Лаймонис Вацземниек - Тайна Корабельного кладбища
Наконец добрались до Красных скал. Они двинулись вверх.
Солнце припекало. Пот струился по их лицам. Время от времени Инт останавливался, чтобы протереть стёкла очков, а Модрис пыхтел, как паровоз.
— Так и мозоль недолго натереть, — сказал он, подкладывая рубашку под нагретый солнцем баллон.
— Может, отдохнём, а? — предложил Инт.
— Отдохнём на «Пингвине», — буркнул Модрис, терпеливо продолжая тащить свой груз.
Он проявил небывалую работоспособность. Друзья не заметили, когда закончился период Великой Лени. Кажется, теперь уже навсегда. Именно так можно было объяснить его поведение в настоящее время.
К обеду они добрались до «Пингвина». Ребята опустили баллоны на палубу и, вытирая потные лица, сели рядышком.
Немного отдохнув, следопыты принялись за дело.
Они растянули на палубе две верёвки и прикрепили к ним несколько дощечек, найденных в куче хлама. Там же, на свалке, нашли два ржавых крюка и привязали их к концам верёвок. Получилась лестница. С помощью крюков лестница зацеплялась за борт, и аквалангист мог спуститься по ней.
Эта несложная, но кропотливая работа была наконец закончена, и следопыты разогнули спины. Солнце уже клонилось к закату, спускаться на дно озера придётся завтра. Друзья сердились на неуклюжего Агриса, из-за него экспедиция отправилась в путь с опозданием. Досталось и Карлису Мисиньшу. День был потерян. И к тому же у них не было еды. Они торопились сделать всё как можно быстрее, пока голод не заявил о себе.
Настроение у всех было неважное. В голову приходили одни только неприятные мысли. Припомнилась таинственная тетрадь по математике, странное логово под лестницей «Пингвина», красные следы, о которых даже думать было страшно. Следовало быть осторожнее… Акваланг вместе с баллонами следопыты спрятали в груде лома, старательно замаскировали его от постороннего взгляда.
В куче железяк ребята обнаружили нечто вроде мини-юбки, сплетённой из камыша.
— Можете говорить что хотите, — утверждал Агрис, — но где-то поблизости находятся дикари. В прошлый раз мы видели остатки костра, а теперь эта набедренная повязка… Что бы это всё значило? Я не знаю, откуда они взялись здесь, но…
Модрис с Интом, конечно, скептически отнеслись к фантазии Агриса. Они лишь снисходительно улыбались, слушая его «детский лепет».
С моря подул бриз. Этот лёгкий, приятный ветерок возникает от смены температур на суше и на море.
Бриз пригнал на старые корабли серую дымку.
— Посмотрите, дым! — крикнул Агрис, показывая в сторону Оттока.
Они увидели тонкую струйку дыма, поднимающуюся вдалеке. Сквозь дым едва можно было различить слабые отсветы огня.
— Там они сушат свои набедренные повязки, — сказал Агрис.
— Возможно, твоя набедренная повязка не что иное, как мешок для ловли угрей, — ответил Модрис.
Но костёр всё же настораживал. Лучше всего сразу пойти на разведку и узнать, что там творится.
И следопыты отправились в путь.
— Вот бы кенгуру сюда! Самый подходящий вид транспорта для нас. На кенгуру удобно прыгать с борта одного корабля на другой, — сказал Модрис.
— Вот здорово! — развеселился Агрис. — Садишься в его сумку — и пусть скачет.
К сожалению, на Корабельном кладбище такого вида транспорта не оказалось. Трудную дорогу к Оттоку приходилось преодолевать самим. Первая экспедиция закалила ребят, сделала их сильными и ловкими. Поэтому теперь им легче бороться с препятствиями. Они добрались до места, откуда можно было наблюдать за костром, и спрятались за трубой небольшого пароходика.
Костёр горел на борту парохода, стоящего возле самого Оттока. Двое мужчин сидели у огня и наблюдали за поплавками. Нет, это были не дикари. Они не грызли костей убитых животных. Вместо набедренных повязок одеты в обычные свитера грубой вязки и брезентовые брюки, на ногах резиновые сапоги. Вероятно, сплавщики, работающие на плотах, под вечер приехали сюда на рыбалку. Неподалёку на воде качалась лодка.
Ребята подошли поближе и поздоровались.
Увидев мальчишек, мужчины ничуть не удивились и пригласили их к костру. Следопыты сказали, что приехали сюда на рыбалку, а удочки и сумки пока оставили в камышах. Но рыбаков это как будто нисколько не удивляло. На поплавки они тоже не обращали внимания.
— Клюёт!.. Клюёт же! — закричал Агрис.
— Да-а? — протянул равнодушно один из мужчин и вытащил довольно большую рыбу. Он так уставился на неё, как будто впервые в жизни видел нечто подобное.
