Эмили Родда - Дело о хитром писателе
Санни напряженно прислушивалась.
— Это всего лишь садовник, — объявила она через минуту. — Он, наверное, разбивает кирпичи своей киркой где-то снаружи дома, и звук по стенам передается сюда.
— По-моему, это где-то ближе, — возразил Элмо.
— Акустический обман, — небрежно заметил Ник. — Подвал — это ведь, в принципе, всего лишь большая пустая яма. Поэтому ничто не мешает прохождению звука.
Ну да, большая пустая яма. Я снова надела наушники. Пусть, по крайней мере, голос Эбнера заглушит эти звуки. Я постаралась забыть, что вообще слышала их. Мой взгляд рассеянно скользнул к окну. Мне показалось, что-то красно-белое мелькнуло у задней калитки.
Мои глаза округлились. Я вскочила с места. Это что же, мне уже видения мерещатся? Я протерла глаза руками, как это часто делают персонажи в фильмах ужасов.
Когда же, убрав от лица руки, я снова посмотрела в окно, там никого не было. Если женщина в красном клетчатом платье еще раз навестила меня, сейчас она уже успела уйти. Я медленно опустилась на стул.
Голос в моих наушниках зазвучал снова. Я принялась печатать:
Нейтан не находил себе места. Его лоб чесался. Он поскреб его ногтями, поморщился и озадаченно уставился на свою руку. Лоскуток кожи свисал с его пальца, над бровью остался свежий красный след.
— Что за… — начал он.
И замер. Нестерпимый зуд распространился по всему его телу. Кожу жгло, словно огнем. Она взрывалась пузырями и лопалась.
— Эви… — задыхаясь, шепнул он.
Но Эви не слышала его. Она смотрела на подвальную дверь.
Я быстро взглянула на Ника. Он раздраженно чесал плечо, буквально впиваясь в него ногтями.
— Ник! — прошептала я. — У тебя зуд, да?
— Ну, допустим. А что, у тебя тоже? — нахмурился он и начал стаскивать с себя рубашку. — Надеюсь, здесь нет блох, — пробурчал он. — Это было бы последней каплей.
Ко мне подошел Элмо.
— В чем дело, Лиз?
Я ткнула пальцем в строчки на экране. Он прочел. Лицо его посерьезнело. Он обернулся к Санни и Нику:
— Скорее сюда! Смотрите!
Но Ник не двинулся с места. Теперь он ожесточенно чесал все тело.
— Муравьи, должно быть, — бормотал он. — Слушайте, такие шутки мне не нравятся. Нет уж, с меня хватит.
— Ник, перестань чесаться! — крикнула я. — Прекрати это!
Вскочив, я схватила его за руку и подтащила к компьютеру. Он, дергаясь и корчась, прочел слова на экране.
Лицо Санни, казалось, окаменело. Опять послышались тяжкие глухие удары и скребущийся звук из подвала. Лампы замигали.
— Все, я отваливаю, — бросил Ник и, оттолкнув нас, кинулся к выходу.
— Ник, подожди! — крикнул ему вслед Элмо.
В ответ мы услышали, как хлопнула входная дверь. Ник сбежал.
Глава XI
И ОСТАЛОСЬ ИХ ТРОЕ
Элмо, Санни и я переглянулись. Теперь нас было только трое. Что-то глухо ухнуло в подвале. Санни положила на пол стопку книг, которую держала в руках.
— Пожалуй, с меня тоже хватит, — решительно объявила она.
Я вытаращила на нее глаза. Она невозмутимо выдержала мой взгляд. Мое сердце колотилось бешеным барабаном. Я не ослышалась? Санни сдается? Но ведь именно она больше всех твердила, что все происходящее в этом доме — простое совпадение. Ведь именно она не верит в магию, призраки и привидения.
Подхватив свой ранец, она начала подниматься по ступенькам. Мы с Элмо понуро побрели за ней.
— Санни, — начала я, когда мы почти дошли до парадной двери. — Санни, я не думала, что ты веришь во все эти потусторонние страхи. Почему ты уходишь? Только из-за того, что Ник…
Я замолчала, не договорив, потому что Санни уже открыла дверь и шагнула из дома в сад. Сомнений не оставалось, она действительно решила уйти.
В саду пахло свежей землей и только что срезанными ветками. Птицы беззаботно распевали. Лопата садовника с шумом врезалась в землю. Соседская собака, запертая в доме, бешено залаяла. Я вздрогнула и поняла: мне не хотелось, чтобы Санни тоже боялась. Хватит того, что я была напугана за нас двоих. И я надеялась, что она поможет мне держать мой страх под контролем. До тех пор, пока она посмеивалась над ним, мне почти удавалось убедить себя, что это чепуха, не более чем результат моего разыгравшегося воображения, как объяснял это Ник. Но если даже Санни перестала иронизировать и поверила…
Санни так решительно мотнула головой, что ее собранные в лошадиный хвост волосы хлестнули из стороны в сторону.
