Елена Чапаева - Близнецы и Робин Гуд
Это ты заходила? — спросил мальчишка.
Ну я.
А сама лихорадочно готовила ответ на следующий вопрос.
Зачем?
Она была уже готова:
А я брокер по цветным металлам.
Че-го?!
Ну вот. И ты не знаешь, — сказала Ольга, как бы сожалея, что тратит время на такого необразованного «клиента». — Я хожу по домам и узнаю, у кого есть металлолом и не хочет ли он его сдать... за приличное вознаграждение.
Понимаете сами, откуда в простом, почти деревенском доме цветные металлы? Да их здесь просто быть не может. Но, с другой стороны, тема интересная — можно потрепаться вдосталь... Ольге того и надо было. Во время разговора она попробует что-то разузнать про «братьев Похожевых».
Если ты знаешь местонахождение цветных металлов у кого-то из соседей, мы можем оплатить твою информацию.
Но получилось не так. Получилось, как говоритея, с ковшом на брагу. Мальчишка вдруг спросил заинтересованно:
А почем ты принимаешь?
Это он сказал шепотом, потому что явно боялся, что его услышат. Ольга подумала секунду — какую же цену сказать-то?
По пятьдесят центов за кило.
Ей показалось, это очень большая цена. Однако мальчишка скривил свой блин. Нос его при этом продолжал торчать, словно карандаш у известного персонажа из журнала «Веселые картинки» .
Мало! — сказал он решительно. — Привыкли вы, брокеры несчастные, людей грабить!
Мало, говоришь? — улыбнулась Ольга. — Само собой, мало!
Мальчишка удивленно посмотрел на нее.
А когда про цену говорят, — пояснила Ольга, — всегда недовольны.
Мальчишка засмеялся:
Точно, правильно!
Ольга бросила на него быстрый взгляд: ну да, так и есть, этот мальчишка интересовался ею не только как «брокером по цветным металлам». Очень хорошо. Она вдруг замолчала, подняла голову, глянула куда-то в сторону-вверх, как делают все девчонки, которые желают, чтобы их развлекали. Дальше обычно следует какая-нибудь дурацкая фраза, типа:
«Ну?.. Расскажи мне что-нибудь!»
А мальчишке-то этому, оказывается, и в самом деле было что рассказать! Вот уж действительно: внешность обманчива!
Он вдруг поманил ее пальцем:
Пойдем, что покажу!
Подвел Ольгу к могучему сараю, сбитому из толстенных досок. На двери, которую, по виду, не прошибешь и пушкой, висел замок, похожий на гирю для поднятия тяжестей. Мальчишка опасливо оглянулся на ворота и калитку, и Ольга сразу подумала, он боится тех «братьев». Мальчишка вынул ключ:
А тебя как зовут?.. Меня Игорь.
Он открыл замок, с видимым усилием опустил его на землю:
А у тебя, Оль, деньги при себе?
Это был трудный вопрос, но Ольга и тут нашлась:
Спокуха! Деньги будут мгновенно!
Точно?
Зачем мне врать?..
На самом деле у нее было очень много причин для вранья! Но доверчивый Игорь уже открыл дверь... это было потрясающее зрелище: у стены этого очень просторного сарая лежала огромная куча медных, латунных, а еще алюминиевых, свинцовых и оловянных обручей, набалдашников, каких-то лепешек величиною с армянский лаваш. Про оловянные и свинцовые Ольга поняла позже, потому что потом у нее появилось время все тут рассмотреть... даже слишком много времени!
Откуда это? — искренне удивилась Ольга.
Наверное, она не так спросила, не тем голосом. Брокер должен был бы спросить по-другому. Игорь с явным подозрением взглянул на нее.
Чего ты, в натуре? — как можно грубее прорычала Ольга. — Мы не можем покупать что попало. А если это все ворованное?
Игорь мгновенно успокоился: один человек •подозревает другого в воровстве — значит, все нормально.
Да ты чего — «ворованные»! — он засмеялся со всем возможным презрением. — Это же все с танков снято, с пушек... А в основном со снарядов.
А если бы они взорвались!
Кто?
—Ну... которые на машине уехали. Игорь махнул рукой:
За них не переживай. Это в основном все у мужиков перекуплено, которые в лес ходят...
В лес?
Тут Игорь опять стал ее подозревать... только не совсем понятно, в чем. Наконец догадался:
Ты чего, не местная, да?
Я из Санкт-Петербурга, — зачем-то соврала Ольга. — А это настоящий цветмет?
Так она при помощи глупого вопроса спаслась еще от одной неприятной ситуации.
