Екатерина Вильмонт - Секрет консервной банки
Глава X
Исчадие ада
Даше позвонила Оля.
– Даш, тебе ребята не звонили?
– Нет, а что?
– И Денис не звонил?
– Денис? Откуда? – страшно удивилась Даша.
– Понимаешь, я вдруг начала волноваться, позвонила Крузу, а его мама сказала, что приехал Денис и Круз будет у него до утра. Он проездом в Москве, решил повидать старых друзей…
– Странно… очень даже странно. Ты поверила? А Денису ты позвонила?
– Нет, я решила сперва тебе позвонить…
– Оль, я сейчас попробую звякнуть Петьке, интересно, что мне скажут, и сразу перезвоню тебе.
– Хорошо, жду!
Даша набрала Петькин номер.
– Игорь Алексеевич, здрасьте, это Даша Лаврецкая! А Петя дома?
– Петя? Нет, он у Дениса. Денис в Москве проездом… А ты не в курсе? Они там, видно, мальчишник затеяли, – засмеялся Игорь Алексеевич.
– Понятно! Спасибо, я туда позвоню! До свидания!
– Будь здорова!
Даша положила трубку и задумалась. Звонить Хованскому она не стала. Сразу набрала номер Дениса.
– Алло! – раздался голос его старшего брата.
– Борис Валентинович, добрый вечер, это Даша Лаврецкая!
– О, Дашенька! Рад слышать. Как дела? Как мама?
– Спасибо, все нормально. Борис Валентинович, а как дела у Дениса?
– Соскучилась?
– Да!
– Он там тоже здорово скучает. И, по-моему, почти возненавидел меня за то, что я его отправил учиться за границу. Но сколько можно бросать парня одного, да еще в таком опасном возрасте? Там он хоть под постоянным присмотром… Хотя я тоже скучаю по нему. А он тебе не пишет?
– Было два письма, но не мне, а всем нам, всей компании…
– А ты сама ему напиши. Убежден, он будет страшно рад.
– Хорошо, напишу. Ну, извините, Борис Валентинович.
– Не за что. Привет маме!
– Спасибо, передам, – сказала Даша и положила трубку.
Так, совершенно ясно – мальчишки решили не ночевать дома и придумали себе легенду. Но зачем это понадобилось?
Она позвонила Оле.
– Ну что? – сразу спросила та.
– Коллективная врака! Я проверила, позвонила Денису и говорила с его братом. Денис в Англии.
– Что они задумали, Дашка?
– А я почем знаю?
– Но все же, что могло случиться?
– Надо думать, они в этом кафе узнали что-то такое… новое… и сейчас либо следят за кем-то, либо охраняют.
– Кого охраняют?
– Кабы знать… Но скорее всего Марию Силантьевну. Тот тип ведь явно ей угрожал…
– Что же нам делать?
– А что мы можем? Уже одиннадцатый час, из дому не вырвешься. В принципе мы могли бы смотаться туда, к Марии Силантьевне…
– Нет, Даш, мы же не знаем, что они задумали, и можем все только испортить.
– Не исключено.
– А Стас дома?
– Нет. Зачем он тебе?
– Просто спросила. Думала, если он дома…
– То что?
– Не знаю…
– Думала, мы туда вместе двинем? – усмехнулась Даша. – Да никогда! Чтобы он ночью взял меня неизвестно куда, неизвестно зачем?
– Да, правда…
– Олька, ты очень волнуешься?
– Как тебе сказать? Пока нет. Они там все-таки втроем…
– Ты уверена насчет Кирюхи?
– Уверена. Он их не бросит.
– Да, он надежный парень. Ну ладно, Олька…
– Даш!
– Что?
– Давай раненько утром туда съездим, а?
– Съездить можно, только как мы узнаем, что они уже давно не дрыхнут дома?
– Тоже верно, – тяжело вздохнула Оля. – Ну ладно, до завтра.
– Пока!
В начале первого в подъезд вошел молодой мужчина в черной кожаной куртке со спортивной сумкой в руках. Двигался он бесшумно. Поднявшись на лифте, он подошел к дверям квартиры Марии Силантьевны и прислушался. Было тихо. Дверь он открыл тоже бесшумно: он был специалистом высокого класса. И так же бесшумно закрыл ее за собою. Свет в прихожей он включать не стал, а сразу распахнул дверь в спальню. Пригляделся. Прислушался. Когда глаза привыкли к темноте, он различил на кровати тело, с головой укрытое одеялом. Недолго думая, он достал из сумки пистолет. Неторопливо навинтил глушитель и прицелился. Один выстрел, второй, третий! Звук показался ему непривычным, он шагнул к постели, и тут взгляд его уловил легкую перемену освещения. Он посмотрел на окно и вскрикнул.
На балконе кто-то стоял, очень странно покачиваясь. Неимоверно высокого роста, весь в белом, но самое страшное – из глаз и рта великана вырывались язычки пламени.
– Что за черт? – прошептал убийца и впервые в жизни перекрестился, но очень неумело.
