Анна Устинова - Тайна старого кладбища
– И вообще, у нас пока одни догадки, – добавила Настя.
– Ну, ни фига себе! – возмутился Вова. – Мы ее видим! Она убегает! А ты говоришь, догадки!
– Что-то многовато странных совпадений, – с задумчивым видом проговорил Петька. – Главное, меня настораживает, что эта Симочка тут начала появляться здесь с тех пор, как на старом кладбище похоронили Голубку.
– Это не только тебя настораживает, – откликнулся Дима.
– Главное, чтобы с несчастной Ковровой-Водкиной ничего не случилось, – сказала Маша.
– Будем держаться настороже, – очень серьезно произнес Петька. – Хотя мне лично кажется, что Коврова-Водкина – просто прикрытие.
– Знаем мы, такие прикрытия, – вмешался Вова. – А потом дачу обчистят, а старуху прибьют.
– Заткнись, – свирепо посмотрел на него Дима. – Еще накликаешь.
– Я-то не накликаю, – возразил Вова. – А вот Людовна ваша наверняка бандитка.
– И с чего бы это Степаныч засуетился? – задумчиво произнесла Настя.
– Ведь вчера еще поливал огород, – подмигнул друзьям Петька.
Остальные засмеялись.
– По-моему, Денисовна ему вчера врезала, – сказал Дима.
– Может, ему после этого привиделось какое-нибудь преступление? – посмотрела на ребят Маша.
– Но он же еще два дня назад вашу бабушку расспрашивал про Симочку, – напомнил Петька.
– Значит, по крайней мере, с тех пор наш дорогой Степаныч что-то вынюхивает, – отозвался Дима.
– А вчера у него, наверное, был сельскохозяйственный перерыв, – снова развеселилась Настя.
– Знаете что, – серьезно произнес Командор. – По-моему, нам надо в первую очередь выяснить, как звали эту Голубку. Иначе мы ничего не поймем.
– У кого же ты выяснишь? – откликнулся Вова. – К ней на могилу давно уже никто не ездит.
– Раз ее тут похоронили, – ничуть не обескуражило Командора его заявление, – значит, могила должна быть зарегистрирована у нашего Савелия Игнатьевича.
– Верно, – согласились остальные.
– Ты его хорошо знаешь? – повернулся Петька к Вове.
– Нормально, – заверил тот. – Только обычно с ним просто так не беседуют.
– То есть? – не дошло до Димы.
– Ну, когда у кого-нибудь в нашей деревне есть к нему деловой разговор, он сперва идет в магазин, а уж потом на кладбище.
– Это со многими случается, – иронично сощурилась Маша. – Сперва в магазин, а уж потом в мир иной, – указала она пальцем вверх.
– Я не шучу, а говорю серьезно, – счел своим долгом объяснить Вова. – С чужих Савелий Игнатьевич всегда бутылку возьмет, но меня он с детства знает. Поэтому нам ничего ему нести не надо.
– Тогда пошли. Чего зря сидеть? – И Дима первым вышел из шалаша.
Остальные двинулись за ним. Они уже подошли к Петькиной даче, когда вдруг заметили: от ворот навстречу им двигается Иван Степанович. На нем и впрямь красовалась милицейская форма. Ребята переглянулись. Степаныч подошел к крыльцу.
– Здравствуйте! – хором воскликнули юные детективы.
Степаныч поморщился и хмуро спросил:
– Родители дома?
Глава IV СТЕПАНЫЧ И ДРУГИЕ
– Дома, – ответил Петька и украдкой подмигнул ребятам.
– Давайте мы вас проводим, – вежливо проговорила Маша.
– Без вас знаю, куда идти, – командирским голосом рявкнул Степаныч. – Я, между прочим, еще родителей Валеры здесь посещал.
Все присутствующие, кроме Вовы, об этом знали. Вообще-то Валерий Петрович почти не делился с сыном воспоминаниями о собственных юных годах. Однако, по некоторым сведениям, Петькин отец был в детстве натурой крайне изобретательной и, в частности, доставлял немало хлопот Степанычу.
Широко известен был случай, когда четырнадцатилетний Валера испытывал вместе с друзьями какую-то адскую смесь против ос. Эксперимент проходил возле шлагбаума. Смесь повела себя непредсказуемо. Поговаривали, что доблестный сторож поселка Красные Горы тогда едва не лишился своей любимой сторожки вместе со всеми сельскохозяйственными угодьями. Словом, он часто наведывался к родителям юного Валерия Петровича и читал им длинные нотации, как нужно правильно воспитывать сына.
Повзрослев и обзаведясь собственным семейством, Валерий Петрович будто принял эстафету. Теперь Степаныч нередко являлся к нему. Каждый визит бывшего заслуженного работника органов правопорядка начинался словами: «Валера, упускаешь ты сына. Не вырастет из него полноценного члена общества».
