Валерий Гусев - Охота на инспектора
– А я виноват? – взвизгнул Шурик.
– Виноват, – мрачно сказал Алешка. – Ты все время хочешь, чтобы папа тебе что-нибудь таскал. Всякие подарки. Всякие вертолеты. И лодочку на пруду. А ты бы любил его просто так, как просто папу, без всяких подарков.
Шурик потупился. Нахмурил свои светлые бровки. В его голове и в его сердце шла борьба. Ум говорил одно, а сердце другое. Мне эта борьба тоже знакома. Я думаю, как и каждому человеку. Особенно, когда эта борьба идет за кого-нибудь родного и близкого.
– Леш, – проговорил Шурик, – а ты бы как? Со своим папой?
– Не знаю. – Алешка даже вздохнул. – Наш папа таких задачек нам не ставил.
Шурик вздохнул.
– Тогда так. Если я чего-нибудь от них узнаю, я вам сразу скажу. А если нет, то мы с Шариком будем их отвлекать, а вы с Димой в это время сделаете все, что надо. Врубился?
– Въехал, – радостно отозвался Алешка.
– К обеду звонят, – сказал Шурик. – Сейчас как пообедаем, а потом как…
– Не все сразу, – перебил его Алешка. – Дим, когда папа за тобой заедет?
– Вечером. А что?
– Поедешь в Москву – раз! Привезешь вот эту штуку… Ну, вонючку, помнишь? И возьми в школе два противогаза. Въехал?
Привезти «вонючку» и противогазы мне не удалось. Я не смог поехать в «Приволье». Школа – раз! Дом – два! Но все, что Лешка заказал, я отправил с Павликом. Он зашел к нам поужинать и проговорился, что утром следующего дня едет со своей невестой оглядывать неоглядные дали в окрестностях Рождествено. Соврал, конечно. Он, наверное, ехал охранять мистера Хилтона, которого на берегах Тайнинки с удочкой давно уже не было.
– А зачем Лешке противогаз? – с подозрением спросил Павлик, когда я вручил ему сумку.
Я не растерялся. По примеру Алешки я знал: нужно что-нибудь ляпнуть несусветное, и вопросов больше не будет.
– Рыбу ловить, – сказал я. – На мелководье.
Павлик не захотел показать себя дурачком, который не знает, как на мелководье ловят рыбу противогазом, и сказал:
– А! Я так и думал.
Когда я навещал в тот раз Алешку, я видел, как нежный Шурик здорово освоил вертолет. Он его слушался, как Шарик – точно и беспрекословно. Шурик, как бы ни бросил Шарику его любимый мячик, тот всегда с легким «хлюпом» оказывался у него в пасти. И если Шурик атаковал своим вертолетом коробку, то все ракеты с легким «хлюпом» попадали в цель.
На этом Алешка и построил свой план. Очень, как я потом узнал, продуманный. И как он его реализовал, вы скоро узнаете. Правда, лучше бы он этого не делал. Не в той роли на криминальной сцене выступил в этот раз мой младший брат…
Началось с того, что Шурика, как переводчика, на том берегу встретили в штыки. Потом мы узнали – приехал шеф Ломакин, узнал про то, что дурак Вован проявил инициативу, и надавал ему за нее по ушам. Вован, конечно, озлился не на себя дурака, а на Шурика с Лешкой. Он на них наорал, махал на них руками и ногами и ругался всякими словами.
Но тут на сцену вылетел Шарик. Уж он-то никак, маленький и худенький, не мог стерпеть, чтобы его хозяина и его друга, который помог ему в борьбе с унизительным запором, какой-то здоровенный дурак ругал и наказывал.
Шарик, без лишних слов, отбросил на затылок свои длинные уши, оскалил свои белые зубки и вцепился в штанину врага.
Враг Вован шарахнулся, штанина лопнула по швам и оказалась целиком во власти Шарика, который сполна выместил на ней свою злость. С голой ногой Вован убежал и спрятался в машине, а Лешка, отобрав у Шарика штанину, нашарил в ее кармане нормальный пистолет.
– Играть! – скомандовал он Шурику и Шарику. – По плану.
Ну, тут и началось. Шурик бросал мячик, Шарик его ловил, подбрасывал черным носом, снова ловил, брал барьеры – скамейку, стол, даже капот маленького трактора. Рабочие, не отрываясь, глазели на него, смеялись и хлопали в ладоши. Потом один из них поймал мячик и бросил Шарику…
Шурик, перепоручив Шарика рабочим, переместился к Алешке.
– Молодец! – Алешка в это время уже лежал в кустах с вертолетом и снаряжал его ракеты компонентами «вонючки». – Бей вон в то окошко, видишь?
В торце вагончика было небольшое окно, забранное редкой решеткой.
– Как только попадешь, хватай Шарика и дуй домой. Изо всех сил.
– А ты, Леш?
– А я за тобой, не бойся. Беги изо всех сил и не оборачивайся. Встречаемся у Дедули. Оба-два.
