Марина Елькина - Тайна украденной пальмы
— Ян! — Мавра заплакала и уткнулась лицом в плечо мужа.
— Мне стало трудно писать, — признался Черский. — Карандаш выпадает из рук. Привяжи его к борту, на веревочке, чтобы не терялся.
— Ты устал, Ян, тебе надо отдохнуть.
Черский закрыл глаза. Сорок семь лет, и жизнь подошла к концу. Надо подводить итоги.
Что было в этой жизни? Пожалуй, все. Бросало то вверх, то вниз. Безоблачное детство, университетский корпус, восстание, тюрьма, штрафной батальон, вечное поселение, путешествия, открытия, наука, около сотни книг и статей, Золотая медаль Русского географического общества, высочайшее помилование, Петербург, лекции и снова путешествия, открытия, наука.
Много для сорока семи. Или мало?
Как хочется дойти до конца эту, последнюю, экспедицию! Как хочется и здесь победить!
Однообразие тундры утомляло. Лето в разгаре, но какое оно бедное! Как не похожи эти края на берега Байкала!
Черский вдруг ясно вспомнил запах сосен и свежей смолы, поляны жарков и незабудок, высоченные кедры и красные точки брусники в распадках. Иркутск и Байкал так и остались на всю жизнь лучшими и самыми светлыми воспоминаниями. Вот и после этой экспедиции он рассчитывал еще разок побывать в Иркутске, добраться туда по зимнему пути от Нижнеколымска, еще раз увидеть любимый город, еще раз поклониться старику Байкалу, бросить в его воды полтинник за заботу.
Вспомнился Черскому и странный бродяга Максимка, который рассказал ему об этому народном поверье. Интересно, жив ли? Пригодилось ли ему то ружье, которое подарил Черский? Нашел ли он теплое местечко, где хорошо живется бродяжьей душе? Или сгинул давным-давно в таежных просторах?
— Мавра! — позвал Черский жену. — Ты помнишь Максимку?
— Того бродягу на Байкале? Конечно, помню. Я все помню, Ян.
— Когда доберешься до Иркутска, съезди на Байкал, брось за меня полтинник.
— Хорошо, Ян.
— А умру, положи меня лицом на север. И мертвым хочу быть впереди.
— Что ты говоришь, Ян? Что ты говоришь?
Черский снова закрыл глаза и в последний раз попытался улыбнуться жене…
Мавра Павловна исполнила завещание мужа. Она завершила экспедицию и по зимнему пути отправилась в Иркутск.
Она постояла на берегу Байкала, на том берегу, где когда-то встретился им бродяга Максимка. Была осень, такая же золотая и красивая, как тогда. Рядом стоял Саша.
Мавра Павловна вытащила три монетки и сказала сыну:
— Заплати, сынок, батюшке-Байкалу за заботу.
Саша размахнулся и бросил монету в воду. Монетка ушла на дно и засверкала в чистейшей воде, вспугнув на мгновение стайку рыб.
Мавра Павловна разжала ладонь, и на дно, близко к берегу легли еще две монетки — ее и Ивана Дементьевича Черского.
ГЛАВА XII СНОВА САМОЛЕТ
В палату к дяде Вене вошли Сева, Витька, Ирка и Владик.
— О-о, какая компания! — обрадовался дядя Веня. — Ты снова в городе, Сева?
— А как же! Сегодня открылась выставка экзотических растений!
— Ты привез свои пальмы?
— Оставшиеся. И смотрюсь на выставке очень даже неплохо. Мои пальмы производят фурор. Представляю, что было бы, если бы эти бандиты не сгубили мою красавицу! Равных ей нет.
— Не расстраивайся. К следующей выставке вырастишь еще. Главное, убереги ее от воров.
— Ну, это уж будь спокоен! Все на станции опутаю сигнализацией! Вот ребята помогут.
Ребята улыбнулись. Ирка выложила на тумбочку яблоки и сок.
— Ребята меня каждый день навещают, — похвастался дядя Веня. — Я уже иду на поправку, надеюсь, что скоро выпишут. Расскажи, Сева, как дела на станции?
— Все в полном порядке. Аппаратуру наладил, повреждения были незначительные, механические. Все в поселке взбудоражены тем, что произошло. Вчера встречался со следователем. Он мне немножко рассказал о том, как все было.
— Расскажите! — попросили ребята.
— Расскажи, — поддержал дядя Веня. — Мы хоть и участвовали во всей этой заварухе и даже были главными действующими лицами, а так и не знаем никаких подробностей.
— Кто был тот, второй? — спросил Витька. — Откуда он взялся?
— Это рецидивист, сбежал из тюрьмы за пару дней до вашего приезда на станцию. В общем, вы подоспели очень вовремя. Этот преступник оказался каким-то старым знакомым Григория Данилыча.
