Фиона Келли - Подкова на счастье
— Вот это мы и будем выяснять, — ответила Холли. — Начиная с завтрашнего дня.
На следующее утро, приехав в Берчгроув-Ярд, Белинда отвела Мелдоуна в его стойло за домом, помахала на прощанье матери и стала разыскивать Джека. Она увидела его, когда он выходил из конюшни.
— Эге, приехала! — крикнул он. — Паттерсон отбыл на скачки в Биверли. Иди сюда и посмотри на нового коня — он будет на твоем попечении. — Он подманил ее рукой и показал на пустовавшее до последнего времени стойло.
Белинда шагнула внутрь. К ней повернулась конская голова с белой полосой на морде.
— Не может быть! Просто не верится! — ахнула Белинда.
— Что так тебя удивило? — поинтересовался Джек, заходя следом за ней.
— Как, ты сказал, звать этого коня? — спросила Белинда.
— Тинзелтаун. А что? Что-нибудь не так?
Белинда почувствовала себя в таком нелепом положении, что даже боялась открыть рот.
— Ну… на какую-то секунду мне показалось, что это Дарк. У них очень похожие морды — с широкой белой полосой.
Джек расхохотался:
— Ну! Что ты еще придумала? Что мы украли его у Алека Паттерсона?
— Я понимаю, что это глупо, — призналась Белинда. — Но они в самом деле ужасно похожи. Возможно, братья.
— Ничего не могу сказать, — заявил Джек. — Я никогда не разглядывал Дарка — некогда было, я возился с Мейджик. Но я могу тебе сказать одну вещь: они бегают по-разному, если верить Джине Брэнд. Она говорит, что этот Тинзелтаун — абсолютная пустышка. — Джек подтолкнул Белинду к лошади. — Ступай к нему, познакомься — ведь вы будете проводить вместе много времени.
Белинда подошла ближе и погладила Тинзелтауна по шее. Конь ласково ткнулся ей в плечо и пощекотал ладонь своими бархатными губами.
— Это он так выпрашивает лакомство, — пояснил Джек.
Белинда сунула руку в карман и извлекла парочку мятных леденцов. Она положила их на ладонь и протянула коню. Он аккуратно взял их губами, а когда они очутились во рту, покивал головой вверх и вниз, словно благодарил за угощение.
— Видишь? — спросил Джек. — Он очень вежливый. Жалко лишь, что медленно бегает.
— Мне наплевать, что ты такой медленный, — шепнула Белинда на ухо коню, когда Джек ушел из стойла. — По-моему, ты замечательный.
Тинзелтаун снова потянулся к ней мордой и потрогал губами ее ладонь.
— Пока все, больше у меня ничего нет, — сказала ему Белинда.
Конь закивал головой, соглашаясь с ней.
— Подожди, я расскажу об этом Холли и Трейси, — засмеялась Белинда и погладила его гнедую щеку.
Как ни странно, но в тот вечер ее подруги не проявили ни малейшего интереса к рассказам Белинды про гнедого коня. Они еле держались на ногах и мечтали лишь о том, чтобы поскорей добраться до постели.
— День у нас получился страшно тяжелый, — объяснила Холли. — Дом оказался грязней, чем мы ожидали. Мы не уберем его и за все лето.
— Желаю удачи, — равнодушно отозвалась Белинда. — Ну вот, вернемся к Тинзелтауну, — тут же продолжала она. — Понимаете, когда я увидела его в первый раз, мне показалось, что передо мной стоит Дарк. Такая же белая полоса через всю морду. Они не слишком часто встречаются у лошадей.
— По-моему, все лошади выглядят одинаково, — зевая, отозвалась Трейси. — Угадай, что я нашла в кухонном шкафчике.
— Пыль? — спросила Белинда.
— Верно, горы пыли, — согласилась Трейси. — В ней тонешь по щиколотку. Но только сейчас я не об этом хочу рассказать.
— Тогда о чем?
— Стеклянную банку, полную… ну… — Она повернулась к Холли. — Как ты сказала они называются?
— Фартинги, — проговорила Холли.
— Никогда о них не слыхала, — промямлила Белинда. Ей не терпелось поскорей вернуться к рассказу про Тинзелтауна.
— Такие мелкие медные монетки, — объяснила Холли. — Четыре из них стоили один старый пенни.
— Какой еще старый пенни?
— Была такая монета в те времена, когда наши родители были детьми. То есть пенни, а не фартинги. Фартинги исчезли из обращения еще при царе Горохе. У моего папы хранятся несколько фартингов — их подарил ему когда-то его дедушка.
— Так они сейчас чего-нибудь стоят?
— Вряд ли.
— Тогда зачем о них говорить?
— Потому что они показывают нам, что мисс Дженкинс ничего никогда не выбрасывает. Ты не поверишь, на какие вещи мы тут наткнулись.
