычку, – он протянул руку.
Вадька набычился. Ему было невероятно стыдно. Придумать план побега, осуществить его, обмануть сторожей лишь для того, чтобы, уже сбежав, не найти ничего лучше, чем попросить одного из бандитов подкинуть до города! Позорно заснуть и не увидеть, куда их везут! Проще было бы сидеть и не дергаться, видик смотреть!
– Если не отдашь добровольно, обшмонаем, – терпеливо пояснил Кислый.
Вадька протянул ему отмычку. Кислый покрутил ее в руках, неопределенно хмыкнул и спросил:
– Ты сам сделал, из провода?
Вадька кивнул.
– Талантливо! На зоне тебя бы уважали. Ладно, олухи, живите; никогда бы не догадался, что пацаненок с такими способностями, – бросил он своим подручным. – А ты, парень, нас больше не покидай, а то мы сильно загрустим и от грусти можем тебе и сестренке что-нибудь нехорошее сделать. Придется вам тут переночевать и подождать одного человека, очень он хочет с вами побеседовать о всяких разностях.
Дальнейшие разговоры были излишни. Ребят вновь загнали в комнату с видеоаппаратурой и оставили одних. Они уныло переглянулись, потом Вадька поднялся и принялся яростно дубасить в дверь. Колотить пришлось долго, прежде чем за дверью послышались шаги, щелкнул замок и на пороге появился здоровяк:
– Чего стучишь, хочешь, чтобы я тебе башку открутил?
– Поесть дайте, – нахально заявил Вадька. – С утра во рту ни крошки.
– Котлету, которую стащили, поделите и жуйте, – рявкнул здоровяк. – А будешь еще тарабанить, я по тебе так постучу… – Дверь захлопнулась.
Вадька пнул ногой косяк и побрел к дивану. Заснуть ночью он так и не смог, сидел и слушал, как Катька тихонько плакала, отвернувшись к спинке дивана. Выплакавшись, она уснула, но еще долго вскрикивала сквозь сон. Вадька пытался думать, искать выход из нынешней ситуации, но безрезультатно. Единственным достижением этой ночи стало то, что он посмотрел фильм, отнятый у Катьки днем. Честно говоря, фильм ему не слишком понравился. Никакого действия: ни погонь, ни драк, ни перестрелок. Он пришел к выводу, что фильмы такого рода здорово перехвалили. Зато теперь можно будет похвастаться в классе, что он видел один из «ТЕХ САМЫХ» фильмов… Дойдя до этого места в своих размышлениях, Вадька совсем приуныл, вспомнив, что ему, вероятно, никогда уже не представится возможность похвастаться в классе, да и самого класса он, наверное, уже никогда не увидит.
Под утро Вадька все же сумел забыться тяжелым сном, полным кошмаров, в которых вокруг него толпились Спец, Кислый, старший лейтенант Пилипенко в компании с Годзиллой и Фредди Крюгером. Они спорили, кто заберет Вадьку с собой, при этом сам Вадька, обложенный поджаренной картошечкой и зеленью, лежал на громадном блюде. У блюда был страшно жесткий и неудобный край, впивающийся ему в бок.
Глава 19
Спец делает предложение
Спал Вадька недолго. С рассветом раздался грохот, топот, дверь распахнулась, и Григорий проорал: «Подъем!» Вадька оторвал от дивана свою бедную измученную голову и вытащил из-под себя коробку с диском, на которой он, оказывается, лежал. На пороге стоял Спец собственной персоной.
– Дети, цветы жизни, – брезгливо произнес главарь, оглядывая груду дисков на полу, пустые бутылки, разбросанную фольгу от шоколадок, оторванный магнитофонный провод. – Стоит их на один день оставить в чистой комнате, как она тут же превращается в помойку.
– Мы не просили нас тут оставлять, – Катька еще не проснулась, но уже была готова к бою.
– Это ваши люди настаивали, чтобы мы не уходили, а мы бы с удовольствием вернулись домой, – Вадьке пришлось поддержать сестру, хотя он не считал, что наглость – лучший способ обращения с бандитами, особенно когда ты у них в плену.
– Бойкий мальчик, – окинув его холодным взглядом, сказал Спец. – И девочка тоже. Все убрать, покормить их завтраком и привести ко мне в спортивный зал.
Вадька немного воспрянул духом. На сытый желудок и помирать легче, к тому же можно надеяться, что тех, кого собираются убить, не стали бы кормить.
Григорий принес здоровенное блюдо с толстыми неопрятными бутербродами и, пока ребята ели, принялся собирать бутылки и фольгу в мусорный пакет и расставлять по полкам диски. Вадька старался жевать не спеша. Торопиться ему некуда, пусть Спец торопится. Григорий уже закончил уборку, а Вадька только приступил к четвертому бутерброду. Есть уже совершенно не хотелось, вкусовые качества бутерброда тоже не слишком привлекали, но время шло, и свидание с главарем банды откладывалось. Вадька прикинул, что мама уже должна вернуться из больницы. Впрочем, на маму он больших надежд не возлагал. Привыкнув к самостоятельности сына, она, может, и удивится, что его с раннего утра нет дома, но особенно волноваться не станет до самого вечера. Возможно, ее насторожит долгое отсутствие Катьки, но скорее всего она решит, что Вадька взял сестру с собой. Разве что найдет оставшиеся дома мобилки… И что мама сделает? В милицию пойдет, к майору? Только вот майор ничего не знает о Спеце.
Единственным их шансом были Мурка и Сева, которые наверняка забегут поболтать о вчерашнем. Им отсутствие Вадьки и Катерины обязательно покажется подозрительным. Следовало тянуть время, чтобы дать ребятам возможность принять меры к их спасению, поэтому Вадька героически жевал невероятно острую перченую колбасу и похожий на резину сыр. Давно насытившаяся Катька с удивлением следила за ним.
Григорий вынес последний пакет с мусором и вернулся. Неприязненно посмотрев на мальчишку, он буркнул:
– Здоров ты жрать, парень, – и уселся напротив, сверля Вадьку взглядом, от которого у того кусок застревал в горле. Не поддаваясь на провокации, Вадька продолжал давиться бутербродом, нагло глядя бандиту в глаза. Через пять минут игры в гляделки Григорий начал ерзать на стуле, потом вытащил из кармана жевательную резинку и кинул ее в рот. Теперь они двигали челюстями синхронно. Но когда Вадька взялся за следующий бутерброд, их сторожу эта игра надоела. Он поднялся и, пробормотав: – Скоро и тарелку слопаешь, – отобрал у Вадьки хлеб с колбасой. Засунув бутерброд себе в пасть, Григорий вытащил из кармана веревку. – Руки, – скомандовал он. Вадька толкнул сестру себе за спину и попятился. Григорий шагнул следом: – Без фокусов, давай сюда руки. Еще раз дернешься, к ушам привяжу, – и, схватив Вадьку за запястья, он обмотал их веревкой. Проделав ту же операцию с жалобно попискивающей Катькой, он выгнал ребят в коридор. Они прошли его до конца, свернули в дверь налево и очутились в небольшом спортивном зале. Как и все, что окружало Спеца, зал оказался аккуратный и симметричный. Напротив стойки с клюшками для гольфа была закреплена бейсбольная бита, ракетки для большого тенниса соседствовали с ракетками для пинг-понга, тренажеры тоже стояли парами: велосипед и беговая дорожка, штанга и качалка для ног. Даже струйки пота, бежавшие по лицу крутящего педали Спеца, подчинялись этому закону: одна скользила по правому, а вторая – по левому виску, не отклоняясь ни на миллиметр.
