Владимир Сотников - Хонорик — победитель привидений
Обзор книги Владимир Сотников - Хонорик — победитель привидений
Владимир Сотников
Хонорик – победитель привидений
Глава I
Страшная находка
Когда человек впервые в своей жизни сталкивается с несправедливостью? Когда ему дают соску-пустышку? Но с такой несправедливостью даже ребенку бороться легко: выплюнул пустышку, и все. А вот когда человеку дают имя, даже не подумав, понравится ли оно ему в будущем, это уже серьезная несправедливость. Имя как соску не выплюнешь. И не поменяешь.
Макару не впервые приходили в голову эти мысли. Наверное, в сотый или даже в тысячный раз. И хоть он за одиннадцать лет жизни привык к своему имени, случались ситуации, когда хотелось в очередной раз поспорить с родителями. Но что толку? Опять они расскажут сказку про белого бычка, то есть повторят все свои надоевшие объяснения. Расскажут о том, как им, молодым ученым-этнографам, изучающим народную жизнь в поездках по всяким старинным деревням, понравилось имя Макар… О том, что имя это древнегреческое и означает «счастливый»… Что оно красивое, наконец, и необычное, запоминающееся.
Конечно, необычное – с этим Макар не спорил: ни разу еще он не встретил своего тезку. Но ведь он не в Древней Греции живет, чтобы всем становилось понятно значение его имени! Тоже, счастливчик нашелся… Пока он большого счастья от своего имени не видел – наоборот, одни неудобства.
Вот и сегодня: в честь скорого окончания учебного года у них в классе был открытый урок, и все чужие учителя зашушукались и заулыбались, когда Макара вызвали отвечать. Конечно, как им не заулыбаться! Ведь вдобавок к «красивому» имени родители наградили Макара еще и чересчур запоминающейся внешностью: все лицо у него, от лба до подбородка и от уха до уха, было в веснушках… Впрочем, почему только от уха до уха? Сами уши тоже пестрели от веснушек.
Вредный Витька Долгопупов не удержался, продемонстрировал знание пословиц и шепнул надоевшую шутку:
– Сейчас Макар покажет, куда он телят гонял…
А Лешка, надежный друг Лешка, хоть и показал Витьке кулак, тоже шепнул, и довольно громко:
– Давай, Макарон, тяни время!
Вообще-то Макар уже был, кроме Макарона, и Вермишелью, и Лапшой – ребята любили выдумывать клички. Но вот когда сразу, подряд, вспомнили и пословицу про телят, и Макарона, а к тому же еще солидные взрослые люди не удержались от улыбок, – Макар растерялся и еле пролепетал свой ответ, как какой-нибудь испуганный первоклашка.
Выяснять отношения с одноклассниками было бесполезно. Макар знал по опыту: если начнешь обижаться на клички, то они только сильнее пристанут. На обиженных, как известно, воду возят. Чувствуя его равнодушие к кличкам, одноклассники чаще всего называли его Маком. И к тому же не один ведь Макар такой несчастливый, несмотря на древнегреческое значение своего имени. У него хоть фамилия нормальная – Веселов. Долгопупову в этом смысле не повезло больше… Вот уж чью фамилию ребята склоняли на все лады!
Но настроение после открытого урока было испорчено.
«Быстрей бы стать взрослым, – думал Макар. – Начнут все звать по имени-отчеству, и все будет нормально. И веснушки, конечно, исчезнут…»
Макар Петрович – это уже солидно. Никому и в голову не придет пословица про телят.
Когда было плохое настроение, Макар больше всего любил рассматривать большой плакат, который он повесил дома над своим столом. Это была фотография Москвы с птичьего полета. Сразу вспоминалась смешная страшилка: «В большом темном городе есть темная улица, на темной улице стоит большой темный дом, в большом темном доме есть темная-темная лестница…»
Хоть на фотографии все дома были обычными и светлыми, почему-то всегда вспоминались именно эти слова.
Макар любил не спеша разыскивать свою улицу – Малую Бронную, пруд рядом с домом и сам дом. И словно летал над городом – не зря же называют такой вид «с высоты птичьего полета».
Но домой еще дойти надо! Макар брел по улице не спеша, и его взгляд натыкался на всякую ерунду: то на собственное отражение в витрине магазина, то на раздавленную жвачку, то на пробку от бутылки. Как будто вся его жизнь сейчас состояла из таких мелочей. Вот сверкнула какая-то монетка… Стоп! Необычно сверкнула.
Макар вернулся и стал разыскивать монетку. Да куда же она подевалась? Он ведь только что видел ее вот на этом месте – даже запомнил, что монетка лежала на самой границе света: солнечный луч, вырвавшись в просвет между домами, высвечивал тротуар, потому монетка и сверкнула.