Это был пожилой человек с медлительными и спокойными движениями. Он неторопливо снял рыбу с крючка, бросил её в банку с водой и заметил:
— Ветер стихает, не клюёт уже.
Инт подошёл ближе к костру и с непринуждённым видом спросил:
— На плотах работаете, да?
Пожилой взглянул на него и почему-то улыбнулся:
— Вот уж десятый год…
— Прекрасная жизнь, наверно? — вставил Модрис.
— Спокойная, — подтвердил сплавщик.
— Не трудно? — спросил Инт.
— Когда как, — вступил в разговор молодой мужчина. — Едешь по реке, будто с горы катишься. А на порогах и на крутых поворотах брёвна собираются в кучу, только успевай разводить багром. Леясциемс, Валмиера, Цесис, Сигулда, Мурьяни — и так гоним плоты вниз по течению до самого канала, а потом в Малое Белозеро. Там связываем плоты, запрягаем тягач и из Малого Белозера попадаем в Большое Белозеро, а дальше через Кишозеро прямо в Отток, где и бросаем якорь. Такая вот у нас жизнь.
Модрис слушал лишь краем уха, со скучающим видом прогуливаясь по палубе.
— Десять лет, — повторил Инт слова старого сплавщика. — Тогда вы должны знать Карлиса Мисиньша.
— Мисиньша? — переспросил незнакомец. — Карлиса Мисиньша?
— Он работает на фанерной фабрике бригадиром, — уточнил Агрис.
— Вроде слыхал… — протянул сплавщик. — Постой, постой, а нет ли у него сына?
— У него сын Робис! — обрадовался Агрис, но, вспомнив о чём-то, сразу притих.
— Вы, наверное, с ним друзья?
— Да нет, — сдержанно ответил Инт, в то время как Модрис дёргал его за рукав.
— Нам пора. Пока доберёмся до дома, настанет полночь.
— А может, ещё посидим? — пытался сопротивляться Агрис. У костра он чувствовал себя гораздо уютнее, чем на «Пингвине».
— Нечего рассиживаться, вставай! — командовал Модрис.
Пожелав сплавщикам спокойной ночи, следопыты двинулись в путь.
— И куда нам торопиться? — ворчал Агрис, нащупывая в темноте дорогу. — Сплавщики ведь не волки, не съедят.
— Будто это сплавщики! — присвистнул Модрис.
— А кто же это? — удивился Агрис.
— Милиционеры!
Вот так чудеса. Агрис не верил. Станут милиционеры возиться с удочками!
— Да всё это театр! — сказал Модрис. — Я с самого начала заметил.
— Возможно, — хмуро отозвался Инт. — Думаю, они торчат здесь из-за Роберта. Если он на самом деле исчез, то Мисиньш сообщил в милицию. Иначе зачем бы они стали интересоваться Робисом.
— Сам чёрт не разберётся, — сердился Модрис. — А если милиционеры напали на след самого Мисиньша?
Но всё это одни догадки. А как было на самом деле, никто не знал.
Следопыты на ощупь пробирались к Красным скалам. От реки поднимался холодный туман. Хорошо, что «Пингвин» уже показался.
На палубе ребят ожидал неприятный сюрприз. Во время их отсутствия кто-то рылся в том месте, где они спрятали баллоны, но, очевидно, его вспугнули. Баллоны оказались на месте. Лишь разбросанные второпях ржавые обломки свидетельствовали о посещении непрошеного гостя.
— Пойдём, расскажем милиционерам, — предложил Агрис.
— Сами разберёмся, — возразил Модрис.
— Да, но кто же это мог быть?..
— Вот он!.. — крикнул Агрис, и голос его осёкся. Дрожащей рукой Агрис показывал туда, откуда смотрели на них два расширенных от страха глаза.
Робинзон Корабельного кладбища
Следопыты прижались друг к другу. Модрис набрал воздуху и крикнул:
— Вылезай!
Над горою металлолома показалась полуголая фигура.
— Дикарь! — дрожа всем телом, прошептал Агрис. — Настоящий дикарь…
Опустив голову, дикарь стоял в темноте, словно каменное изваяние. Его одеждой была лишь камышовая набедренная повязка.
Подойдя поближе, следопыты увидели бледнолицего, худощавого, с длинными и тощими ногами мальчишку примерно лет одиннадцати.
Пленник дрожал, как в ознобе. Наверное, от страха.
— Так ведь это Робка! — первым узнал его Агрис. — Наш Роберт с острова Ливу!
Инт ухмыльнулся и церемонно поклонился почти до земли.
— Господин Робинзон, разрешите задать вам несколько вопросов, — обратился он к пленнику. — Во-первых, как вы сюда попали?
— Кошачьей дорогой, — пробормотал допрашиваемый.