— Ага! — Витька даже вскочил. — Значит, они все-таки были заодно?
— Выходит, он знал, кто напал на дядю Веню? — ахнула Ирка. — И виду не показал! Как будто поверил, что он упал!
— Помните, вы увидели шишкарей?
— Да.
— А у них пропал мешок орехов.
— Полмешка.
— Ну, это неважно. Украл мешок, конечно, сиплый. А потом признал в одном из шишкарей своего старого знакомого — Григория Данилыча. Он догнал шишкарей, вернул им мешок и попросил Данилыча найти оружие и документы. Данилыч укрыть этого типа побоялся, зато сказал, что лодку можно украсть у туристов, а документы поискать на нашей станции. За хорошие деньги раздобыть лодку согласился Славик. Он ведь всегда был падкий на деньги. Несколько дней сиплый прятался в тайге. Славик приносил ему еду. Да, еще он говорил следователю про какие-то припасы в берлоге. Следователь ничего не понял. Откуда эти припасы брались? Оставлял их не Славик.
— Это я оставлял, — покраснел Владик.
— Ты? Зачем?
— Я думал, что там снежный человек.
Дядя Веня и Сева весело расхохотались:
— Вместо снежного человека приручали рецидивиста!
— Мелкими кражами на станции и у туристов сиплому удалось обзавестись моей штормовкой, темными очками, спортивными штанами и еще какой-то мелочью.
— А потом они утащили у туристов лодку!! — воскликнула Ирка.
— Точно. Лодку они нашли в лесу сразу после урагана и отнесли поглубже, в тайгу.
— Ну, не так уж и глубоко, — возразил Владик. — Это я ее нашел.
— Ну да. С лодкой у них не получилось. Тогда они решили раздобыть оружие.
— И расправиться со мной, — добавил дядя Веня.
— Да нет. Они утверждают, что нападение на тебя не входило в их планы. Ты просто неожиданно вернулся и застал их с ружьем в руках. Сиплый испугался, когда ты назвал имя Славика, и стукнул тебя по голове.
Дядя Веня потер затылок:
— До сих пор его удар отзывается.
— Ну а дальше вы все знаете. Потом бандитам понадобились документы, они вернулись на станцию. Документов не нашли, но зато утащили пальму и приглашение. Кто уж из них проявил такую смекалку? Ведь как хитро придумано! Ну, кто догадается, что так перевозят антикварные ружья? И в голову никому не придет проверить. — Сева рассмеялся. — Между прочим, с приглашением получилось забавно. Оказывается, при задержании Славик помалкивал и не сопротивлялся, а этот сиплый хотел убедить милиционеров, что он прибыл с пальмой на выставку и тыкал им это приглашение!
— А у кого они все-таки стащили лодку? — спросил дядя Веня.
Славик помрачнел:
— Да не стащили. Лодку дал им Григорий Данилыч. Когда он понял, что дело принимает нешуточный оборот, и подозрение может пасть на него, то решил, что этим двум лучше помочь побыстрее выбраться. К тому же это он сообразил, что ружье будет стоить хороших денег. Конечно, при продаже он бы забрал себе большую долю.
— А где ружье? Его вернут дяде Вене? — спросил Владик.
— Вернут, конечно. Как только закончится следствие. Между прочим, эксперты утверждают, что стоимость этого ружья не тысяча и даже не пять, а несколько десятков тысяч долларов. Такое ружье, дорогой мой Веня, надо в сейфе держать, а не на стену вешать.
Дядя Веня улыбнулся:
— Во-первых, о его стоимости я узнал от тебя. А во-вторых, это ружье было мне дорого не количеством денег, которые можно за него выручить, и не антикварной ценностью, а просто как подарок учителя.
— Шикарные подарки делал твой учитель!
— И ему не важна была стоимость. И он получил это ружье в подарок.
— От кого? Тоже от своего учителя?
— Нет. От старика в прибайкальском селении Мальта.
— Этот старик был купцом-фабрикантом?
— Нет. Бывшим бродягой.
— Хорошие ружья были у бродяг.
— Судьба этому ружью быть подарком. Бродяге его подарил какой-то ученый. Ученого звали Иван.
Витька осмелел и спросил:
— А этот Иван не мог быть ученым Черским? Его ведь на русский лад звали Иван Дементьевич.
На Витьку все посмотрели огромными глазами. Дядя Веня помолчал и ответил:
— Догадка смелая, но подтвердить ее будет сложно. Разве что поискать какие-нибудь дневники Черского? Вдруг там это ружье упоминается?
Дядю Веню выписали из больницы через две недели. Сева взял на выставке какой-то приз и уехал на станцию.
— Как жаль, что мы не можем поехать с ним! — сокрушался дядя Веня. — Я уже соскучился по Байкалу, да и перед вами неудобно — обещал две недели экспедиции, а получилась вот какая чепуха.
