Р. Стайн - Еще ужастики
До полнолуния оставалась всего одна ночь. Я был в ужасе. Но я решил, что оставшись в домике буду в безопасности.
И тут я узнал о ночном походе. Мы отправимся в палаточный лагерь, там раскинем палатки и будем спать под открытым небом.
Как раз в ночь полнолуния!
Нетушки, подумал я. Я должен выбраться отсюда! Но как?
В тот день я пожаловался маме на больное горло.
— Наверное, гланды, — прокаркал я.
— Брайан, — со вздохом сказала мама. — Гланды тебе удалили два года назад.
Как я мог так ступить? Теперь, даже если я и впрямь прихворну, она ни за что мне не поверит.
Следующее, что я сделал — попытался наглотаться во время плавания озерной воды. Но в результате только проблевался.
Затем я нашел какие-то листья, похожие на ядовитый плющ, и натер ими руки и ноги. Ничего не произошло.
Наконец, я решился сказать правду. Ну, не всю, конечно. Я знал, что родители в такое ни за что не поверят. Так что я рассказал им лишь половину истории.
— Парни эти злые, — сказал я. — Я знаю, они хотят сделать со мною что-то ужасное. Пожалуйста, не заставляйте меня идти в поход с ночевкой. Ну пожалуйста.
Папа скрестил на груди руки. Потом прочистил горло.
— Брайан, — сказал он, — если ты останешься в хижине, это для тебя будет гораздо хуже. Может, эти ребята и впрямь чересчур с тобой суровы. Но если ты покажешь им, что напуган, они станут обращаться с тобой еще гораздо суровее.
— Твой отец прав, — подхватила мама. — Будь терпелив, и все устаканится.
— Ну мам!
— Довольно, Брайан, — отрезал папа. — Больше ни слова не желаю слышать. Ты идешь в поход — и точка!
* * *Так я и очутился в лесу — один, против, как минимум, четверых вервольфов.
Когда начало смеркаться, а на небе зажглись звезды, я залез в палатку.
— Эй, Брайан, ты чего? — крикнул Кевин. — Ты разве не хочешь есть?
Ага, щас. Что там у них в меню — освежеванная белочка?
Пока остальные ужинали, я сидел в палатке. Вскоре костер погас. В лесу воцарилась тишина.
А потом я увидел свет, пробивающийся сквозь полог палатки. Ярко-оранжевый свет полной луны.
Полнолуние.
Я поглубже забился в спальный мешок.
Я скрестил пальцы в отчаянной надежде, что во всем ошибался. Может, ничего и не произойдет.
И тут впервые послышался вой.
Мои волосы встали дыбом. Сердце забилось, как кузнечный молот. Я уже слышал этот бешеный вой.
Надо выбираться! Я должен от них сбежать.
Я выскользнул из спального мешка. Потом прокрался через палатку и чуть-чуть приподнял полог. Выглянув наружу, я увидел Фила, стоявшего перед своей палаткой в красной футболке.
Только больше это был не Фил.
Густая темная шерсть покрывала его лицо и руки. Белоснежные клыки торчали изо рта, сверкая, будто кинжалы. Он запрокинул голову к луне и снова завыл.
Фил стал оборотнем.
Когда его вой утих, я еще чуть приподнял полог. Темные фигуры начали выбираться из каждой палатки. Рычащие и ворчащие фигуры, с густым темным мехом и острыми клыками.
Мое сердце забилось вдвое быстрее. Я узнал их всех. Дон, Джейк, Кевин и пятеро остальных. Вервольфы! Все и каждый!
Они сгрудились вокруг Фила.
Все вместе они запрокинули покрытые мехом головы и завыли на луну.
От этого звука кровь застыла у меня в жилах.
Прежде чем я успел пошевелиться, оборотни устремили горящие глаза на меня! Их клыки поблескивали, когда они двинулись к моей палатке.
Я крепко зажмурился. Все мое тело тряслось.
Освежеванная белочка в меню явно не входила. Зато входил я!
Рычание сделалось громче. Мои глаза вылезли из орбит. Оборотни приближались!
Я разинул рот, чтобы в ужасе завопить. Но не смог издать ни звука.
Я пытался встать, но ноги будто превратились в желе. Удары сердца эхом отдавались в ушах.
Толпа оборотней приближалась.
И приближалась.
Тут глаза Фила встретились с моими. Он взялся мохнатой рукою за подбородок.
И сорвал маску.
У меня от изумления отвисла челюсть. Фил захохотал. Тут Джейк, Кевин, Дон и остальные тоже сдернули маски и присоединились к нему.
— Добро пожаловать в лагерь! — воскликнул Фил, перекрикивая общий хохот. Мы так каждое лето новичков разыгрываем. Но ты был лучшим!
— Ага, жёстко ты купился! — гоготал Джейк. Он достал из кармана портативный магнитофон и включил его. Сперва я услышал одиночный вой, а потом — то самое ужасающе многоголосье.
