Р. Стайн - Ночь гигантских вещей
К счастью, дом Манро совсем мал. Нет второго этажа. Нет лестницы, на которую мне пришлось бы карабкаться.
Озираясь (дабы избежать встречи с их котом), я поспешил к комнате Авы. Расположена она была в конце коридора. Я вошел в комнату и огляделся.
Ава тащится с ярких цветов. Стены ее комнаты были красно-зеленые. Можно было подумать, что она разукрасила их к Рождеству. Пол покрывал ворсистый красный ковер.
По стенам были расклеены постеры с изображениями ее музыкальных кумиров. Кое-где они покрывали стены от пола до потолка.
В углу размещались полочки с ее коллекцией плюшевых овечек. Дюжины круглых, черных овечьих глаз таращились на меня, когда я семенил к ее зеленому столу.
Ава склонилась над ноутбуком, остервенело стуча по клавиатуре. Она так увлеклась, что даже не замечала, как ветер, врываясь в окно, яростно трепал тянущиеся в комнату занавески. На ней были желтая футболка и белые теннисные шорты. И она была босиком.
В свете монитора ее голубые глаза светились, как у кошки. Прикусив нижнюю губу, она сосредоточенно набирала строку за строкой.
Я подошел к ножке ее стула.
— Ава! — прокричал я. — Это я!
А она знай себе печатает. Одной рукой откинула за плечо длинные светлые волосы, а другой барабанит по клавишам.
— Ава?! — снова крикнул я, сложив ладони рупором. — Посмотри вниз! Это я! Там, внизу! Ава?!
А она знай себе печатает. Где ей было услышать мой тоненький голосок!
Делать нечего. Придется привлечь ее внимание.
Я подошел к ее босой ноге и обхватил ее обеими руками. И крепко сжал.
Ава как завизжит!
Неужели она приняла меня за насекомое? Или за крысу?
Ее нога взмыла вверх. Я свалился на пол.
А она с размаху опустила ногу, чтобы раздавить меня.
22
— Ах! — услышал вдруг я.
Огромная ножища замерла в каких-то сантиметрах от моей головы.
Я распростерся на красном ковре. В поле зрения вплыло лицо Авы.
Ее голубые глаза полезли на лоб. Она разинула рот.
Я сел.
— Ава? Это я! — крикнул я.
— Стивен?! — Она несколько раз моргнула. — Нет. Этого быть не может.
— Ава… — начал я. — Ты обязана меня выслушать. Я…
— Это очередной твой фокус? — спросила она. — Как ты это делаешь? Это типа видеопроекция?
— Это я! — рявкнул я. — Я уменьшился, Ава.
— Нет, нет, нет, нет! — Она прижала ладошки к щекам. Рот ее перекосило от ужаса. — Это неправда. Этого нет.
Протянув руку, она взяла меня за талию.
— О, нет. Ты настоящий.
— А я тебе о чем тут талдычу?!
— Как ты этого добился, Стивен? — воскликнула она. — Отвечай немедленно. Скажи мне, как ты это сделал. Ты меня до смерти пугаешь.
— Я тебя до смерти пугаю?! — завопил я. — А как насчет меня? Если кто-то здесь и напуган до смерти, Ава, так это я! Это ты со мной сделала! Ты и Кортни.
— Да ты спятил? — вскричала она. Она подняла меня с пола и посадила на край стола.
Сузив голубые глаза, она пристально разглядывала меня. Указательным пальцем потыкала меня в живот.
— Я… я глазам своим не верю, — пробормотала она. — Стивен, это действительно ты? Ты взаправду уменьшился?
— Я… я… я… — выдавил я. — Хватит меня тыкать! — взорвался я вдруг. — Я тебе не кукла!
Она опустила глаза.
— Где ты взял эти пластмассовые туфли? И… и… во что это ты вырядился? Кукольная одежка?
Я потряс кулаком:
— Клянусь тебе, Ава, будешь смеяться — убью!
Она тут же засмеялась:
— Стивен, да ты сейчас даже вошь не убьешь!
— ПРЕКРАТИ РЖАТЬ!!! — завизжал я.
Она резко оборвала свой смех.
— Прости. Это не смешно. Это… ужас какой-то.
— Да. Вот именно, ужас, — согласился я. — По-моему, Ава, ты меня не слушаешь. Это все твоя вина. Это по твоей милости я таким стал.
