Валерий Роньшин - Белоснежка идет по следу
Ничего не скажу, — огрызнулся Васька.
Да и не говори. Я и так все знаю.
Цыган опешил:
Что ты знаешь?
Суперопер выбил из пачки папиросу и неторопливо закурил.
Знаю, что убрать меня Стволу заказал «крестный отец», знаю, что деньги за мое убийство киллеру должна была передать Аза Жемчужная…
Выходит, ты Ствола взял?
Взял. И Жуликова тоже взял. Он во всем сознался… В общем, сидеть тебе, приятель, на нарах до конца своих дней.
Это еще почему? — занервничал бандит.
Потому что вирусы черной оспы были украдены по твоему приказу. Ты хотел продать их заграничным террористам. А это, Васек, уже не рядовая уголовщина. Это — международный терроризм. Ясненько? Так что тебе светит пожизненное заключение.
Чего-о?! — взревел Цыган. — Ты мне дело не шей, начальник. Я мелкая сошка. Мне самому приказывали. Понятно?!
А кто тебе приказывал?
Кто, кто… Папа.
«Крестный отец»?
Ну да.
Значит, штамм у него?
У него.
Когда и где он передаст штамм террористам?
Из-за границы курьер должен приехать.
Папа знает в лицо этого курьера?
Нет, не знает.
Выходит, есть пароль.
Да какой там пароль. Курьер же иностранец. Говорит по-русски с акцентом.
Ясненько. Давай сюда Папин телефончик.
Васька Цыган нехотя сообщил номер телефона.
Молодцов повернулся к Чайникову:
Сейчас ты, Шура, звякнешь «крестному отцу». — Суперопер протянул Саше «мобильник» Цыгана. — И поговоришь с ним как курьер.
А что сказать, Григорий Евграфыч?
А вот что… — И Молодцов объяснил, что надо сказать.
Чайников набрал номер.
Слушаю, — раздался в трубке мужской голос, который показался Саше смутно знакомым.
Это гофорит шелофек, которофо фи штать, — произнес Чайников, старательно коверкая русскую речь.
О, наконец-то, — радостно откликнулся голос. — Мы вас уже заждались.
Фи ест Папа? — спросил Саша.
Нет, я не Папа.
Но фи ефо уфитеть?
Да, он скоро придет. Вы оставьте свой номер. Он вам перезвонит.
Мне не нато сфонить. Фи перетать Папе, што я ошен спешить. И хотеть полушить тофар прямо сей минут. Я останофиться ф отель «Астория». Номер тфести фосемь. Фи меня корошо понимать?
Да, понимаю. Отель «Астория». Номер двести восьмой. Я все передам.
Как только фи приносить тофар, ми платить фам сполна. О'кей?
О'кей. Через час мы с Папой будем в отеле. Вас это устроит?
Та, ошен.
Глава XXII КТО ТЫ, БЕЛОСНЕЖКА?
Саша Чайников, изображая из себя иностранца, с сигарой в зубах лежал на роскошной кровати в двести восьмом номере отеля «Астория». А под кроватью лежал Суперопер с пистолетом. А на крыше соседнего дома сидели снайперы со снайперскими винтовками. А справа от отеля, на Большой Морской улице, стояла оперативная машина группы немедленного реагирования. А слева от отеля, на Малой Морской улице, стояла оперативная машина группы прикрытия. А в самом отеле, в двести девятом номере, притаилась группа захвата.
Короче говоря, все было готово ко встрече с самым опасным преступником Петербурга.
Брыкин и Оладушкина по причине своего юного возраста участия в операции не принимали. Ребята сидели за столиком в «Макдоналдсе», неподалеку от «Астории», и ели чизбургеры, запивая их кока-колой. А под столиком сидела Белоснежка и ела двойной гамбургер.
Стае глянул на часы.
— Бандиты уже на подходе, — сообщил он Юльке.
В это же самое время на часы глянул и Саша Чайников. И тоже сообщил:
Бандиты уже на подходе.
Ясненько, — ответил из-под кровати Суперопер.
В дверь постучали.
— Войдите, — разрешил Саша, быстро сунув руку под подушку, где у него лежал пистолет.
Дверь открылась, и в номер вошел… надзиратель Шибайло. Чайников тотчас его узнал. И Шибайло тотчас узнал Чайникова.
— Рвем когти. Папа! — закричал он «крестному отцу», который еще не успел войти в номер. — Засада!..
Саша выхватил пистолет.
— Ни с места!
Шибайло тоже выхватил пистолет.
Ба-бах! — с ходу выстрелил надзиратель в Чайникова.
Пуля вжикнула. Саша почувствовал сильнейший удар в грудь, от которого он кубарем скатился с кровати.
А из-под кровати, словно мячик, выкатился Суперопер, молниеносно сбил Шибайло с ног и, заведя бандиту руки за спину, сцепил их наручниками.
