Марина Елькина - Тайна украденной пальмы
— Что ж ты раньше это не предложил? Могли бы удрать.
— Раньше в голову не пришло, — честно признался Владик.
Ирка с опаской осмотрела каждый угол.
— Да никого здесь нет, — сказал Витька. — В прятки с нами они играть не будут. Им проще выбить дверь.
— Интересно, какие это документы они искали? — задала вопрос Ирка.
— Любые, — сказал Владик. — Они хотят удирать, испугались, что дядя Веня расскажет, кто на него нападал.
— Вот черт! Значит, их не успеют задержать?
— Почему?
— Никто же не знает, что они удирают! И рация, как назло… Ах, ты!
— Но документов они не нашли, — напомнила Ирка.
— Да, между прочим, странно, что они ушли ни с чем, — поддержал ее Владик.
— Наверное, нашли что-то все-таки. Даже кадку с пальмой перевернули. Надо поднять.
— Ой! — Ирка от удивления открыла рот. — А где самая большая пальма?
— Какая пальма? — поморщился Владик. — Вечно ты…
Но одной пальмы действительно не было. Той, что была больше и красивее всех.
— И приглашение пропало! — воскликнул Витька. — Я его вчера на тумбочку положил возле пальмы!
— Ну, это уж слишком! — Владик в недоумении почесал кончик носа.
— Они не просто преступники. Они — сумасшедшие, — заявил Витька. — Наверное, тот, без документов, сбежал из психушки.
— Это еще страшнее! — тут же отреагировала Ирка. — От психов не знаешь, чего ожидать.
— А от бандитов знаешь?
— Тихо-тихо! — перебил их Владик. — Давайте соображать, зачем они утащили пальму?
— Собрались на выставку экзотических растений, — съязвила Ирка. — Хотят получить главный приз.
— Я серьезно спрашиваю. Зачем им понадобилось тащить здоровую пальму в кадке? Это же тяжело!
— Для Славика — легче легкого, — сказал Витька.
На Ирку после пережитых страхов напало неестественное веселье:
— Может, они решили поиграть в робинзонов? Уплывут сейчас на какой-нибудь остров и сядут вдвоем под пальмой?
— Или выдолбят из пальмы каноэ, чтобы переправиться на другой берег, — улыбнулся Владик.
— Короче, как ни крути, а версия одна — они психи. Из всего дома украсть пальму и приглашение на выставку!
— А приглашение — это документ? — вдруг спросил Витька.
— Наверное, нет. Хотя там есть фамилия Севы.
— А что, если они решили прикрыться пальмой и…
— И поехать в Иркутск якобы на выставку! — закончила за него Ирка.
— Точно! Нет, стоп! Чтобы выбраться с пальмой, нужна машина. Или лодка. А лодки у них нет.
— Н-да! Опять тупик. Нет, пальма нужна им для чего-то другого. Только вот для чего?
— У психов своя логика, — заключил Владик. — Давайте лучше подумаем, как нам до завтра продержаться. Они же могут вернуться в любой момент.
— Предлагаю идти в поселок, — подняла руку Ирка.
— Ты знаешь, где этот поселок находится? Хотя бы приблизительно?
— Нет. Но мы можем дойти до какой-нибудь дороги, а там спросить у людей.
— А как дойти до дороги, будем спрашивать у медведей?
— Сглупили мы! — признался Витька. — Надо было хоть поинтересоваться у дяди Вени, где находится поселок.
— Кто же знал, что все так получится?
— Я вот что думаю! — воскликнула Ирка. — Они не могли далеко уйти с этой пальмой! Что, если нам найти их и разведать, что они собираются делать дальше?
— Хорошая мысль! — поддержал Витька. — Но это опасно. Они нас могут увидеть.
— Постараемся идти потише и поосторожнее. Зато все будем знать об их планах, расскажем завтра Севе, и их задержат.
— На разведку пойдем мы с Витькой, — решил Владик. — Ты — девчонка, тебе лучше остаться на станции.
Ирка покраснела:
— Да без меня бы вы не додумались ни до какой разведки!
Опять перепалка! Никак не могут потерпеть хотя бы до завтра!
— Пойдем все, — вмешался Витька. — На станции сидеть сейчас еще опаснее, чем идти в разведку. Надо держаться вместе.
Витька шел по лесу и без конца озирался. При каждом шорохе ему чудилось, что их заметили.
Следопыты-индейцы из ребят бы не получились. То ветка под ногой хрустнет, то шишку пнут, то оступятся.
— Мы уже далеко зашли в лес! — то и дело беспокоилась Ирка. — Мы сейчас заблудимся. В какой стороне станция?
Прогулка по болоту в первый день напугала ее не на шутку. А теперь и надеяться не на кого.
