Андрей Трушкин - Все явное становиться тайным
Ямаха задумчиво посмотрела в окно.
— У меня только одно «но», — наконец процедила она. — Всем известно, что Запорожец у нас из семьи небедной. Я могу допустить, что ему понадобились зачем-то десять тысяч долларов. Но воровать сумки у старушек ему явно незачем.
— Это ему! — живо возразила я. — Но он же, насколько я понимаю, в банде не один. Не у всех же родители богатенькие буратины.
— Стойте! — вдруг прервал нас Мамочка. — Ну-ка еще раз напомните фамилию этого… спортсмена.
— Щеглов.
— Не может быть, — привстал с места Мамочка. — В нашей тусовке год назад был один парень по прозвищу Щегол. Он классно катался, и, по-моему, он спортсмен. Неужели это тот самый? Мне нужно на него посмотреть издалека.
— Ну что ж, — сказала Ямаха. — В принципе можно выяснить, где он живет. Либо завтра с утра у школы его отловить.
— Погодите-погодите, — вдруг. вспомнила я одну вещь. — По-моему, есть способ гораздо проще!
Я бросилась в свою комнату, вытащила оттуда альбом с фотографиями.
— Сейчас… сейчас, — листала я его. — Вот, снимки с первого сентября. Смотрите, это мой папа снимал. Видите, это наш класс, а рядом с нами — десятый «Б». Вот он, Щеглов!
— Подожди, не показывай, — сказал Мамочка. — Дай-ка мне.
Он взял фотографию, минуты три внимательно ее рассматривал и указал на Олега Щеглова.
— Вот он, Щегол! Выходит, все сходится. Значит, эту банду роллеров пора брать. Как? Об этом нужно как следует подумать. Ребята, видать, они не простые.
Глава XII
ЯМАХА
Операция «Рыболов» начала вступать в свою завершающую фазу, как только наш компаньон по расследованию Ирка подкинула нам для размышления одну немаловажную деталь. Наши с Натахой слова о том, что Леня Запорожец не так чист, как хочет казаться, заставили ее задуматься, и вечером, еще раз перебирая в уме все события прошедшего дня, она вдруг вспомнила об одной вещи, которая ранее вылетела у нее из головы. Это был окурок. Обыкновенный дымящийся окурок сигареты, который лежал под лавкой в той самой подвальной комнате, где, по словам Лени, прятались роллеры. Он мог означать только одно — люди, там обитающие, сидели здесь совсем недавно и ушли прямо перед их с Леней приходом.
Ирка вспомнила еще кое-что. Когда они с Леней входили в подъезд, из которого вела дверь в подвал, она услышала над собой шум шагов и приглушенные голоса. Тогда она на это не обратила внимание, а теперь поняла, что это вполне могли быть те, что еще минуту назад сидели на лавочке и курили. Выходит, Леня Запорожец их прекрасно знал. Так что же ему от нее было нужно? Ирка, как она потом сама рассказывала, долго кружила по комнате, снова и снова мысленно возвращалась к событиям того дня, сомневалась, не в силах поверить в такое предательство. Она поняла, что сразу все сообразить ей не дала смазливая морда Запорожца. В тот момент, когда нужно было думать о спасении брата, в голове у нее были совсем другие мысли. И вот результат. Ее в очередной раз надули.
Как только Ирка, путаясь в словах и всхлипывая от обиды и возмущения, изложила все это, я поняла, что нужно срочно созывать весь наш антикриминальный квартет на совещание. Я, как могла, успокоила Ирку, и только она положила трубку на рычаг, я принялась выстукивать на телефоне Наташкин номер.
Наташка некоторое время не могла понять, что я говорю, — мысли ее были заняты чем-то другим.
— Опять романов начиталась? Ну тех, где на обложках мускулистые ребята?
— Ага, те самые, быки.
Но, впрочем, почему о них ты говоришь во множественном роде?
— Они близнецы.
— Вот новость — никогда не замечала.
— А ты возьми штук десять этих книжек и положи их рядом. И тогда поймешь: девицы все на самом деле — одна и та же личность, но в разных париках. А мужики все — братья.
— Сейчас попробую. Один, два, три — ну точно, какое поразительное сходство! И сходство, увы, не только в этом.
Они и ходят, и говорят все одинаково.
— Ну что же ты хотела — ведь это сериал. Немножко разрядившись таким образом, мы с Янатахой расхохотались и несколько пришли в себя. Мы часто любили с ней издеваться над любовными романами. Когда в кармане случались лишние деньги и совершенно нечего было делать, мы покупали эти книжки из серии «Соблазны», «Шарм», глотали их за ужином, а потом менялись томами и впечатлениями, зачитывая друг другу особо интересные места. Надо сказать, в этих книжках попадались настоящие перлы, такие как:
«Его мускулистые ноги сами собой понесли его к стене крепости…»
«Он скинул рубашку, и она повисла где-то у него за спиной…»
А некоторые цитаты я, честно говоря, и повторить-то не могу. Уж больно там так все описано… Но, впрочем, сейчас нам было не до любовных романов. То, что происходило последнюю неделю с нами, романтической историей никак назвать было нельзя, а разве что детективом. Довольно, между прочим, печальным.