— Запись волчьей стаи, — пояснил Джейк. — Это были звуковые эффекты!
Фил держал в руках старый башмак, перекроенный так, чтобы изображать волчьи следы. Дон продемонстрировал мне фальшивые клыки, что я видел во время игры в бейсбол.
Кевин показал мне пластиковый пакетик.
— Кетчуп и комок спагетти! — сказал он. — От сырого мяса не отличить, да?
Папа был прав. Это была всего лишь шутка.
Я облегченно вздохнул и вылез из палатки.
Ребята смеялись и хлопали меня по спине.
— Как оно, ничего, Брайан? — спросил Кевин.
Я открыл рот, чтобы ответить. Но из недр моей глотки вырвался лишь громкий рокочущий звук.
— Эй, Брайан, шутка закончилась, — сказал Фил.
Еще один низкий рокот вырвался у меня из горла.
Я почувствовал себя странно. Все тело покалывало.
Я посмотрел вниз и увидел густой мех, пробивающийся на тыльной стороне рук.
Мои ногти росли, вытягиваясь, превращаясь в острые когти.
Я поскреб густой, щетинистый мех, покрывавший мои щеки и подбородок.
Щелкнув челюстями, я пронзительно зарычал. А потом запрокинул лицо к луне и завыл.
Пораженные ужасом, остальные ребята смотрели на меня, не выпуская масок из рук.
Я их не винил. Еще недавно я и сам ужасно боялся оборотней!
Я испустил еще один протяжный вой. Так вот что имела в виду мама, говоря, что все скоро изменится!
В животе заурчало. Я понял, что ужасно голоден!
Я щелкнул челюстями. Мои перепуганные товарищи бросились наутек.
Но я знал, что далеко им не уйти. Четыре ноги всяко быстрее двух!
Все-таки славное местечко это Громовое Озеро! — сказал я себе.
И ринулся вперед.
P. S. Ответа не пиши
Тимбер Лэйк Хиллс. Мой новый летний лагерь. Мой новый — и поистине классный — летний лагерь.
Я прожил здесь уже восемь дней. В домике номер 14. И прекрасно проводил время.
Ребята, живущие там со мной, любят похулиганить и поприкалываться друг над дружкой. Они — что надо.
Но Сэм — вреднющий. Он директор лагеря. Сэм — громила. Шести футов в высоту, с животом, распирающим ремень. Седеющие густые усы — вот и все, что растет на его голове. Он совершенно лысый. И никогда не улыбается. Никогда.
В лагере всегда есть чем заняться. Но больше всего я люблю софтбол. Мои соседи по домику — лучшие игроки во всем лагере.
Не подумайте, что я хвастаюсь, но я у них настоящая звезда. И я единственный двенадцатилетка — остальные на год старше.
Стремительный Дэйв. Вот как они меня прозвали.
Как я уже говорил, лагерь у нас отличный.
Однако есть одна проблема.
Я провел здесь уже около недели, и до сих пор не получил ни одного письма из дому.
Вроде бы, ничего удивительного. Но прошлым летом мама с папой прислали четыре письма и коробку кренделей. Причем на второй же день.
А в этом году, представляете, ничего. Даже несчастной открыточки не прислали.
Так что, когда Сэм после обеда прорычал «Почта!», я выскочил из домика, как ошпаренный. Я знал, что сегодня-то он принес мне письмо.
Или посылку.
Что-то да принес.
Сэм порылся в мешке и вытащил связку писем:
— Дон Бенсон! Марк Сильвер! Патрик Браун!
Ребята повыскакивали из домиков, чтобы получить свою почту.
Когда Сэм закончил, Дон держал в руке шесть писем.
— Эй, ребята, много у вас?
Джереми помахал тремя письмами.
Патрик похвастался новым комиксом про Мутанта Крысомэна, который ему прислал папа.
Я получил шиш с маслом.
— Поверить не могу, — пробормотал я. — Мама же обещала писать!
Я знал, что ничего страшного в этом нет. Правда. Я хочу сказать, множество ребят в лагере и вовсе не получает никаких писем.
Но ведь мои родители обещали.
Прошло еще три дня — и никаких писем.
Я попросил Сэма справиться в почтовом отделении. Он сказал, что спросит. Почтовым отделением заведовала старая дева мисс Милдред. Она отвечала за всю городскую почту уже целую вечность. И за пятьдесят лет она не потеряла ни одного письма. По крайней мере, так она говорила.
Я уже начал воображать всякий бред. Может, мама с папой разорились, и у них нет денег даже на почту? Или случилось ужасное землетрясение, и они не смогли выбраться из дома?
Такие вот дурацкие мысли.
Короче, в конце концов я решил позвонить домой и выяснить, в чем там дело.
— Сэм, — сказал я после того, как всем кроме меня опять принесли почту, — мне нужно позвонить домой.
