Адам Багдай - Тайна черного зонта
Краешком глаза Гипця видела, как рыжеволосая набросила на плечи дождевую накидку.
«За рыжей нужно проследить», — подумала девочка, чувствуя, как в ней самой просыпается детектив и возникает желание действовать. Сорвавшись со стула, она подбежала к сидевшей перед зеркалом матери.
— Ты права, мамуся, не стоит волноваться из-за той мухи в сливках!
Мать не могла скрыть своего удивления.
— Гипця, ты ведь просидела уже столько времени. Я сейчас буду готова.
— Я передумала, — торопливо проговорила девочка и поспешно бросилась в раздевалку.
Зеленая накидка рыжеволосой мелькнула за мокрым от дождя окном. Набросив на голову капюшон плаща, Гипця шариком выкатилась из парикмахерской и, оказавшись на улице, почувствовала на разгоряченном лице холодные дождевые капли. Осмотревшись, она увидела в нескольких шагах от себя зеленый зонт и зеленую дождевую накидку. Рыжая шла медленно, аккуратно обходя лужи и смешно переступая ногами, будто передвигалась по раскаленной плите. Перед «Августинкой» она задержалась, сложила зонт и быстро исчезла в дверях кафе.
Гипця пересчитала мелочь, оставшуюся после покупки сливок. «Хватит на трубочку с кремом», — с облегчением подумала девочка и вошла в кафе. На пороге переполненного зала она осмотрелась и в углу у окна заметила сначала зеленую накидку рыжеволосой, а уже потом рядом с ней коричневую курточку.
— Спортсмен… — непроизвольно вырвалось у нее. Благодаря этому неожиданному открытию подслушанный в парикмахерской разговор приобрел совершенно ясный смысл. «Спортсмен», — мысленно повторила она. Человек, неотступно следивший за Усиком и вертевшийся возле дома пани Баумановой. Внезапно девочка испугалась. Бесценный зонт был, наверное, в руках этого опасного типа.
Гипця, впрочем, не умела долго раздумывать. Врожденное любопытство и авантюрная жилка в характере побуждали ее к действию. Как раз в это время освободился столик по соседству с тем, который занимали Спортсмен и рыжеволосая. Гипця начала потихоньку продвигаться в этом направлении.
По дороге она прихватила со служебного столика номер еженедельного кинообозрения. Заслоняя газетой лицо и делая вид, что поглощена чтением, она уселась за столик рядом с находившейся под ее наблюдением парочкой. Упершись взглядом в изображение смеющейся кинозвезды, девочка старалась услышать, о чем разговаривают за соседним столиком.
В зале стоял несмолкаемый шум разговоров, сопровождавшийся монотонным гудением вентиляторов. В этом нескончаемом гуле трудно было разобрать хотя бы слово, тем более что соседи разговаривали, приглушив голоса. Недовольная Гипця придвинулась к ним поближе, но уши ее улавливали по-прежнему только гул и гам.
Но вот вентиляторы стихли, и людские голоса зазвучали отчетливее. Выставив голову из-за газеты, Гипця краешком глаза видела лицо Спортсмена с пересекавшим бровь широким шрамом. На этот раз она ясно расслышала его слова:
— Ты уладила это дело?
Рыжая утвердительно кивнула и протянула руку к сумочке.
«Нет, не вытащит же она из сумочки зонт?» — подумала Гипця, но не смогла сдержать своего удивления, когда в наманикюренной ладони рыжей зашелестел свернутый в трубочку пергаментный листок. Девочка издала печальный вздох. «Это, наверное, тот план. Откуда он у рыжей?» На раздумье времени не было. Рыжая протянула трубочку Спортсмену, а тот, не глядя, быстро сунул ее в карман.
— Порядок. Сколько заплатила?
— Две сотни.
— Хорошо. — Он встал и бросил собеседнице на прощание: — Иду к Толстяку. В восемь буду у тебя.
Рыжая в ответ кивнула, а Спортсмен направился к выходу. Гипця с минуту смотрела, как он с трудом пробирается между столиками, а потом, оставив на столе газету, незаметно последовала за замшевой курточкой.
Глава XXXI
ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН
«Куда он направляется с этим планом?» — спрашивала себя Гипця, следуя по пятам за Спортсменом.
Моросил надоедливый мелкий дождичек. Улицу застилала белесая мгла, а из водосточных труб капала вода. В лужах отражались смутные контуры стен и деревьев. Улица была почти безлюдна. Лишь несколько цветных зонтов, словно плывущие грибы, скользили вдоль домов.
Молодой человек шел быстро, широко шагая и втянув голову в поднятый воротник. Он был настолько поглощен своими мыслями, что не видел ничего вокруг. Видимо, он очень торопился.