— Без толку мы здесь ходим, — не выдержал наконец Владик. — Круги нарезаем. Они ушли вглубь.
— Или их вообще нет в лесу, — сказал Витька. — Почему мы решили, что они здесь?
— А где же?
— На побережье, например.
— Что же ты молчал? Надо обследовать побережье! — воскликнул Владик.
На побережье никого не было.
— Времени много прошло, пока мы по лесу шатались, — сказала Ирка. — Они могли бог знает куда за это время переместиться.
Владик в сердцах пнул какой-то белый клубок.
— Что это? — наклонился к клубку Витька.
— Мусор какой-то.
— Нет. Это свежая стружка, корни и… Похоже на куски ствола.
— А вот и пальмовый лист! — закричала Ирка. — Они были тут! Эх, если бы мы не теряли времени в лесу!
— Погодите! А зачем они расковыряли пальму?
— Съели, наверное?
— Что? Пальму? Вместе со стволом?
— Как видишь.
— Я же говорю — каноэ выдолбили и уплыли! — хмыкнул Владик. — Психи, одним словом. Пойдемте на станцию, будем баррикадироваться. Что им еще в головы взбредет? Может, вторая пальма понадобится.
На станции было страшновато. Ребята заперли двери на замок.
— Свет включать не будем, посидим в темноте, — сказал Владик. — Этот сиплый вчера видел свет в наших окнах. Как-то неприятно, когда за тобой наблюдают.
— Думаешь, за темными окнами наблюдать не будут? Еще быстрее решат, что путь свободен, что нас нет.
— Лучше пусть так решат, чем начнут тарабанить и требовать, чтобы мы открыли дверь.
И только Владик это произнес, как в дверь затарабанили. Громко, настойчиво, по-хозяйски. Ребята испуганно сжались.
— Ребята! Откройте! Это я — Сева!
* * *В конце девятнадцатого века по огромным просторам Сибири кочевали не только исконно жившие там племена, но и лихое племя бродяг. Среди них попадались разные люди — неудачливые золотоискатели, беглые каторжники, правдолюбцы, охотники.
Однажды, когда Черский исследовал устье небольшой речушки, впадающей в Байкал, а Мавра готовила на костре ужин, к лагерю путешественников подошел один из таких бродяг. Грязный, в оборванной одежде, исхудавший и голодный.
— Здравствуй, матушка, — поклонился он Мавре. — Позволишь у огня присесть?
В первый момент Мавра очень испугалась, но виду не подала.
— Садитесь, — сказала она. — Сейчас ушица поспеет — накормлю.
— А не боишься меня?
— Чего ж бояться?
— А коли я убивец?
Мавра не ответила, пробуя уху.
— Ну, вот и сварилась, кажется. Сейчас муж вернется, и ужинать станем.
— А муж твой меня не прогонит?
— Отчего же ему вас прогонять?
Бродяга хмыкнул и придвинулся к костру поближе. Вернулся Черский. Он радостно шагнул к незнакомцу и представился:
— Иван Дементьевич. С кем имею честь?
— Максимка я. Бродяга.
— Как же в такую глушь забрел?
— Из острога бежал.
Черский кивнул:
— Как же в остроге оказался?
Максимка усмехнулся:
— За бродяжничество и взяли.
— Зачем же на себя наговаривали? — возмутилась Мавра. — Зачем говорили, что убийца?
— Проверить хотел, испужаешься али нет?
— Из каких же ты краев, Максимка? — спросил Черский.
— Тутошний я, сибирский.
— Вот и хорошо. Мне как раз толковый проводник нужен. Хочу через ту речку переправиться, а она больно уж бурная, одному не справиться.
— Отчего же добрым людям не помочь? Веревку для переправы надо.
— Будет веревка.
— Ну, тогда и переправа будет, — Максимка сдвинул на глаза шапку и уснул на земле, у костра, поплотнее закутавшись в рваный зипун.
Помощник из него вышел толковый, сноровистый.
— Я обвяжусь веревкой и пойду вброд, а ты держи веревку покрепче, — сказал Черский.
Максимка недоверчиво смерил взглядом худую фигуру ученого.
— Нет уж, Иван Дементьич. Речка сильная, а ты больно хлипкий. Давай я пойду.
Он обвязался веревкой и пошел. Черский и Мавра изо всех сил держали веревку, иногда казалось, что течение уносит Максимку, но он снова выныривал из бурунов и шел к другому берегу. На другом берегу он закрепил веревку и махнул Черским рукой. Теперь, держась за натянутую веревку, можно было переправляться без боязни.
Еще неделю прожил Максимка вместе с экспедицией. Стряпал, колол дрова, помогал в переправах. А через неделю сказал:
— Пора мне. Нынче уйду.
— Оставайся, — предложил Черский.
— Нет, Иван Дементьич, пойду.
