Наталия Кузнецова - Дело о заморском чуде
— Еще бы не помнить! Но тогда у нас родители уезжали, а теперь что они скажут, если он не появится к их возвращению? Ох, неужели и вправду не появится? — испугалась своему предположению Лешка. От страха у нее подогнулись коленки, и она села на диван рядом с Венечкой. Но вскоре поднялась и прижалась носом к оконному стеклу. Во дворе почти никого не было. Куда бежать, где искать брата?
Она шмыгнула носом и тяжко вздохнула.
— Скорее бы Ромка сдал свои экзамены. Тогда родители купят нам сотовый телефон, давно обещали. Если б он был у него с собой, никаких проблем бы не возникло. Должно быть, там, где он сейчас, нет телефона-автомата, иначе бы он давно позвонил. Прекрасно знает, как я волнуюсь.
И вдруг, словно услышав ее мольбы, телефон зазвонил резко и пронзительно. Лешка вздрогнула.
— Постой, я сама, — она кинулась к трубке и произнесла срывающимся голосом: — Алло!
— Эй, ты уже ужинала? — раздался бодрый Ромкин голос.
У Лешки мгновенно отлегло от сердца.
— Нет, а ты где? Мы с Венечкой тебя обыскались. Куда ты пропал?
Но Ромка пропустил ее вопрос мимо ушей, словно и не слышал.
— И я не ужинал. Тут, правда, полно картошки, но она сырая.
— Какой еще картошки?
В трубке послышался какой-то шум, а потом Ромка совершенно спокойно, как о самом обыденном событии, из тех, что происходят с ним чуть ли не каждый день, сообщил:
— Ну, в общем, меня похитили. И он… То есть тут некоторые говорят, что отдадут меня тебе только в обмен на руконожку. Вы с Венькой сходите к Аське сами, попросите ее, чтобы она вернула клетку, а то здесь холодно.
Лешка хотела сказать, что Аська не брала никакой клетки, но передумала, чтобы не расстраивать брата.
— А где ты есть? — в отчаянии закричала она.
— Я…
Но вместо Ромкиного голоса прозвучал чужой, взрослый.
— Ну что, надеюсь, ты все поняла? Не надо еще раз объяснять?
— Но у нас больше нет руконожки, честное слово, — Лешкин голос оборвался, и она прошептала: — Как же теперь быть?
— Отдали кому или продали? — по-своему понял ее фразу Ромкин похититель. — Но меня это не касается, твоя проблема, как забрать его обратно. Позвоню тебе ровно в девять, то есть в двадцать один час ноль-ноль минут, только бери трубку сама, поняла? А скажешь кому — братцу твоему хана придет.
— Погодите! — во всю мочь завопила Лешка, но в трубке раздались частые гудки.
— Он по сотовому звонил, — сказал Венечка. — Я звонки всегда различаю. И звук от него всегда громче.
Параллельную трубку мальчик не снимал, чтобы похититель не слышал щелчка, но слышимость и без того была прекрасной.
— И что? — Лешка в бессилии опустилась на диван.
— То, что не из дома.
— Это еще ни о чем не говорит. Из дома тоже можно по сотовому звонить. Из какого только дома? — Она сжала руками голову и закачала ею из стороны в сторону. — Так я и знала, так и знала, что добром все это не кончится! И зачем я только пошла менять эти доллары, ну скажи, какой черт меня туда понес?
Венечка присел перед ней на корточки, заглянул в глаза.
— Лешенька, не плачь. По крайней мере мы знаем, что Ромка жив и здоров, и это уже хорошо. Ты со мной согласна?
— Согласна, — всхлипнула Лешка. — Но как теперь быть? Ромка думает, что зверек у Аськи, на нас надеется. А мы…
— Значит, мы должны его срочно найти, у кого бы он ни был. Ты же отдашь его в обмен на Ромку? Не пожалеешь?
— Спрашиваешь! Конечно, придется отдавать, раз такое безвыходное положение. Аечка хоть и хороший, но Ромку надо выручать. Но у кого он может быть?
— Во всяком случае, не у этого хмыря, иначе зачем бы он стал похищать нашего Ромку?
Лешка вытерла набежавшие слезы.
— Верно. Выходит, и не он подослал к нам девочку, похожую на Аську. Но откуда же тогда она могла взяться? У тебя больше нет знакомых девчонок с голубыми глазами и темными волосами до плеч? Да, и еще с челкой? Ты никому не рассказывал про нашего руконожку?
Венечка поправил сползшие на кончик носа очки и покачал головой.
— Никому, не успел просто.
— А твои друзья? Надо у них спросить, и побыстрее, время-то не ждет.
— С кого же начать? — задумался мальчик и, деловито набирая номер, объявил: — С Сашка!
Трубку в доме Венечкиного одноклассника сняла домработница. Спросив, кто звонит, она переключила телефон на другой, как обычно поступают секретарши больших начальников.
— Привет, Сашок. Это я, Вениамин, — немного смущаясь, проговорил мальчик.
— Привет второй раз, — удивленно отозвался Сашок. — Что случилось?
