Владимир Сотников - Хонорик выходит на дело
– Ну, что стоишь? Денег никогда не видел? – услышал он.
Точно такую же фразу произнесла монетка, то есть Ольга Сергеевна, и в тот день, когда Макар впервые услышал голос в нише!
– Да деньги-то я видел, – как-то испуганно пробормотал Артем. – А вот с портретом что, а, бабуль?
Раздался вскрик. И скрипнул стул – наверное, старушка не устояла на ногах от испуга.
– Опять… О господи! Что ж за напасть такая! А я, дура старая, надеялась, что все закончилось… Вот дура-то дура!
– Что закончилось? – спросил Артем.
– Страсти эти, – вздохнула старуха. – С портретом. Каждую ночь меняется, как живой. Домовой со мной шуткует!
– Какой домовой, бабуль? – хохотнул Артем. – В Москве домовых не бывает. А портрет и правда страшный… Смотри, глаза какие! Знаешь что, бабуль? Продай-ка ты его! Я знаю одного коллекционера, он всякие страшные вещички собирает – точно купит. А тебе жить спокойней будет.
– А Вера? – спросила старушка. – Вера-то меня просила квартиру посторожить, а продавать ничего не просила. Как же я портрет продам? Это же муж ее нарисован.
– Живой он? – спросил Артем.
– Какое там! – вздохнула старушка. – Год назад помер. Приехал из своей Швейцарии, поболел и помер. И Вера моя с тех пор тоже заболела. А теперь и меня из деревни вызвала – себе в помощь.
– Как это – из своей Швейцарии? – удивился Артем. – Он что, иностранцем был?
– Почему иностранцем? Русский он, работал там. Из Швейцарии и привез этот свой портрет, будь он неладен! – Голос у Ольги Сергеевны стал сердитым. – Я так думаю, что от этого портрета все ихние болезни и беды пошли. Продам, продам я его, избавлюсь поскорее! Может, и Вера после этого поправится…
– Бабуль, а почему твоя сестра меня помочь не звала? – удивленно спросил Артем. – Что мне, трудно было бы из общежития к ней забежать? Уже два года в Москве учусь, а даже не знал, что у меня здесь бабка двоюродная живет!
– Да не родственная она, Вера наша, – ответила Ольга Сергеевна. – Сама-то вроде и ничего, а вот муж у нее был… Никакой ее родни видеть не хотел – деревенские, мол. А своих детей у них не было. Вот только меня Вера и позвала, да и то когда заболела.
– Да-а, судя по портрету, у мужа ее характерец был зверский! Может, и правда, домовой в нем поселился? – хмыкнул Артем. – Я думаю, когда баба Вера узнает, что с портретом происходит, сразу на продажу согласится.
– Узнает ли? – вздохнула Ольга Сергеевна. – Не поправляется пока Вера. Прошлый раз даже меня не узнала.
– Тем более… – пробормотал Артем. – Чего тебе, бабуль, мучиться с этим портретом? Ну так что, спросить у коллекционера?
Ольга Сергеевна глубоко вздохнула. Молчала она долго: видно, принять такое решение было для нее все-таки нелегким делом.
– Никогда бы не посмела без Веры… – наконец сказала она. – Все ж таки она хозяйка… Но уж больно страшный портрет, не выдержу я тут с ним больше! Спроси, внучек, про цену. Но согласия пока я не даю… Решаюсь.
– Бабуль, ты побыстрей решайся, а то чего я стану спрашивать? – сказал Артем. – Зачем серьезного человека зря дергать? Или, может, повесить этот портрет над твоей кроватью?
«Странный вопросик! – подумал Макар. – И тон какой-то странный, как будто Артем этот угрожает своей бабушке…»
Но старушка, похоже, ничего не заметила.
– Боже упаси! – воскликнула она. – Избавь ты меня поскорей от этого страшилища! Спрашивай, спрашивай у своего серьезного человека про цену! Продам я портрет, так и быть. Не буду и раздумывать, сегодня же и продам. И в аптеку не ходи – прямо к тому человеку направляйся. Если цена не копеечная, пусть приходит и забирает… Вон тут всяких вещей сколько! Пыли – за неделю не сотрешь, а куда их, вещи эти? На лекарства-то деньги нужны, а не портреты…
– Смотри, бабуль, не передумай! – воскликнул Артем. – А то съест тебя портретик, пока ты размышлять будешь. Кстати, квартирка-то действительно какая-то… Страшная! Прямо мороз по коже. Я, например, один здесь больше ни за что не останусь.
Макар не успел даже выскочить из ниши, как мимо него уже пронеслась волна воздуха – это Артем спешил вниз. Некоторое время Макар колебался: что делать? Он пощупал в кармане монетку, и она словно подсказала ему дальнейшие действия. Не раздумывая больше ни секунды, Макар бросился по лестнице вслед за Артемом.
