Валерий Роньшин - Кошмары станции «Мартышкино»
Профессора Федякина несло. Он уже не мог остановиться:
— А взять вооруженные силы? Не будет больше обязательной воинской повинности. В армии будут служить только искусственные Солдаты — дисциплинированные, не рассуждающие, готовые в любую минуту геройски погибнуть за Родину! Но наша обороноспособность от их гибели ничуть не пострадает — мы наштампуем новых солдат!..
Глаза профессора сияли, щеки горели!
А ведь еще можно и умерших родственников копировать, вон как КУ-13-Т, — вновь указал Федякин на Тимыча. — Умер, к примеру, родственник, ты его похоронил, а на следующий день точно такого же в институте генетики получил. Вернее, нет, не такого, — перебил сам себя профессор. — А намного лучше! Совершеннее!..
А к чему тогда обычные люди? — подал голос Тимыч.
Абсолютно ни к чему, — ответил Федякин. — Они постепенно исчезнут с лица Земли за ненадобностью. Вымрут, как динозавры. И на Земле наступит идеальная эпоха совершенных во всех отношениях искусственных людей! — закончил свою пламенную речь профессор.
«Родители» Тимыча бурно зааплодировали.
— Но это все только в перспективе, — вздохнул Федякин. — На сегодняшний день мы имеем лишь вот эту несовершенную модель, — профессор пренебрежительно кивнул на Тимыча. — Мало того что она несовершенна, ее еще и глючит. Ведь глючит? — спросил он у Тимыча.
Глючит, — признался Тимыч.
А как именно?
Тимыч честно рассказал про все свои глюки.
Профессор Федякин в раздумье потер свой профессорский лоб.
Это явный сбой в системе, — сделал он вывод. — Придется тебя, голубчик, отключить.
Вы хотите меня… убить? — потрясенно спросил Тимыч.
Не убить, — поправил его Федякин, — а отключить.
Но… но как же так… — Тимыч растерянно повернулся к «матери». — Мама! — по привычке воскликнул он.
Какая я тебе мама? — пожала та плечами.
Папа! — посмотрел Тимыч на «отца».
— Нашел «папу», — хмыкнул «отец».
Да ты не бойся, КУ-13-Т, — сказал профессор Федякин. — Это же не больно. Ты ничего не почувствуешь. Я нажму кнопку, и ты просто перестанешь функционировать.
Кнопку, — в смятении повторил Тимыч.
Ну да. Вон у тебя на шее родинка, — Федякин ткнул пальцем в шею Тимыча. — Это и есть кнопка.
Но я хочу жить, — растерянно произнес Тимыч.
Тебе это только кажется, — внушал профессор. — На самом деле ты ничего не можешь хотеть.
Нет, не кажется, не кажется… — упрямо повторял Тимыч.
Да не расстраивайся ты так, КУ-13-Т, — дружески положил ему руку на плечо Федякин. — В следующем году я сделаю для твоих «родителей» модель КУ-14-Т. Более совершенную.
Но ведь это буду уже не я.
Ну почему? Это будешь — как бы ты.
Я не хочу — как бы!! — вскричал Тимыч. — Не хочу!..
А тебя никто и не спрашивает, — сказал профессор и, нажав на кнопку-родинку, отключил Тимыча.
Глава XV
БЕС ПОПУТАЛ
— …И я отключился, — закончил Тимыч.
— Потрясная фишка, — сказал Димыч.
Ребята сидели дома у Димыча. Тимыч рассказал другу абсолютно обо всех своих заморочках. Больше всего Димыча, конечно же, поразило то, как он — Димыч — был живым трупом.
И у меня было зеленое лицо? — переспрашивал он.
Ну типа того, — подтверждал Тимыч.
Офиге-е-ть…
А после ты меня в свою могилу столкнул.
Прико-о-льно…
Ага, прикольнее некуда, — горько усмехнулся Тимыч.
Да не циклись ты, Тимоха, на этой фигне! — бодро сказал Димыч. — Жизнь приятна — забудь про пятна!
Тебе легко говорить. А знаешь, как это реально напрягает.
Ой, да у меня еще и не такие напряги были. Один раз приснилось, будто мне голову отрубили, прикинь!
Так у меня ж не сны, — напомнил Тимыч, — а какие-то дурацкие воспоминания.
До определенного момента все помню, а потом — бац! — черная дыра, затем опять помню и снова — бац! — дыра!.. Надо, наверное, к психиатру, идти.
Димыч сделал большие глаза
Да ты чо, Тимыч?! Еще в психушку загремишь.
Ну а что делать-то?
Ничего не делай, — посоветовал другу Димыч. — Может, само собой пройдет. У меня вон зуб болел-болел, а потом перестал.
Не-е-т, — гнул свое Тимыч, — нужно сходить к психиатру.
Тогда лучше всего к знакомому, — сказал Димыч. — У тебя есть знакомый психиатр?
Откуда?
— О! — вспомнил Димыч. — У меня есть!.. Вернее, не у меня, а у Любки.
У какой Любки?