Когда я рассказала Янатахе о незатушенном окурке, она аж вскипела:
— Ну точно, никогда мне этот Запорожец не нравился. Такой мальчик — просто мусики-пусики, а как копнешь поглубже, так, оказывается, сволочь изрядная.
— Это так всегда бывает, — поддержала ее я, глубоко вздохнув.
В прошлом году меня угораздило втрескаться в такого вот мусика-пусика, а потом выяснилось, что он согласился ходить со мной только лишь для того, чтобы показать ребятам из нашего двора, какой он крутой. С тех пор я этих мусиков брала бы за пусики да об угол. Садизм, конечно, но, видимо, во мне все же есть итальянская кровь, потому что слово «вендетта» мне совсем не чуждо.
Примерно то же самое ощущала в тот момент Янатаха. И попадись нам тогда под горячую руку Леня Запорожец, он бы быстро изменил мнение о женском поле, который считается слабым и совсем не в состоянии дать в ухо зарвавшемуся мусику-пусику.
В общем, высказав все, что мы думали по поводу Запорожца и прочих Мерседесов, мы стали держать военный совет. И, недолго думая, постановили, что пора этих киднепперов прижать к стенке, да так, чтобы оттуда они не смогли бы сбежать ни на своих двух ногах, ни на своих роликах. Без помощи Мамочки мы бы, естественно, не обошлись. Поэтому, невзирая на довольно позднее время, я ему позвонила. Конечно, я понимала, что и Наташка тоже бы с удовольствием поговорила с ним, но раз уж сенсационная новость пошла через мои руки, то я имела полное право получить приоритет в общении с Мамочкой.
Стараясь говорить как можно спокойнее, я попросила к трубке Мамочку и через секунд двадцать услышала в трубке его голос, такой же веселый и жизнерадостный, будто говорил он ранним утром воскресного дня посреди отпускного периода, а не вечером после работы и забегов по лужниковским аллеям.
Мамочка слушал внимательно, не перебивая меня, так что в конце моего длиннющего монолога у меня закралось подозрение, а не уснул ли он или не оставил ли трубку лежать на столике, а сам пошел попить чайку, пока я не выговорюсь до конца. Но, как выяснилось, Мамочка слушал меня внимательно и, когда я закончила, стал задавать мне вопросы. Он подробно выспрашивал у меня о подвале, об Ирке, о Запорожце, об их роликовых коньках, о Щеглове, и я, естественно, выложила ему что могла.
— Значит, — подвел итог разговора Мамочка, — вы предлагаете новую операцию.
— Под кодовым названием «Крышка роллерам», — добавила я.
— Ну, это, знаешь ли, — возмутился Мамочка, — круто сказано. Я знаю и хороших роллеров, и, смею тебя заверить, их гораздо больше.
— Больше, больше, — открестилась я от неожиданной шутки, — но нам надо поймать тех, что меньше.
— Опять, что ли, придется ловить на живца? — в голосе Мамочки я не услышала энтузиазма.
— Ну не на дохлую мышь же, — сыронизировала я. — Тем более что последняя операция для них оказалась «удачной». Интересно, что они подумали, когда развернули в своем подвале нашу «куклу» и вместо денег увидели нарезанную газету.
— Ничего хорошего они не подумали, — пробормотал Мамочка, — и еще неизвестно, удачно ли закончилась эта операция или нет. Наверное, они ж должны были сшурупить, что тут что-то нечисто.
— Это вряд ли, — поспешила успокоить я его. — Наверное, они подумали, что либо мне деньги подменили на рынке, либо я просто ходила и перед девчонками выпендривалась. Так или иначе, но кража эта у них прошла чисто, я думаю, вряд ли они остановятся теперь. Более того, они наверняка пребывают в бешенстве от того, что не смогли грабануть тогда нас с Яната-хой. Думаю, они бы с удовольствием отыгрались. Даже не за-ради денег, а за-ради своего престижа.
— Что ж, возможно, в этом что-то и есть, — согласился Мамочка. — Но теперь нужно готовиться серьезнее, чем раньше. Сначала неплохо было бы осмотреть поле битвы. Давайте сделаем вот что: я сейчас позвоню, возьму на работе отгул. Ну а вам, наверное, придется прогулять школу. Без вас мне там будет трудно понять — что к чему.