Макар кружил на этом самом месте, но монетка словно испарилась. Вдруг ему показалось, что раздался такой звук, будто монетка упала, коротко звякнула, а потом длинно зазвенела, подпрыгивая. Макар оглянулся, никого поблизости не увидел, махнул рукой и продолжил свой путь.
Но только он завернул за угол дома, как сразу увидел монетку: она лежала прямо перед ним. Она даже точно так же сверкнула – словно шевельнулась. Но ведь минуту назад он еще не зашел за этот угол! Как могла оказаться здесь монетка, которую он видел совсем в другом месте?
Макару даже показалось, что монетка попыталась увернуться, когда он нагнулся, чтобы ее взять. И он схватил ее так быстро, будто ловил что-то живое, ускользающее.
«Надо же, – подумал он. – Глюки какие-то!»
Монетка оказалась самой обыкновенной. Правда, старинной.
«Медная российская копейка. 1913 год», – было написано на ней по кругу. Вот только странно: почему она такая теплая? Макару пришлось перебросить ее с ладони на ладонь, и от неожиданности он даже испугался. Он потрогал асфальт, на котором только что лежала монетка, – ничего, обычный, холодный. Странно!
Макар подбросил монетку. Она упала на асфальт, как будто обрадовалась – так ясно зазвенела. Лежала она «орлом» кверху. Макар поднял ее – на этот раз она оказалась похолоднее. Совсем обычная. Он еще раз бросил – от нечего делать. К тому же захотел выбрать, по какой дороге идти домой: через Патриаршие пруды или дворами. Дворами ближе, через пруды – интересней.
Макар увидел, что опять выпал «орел», и удовлетворенно хмыкнул. На самом деле он и без всякого жребия собирался идти через пруды: там всегда можно было выкрошить остатки школьной булочки голубям и уткам, просто так посмотреть на воду, на воздух над водой – он всегда был такой дымчато-густой…
«Проверю-ка еще», – почему-то решил Макар и снова подбросил монетку.
Опять «орел»! Уже стало интересно…
Ни разу, ни единого разу не выпала «решка»! А бросал Макар, наверное, раз двадцать-тридцать. Пока шел к прудам – бросал и бросал как ненормальный. Один раз чуть под машину не попал, потому что монетка выкатилась прямо на проезжую часть. А другой раз даже попытался схитрить: не подбросил копейку вверх, а отпустил ее отвесно вниз – конечно, стараясь, чтобы выпала «решка». Ничего не вышло! Копейка изловчилась повернуться так, как ей хотелось. «Орлом» вверх.
Сердце Макара от волнения застучало так, что он его почувствовал, даже не прижимая руку к груди. Он всегда волновался, когда встречал в жизни всякие необычности. Например, зонтик на даче закрывался перед вспышкой молнии. Не после молнии или тем более после грома, что было бы вполне объяснимо, а опережая их! Сорвется пружинка, опадет зонтик, а через мгновение – ка-ак сверкнет! Странно, конечно. Никто этого секрета разгадать не мог!
Или вот взять их автомобиль. Как только папа, сидя за рулем, принимался говорить о других машинах – о том, какие из них ему нравятся больше, – их пожилой «Фольксваген» начинал дергаться. Сразу происходили в нем какие-то неполадки! И Макар тут же прикладывал палец к губам, беззвучно показывая папе: замолчи, пожалуйста. Через минуту молчания мотор начинал работать ровно, а они с папой не могли удержаться от громкого хохота. Но на хохот машина реагировала спокойно.
Вот и сейчас Макар почувствовал, что встретил не вполне объяснимое явление. Или даже можно смело сказать: таинственное. И таинственность эта только усиливалась… Вот, например, Макар пошутил: положил монетку «решкой» вверх, погрозил пальцем:
– Вот так надо лежать! Поняла?
А когда он взял ее, рука его дернулась от неожиданности: опять он почувствовал, что копейка теплая!
Тут уж пришлось присесть на скамейку – от волнения. Макар сжал монетку в кулаке, глядя на пруд и забыв про всяких голубей и уток. Не до них было…
Как много странностей в жизни! И неужели все они объяснимы, просто человек не в силах разгадать все тайны сразу? Соня, старшая сестра Макара, так и говорит: «Все тайны – от невежества». То есть от глупости. А вот когда человек пошевелит мозгами – если они есть, конечно, – то никакой тайны не будет: она превратится в объяснимую вещь. Скучно жить, если Соня права… Тайна всегда интересней!
Макар вскочил со скамейки. Чего же он здесь расселся? Вот сейчас он и заставит Соню засомневаться в своих жизненных принципах. Пусть попробует объяснить его фокус с этой старой копейкой!