— Да, не верю. Но я верю вот во что: с тех пор, как мы начали работать в этом доме, — отчеканила она своим звонким голосом, — трое из нас уже пострадали.
Я хотела что-то возразить, но она остановила меня, подняв руку.
— Я не знаю, как. Не знаю, почему. Не знаю и не хочу знать. Но у меня в субботу отборочные соревнования по таэквандо, а на носу чемпионат по гимнастике, и я не собираюсь рисковать этим ради нескольких долларов.
Элмо посмотрел на меня.
— Значит, мы остаемся вдвоем, — мрачно констатировал он.
— Но мы не можем, — простонала я. — Мы вдвоем не справимся с этой работой. «Даже если бы и хотели это сделать, — добавила я про себя. — А это далеко не так».
— Придется мне сказать Эбнеру, что мы отказываемся, — произнесла я вслух, кусая губы.
Элмо жестом отчаяния запустил пятерню в свою шевелюру.
— Санни! — почти выкрикнул он. — Неужели тебе не хочется докопаться до правды в этом деле? Узнать, неужели и впрямь сбывается то, что написано в книжке Кейна? Кто-то скребется в подвале! Кровь! Этот зуд у Ника… Неужели тебе не хочется…
— Нет, не хочется! — отрезала она.
На мгновение воцарилось молчание. Я заметила, что скребущие звуки стихли. Садовник, должно быть, прислушивался к нашему спору. Соседская собака, наконец, успокоилась. И даже птицы перестали петь. Я посмотрела на Элмо, на Санни, опять перевела взгляд на Элмо. Его веснушчатое лицо горело. Губы Санни сжались в жесткую решительную полоску.
— Санни, тебя ничто не интересует, кроме твоих дурацких соревнований! — возмущался Элмо. — И подобная ерунда — это единственное, что тебя волнует. Пора бы уже понять, что в жизни есть гораздо более важные вещи.
— Не для меня, — без обиняков заявила Санни. — И, кроме того, единственное, что тебя интересует, Элмо, это твоя дурацкая статья. Тебе хочется докопаться, что в этом подвале, чтобы состряпать эффектный конец статьи. И ты бы не задержался здесь ни на минуту, если бы не рассчитывал раскопать что-нибудь интересненькое для «Пера».
Они оба правы, думала я. И вот еще что странно: на прошлой неделе я завидовала им обоим, потому что у каждого из них есть свое увлечение, более важное, чем все остальное. Я тогда думала, какими интересными это их делает и как помогает работать вместе. Но сейчас их хобби, их страстные увлечения растаскивали их друг от друга в разные стороны.
— Не ссорьтесь, — примиряюще сказала я. — Послушай, Санни, почему бы нам не сделать так: давайте прямо сейчас поднимемся наверх к Эбнеру и расскажем ему, что случилось. И попросим его открыть подвал. Если мы ему все толком объясним, он согласится. Таким образом, Элмо будет удовлетворен, потому что узнает все, что ему нужно. И тогда мы сможем уйти домой, Санни, как тебе хочется, и ты тоже будешь удовлетворена. А я возьму диктофон с собой и наберу текст дома. Ну, а с уборкой в кабинете можно и подождать. Что скажете?
Санни на секунду задумалась.
— Пожалуй, это справедливо, — согласилась она.
— Я тоже согласен, — кивнул Элмо.
Его пылающие щеки понемногу начали остывать.
Но тут я кое о чем вспомнила.
— Нет, ребята, на самом деле мы не можем сделать это сегодня, — медленно проговорила я. — Он просил нас не беспокоить его, и я думаю, нам действительно не стоит этого делать. В прошлый раз, когда мы к нему поднялись, он был в очень странном состоянии. Так что сейчас давайте лучше пойдем по домам. Сначала можно зайти куда-нибудь, выпить по молочному коктейлю. А завтра после уроков вернемся. Ну как, договорились?
Они оба опять кивнули. Я облегченно вздохнула. Мне было неприятно смотреть, как они ссорятся. Когда подкалывают друг друга Том и Ник — это одно, я уже привыкла, что между ними вспыхивают постоянные стычки. Но Санни и Элмо… это совсем другое дело.
Элмо нырнул в дом, чтобы выключить компьютер и забрать наши вещи. Мы с Санни дожидались его у входа. Мне не хотелось возвращаться в дом. Последние четверть часа я только то и делала, что пыталась погасить ссору между Санни и Элмо. Но сейчас, когда мне это удалось, я получила время, чтобы подумать обо всем остальном: о Нике, Томе, Ришель и подвале.
Конечно, мне хотелось сделать то, о чем говорил Элмо: докопаться до истины. Но еще больше мне хотелось просто убежать отсюда. Мысль о том, что не нужно будет больше приходить в мрачный кабинет, чтобы печатать эту зловещую историю, была мне приятна, как глоток воды в пустыне.
