Эмили Родда - Дело о пропавшем миллионере
Мы кивнули. Завтра четверг. День, когда мы разносим свежие номера «Перо» по Рейвен-Хиллу. Но мы уже посовещались и решили, что шанс заработать упускать нельзя.
Троим придется разносить газеты, пока остальные трое вкалывают в мотеле. Тяжеловато, конечно, но мы решили, что игра стоит свеч.
— Пройдете мимо стойки портье и попадете прямо на кухню. Там Курт будет готовить. Берете подносы, загружаете их и разносите заказы по номерам. И не вздумайте ничего перепутать, иначе из вашего жалованья вычтут стоимость заказанных блюд. Усвоили?
Задребезжал телефон. Мистер Свинотт взял трубку.
— Да? — рявкнул он. — Хорошо, я поговорю с ним.
Он ждал. Его глазки впились в нас так подозрительно, как будто он полагал, что мы способны стянуть что-нибудь с его захламленного стола, пока он разговаривал.
— А, привет, Элби. Как твои делишки? Получше себя чувствуешь? — Его голос внезапно потеплел и звучал очень дружелюбно. Он взял из пепельницы обгоревшую спичку и принялся ковырять ею в зубах, слушая собеседника.
— Да? Ай-ай-ай. Говорил тебе вчера, ложись в постель и не вздумай вставать, дружок, — сказал он. — При таком гриппе возможны любые осложнения. Я к тебе обязательно загляну. Ты не против?
Лиз всегда говорила, что во всем можно найти свои положительные стороны. По этому поводу они с Ником часто спорили с пеной у рта. Но этот разговор, похоже, доказывал ее правоту. Кто бы мог вообразить, что мистер Свинотт способен на проявление добрых чувств по отношению к кому бы то ни было. И вот, пожалуйста, такая трогательная забота о здоровье прихворнувшего приятеля.
Свинотт снова замолчал.
— Конечно, конечно, — снова заговорил он немного погодя. — На то мы с тобой и друзья. Ладненько. Скоро увидимся, дружок. Пока.
Он бросил трубку.
— Ладно, довольно канители. Я не собираюсь торчать тут с вами весь день. — Он произнес это таким тоном, как будто это мы тут битый час читали ему нотацию, а не наоборот. Теплоты в его голосе как не бывало.
Он развалился в кресле, которое жалобно заскрипело.
— Потом соберете грязные подносы, которые жильцы оставляют у порога, и отнесете на кухню, — продолжал он. — И не дай Бог, вам что-нибудь разбить, это тоже вычтут из вашего жалованья. Закончив, можете идти на все четыре стороны. И слушаться Курта беспрекословно. Понятно?
Мы снова закивали. Хорошенькое дело, думала я. Одного взгляда на угрюмую, неприветливую физиономию повара Курта оказалось достаточно, чтобы понять — работать бок о бок с ним будет несладко.
— Девочкам выдается голубая униформа и передники. Мальчикам черные брюки и белые сорочки полагается носить собственные, а выдаются передники и галстуки-бабочки.
Он вытащил из-под стола полиэтиленовый пакет и протянул Лиз.
— Тут форма, передники и галстуки. Не пачкайте их и смотрите не порвите. Любое повреждение оплачивается из вашего кармана. Усвоили?
— Да, мистер Свинотт, — хором ответили Том и Лиз. На самом деле Том сказал «мистер Свин», но, по счастью, голос Лиз звучал громче и заглушил его.
Свинотт прищурился, но он не был уверен, что ему не послышалось, поэтому продолжил:
— Никаких засаленных лохм, свисающих на лоб. Волосы завязывайте сзади. В первую очередь это относится к вам, мамзель. — Он ткнул пальцем в сторону Ришель, которая тряхнула своими густыми белокурыми кудрями и вспыхнула. — И не сметь воровать еду. — Мистер Свинотт переплел пальцы. — Не разговаривать с постояльцами, не есть в помещении, не курить в помещении и не выпивать в помещении. Никаких наркотиков, никаких шатаний по коридорам. Яс...
— Ясно нам все, ясно, — перебил Том. — У вас все?
Мистер Свинотт метнул в него уничтожающий взгляд. Губы его скривились.
— Да, все. И веди себя прилично, иначе вылетишь отсюда в два счета, сынок, — рявкнул он, потянувшись за спичкой и опять начав ковырять ею в зубах. — Ладно, свободны, — разрешил он.
Нам не надо было повторять. Мы поспешно ретировались. В вестибюле, где находилась стойка портье, было немного прохладнее. Рыжеволосая молодая женщина, сидевшая за стойкой, повернулась к нам. Ее глаза смотрели устало и равнодушно.
— Нас приняли, — сообщил ей Том. — Повезло, да?
Она молча смотрела на него, потом зевнула.
Мы друг за другом вышли на улицу и очутились на подъездной дорожке.