Вот почему, увидев в окно Степаныча, Миронов-старший внутренне сжался. Сторож, тем временем сняв форменную фуражку, тщательно вытер носовым платком лицо и коротко стриженную седую голову.
– Может, мы все-таки вас проводим? – еще раз предложил Петька.
– Без вас обойдусь, – с раздражением отозвался Степаныч. – Вопрос серьезный. И не для ваших ушей.
На крыльце показался Валерий Петрович.
– Опять они что-нибудь натворили? – грустно взглянул он на Степаныча.
– Пока нет, – к его немалому изумлению ответил доблестный сторож. – Сейчас речь не об этом.
– А об чем? – автоматически в тон Степанычу спросил Петькин отец.
– Вот войдем внутрь, тогда и… – Степаныч, не договорив, покосился на пятерых ребят.
У Валерия Петровича несколько отлегло от сердца. Ему уже стало ясно: с какой бы целью ни явился Степаныч, читать нотаций по поводу воспитания Петьки он сегодня не будет.
– Проходи, проходи, – тоном радушного хозяина произнес Миронов-старший. – Сейчас пивка холодненького достану.
Лицо Степаныча после этих слов просветлело.
– Вообще-то, Валера, при исполнении не положено, – отозвался он, однако в его голосе не слышалось особенной твердости.
– Ничего, пивка можно, – возразил Валерий Петрович.
– Ну, если чуть-чуть…
Дав, таким образом, себя уговорить, Степаныч еще раз вытер платком взмокшую голову и решительно шагнул в дом.
– Мы, папа, тоже, пожалуй, попьем «Пепси», – двинулся следом Петька.
– Посторонних не приглашаем, – на этот раз решительно возразил Степаныч. – У меня с твоими родителями, – обратился он к Петьке, – разговор секретный.
– Берите «Пепси» и отправляйтесь к себе в шалаш, – мигом скомандовал Валерий Петрович.
Петька со вздохом поплелся на кухню. Мужчины прошли мимо него в столовую и тщательно затворили за собой дверь.
– Что будем делать? – спросил Дима.
Друзья поглядели на Петьку.
Тот, подобравшись на цыпочках к двери столовой, стал слушать. Однако дверь, оставшаяся еще с довоенных времен, была сделана из цельного дерева и звуки пропускала плохо.
– Здесь мы ничего не услышим, – сообщил Командор остальным.
– А из сада? – предложила Настя. – Окна у вас в столовой наверняка открыты.
– Открыты, – кивнул Петька. – Но к ним не подберешься. Там все заросло шиповником. Хотя погодите, – вдруг просиял он. – Знаю. Пошли наверх.
Мгновение спустя ребята уже взбирались по крутой лестнице на второй этаж. Слева от площадки находилась Петькина комната. Посредине дверь в спальню родителей. А справа – комната, в которой когда-то работал Петькин дедушка. Теперь она была заставлена стопками книг и журналов их Миронов-старший постепенно вывозил, по мере накопления, из московской квартиры. Именно в эту комнату Петька и повел друзей.
Их обдало жаром. Несмотря на июньский зной, все окна были плотно закрыты.
– Какого дьявола мы сюда приперлись? – поморщился Дима.
– Тише ты, – приложил палец к губам Командор и, пробравшись между стопками книг, поманил ребят в угол.
Там в полу зияла круглая дыра. Сквозь нее отчетливо доносился голос Степаныча:
– Хорошее у тебя пиво, Валера.
– Может, орешков хочешь? – предложил Петькин отец.
– Нет, – отказался Степаныч. – Я люблю с воблой или с моченым горохом. А иностранных этих фисташек не признаю. У меня от них в организме изжога.
– Как хочешь, – не настаивал Валерий Петрович.
В это время Дима шепотом спросил у Петьки:
– Откуда у вас такая классная дыра?
– Трубы для отопления провели в новом месте, – тихо ответил Командор. – А старую дырку еще не заделали.
– Удачно, – негромко сказала Маша.
– Слышь, Валера, у тебя там кто-то разговаривает, – снова послышался голос Степаныча.
Ребята испуганно замерли.
– Где? – спросил Валерий Петрович.
– Вроде бы там. – Степаныч явно указывал на дыру в потолке.
– Тебе послышалось, – засмеялся Валерий Петрович. – Наверху у нас нежилая комната. Бывший кабинет отца.
– Да-а, – протянул Степаныч. – Помню, как раньше совершаешь ночной обход вверенной территории, а у отца твоего в комнате все свет да свет. Любил допоздна засиживаться.
– Было дело, – откликнулся Валерий Петрович.
– Хорошее было время. Не то, что нынешнее, – с уверенностью отметил Степаныч.
Ребята недовольно переглянулись. Похоже, Степаныч решил предаться воспоминаниям. В таком случае сидеть в этой душной комнате не было никакого смысла.