Вряд ли Артем обратил тогда, в подворотне, внимание на Макара, поэтому можно было особенно не опасаться. Он быстро нагнал долговязого парня и подумал, что даже рюкзак на спине сейчас кстати. Идет он в школу, что такого? Ни у кого не вызывает подозрений. Хоть занятия уже и начались, но, может, Макару надо на второй урок?
Артем спешил. Казалось, он обрадовался, что покинул квартиру: на улице даже глубоко и облегченно вздохнул, оглянувшись на дом. Наверное, вспомнил портрет, страшный взгляд старика…
«Только бы не далеким оказался путь», – думал Макар.
Что он скажет Елене Анатольевне, почему опоздал? Ладно, что-нибудь придумает!
Артем уже шел по переулкам в сторону Арбата – значит, не собирался нырнуть в метро. Это немного успокоило Макара. Зато скорость у этого парня была как у заправского скорохода! Макару даже бежать приходилось, и оставаться при этом незамеченным было сложнее. Спасали выступы домов, за которые и прятался Макар. И странное дело: он настолько увлекся погоней, что даже придумал для себя развлечение – будто в очередной раз проверял свой талисман на верность: как только Артем собирался оглянуться, Макар вытаскивал монетку и держал ее прямо перед собой на раскрытой ладони. И словно заговаривал Артема: не оглядывайся, иди вперед, не замечай меня… Все получалось! Как будто кто-то толкал долговязого в спину – он сразу бросался бегом. Макар даже чуть не упустил его из виду. Вот это копеечка – чудо!
На такой скорости они минут через пять перешли по подземному переходу через Новый Арбат. Прохожих становилось все больше, трудно было уворачиваться от них, зато в толпе Макар оставался совершенно незамеченным. А Артем все не сбавлял скорости. Наконец, уже на Старом Арбате, он притормозил и стал оглядываться, кого-то выискивая.
На каждом шагу здесь торговали сувенирами, значками, монетами. Вот бы купить еще несколько монеток вдобавок к копейке-талисману! Но, как только Макар подумал об этом – сразу понял, что не очень-то мечтает о коллекции. Не хочет он обижать свою монетку! Пусть останется единственной. Конечно, так и должно быть: талисман, да еще обладающий такой волшебной силой, должен быть один-единственный. Иначе какой же он талисман?
Отвлекшись мыслями о монетке, Макар чуть не потерял Артема. А тот о чем-то спрашивал продавцов, и они или пожимали плечами, или кивали куда-то вдоль улицы. Наконец у широкого раскладного столика с самым, наверное, богатым выбором сувениров Артем остановился. Маленький седой старичок сидел за столиком и потягивал кофе из пластмассового стаканчика.
Макар не стал больше ждать. Он понял, что, когда Артем заговорит с этим старичком, к ним трудно будет приблизиться незамеченным. А сейчас можно прикинуться обычным ротозеем – их на Арбате тысячи, и все любят рассматривать сувениры.
Макар подошел к столику и стал вертеть матрешку за матрешкой, перебирать монетки, упакованные в прозрачные пакетики. Старичок не обращал на него внимания.
– Все о’кей, Сергей Сергеич! – радостно воскликнул Артем. – Она согласна – давайте деньги!
Старичок отставил стаканчик с кофе, стал потирать руки – видно, обрадовался. Но лицо его оставалось злым.
– Разве я тебе говорил о деньгах, Темный? – спросил он. – Ты что-то перепутал… Или перестарался, а я этого не люблю. – И тут старичок заметил Макара. – Тебе чего? – спросил он. – Что-то купить хочешь?
– У вас такие монетки есть? – От растерянности Макар ляпнул первое, что пришло в голову, и протянул на ладони свою копейку.
Старичок отмахнулся:
– Сам смотри, все перед тобой!
«Говорите, говорите, разговаривайте, – словно какую-нибудь считалку, повторял Макар. – А на меня не обращайте внимания!»
Или это ему казалось, или и впрямь монетка «работала»… Старичок и Артем словно не замечали его! Макар ковырялся в сувенирах, разглядывал наборы монет, потом отошел к краю стола, но прислушивался при этом изо всех сил.
– Передай своей бабушке, Красная Шапочка! – Старичок захихикал, схватил со стола красную кепочку, поманил пальцем Артема, чтобы тот нагнулся, и натянул кепку ему на голову. – Передай бабушке, чтобы цену сама назначила. Пусть не думает, что ее обмануть хотят. И если правда согласна, пусть приходит в антикварный, который на углу у пруда. Там и оформим покупку. Иди, Темный, продолжай свои темные дела!
– А… деньги? – робко спросил Артем.
– За мной не заржавеет, – небрежно бросил старичок. – Получишь свое. Не только родственнице твоей – самому на лекарства хватит! Наверное, от страха энурез заработал?
– Что заработал? – переспросил Артем.