Да у Любки Крутой, про которую ты рассказывал.
Погоди, погоди… Ты что, ее знаешь?
Привет, я ваш сосед! Конечно, знаю. Еще с детсада. Она тут рядом живет.
Ни фига себе заявочка, — изумился Тимыч. — А я думал, ее на самом деле не существует.
Ты что, классная такая девчонка! Без всяких там закидонов!.. Прикинь, у нее по карате черный пояс, с парашютом она сто раз прыгала и в конкурсе красоты первое место заняла. Не хило, да?
— Про конкурс она мне рассказывала, — припомнил Тимыч, но тут его снова охватили сомнения: — Слушай, Димыч, а может, мы о разных девчонках говорим?
— А твоя Крутая как выглядит?
Круто.
И моя — круто. Хочешь, я своей сейчас звякну?
— Звякни.
Димыч позвонил.
— Любка, это Диман! Дело есть… Нет, не телефонный разговор… Ага, жду… — Димыч положил трубку и сообщил Тимычу: — Через пару минут будет.
И точно — через пару минут Крутая была тут как тут.
Привет, — сказала она.
Привет, — ответил Димыч.
Привет, — ответил Тимыч, таращась на Крутую. Она была точь-в-точь «его» Крутой. Даже жвачку так же жевала.
— Ну чего вытаращился? — спросила Любка.
— А он в тебя втюрился с первого взгляда — захихикал Димыч и следом затараторил: — Короче, тут такое дело, Люб. У Тимыча реальные глюки. И мы с тобой в них реально колбасимся. Я там живой труп, а ты… — Димыч запнулся. — Тимыч, а она у тебя кто?
Никто. Она просто она.
Спасибо хоть не труп, — сказала Крутая. — Но, честно говоря, я пока что не врубаюсь.
Сейчас Тимыч тебе все объяснит, — сказал Димыч.
И Тимыч объяснил.
Прямо пьеса «Из жизни шизофреника», — 0 заметила Любка, выслушав его рассказ. И спросила напрямик: — У тебя с головой-то все в порядке?
Он потому лыжи к психиатру и навострил, — ответил за Тимыча Димыч, — что хочет провериться. У тебя, Люб, вроде был знакомый психиатр.
Был да сплыл. Он в Германии теперь живет. — Крутая взглянула на Тимыча. — Но можно без всякого психиатра проверить, свихнулся ты или нет.
Что, палец к носу надо прикинуть? — спросил Тимыч, припомнив Любкину проверку из своих воспоминаний.
Ничего прикидывать не надо, — ответила реальная Крутая. — Это устаревший тест. Я тебя новейшим протестирую. Ну-ка, отвечай быстро, что такое семь крыльев, пять носов?
Семикрылый пятинос, — не задумываясь, выпалил Тимыч.
— Поздравляю, — сказала Любка, выдув изо рта большущий пузырь жвачки, — ты законченный шизо.
У Тимыча так челюсть и отвисла.
Правда, что ли?
Да шучу, шучу, — рассмеялась Крутая. — Ты в полном порядке.
Вот видишь! — хлопнул друга по плечу Димыч. — Все зашибись!
Угу, зашибись, — сумрачно повторил Тимыч. — А толку-то?.. Что же — меня теперь так и будет тыщу лет глючить?
А ты что, тыщу лет жить собрался?! — расхохотался Димыч.
Тебя не глючит, — сказала Любка. — Скорее всего, тебя просто бес попутал.
Бес? — повторил Тимыч.
Ну да. Бесы любят людей путать. Встань-ка напротив окна, я посмотрю на свет.
Что посмотришь?
Сидит в тебе бес или нет.
Тимыч встал напротив окна. Любка внимательно вгляделась в его переносицу.
— А можно и мне глянуть? — подскочил Димыч.
— Отвали, — пихнула его локтем Крутая. — Ты все равно ничего не увидишь.
А ты увидишь?
Естественно. Я вижу то, чего не видят другие. Я же потомственная ведьма. У меня и бабушка ведьмой была, и прабабушка…
Ага-а, вот он! — приглядевшись, воскликнула Любка.
Где?! — очумело спросил Тимыч.
Да вот! — Крутая ткнула пальцем Тимычу между глаз.
— А какой он? — любопытничал Димыч. — С рожками и хвостом, да?
— Сам ты с рожками и хвостом. Бесы вселяются в людей в форме черных шаров. Типа бильярдных.
Тимыч испуганно обхватил голову руками.
— А как он туда попал?!
— Да какая тебе разница? — чмокнула жвачкой Крутая. — Для тебя сейчас главное — как его оттуда вытурить.
— А как его оттуда вытурить?
— С помощью отчитки.
— С помощью чего?
— Ну это когда священник поливает тебя святой водой и читает молитвы.
— А, знаю! — воскликнул Димыч. — Я ужастик один видел. Про священника, который из девчонки беса выгонял. Таких священников называют эксцентристами.
— Не эксцентристами, а — экзерсистами, — поправила Димыча Крутая. — Экзерсист по латыни означает — «изгоняющий дьявола».