— Нет, не поверю, — согласилась Белинда. — А вы не поверите, какой Тинзелтаун умный. Если он хочет выпросить у тебя какое-нибудь лакомство, он утыкается мордой в твое плечо и прикасается губами к ладони.
— Это что — считается у лошадей умным? — поинтересовалась Трейси. — Ты бы видела, какие фокусы проделывает Тоби, когда что-нибудь хочет от тебя.
Тоби лежал на полу возле открытой двери и, услыхав свое имя, выжидательно поднял голову.
— Успокойся, Тоби! — крикнула ему Трейси. — Ничего особенного.
Песик снова положил голову на лапы и закрыл один глаз.
Белинда вздохнула:
— Ладно, согласна, что, может, слово «умный» не совсем здесь подходит. Но он уж точно не такой, как все. Я никогда не встречала лошадей, которые делали бы то же самое.
— Что ж, у него, по-видимому, есть свой особенный характер, — согласилась наконец Холли. — Пожалуй, завтра мы приедем в вашу конюшню на велосипедах и поглядим на него.
— Замечательная идея! — воскликнула обрадованная Белинда. — Вы можете приехать завтра утром в поле, там и поглядите на него. Верней, приезжайте сначала в конюшню, скажем, в восемь часов утра. Только не берите с собой Тоби — иначе лошади станут нервничать.
Она уехала, прежде чем Холли и Белинда успели ответить да или нет. Спала Белинда в Берчгроуве в комнатах для работников, казавшихся роскошными по сравнению с жалкой и грязной лачужкой мисс Дженкинс.
— Не знаю, как я смогу завтра сесть на велосипед, — пожаловалась Трейси. — У меня разламывается все тело от работы.
— Ничего, — успокоила ее подруга. — Гляди, как небо заволокло тучами. Авось завтра с утра начнет моросить дождик, и тогда нам никуда не придется ехать.
Однако ее надежды не оправдались. Утро следующего дня выдалось необычайно ясное. К половине восьмого не осталось ни единого облачка. Все предвещало великолепный летний день.
— Неужели нам и в самом деле придется оставить Тоби дома? — огорчилась Трейси. — Видишь, он уверен, что мы возьмем его с собой.
Пока девочки готовили свои велосипеды к прогулке, песик с восторгом прыгал и суетился у их ног.
— Ты ведь слышала, что сказала Белинда, — ответила Холли. — К лошадям нельзя приближаться с собаками, иначе они начнут нервничать.
— Тогда ладно. Тоби — ступай в дом! — Трейси постаралась придать своему голосу побольше твердости.
Но песик вместо этого помчался по дорожке к калитке, ему не терпелось возглавить маленькую процессию и бежать по дороге впереди девочек.
— Он совсем не слушается тебя и делает то, что хочет, — усмехнулась Холли. — Придется его перехитрить. — Она скрылась в домике и через несколько минут вышла на порог с миской, наполненной собачьими бисквитами. Тоби тут же бросился к двери, но упорно отказался зайти в дом — просто стоял на крылечке и жадно глядел на миску.
— Гляди, какой хитрец, — засмеялась Трейси. — Знает, что мы захлопнем за ним дверь, как только он окажется внутри.
— Ладно, тогда мы поступим иначе, — решила Холли. — Я поставлю миску у крыльца. Пока он будет есть, мы потихоньку уедем. Когда мы скроемся из вида, он нас уже не догонит.
Ее план сработал без осечки, и через двадцать минут Трейси и Холли уже въезжали в Берчгроув-Ярд — без Тоби. Там они увидели Белинду. Их подруга вела через двор своего Мелдоуна.
— Почему вы так сильно опоздали? — сердито крикнула она. — Остальные уже уехали в поле!
— Мы никак не могли отделаться от Тоби, — объяснила Холли.
— Эх вы! — со вздохом заявила Белинда. — Собаки самые послушные из всех домашних животных. Нужно только сразу дать им понять, кто хозяин.
— Тоби прекрасно знает, кто в доме хозяин, — усмехнулась Холли. — Он сам!
Белинда вскочила в седло Мелдоуна и натянула поводья.
— Ладно! Поехали! — Она ударила пятками в бока коня, и он припустился неспешной рысью. Холли и Трейси тоже нажали на педали и двинулись следом.
Прогулочный маршрут начался на дороге, но вскоре свернул на верховую тропу, ведущую на холм с плоской вершиной, где располагалась тренировочная площадка. Издалека девочки видели, как на фоне неба лошади скакали кентером, то есть легким галопом, а за ними наблюдала небольшая горстка людей. Подъехав ближе, они различили среди них фигуры Нормана Паттерсона и Джека. Тренер держал в одной руке бинокль, а в другой секундомер. Время от времени он кричал всадникам какие-то указания.