– Оба-три, – поправил его Шурик.
Он взял пульт, заложил в кронштейны снаряженные будущей вонью ракеты и поднял вертолет в воздух.
Вертолет, шурша лопастями, висел возле куста, словно примеривался. Шурик чуть-чуть его развернул и нажал пуск. Ракета рванула вперед, оставляя за собой легкий дымный след, ударилась чуть выше окна, вспыхнула и упала.
Шурик, закусив губу, еще немного довернул вертолет, немного опустил его нос и выстрелил второй ракетой. Она, будто знала, что от нее требуется, влетела в окно меж прутьев решетки.
– Класс! – сказал Алешка. – Дуйте отсюда. Шарик, ко мне!
А дальше было так. Шарик примчался с мячиком, попрыгал возле ребят и послушно убежал с Шуриком за реку, все время оборачиваясь, будто с обидой – самое интересное будет без меня.
Он не ошибся. Еще через минуту из вагончика, кашляя и ругаясь, вывалились Колян с Толяном, а в вагончик вбежало маленькое существо с какой-то страшной резиновой мордой. Круглые стеклянные глаза и консервная банка под подбородком.
Когда Алешка ворвался с вагончик, мистер Хилтон, прижав к лицу носовой платок, пытался хоть что-то понять. Алешка сунул ему в руку противогаз и скомандовал:
– Собирайте вещи, мистер! Пароход отправляется!
Надо отдать должное инспектору – он сориентировался мгновенно – нацепил противогаз, схватил спиннинг и потянулся в угол за зонтиком.
– Да бросьте вы его! – крикнул Алешка. – Дождя нет, а на пароход опоздаем!
– Ноу, Алекс. Май амбрела (зонтик) есть сорд (шпага).
Алешка его слова не понял, а действие увидел и оценил. Потому что в дверях вагончика образовался осмелевший Вован. В брюках с одной штаниной. Он ничего не говорил, он только ревел, как медведь, обиженный пчелами.
В ту же секунду чехол от зонтика полетел куда-то в угол, а в руке у Хилтона оказалась… шпага с тонким блестящим клинком. Этот клинок, сверкнув солнечным лучиком, уперся Вовану в лоб. Вован отступил на шаг, клинок чуть-чуть поиграл в воздухе и уперся ему в нос. Вован, пятясь, спустился по ступенькам и остановился – руки по швам.
– Рванули! – скомандовал Алешка.
И они рванули к водопаду. Впереди бежал Алешка с чужой штаниной в руках (и в противогазе), за ним трусил английский полицейский со шпагой в руке (и с противогазом на великобританской голове). На другой руке Хилтона болтались наручники.
Возле водопада Алешка подхватил кусок пленки, стащил противогаз. Хилтон понял его без слов.
И они исчезли от погони за стеной падающей воды.
Алешка, усевшись в глубине грота, развернул штанину, достал из нее пистолет и сунул его за поясок джинсов.
– Это, Алекс, отдайте мне, – сказал Хилтон, отдышавшись. Голос его звучал неузнаваемо. – Будем меняться.
– Ну вот, – сказал Алешка с обидой, – я вас спас, а вы отбираете у меня мое последнее оружие.
– Ваше оружие вот здесь, – прогундосил Хилтон и постучал себя по резиновому лбу. – Но в этот раз оно у вас ошиблось. Или сказать корректно: оно сделало некоторый осечек.
– А вы снимите противогаз, – посоветовал Алешка, – а то на вас смотреть противно. И слушать тяжело.
Глава XI
МУХА В ЛАПШЕ
Шурик потом рассказывал, как он, отогнав домой Шарика, спрятался в кустах и наблюдал за Вованом. Тот метался по берегу, ругался; к нему на помощь прибежали Толян с Коляном и тоже больше ругались, чем разыскивали беглецов. Да, ребята, это вам не с бабкой Мотрей воевать! Они метались по берегу точь-в-точь так, как ведет себя Шарик, когда забывает, куда он запрятал запасную косточку или любимый мячик.
Шурик даже заметил, что эти братки становились все озабоченней, все больше волновались. Они, конечно, знали, что ихний шеф Ломакин не похвалит их за то, что они упустили похищенного англичанина.
Вован разошелся до того, что стал давать Коляну грубые пинки с грубыми словами. Толян с интересом за этим наблюдал. Но вскоре и его очередь настала. Теперь Колян наблюдал с интересом, поглаживая ушибленные места.
Потом они достали сигареты, сели на бревнышко, как бездомные воробьи, покурили и поплелись обратно на стройплощадку.
Но Шурик не спешил. Он терпеливо выждал – не вернутся ли они, чтобы возобновить поиски. Не вернулись. И Шурик направился к водопаду, отважно ступил на мокрый от брызг карниз.
Алешка и мистер Хилтон вели тем временем дружескую беседу под сенью низвергающихся водяных струй. Вода шумела, говорить надо было громко, но они не решались, чтобы не выдать врагам своего убежища. Поэтому они не всегда и не сразу понимали друг друга.
