Екатерина Вильмонт - Маскировка для злодейки
— Сам знаю, — буркнула Маня, но ничего не могла с собой поделать. Ей нестерпимо хотелось, чтобы Гошка сказал ей, что любит… Но она знала, что скоро от него этого не дождаться. Саша словно подслушала ее мысли:
Манечка, Гошке сейчас просто не до того, ему бы с мамой и Умаровым разобраться. Он ведь жутко ревнует. Сколько лет они вдвоем с мамой жили, и вдруг какой-то Умаров… Это нелегко.
А если наша мама замуж выйдет?
Нас все-таки двое, — вздохнула Саша. — И еще… Ты иногда Гошке говоришь довольно не приятные вещи…
Ну и что?
Ато… Это неженственно… И потом, ячитала, что мужчины любят лесть, любят, чтобы им говорили, какие они расчудесные.
Ты Зорику тоже говоришь, какой он расчудесный?
Говорю иногда! Но он и вправду красивый и умный.
Нет, я не буду, не хочу! Мне не нравится говорить неправду!
Тогда хотя бы не говори всю правду! Иногда можно просто промолчать!
Нет! Зачем мне его любовь, если я за нее должна наизнанку вывернуться? Не желаю!
— Ты еще маленькая, — опять вздохнула Саша. — Вырастешь — поймешь!
Не желаю я ничего понимать!
Дело твое, — пожала плечами Саша. — Скажи лучше, ты пойдешь к Маргарите, скажешь ей все?
Думаешь, надо?
Уверена! Пусть живет спокойно.
— Ладно, зайду вечером.
Кстати, давай-ка сегодня уберем квартиру, а то скоро мама приедет, да и перед школой надо все в порядок привести, потом времени не будет. Согласна?
Неохота, конечно, но я согласна. А то маме неприятно будет в грязный дом возвращаться.
И девочки до вечера провозились с уборкой. Саша любила наводить чистоту. Маня терпеть не могла, но выхода у нее не было. А под вечер, когда обе уже с ног валились, позвонил их отец.
К телефону подошла Саша.
Папа, — обрадовалась она, — ты приехал! Как дела?
Санечка, я так соскучился, как там Маняшка, она дома?
Дома, у нас все хорошо.
А мама в Москве?
Нет, мама на съемках, скоро приедет, она вчера звонила. Папочка, когда мы увидимся?
Прямо сегодня!
Здорово!
Через час я за вами заеду и повезу ужинать в ресторан, годится?
Папа!
Рада?
Еще бы!
Маняшку позови, хочу ее голосок тоже услышать.
Она в ванной, моется! Но я ее позову сейчас!
Не надо, я скоро приеду! Будьте готовы!
Маня! — закричала Саша, повесив трубку. — Маня! Открой!
Тебе чего? — крикнула из-за двери Маня.
Папа приехал! И пригласил нас в ресторан!
Врешь!
Выходи скорее, мне тоже надо помыться!
Через минуту Маня выскочила из ванной.
Что он сказал?
Что соскучился! Иди одевайся!
И Саша скрылась в ванной.
Ужин в ресторане удался! Папа был в прекрасном настроении, привез дочкам подарки, они весело болтали, вкусно ели, а потом он сказал, слегка смущаясь:
Девочки, я скоро женюсь. Вот такие пироги!
Опять? — охнула Маня. — А как же Лена?
Ну, это была ошибка, — проворчал папа.
А если теперь опять будет ошибка? И мама была ошибкой? — не унималась Маня.
Нет, с мамой все было иначе, но это вопрос сложный, вот станете взрослыми, поймете.
Но, если мы ничего не понимаем, то зачем ты нам рассказываешь, что опять женишься?
Потому что я женюсь… Я женюсь на англичанке.
И будешь жить в Англии, да? — побледнела Саша.
Нет, пока нет. Пока мы будем жить здесь и там тоже… на две страны, так сказать, сейчас многие так живут. И вы обязательно будете туда ко мне приезжать.
Она тоже актриса? — спросила Саша.
Нет, Элли — звукорежиссер, очень высокого класса.
Папа, а ты разве знаешь английский? — полюбопытствовала Маня.
Знаю, но плохо. Зато теперь буду знать хорошо. Но Элли неплохо знает русский, она из семьи эмигрантов.
— Ну, тогда ни она русского не выучит, ни ты английского, да еще на родном языке нормально говорить разучитесь, — скривила губы Маня.
Отец расхохотался:
Что-то в этом роде я и ожидал! Ты злючка, Маняша! Но не сердись, что ж поделать, если папа у вас такой легкомысленный и влюбчивый, но вас я все равно люблю больше всех на свете.
Больше, чем Элли? — поинтересовалась Маня.
Дурочка, это же совсем другое. Любовь к женщине рано или поздно проходит, как это ни прискорбно, а любовь к детям — это навсегда. Надеюсь, и вы меня тоже любите!
— Конечно, любим! — горячо воскликнула Саша.
А Маня довольно хмуро осведомилась:
Но если любовь проходит, так зачем жениться?
Ну так, может, она еще не скоро пройдет! — И папа подмигнул дочкам.
