Елена Усачева - Ночь восставших мертвецов
Глава VI
Пергаментов становится больше
В новостях не показали ничего.
Квасников с Шагуновым сидели у Левки и смотрели телевизор, каждые пять минут переключаясь на новый канал. В новостях говорили о войне, о наводнении, о вулканах. О бегающих манекенах не было сказано ни слова.
— Может, он просто на глаза никому не попался? — предположил Илька.
Шагунов около школы появился сразу же, как сбежал манекен. Выглядел он вполне довольным и даже каким-то сияющим.
— Зря радуешься, — сразу сбил его оптимистичный настрой Левка. — Физрук сейчас жаловаться директору побежит и двойки нам в четверти наваляет. Выгнать хочет. А ты ходишь неизвестно где и лыбишься. Чтобы я с вами еще когда связался!
— Ерунда, — отмахнулся Илька, пропуская мимо ушей Левкину тираду о грядущих проблемах с физкультурой. — Зато у нас теперь целый манекен есть. Чуть что не по нас, мы его будем натравлять на учителей. Вся школа шелковой станет.
— Ты его сначала поймай. — Сидоров с откровенной жалостью посмотрел на приятеля. — Он сейчас убежал, и мы не знаем, что он еще натворит.
Договорить Левка не успел, потому что физрук привел в исполнение свои угрозы. Ребята не стали выяснять, кого конкретно он позвал — на крыльцо высыпало человек двадцать взрослых. Пришлось срочно убегать.
И вот теперь друзья сидели у Сидорова, отчасти спасаясь от возможных преследований, отчасти потому, что в других местах им сидеть было бы небезопасно.
На коротком совете выяснилось, что Восставший Мертвец охотится на Ильку, а кукла за что-то невзлюбила Сашку. Так что Левка был единственным, кого еще не коснулось глобальное проклятие.
— Нечего было с пергаментом носиться! — Сидоров снова сидел на подоконнике и вел наблюдение за подъездом. — Сжег бы сразу — и никаких проблем. А лучше бы вообще с ним не связывался. Всем жить спокойней было бы.
— Слушай, ты меня достал своими упреками! — не выдержал Илька. — Никто тебя силой на кладбище не тянул. Сам пошел. И в букинистический магазин тоже тебя никто не звал. По собственному желанию туда отправился. И не забудь, пергаменты собираются делать не только из меня с Квасниковым. Ты там тоже по плану записан.
Кричали ребята уже не очень громко — устали и заметно охрипли, к тому же хотелось есть, а вредный Сидоров и не думал кормить.
— Что же это получается, — почесал затылок Сашка. — Ник Саныч теперь тоже против нас? Компашка тогда подбирается ой-ой-ой какая… Кукла, покойник, продавец, старикан и Ник Саныч. Без пулемета мы не справимся.
Илька продолжал изучать телевизионные программы. От пережитого волнения и недосыпа его слегка трясло. Еще бы — столько всего за сегодняшний день произошло! Сначала эта история с букинистическим магазином, потом бег по пересеченной местности от манекена. Кстати, от манекена он тогда забрался на дерево. С подставкой на ноге пластмассовый истукан ничего сделать не смог и стал просто по-деловому это дерево раскачивать, пока Илька не свалился прямо в объятия своего гонителя. Тут-то и выяснилось, что догонял его манекен не для того, чтобы убить, а чтобы защитить. Манекен долго стучал себя по карманам, гладил Ильку по голове и растягивал свои искусственные красные губы в широченной улыбке, пока Шагунов не понял, как его радо видеть это чучело в куртке.
Старик Хоттабыч и только!
Словарный запас у манекена был скуден. Кроме Илькиного имени, он знал еще пару глаголов, из них — «убить», «стоять» и «пошел вон». В остальном он улыбался, вертел головой и время от времени бил по карману, словно проверяя, не потерялась ли его драгоценная записка.
Глядя на мучения манекена, Шагунов никак не мог придумать, что бы такого сказать своему новоиспеченному подопечному, и не нашел ничего лучше, как произнести:
— Ты должен нам помочь!
Манекен понимающе кивнул и убежал. Илька сначала опешил, решив, что коварный изменщик просто смылся. Расстроенный Шагунов пошел обратно к школе, и тут уже друзья ему объяснили, что пластмассовый истукан понял все правильно. И теперь в полной мере выполняет команду.
Волновало Ильку одно: он не помнил, было ли что написано на пергаменте. Без кодового слова манекен мог стать неуправляемым.
— Правильно, — ворчал Левка. — Нам чудика из могилы не хватало. Теперь ты еще и вешалку для одежды в это дело ввязал. Чтоб скучно не было.