Игорь как-то сердито и нетерпеливо стал рассказывать. Оказалось, в окрестных лесах во время далекой Великой Отечественной войны долгое время шли бои. Город несколько раз переходил из рук в руки, здесь столько солдат полегло — и наших и немецких. Потом все же немцы начали драпать и побросали тут целые горы оружия, провианта, одежды.
Долгие годы жители здешних мест ходили в леса и тянули домой много всякой всячины — от консервов с синтетической гитлеровской колбасой и новенькой военной формы до пулеметов и пушек. Один чудак даже хотел приехать в свой колхоз на фашистском танке. Но не для того, чтобы с председателем «по душам» потолковать, а чтобы вспахать поля, поскольку тракторов не было.
Только умельцу не повезло. Он взорвался на противотанковой мине... По той дороге, между прочим, сто раз люди ходили и даже грузовики ездили, но вот стоило проехать танку всей своей тяжестью — и готово1
С этими минами вообще происходили истории. Во время боев их позакапывали на каждом шагу — в лес не войдешь. Но люди все равно ходили. И... кому-то везло, а кто-то нарывался.
Потом все добро, можно сказать, сгнило, поржавело, испортилось окончательно. И только остался металл — медь, свинец, олово, латунь, бронза кое-где. Цветные металлы. Их собирали и относили на приемные пункты. За них давали хорошие деньги. Особенно в наши дни, когда все помешались на цветных металлах. Так что смертельный промысел процветал.
Те, кто ходил в лес, по-прежнему могли подорваться. Хотя кое у каких мин взрыватели сгнили, испортились, на такую мину наступить не опаснее, чем на кирпич! А вот у других взрыватели еще действовали. И по-прежнему грохотало в лесной чаще. Цветной металл доставался в основном тому, кто не боялся «раздевать» старые артиллерийские снаряды: аккуратно при помощи молотка и зубильца свинчивал свинцовые носы, перерубал латунные или медные кольца, опоясывающие снаряд, доставал изнутри оловянные прокладки.
Снарядов в лесу лежало много — только «работай». Но в каждом иа них сидела смерть. Были мастера — могли по десять штук в день «раздеть» , а другие подрывались на первом же.
Братья Серафим и Николай Жеребцовы тоже промышляли этим делом. И были большие умельцы. Но очень скоро поняли: добром их промысел не кончится — когда мужика, который научил их «ремеслу», разнесло в прах, а за три дня взорвались трое парней из их компании.
И Жеребцовы стали нанимать «работников»: принес рюкзак с «побрякушками», как они это называли, получай деньгу или прямо — бутылку водки... Гора, которая сейчас высилась перед Ольгой, это гора страха и, может быть, оторванных рук и ног... Гора смерти.
Такую вот историю про своих дядьев рассказал Игорь Жеребцов. А зачем он это рассказал первой попавшейся девчонке?.. Странно ведь!
И Ольга исподлобья посмотрела на него.
—Да потому что я с ними жить не хочу! — сказал Игорь почти с отчаянием. — С ними никто жить не хочет... Сын из армии не вернулся — в Сибирь упилил, жена, тетя Даша, от него ушла...
От кого?
От дяди Серафима!
А чего он?
Да жадный... как свинья)
А второй?
Дядя Николай? То же самое... Орет, бьет. Я-то ему на фиг не нужен, — Игорь подумал и добавил: — Этот, считай, еще хуже!
А ты?
Чего — я?
Зачем с ними живешь?
У меня мать умерла, их сестра была. Я хочу денег накопить и уехать... в смысле убежать... Вот, купи! — он показал рукой на гору «цветных железок».
Так это же не твое...
Тебе-то какая разница! Ты брокер или не брокер? Имей в виду, если ты меня заложишь, тебе ничего не достанется вообще!
Было жалко этого мальчишку. Помочь ему она никак не может, даже больше — она его обманывает: выведает свое, а потом бросит на произвол судьбы. И он будет думать: «Еще одна сволочь!»
Слышишь, Игорь. А почему они сами-то не продают?
Да твое какое дело?.. Ты возьмешь лом?
Ну... Хотя бы надо телегу какую-нибудь! — Ольга развела руками. — Но ты не ответил, почему они сами-то?.. Может, это не настоящее?
Игорь посмотрел на нее как на полоумную:
Ты даешь — «не настоящее»! Какое же еще-то?!
Поддельное!
Дура ты, что ли?
Ну а чего ж тогда они?..
Да потому что у них кое-что повыгодней появилось! — он оглянулся на дверь. — Только я не знаю, что...
В сущности Ольга уже поняла: эти братья действительно сволочи, если уж родной племянник так про них говорит, не считая жены и сына, которые вообще сбежали. Значит, Робин — и его «спонсор»! — правы: за такими можно следить и потом прищучивать.
Но Робин почему-то сказал: не трогать, следить. Значит, «спонсору» чего-то другое от них надо.