После ресторана он отвез их домой. Когда они вылезли из машины, Саша тихонько сказала:
Не волнуйся, это ненадолго!
Сама знаю! Все равно противно!
Что ж поделаешь!
А представляешь, если мама вернется и заявит: «Девочки, я выхожу замуж!» Вот будет номер!
Вряд ли. Мы уж сколько раз пугались, что мама замуж выйдет, а она не хочет. Это папа все время хочет жениться и жениться. А мама нет.
Гошкина мама тоже все не хотела, не хотела, а потом раз — и захотела!
Ну что делать, если жизнь так устроена.
Плохо жизнь устроена, отвратительно просто! Гнусно!
Да ладно тебе, Маняша, ну поживет папа в Англии, мы к нему съездим, Лондон посмотрим… Знаешь, как я хочу в Лондон!
Ну, это еще не факт!
Почему? Вон Гошка твой тоже все не верил, что отец его в Германию пригласит, но ведь пригласил же и еще пол-Европы показал.
Вообще-то да.
А представляешь, как здорово может получиться, если наш папа нас пригласит, а Гошкин — Гошку, и мы там все вместе встретимся…
Где там?
В Европе, где же еще!
Глава XI. МОБИЛЬНИК
— Саша! — Из темноты к ним подбежал Зорик. — Куда вы пропали, я волновался! Привет, Манечка!
— Мы с папой встречались, а ты давно ждешь? — каким-то удивительным голосом спросила Саша.
«Воркует, — подумала Маня. — Голуби у нас на балконе иногда так воркуют…»
Зорик, пойдем к нам! — пригласила Саша.
Нет, уже поздно, мне надо домой, я обещал маме…
Маняшка, ты хотела к соседке зайти, помнишь? — смущаясь, сказала Саша.
Избавиться хочешь? Ладно, я пошла!
Ей было почему-то до слез обидно. Вот Гошка небось не ждет ее во дворе, не волнуется, куда она запропастилась. Маня посмотрела на окно Маргариты. Там было темно. Ничего, поговорю с ней завтра…
Саша вернулась минут через десять, раскрасневшаяся, с блестящими глазами.
Целовались?
Манька! Тебе не стыдно?
Это тебе должно быть стыдно, а не мне!
Вот еще! — надула губки Саша. — Мне стыдиться нечего.
Сашка, а целоваться приятно?
Смотря с кем! — засмеялась Саша, любуясь на себя в зеркало.
А ты что, до Зорика с кем-то целовалась?
Ха! Сколько раз!
Ничего себе! И с кем?
Не с Гошкой! А остальное тебе ведь не важно, правда? Слушай, я Зорику все-таки рассказала про тетю Мику и про Ларису.
Ясно, язык у тебя как помело!
А еще я ему рассказала про свою версию, ну, насчет Омска, он сказал, что тоже думал в этом на правлении и попробует найти каких-нибудь знакомых в Омске и связаться с ними по Интернету.
Попытка — не пытка.
А ты к Маргарите заходила?
Нет, ее дома нет, окна темные.
Но завтра надо с ней поговорить, зачем человеку зря мучиться.
Ладно, я спать хочу!
Маняшка, скажи, правда ведь, Зорик красивый?
Согласна, красивый, а день был паршивый!
О, давно ты что-то ничего не рифмовала.
У меня, сестренка, так болит печенка!
Маня, правда? Где болит?
Дура ты, Санька, я просто так… Ничего у меня не болит! Только душа… Иду спать не спеша!
Сама дура! Напугала меня!
Зорик вернулся домой в самом радужном настроении. И дело было не только в Саше. Просто, пока он ехал в метро, его осенила поистине гениальная идея. Сначала он думал спросить отца, нет ли у того знакомых в Омске, более того, в Омском университете, что, кстати, было вполне возможно. Зорик помнил, года два назад отец ездил в Омск оппонировать на защите докторской диссертации. Но отец ведь непременно захочет узнать, зачем Зорику это нужно, а посвящать родителей в свои дела он не очень любил. И хотя родители ему доверяли, но зачем им лишняя информация? Но в метро Зорик вспомнил о Карене. Карен так помог им в их последнем деле, к тому же родители Зорина и Карена давно дружили. Карен уже взрослый, учится на журналиста, он проходил стажировку в «Известиях», он умный, веселый и, если ему все рассказать, наверняка поможет.
Зорик, ты где был? — встретила его мама.
Мамуля, я пришел вовремя? Не опоздал?
Нет.
Тогда не задавай нескромных вопросов! — Он чмокнул маму в лоб. Она была на голову ниже сына.
О, все поняла, ты был у Саши! Больше вопросов не задаю, я машинально! Ужинать будешь? Ты, наверное, голоден, как волк?
Нет, мамуля, как целая стая волков! А папа дома?
Папа сидит в Интернете.
Понял.
После ужина Зорик взял телефон и ушел к себе в комнату. Отыскал в книжке номер Карена и позвонил. Он знал, что Карен ложится поздно. Хорошо еще, если он дома окажется. Но тот был дома и сам снял трубку. И надо заметить, крайне удивился.