На углу Гипця задержалась. Ей не хотелось, чтобы Спортсмен заметил за собой слежку. Немного выждав, она перебежала улицу, перепрыгивая через разлившиеся лужи. Они уже подходили к дому пани Баумановой, но молодой человек, даже не взглянув в ту сторону, миновал его, как любой обычный дом. Лишь проходя мимо живой изгороди, он неожиданно свернул в узкую аллейку, тянувшуюся вдоль стен к свалке старых автомашин.
Выпотрошенные «Стары» и «Люблины», лишенные колес и двигателей, словно железные скелеты, мокли под дождем. Их жалкий вид навевал тоску. Миновав свалку, Спортсмен перескочил через полуразрушенную стенку и вскоре оказался среди старых бараков.
На мгновение Гипця упустила его из виду, но тут же заметила снова. По заросшей травой тропинке он направлялся к видневшимся вдали низким строениям с кирпичными нештукатуренными стенами. Спортсмен вошел в настежь распахнутые железные ворота, над которыми нависала большая вывеска: «Механические мастерские — Варшавский Столярный Кооператив — КЛЕН».
В этом месте Гипця не была еще ни разу. По расположению зданий она догадалась, что главный вход на территорию кооператива находится на улице Подгаляньской. Но почему Спортсмен выбрал такой длинный обходной путь? Это лишь усилило подозрения Гипци.
Тем временем молодой человек, миновав штабеля сохнувших под навесом досок, вошел в невысокий кирпичный барак. Решив продолжить преследование, Гипця подошла к воротам, но тут из-за штабеля досок вышел мужчина в рабочем халате.
— Что тебе надо? — грубо спросил он.
Гипця, которая никогда не лезла за словом в карман, весело ему ответила:
— Почему пан так громко кричит? Я ищу проход на другую улицу.
— Здесь нет прохода. Не видишь разве, что посторонним вход на территорию запрещен?
— Прошу извинить, — насмешливо произнесла Гипця, — я не знала, что здесь производят секретное оружие.
— Проваливай поскорее, а не то вытурю тебя отсюда! — рассердился мужчина.
«Выхода нет, придется отступить!» — подумала Гипця. Этот невежа нарушил все ее планы. Ее сжигало любопытство, очень хотелось узнать, с кем же встретился Спортсмен. Что он собирался сделать с планом? Кто был тот Толстяк, о котором он упоминал в кафе? Ее утешала лишь мысль, что по крайней мере она выявила место, куда направлялся Спортсмен. Теперь нужно будет обратить внимание на эти хибары и как можно скорее сообщить обо всем Кубусю.
Глава XXXII
НОВЫЕ ЗАДАЧИ
— Это фантастика! — воодушевился Кубусь, когда Гипця рассказала ему о своих последних открытиях. На город опускались сумерки. Дождь уже перестал, только в трубах еще тоненько позвякивала вода. В песочнице под плакучей ивой возились пятилетние карапузы, а на перекладине для выбивания ковров и половиков выделывал акробатические номера юный любитель гимнастики. Зацепившись за металлический прут согнутыми в коленях ногами, он висел вниз головой и орал что было мочи:
— Я Бэтмен! Ура!
— Заткнись! Не мешай разговаривать старшим! — крикнул ему Кубусь, но акробат и ухом не повел.
— Я Бэтмен! — взвыл он таким устрашающим голосом, что юные детективы, признав свое поражение, перешли в соседний двор.
— Это фантастика! — повторил Кубусь. — Кажется, мы открыли такое, что даже и не снилось самому Толусю Поэту.
— Это я открыла, — заметила Гипця.
— Неважно кто. Мы ведь работаем вместе. Вижу, из тебя получится настоящий детектив. Теперь надо разузнать, чем они занимаются в этом кооперативе.
— И выяснить, что это за план.
— Ты уверена, что это был план?
— Я его толком не рассмотрела, но пергамент был точно такой же, как и тот.
— Это, пожалуй, подходит. Не ясно только, откуда у рыжей этот план. Она ведь ничего не знала, кроме того, что зонт дырявый. И вообще, кто она такая, эта рыжая?
— Просто та самая, что взяла зонт из бюро находок.
— Это тоже подходит, но чем она занимается?
— Выступает в качестве невесты, — объяснила Гипця со знанием дела. — Прокручивают вдвоем какие-нибудь темные делишки. Привет! — Она взмахнула рукой. — Мне пора домой, мама давно вернулась из парикмахерской. А завтра утром позвони. Страшно интересно, что из этого выйдет.
Она пошла мелким торопливым шагом, а потом припустилась бегом, только ее клетчатые брюки замелькали в каштановой аллее. Кубусь с улыбкой смотрел ей вслед. Сейчас она казалась ему самой замечательной девочкой на свете… девчонкой, из которой получится великолепный детектив.