— Спокойно, приятель. Не дергайся.
Чайников встал, пошатываясь. Первым делом он посмотрел на свою грудь. И сразу все понял. Бандитская пуля угодила в медальон, который ему надела Калерия Ивановна. Фамильная реликвия в очередной раз спасла очередного Волконского.
В номер ворвались бойцы группы захвата.
Ну, взяли?! — закричал им Молодцов.
Кого?! — закричали в ответ бойцы.
«Крестного отца»!
Так вы ж сами его взяли, Григорий Евграфыч, — указал командир группы дулом автомата на Шибайло.
Да это не он! Был ещё второй!
Второй? — Бойцы переглянулись. — Мы не видели второго.
Вот в рот компот! Упустили Палу!.. Быстро сюда рацию!
Супероперу дали портативную рацию.
Оцепить весь район! — приказал в микрофон Молодцов. — Никого не впускать н не выпускать! — Он взглянул на Чайникова. — Шура, ты «крестного отца» в лицо разглядел?
Нет, Григорий Евграфыч, — виновато ответил Чайников. — Не разглядел.
Черт! И я не разглядел.
Район оцеплен, — послышался голос из рации. — Машины проверяются.
Да он скорее всего пешком ушел, — сказал Саша.
Вот именно! Пешком!.. — Суперопер хлопнул Чайникова по плечу. — Молоток, Шура!
Чайников хотел было спросить, почему он «молоток», но Суперопер уже кричал в микрофон:
Капитан, на Малой Морской, в «Макдоналдсе» находятся двое детей с собакой! Ко мне их! Быстро!..
Есть! — четко ответил невидимый капитан.
Буквально через пять минут Стас, Юлька и Белоснежка были доставлены в двести восьмой номер.
Это «крестный отец»? — спросила Юлька, с любопытством глядя на Шибайло.
«Крестному отцу» удалось уйти, — мрачно ответил Саша.
И что теперь? — спросил Стас.
Вся надежда на Белоснежку, — сказал Суперопер и, присев перед собакой на корточки, погладил ее по шерстке. — Выручай, милая. Мы упустили опасного преступника. Если ты сейчас не возьмешь след, может случиться большое несчастье…
Белоснежка, навострив уши, внимательно слушала, что ей говорил Молодцов. А Суперопер продолжал:
— Я знаю, что в центре Питера взять след очень трудно. Почти невозможно. Но есть такое слово, собачка, — «надо». У преступника в руках страшное бактериологическое оружие. Если ему удастся передать оружие террористам, погибнут тысячи людей и собак. Пойми это, Белоснежка.
И умная Белоснежка поняла.
Она ткнулась носом в ладонь Суперопера и шумно втянула ноздрями воздух, давая понять, что ей требуется понюхать какую-нибудь вещь, принадлежащую преступнику.
Молодцов сокрушенно развел руками.
— Ничего нет, милая. Вот разве что его сообщник. — Сыщик кивнул на Шибайло.
Белоснежка тщательно обнюхала надзирателя со всех сторон и выбежала в коридор.
Все с надеждой следили за действиями Белоснежки.
Побегав по коридору, собака гордо тявкнула и замахала хвостом, показывая этим, что нашла след.
Нашла, нашла… — стали взволнованно переговариваться бойцы группы захвата.
Тихо, — прикрикнул на них Суперопер. — Не мешайте ей работать.
Белоснежка сделала несколько глубоких вдохов, стараясь получше запомнить найденный след, и побежала по лестнице вниз. Следом за ней побежали Молодцов, Чайников, Брыкин, Оладушкина и группа захвата.
Выскочив на улицу, Белоснежка в задумчивости остановилась. Ее ноздри уловили множество уличных запахов, которые сбили ее со слабой ниточки следа. Собака закрутилась на пятачке у входа в «Асторию», отыскивая нужный запах среди сотни ненужных. Отыскала и вновь пошла по следу. Мимо памятника Николаю I, по набережной реки Мойки, через Поцелуев мост…
Белоснежка шла по следу. Позади остались шесть улиц и семь переулков. «Такое даже Эйнштейну было не под силу», — думал Суперопер, едва поспевая за собакой. И вот, наконец, Белоснежка вихрем взлетела по лестнице одного из домов по улице Ермака. Ударив передними лапами в железную дверь на четвертом этаже, собака залилась звонким лаем.
Молодцов решительно надавил кнопку звонка.
Кто там? — послышался мужской голос.
Открывайте, милиция.
Дверь открылась. И все увидели человека, которого не раз видели по телевизору и на предвыборных плакатах, развешанных по всему городу. Другими словами, все увидели Сидора Карловича Змеевцева, одного из многочисленных кандидатов в губернаторы Санкт-Петербурга.
— В чем дело, господа? — спросил Сидор Карлович, слегка приподняв левую бровь.