Однако страшное видение не исчезло. Убийце стало душно. Он схватился за горло, уже позабыв о жертве, и стал пятиться к двери. «Надо удирать», – подумал он. Но не мог сдвинуться с места, парализованный суеверным страхом. И тут он заметил, что великан совсем бестелесный, но голова продолжает изрыгать пламя. Убийца сделал над собой усилие. «Надо уносить ноги, – решил он. – У меня глюки, такого не бывает!» И тут с балкона донесся тихий вой. Убийца тоже взвыл и кинулся к двери! Однако дверь почему-то не открывалась. Его прошиб холодный пот. Что есть силы он рванул дверь, однако она не поддавалась. А с балкона вдруг повеяло холодом. «Мне конец!» – подумал убийца. Но ему очень не хотелось умирать! И он бухнулся на колени.
– Господи, прости, прости мне мои грехи! Обещаю, если выберусь отсюда живой, даже курицу не убью! Даже таракана! Господи, спаси и помилуй! – бормотал он в трансе.
Но тут вдруг что-то произошло. Вспыхнул свет, и он не успел поднять глаз, как в шею ему ткнулся ствол автомата.
– Не двигаться! – прогремел чей-то голос, впрочем, вполне земной.
И не успел убийца шелохнуться, как на него надели наручники.
– Ба, да это же Коржиков собственной персоной! Вот удача так удача! – воскликнул капитан милиции Матвиенко. – Кто бы мог подумать! Глядите, его вся милиция уже второй год ищет, а он тут…
– Товарищ капитан, можно вас на минутку? – позвал совсем молоденький паренек в штатском, стажер Витя.
– В чем дело, Виктор?
– Посмотрите…
И он показал удивленному капитану прошитую тремя выстрелами большую подушку.
– Так… Ты в кого тут стрелял?
Убийца посмотрел, куда показал капитан. И вместо мертвой женщины увидел подушку. Он закрыл глаза и завыл, громко и отчаянно, как деревенская собака на луну. Все вздрогнули.
– Что это он? – испуганно спросил стажер.
– Под психа косит!
А в соседней квартире царило недоумение.
– Кто же мог вызвать милицию? Кто? – спрашивал Петька. – Вы точно не вызывали, Мария Силантьевна?
– Петя, я же не сумасшедшая.
– Невероятно!
– Петь, да что уж тут такого невероятного? Все очень даже просто! – засмеялся Хованский.
– То есть?
– Ну сам посуди. Скорее всего кто-то из соседей увидал, что в квартиру входит какой-то весьма подозрительный тип, а потом на балконе какие-то страсти начались, вот он и вызвал ментов. Все просто отлично получилось! Просто классно!
– Ну, вообще-то да.
– Я чуть со смеху не подох, когда увидел это твое исчадие ада, – признался Игорь. – А уж…
– Мальчики, и вам не страшно было на балконе? А вдруг бы он не испугался? Выскочил и выстрелил?
– Так ведь испугался же! – с торжеством воскликнул Петька. – Да еще как! Аж на колени бухнулся…
Мария Силантьевна покачала головой.
– Какие вы еще дети… Знаете, была такая сказка про маленького мальчика, который просто еще не знал, что такое страх. Вот так и вы…
Неожиданно посерьезнев, Петька сказал:
– Вы ошибаетесь, Мария Силантьевна. Мы очень хорошо успели узнать, что такое страх. Очень. И мы не просто по детской глупости все это делали, и, кстати, если бы не мы…
– Петь, – смущенно одернул его Игорь.
Петька осекся.
– Простите меня, я просто не могу поверить, что такие мальчики… – огорчилась Мария Силантьевна.
– Кстати, вас начнут искать! – заметил Хованский. – Вы ведь пострадали…
– Да, верно… И что же делать?
– Думаю, вам надо объявиться как можно скорее! Главное, не опознавайте убийцу. Скажите, что видите его в первый раз…
– А если я его узнаю?
– Вы знаете Никиту?
– Никогда не видела!
– Тогда лучше…
– Вы считаете, я должна говорить милиции, что ни о чем даже не подозреваю, да?
– Пока да!
– Но ведь я… Я же в ваших глазах все равно преступница… Хоть и поневоле. Да я и в своих собственных глазах настоящая преступница… Немногим лучше этого типа, а может, и хуже… Его жертвы все-таки сосчитать можно, а мои… От одной такой баночки шпрот гибнут сотни людей… Нет, я так больше не могу!
– Мария Силантьевна, а вы… вы готовы помочь милиции раскрутить всю сеть? – взволнованным шепотом спросил Петька.
– Готова, – твердо ответила она.
– Если вы поможете, то вас скорее всего не тронут! Не посадят, я хочу сказать.
– А это уже не так важно! Все равно моя жизнь кончена. Что на воле, что в тюрьме, мне все равно не жить. Только вот умереть с чистой совестью куда легче… Я ино-гда думала: если все это когда-то кончится, уйду в монастырь грехи замаливать.