— Каков нахал! — Ришель наконец получила возможность выпустить пар. — Он просто невыносим. Вы видели, какие у него кошмарные ногти?
— Подбери засаленные волосенки, мамзель, — начал дразниться Том.
— Да я сегодня утром мыла голову, Том Мойстен! — завизжала Ришель. — Да я в жизни не ходила с грязными волосами!
Пока Лиз пыталась их помирить (впрочем, без особого успеха), я обозревала наше новое место работы. Скоро мы тут освоимся. Но не думаю, что нам это доставит много удовольствия.
Здание мотеля было построено в виде буквы «Т». Вестибюль, кухня и контора мистера Свинотта находились в центральной части. Здесь стены были выкрашены в желтый цвет. Два ряда комнат размещались по обе стороны от центрального блока. С одной стороны они сверкали ярко-розовой краской, с другой — ядовито-голубой.
Окна всех комнат выходили на оживленную автотрассу и автостоянку, границы которой были обозначены желтой полосой. Безрадостное зрелище.
Между стоянкой и дорогой втиснулся «сад», украшенный чахлыми низкорослыми кустиками. Обертки от мороженого, жестянки и другой хлам валялись на дорожке, протоптанной прямо через кусты.
Машины и фургоны неистово ревели. Через дорогу находился заколоченный магазинчик, заброшенное, наполовину сгоревшее здание, и маленькая мастерская, именовавшаяся «Гномы на любой вкус», которая, кажется, тоже была закрыта. Дверь была заперта, а витрины сплошь заклеены бумажками с надписями такого рода: «Закрыто перед распродажей», «Последние дни», «Расписные гномы по сниженным ценам», и тому подобными.
Элмо указал на вывеску, красовавшуюся над входной дверью мотеля.
— Ну разве не глупость — называть такое место «У зеленых деревьев». Да тут деревьев и в помине нет.
— Ты абсолютно прав. Это надувательство. Клиента намеренно вводят в заблуждение, — улыбнулся Том. — Может, нам нажаловаться на мистера Свина в ассоциацию потребителей?
— Не дерзи, сынок, — напомнил Ник. — Иначе вылетишь отсюда в два счета.
— Ой, правда? Как здорово! — пропищал Том, дурашливо захлопав в ладоши.
— Не понимаю, как это заведение еще держится на плаву. Это склеп какой-то, а не мотель. Да кому в голову придет остановиться тут на ночь? — фыркнула Ришель.
— Наверное, он дешевый, — предположила Лиз. — И от больницы недалеко.
— Мотель «Рейвен» еще ближе, — заметил Элмо. — Да и приличнее. Не похоже, чтобы у мистера Свинотта отбоя не было от постояльцев.
— Одного взгляда достаточно, чтобы убедиться — он на грани разорения, — вступил в разговор Ник. — Почему, вы думаете, он нанял нас? Чтобы сэкономить!
— Он просто свин, — категорично заявил Том. — И по имени, и по натуре.
— Ну не может он быть таким уж чудовищем. Он так приветливо беседовал по телефону со своим другом, — возразила Лиз, нахмурившись. — Хотя он был так груб с нами! Нет, вы только представьте, предостерегать нас, чтобы мы чего-нибудь не украли. За кого он нас принимает? А себя он кем возомнил?
— Если бы я только был миллионером, я бы показал ему, где раки зимуют, — размечтался Том. — Слушайте, а кто заграбастал два миллиона на вчерашнем розыгрыше?
— Ой, хотел рассказать, но забыл, — спохватился Элмо. — Отец должен написать об этом статью для «Перо». Победитель еще не объявился. Но, кто бы он ни был, это житель Рейвен-Хилла! Как-никак, выигрышный билет купили в киоске у сквера.
— Да ты что? — охнул Том. — Так ведь там моя мама купила билет! О жестокий рок!
— Не билеты выигрывают, а номера, которые в них указаны, Том, — напомнила я. — Так что неважно, где куплен билет.
— А вдруг денежки достались официантке из этого мотеля, которая разносила завтраки, — хихикнула Лиз. — И поэтому Свинотту и пришлось срочно нанимать новую прислугу.
— Ага, — подхватил Ник. — Скорее всего, билет купил вскладчину весь штат этого мотеля, поэтому они и объявили Свинотту, что с сегодняшнего дня у него не работают.
Том застонал.
— Я не удивлюсь, если именно так и окажется. Мы родились под счастливой звездой. Они получили свободу и два миллиона долларов в придачу. А мы — общество мистера Свинотта и все шишки на нашу голову.
— Грязная работа нам предстоит, — нахмурилась Ришель.
— Ну что ж, — сказала Лиз, которая умудрялась сохранять оптимизм в любой ситуации. — Все не так плохо. Нам нужна была работа, и мы ее получили. Это все, что имеет значение. И я не думаю, что нам придется слишком часто сталкиваться с мистером Свиноттом.
Я была согласна с ней.