— Ты никому не рассказывал о руконожке? — без предисловий спросил Венечка. — Ну, каким-нибудь там девчонкам?
— Я и думать забыл о вашем животном, — ответил Венечкин одноклассник. — У меня своих проблем полно. Так в чем дело-то?
— Сначала зверь пропал, его какая-то девочка вместе с клеткой прямо из квартиры унесла, а потом Ромку похитили, требуют его в обмен на руконожку. Говорят, что не отпустят, пока Лешка не вернет зверька.
— Жаль, — посочувствовал Сашок. — Я бы вам помог, если б знал как. Но даже не представляю, что могу для вас сделать. Однако звоните, не стесняйтесь, если я вам зачем-нибудь понадоблюсь.
— Спасибо тебе, — разочарованно произнес Венечка.
— А Аська? — Лешка набрала следующий номер. — Ася, кому ты говорила, что у нас в доме живет руконожка?
— Маме, когда мы с ней в троллейбусе ехали и в очереди к врачу сидели, а что?
— И больше никому?
— Вот честное слово. Я о нем потом забыла. А Ромка нашелся?
— Нет еще. Подскажи, пожалуйста, как связаться с Настей.
Записав номер телефона и, чтобы не тратить время, умолчав о похищении брата, Лешка попрощалась с Аськой и позвонила Насте. Девочка сама сняла трубку.
— Настя, это опять мы с Венечкой. Скажи, пожалуйста, ты никому о нашем зверьке не рассказывала?
— А что, нельзя было? — испугалась Настя. — Я только Надюше из нашего двора и сказала, но ведь это не было секретом? Вы же не предупреждали, что о нем никому нельзя говорить!
— Мы тебя ни в чем и не обвиняем. Но ответь, ты ей сказала, где мы живем?
— Да, что у «Рижской», и даже в каком дворе. У нас случайно об этом разговор зашел, потому что я тогда как раз от вас возвращалась. А что, тоже нельзя было?
— Не в том дело, — взволнованно проговорила Лешка. — Скажи только, у твоей Надюши какие волосы, темные или светлые?
— Скорее темные, чем светлые.
— А глаза?
— Глаза? По-моему, голубые.
— И челка есть?
— Да, ромбиком.
— Ох, а мы у мамы забыли спросить, какой формы челка была у той девочки. Ты когда-нибудь видел эту Надюшу в своем дворе? — шепотом спросила Лешка у Венечки.
— Видел, когда с Дожиком гулял. Они ко мне с Аськой подходили, — кивнул мальчик. — В общем-то, она тоже, как и Аська, немножко угловатая, и тоже с длинными волосами.
— Так что же мы сидим! Поехали к ней, это наш единственный шанс. — Лешка снова приникла к трубке: — Настя, отведешь нас к своей Надюше, ладно? Мы прямо сейчас к тебе подъедем.
И, не дожидаясь ответа, друзья выскочили из дома и снова помчались к метро. Сначала они зашли к Аське, Аська отвела их к Насте, и все вместе они отправились к Надюше. Правда, обе девчонки здорово удивились, когда узнали, что Лешка с Венечкой заподозрили в краже клетки со зверьком еще и Надюшу.
— Вы же ее совсем не знаете, — сказала Аська, — она и подавно не могла такое сделать.
— Вот мы и убедимся, кому от этого будет хуже? — ответил Венечка, а когда они подошли к подъезду дома, в котором жила Надюша, заметил: — Что-то нас слишком много.
— Легче будет осматривать квартиру, — шепнула ему Лешка и, поднимаясь по лестнице на второй этаж, подумала, что если они обнаружат у Надюши зверька, то она не только на нее не рассердится, а даже скажет этой девочке спасибо, потому что тогда Ромка окажется на свободе. К тому же это был их последний шанс. Больше им идти некуда.
Надюша ждала их у распахнутой двери, а сама то и дело оглядывалась назад, в ту сторону, где гремела музыка.
— Это Оля, знакомьтесь, — указывая на Лешку, сказала Настя. — Остальных ты знаешь.
— Проходите, — улыбнувшись Лешке, кивнула всем Надюша и бросилась к телевизору, от которого ее оторвал их приход. — Смотрите, это же Алзира! — восторженно воскликнула она.
Лешка мельком взглянула на экран. Молодая девушка в розовом брючном костюме с узорами хрипела в микрофон про любовь и ушедшую весну. Она очень близко подносила микрофон к губам и закатывала глаза, изображая неземную страсть.
— Класс, ну правда, класс? — восхищалась Надюша, не отрывая глаз от телевизора. — Она мне сейчас из всех попсовых певиц больше всех нравится. А вам?
Лешка равнодушно пожала плечами. Певица с южноамериканским именем Алзира не вызывала у нее никаких чувств, а мама, заслышав ее пение, обычно вздыхала: «Этот стон у них песней зовется» — и отходила от телевизора. И даже Ромка соглашался с ней в оценке Алзиры, хотя музыкальные пристрастия у них с родителями почти всегда разнились, да еще как.