— А чего? — От голода в животе у Сашки урчало, и разговорами он забивал нестерпимое желание что-нибудь съесть. — Куклы больше нет. Покойник побесится-побесится и обратно в могилу отправится. Манекен заставим самостоятельно на пятый этаж забраться — хватит, поносили. И всего делов.
Левка удобней устроился на подоконнике. Он демонстративно отворачивался от приятелей, всем своим видом давая понять, как ему надоела вся эта история.
— Всего делов… — передразнил Сидоров Квасникова. — Как легко у тебя все получается! У нас еще есть любитель древних манускриптов и букинист. Вряд ли они так просто оставят это дело.
— Не каркай! — мрачно произнес Илька, не отрывая взгляда от мерцающего экрана телевизора. — Отсидимся здесь до вечера, а потом что-нибудь придумаем.
Левка уже открыл рот, чтобы возмутиться такому бесцеремонному вмешательству в его личную жизнь, но сказать ничего не успел.
В коридоре запел телефон.
— Из школы? — предположил Сашка. — Нас ищут.
— Ищут-то они ищут, — согласился Левка, спуская ноги с подоконника. — Вот только кто?
— Не подходи! — От волнения Илька забыл снять палец с кнопки пульта, и теперь программы безостановочно сменяли друг друга. — Нет нас дома — и все тут. Пускай вечером звонят.
Телефон еще немного попиликал и смолк.
Ребята выжидательно посмотрели друг на друга — после долгих звонков тишина резала ухо.
И вдруг снова звонок — теперь уже в дверь.
— Быстро сообразили, — прошептал Сашка, падая на диван. — Небось физрук с директором пришли.
Левка сполз с подоконника и покачал головой.
— В дом никто не входил, я бы заметил, — прошептал он.
— Пусть звонят, — упрямо поджал губы Илька. — Подождут-подождут и уйдут.
Вторя звонку в дверь, снова запел телефон. Одновременно громко застучали по батарее.
— Они бы еще сквозь балконную дверь вошли, — неизвестно чему обрадовался Квасников. — Сказано же было вам — нет никого!
В дверь уже стучали кулаком. От этих ударов тоненько звенели стекла, отчего казалось, что сквозь окна действительно хотят войти.
— У меня внизу бабка вредная живет, — побелевшими губами произнес Левка. — Сейчас прибежит, а вечером все маме расскажет.
— Чего рассказывать, если тебя дома не было? — упрямо покачал головой Илька.
— А вдруг это Ник Саныч вернулся? — подскочил на своем месте Сашка.
Левка кивнул и пошел открывать.
— Пускай ищет дальше. — Шагунов встал на пути Сидорова. — Вдруг ты под машину попал? Что же, тебе теперь перед ним отчитываться?
Звонки оборвались так же неожиданно, как и начались. От тишины снова заложило уши. Левка беспомощно оглянулся на окно. Двор был пуст.
— Я мог пропустить, когда кто-то входил в подъезд, — с отчаянием в голосе произнес он.
— Никто и не входил. — Илька снова уселся перед телевизором.
— Это что же, они теперь где угодно найти нас могут? — мрачно спросил Сашка.
Снова запел звонок.
И Левка не выдержал. Спокойный, уравновешенный Левка Сидоров промчался через комнату и рванул на себя входную дверь. Илька дернулся следом, но было уже поздно. Что-то темное появилось на пороге и поглотило высокую худую фигуру Сидорова. Чернота стала быстро заполнять квартиру. Она добралась до комнаты и наконец выплюнула из себя Илькину маму.
— Илья! — Мама выглядела вполне буднично, бежевые юбка и пиджак, белая водолазка, аккуратно собранные длинные пышные волосы. — Что происходит?
— Мама? — Шагунов на мгновение зажмурился и перестал дышать.
— Почему я должна бегать искать тебя? — Мама устало сдвинула брови. — Что за детский сад?
«Детский сад» было излюбленным маминым выражением, и Илька потерялся окончательно. Его мамы сейчас здесь быть не должно. Но то, что стояло перед ним, было очень похоже именно на его маму.
— Почему ты сломал куклу? — У мамы в руках появился сверток, который она начала медленно разворачивать. — Что я теперь скажу Александру Николаевичу? Он именитый человек, известный коллекционер. Этой кукле семьсот лет, она стоит больших денег. У меня таких денег нет. А у тебя?
Илька, раскрыв рот, смотрел на маму и не верил своим глазам.
На пол посыпались кусочки пластмассы: руки, ноги, голова с взлохмаченными волосами, синее порванное платье.
— Ты должен ее собрать, слышишь? — Мама последний раз встряхнула бумагой. — Иначе…