Она прищурилась. Приблизила лицо ко мне. Ее голова была больше моего тела.
— Моя вина? С чего ты взял? Как это может быть моя вина?
— Это пойло, что вы с Кортни мне п-подсунули, — с трудом выговорил я. — Оно уменьшило меня. Это ты сделала. Ты подсунула мне эти химикалии, и они меня уменьшили.
— Но, Стивен… — начала она.
— Ты обязана мне помочь, — оборвал ее я. — Скажи мне, что это были за химикалии. Скажи мне, что я выпил. Может быть, врачи смогут найти противоядие. Может быть…
— Стивен, послушай… — Она еще сильнее приблизила ко мне лицо.
— Просто скажи мне! — взревел я. — Что было в этой дряни? Скажи мне!
Она вздохнула.
— Хорошо, хорошо. Прекрати на меня орать. Я… я скажу тебе.
23
Занавески хлопали на сильном ветру. До меня доносились голоса из телевизора, работавшего в гостиной. В ожидании, что она скажет, я мог слышать каждый удар своего сердца.
— Это был уксус, — сказала она.
Я вытаращился на нее. Ее слова не имели для меня никакого смысла. Как будто она вдруг заговорила на каком-то иностранном языке.
Она нахмурилась.
— Вот и все, что это было, Стивен. Обыкновенный уксус.
— Уксус, — повторил я. Мысли путались. — Ты хочешь сказать…
— Просто уксус, разбавленный водой. Никаких химикалий.
— Но ты же говорила… — Я с трудом выдавливал слова. Я был совершенно обескуражен. — Ты сказала, что вы ходили в кабинет химии. Ты говорила, что вы смешали кучу всяких химикалий.
Ава покачала головой.
— А ты и поверил? Вранье это было, — сказала она. — Мы с Кортни хотели поквитаться с тобой, за то, что ты вел себя, как свинья. А я, вдобавок, надеялась отомстить за то, что ты бросил мне на голову яйца.
— Уксус, — пробормотал я. — Уксус.
— И ничего больше, — добавила Ава. — Никаких химикалий. Ничего опасного. Обыкновенный уксус, мы взяли его на кухне.
— Тогда как это случилось?! — закричал я. — Почему я уменьшился?!
Ава смотрела на меня, напряженно размышляя.
— У тебя нет аллергии на уксус?
— Нет! Ни черта подобного! — заверещал я. — Нет у меня на уксус никакой аллергии! Взгляни на меня, Ава. Во мне, наверное, шесть дюймов росту. Я ношу кукольные шмотки. Какая тут аллергия! Аллергия не уменьшает человека до размеров бурундука!
— Ладно, ладно. — Ава зажала руками уши. — Хорош орать. У меня от твоего писка уши болят.
— Ну и что мне теперь делать? — осведомился я. — Что, если я буду уменьшаться и дальше? Что если я уменьшусь так, что меня вовсе не будет видно?
Ава наморщила лоб.
— Как странно, что ты имеешь дело с магией. Ну, в смысле, ты же заставляешь вещи исчезать. А теперь вот сам… ну…
— Это не странно, — оборвал ее я. — Это ужасно. Ава, ты должна помочь мне.
Она вскочила.
— Приведу родителей. Их при виде тебя, конечно, кондрашка хватит. Но они смогут отвезти тебя к нашему доктору. Глядишь, он и сумеет что-нибудь сделать.
— Спасибо, — сказал я, скрестив на груди руки.
Уже в дверях Ава обернулась.
— Никуда не ходи, — велела она. — Я мигом.
И скрылась в коридоре.
Никуда не ходить? Она что, издевается?
Куда я, интересно, могу пойти? Я сидел на крышке стола. До пола, по моим меркам, было миль десять.
Я поднялся на ноги. Принялся расхаживать по столу взад и вперед. Экран ноутбука был выше меня. Слова на экране — больше газетных передовиц.
Я ходил взад-вперед, пытаясь успокоиться. Мистер и миссис Манро — добрейшей души люди. У них замечательная семья. Я знал, что они будут хорошо обо мне заботиться. Они свяжутся с моими родителями и…
Мощный порыв ветра едва не сдул меня со стола.
Подхваченная ветром занавеска захлестнула меня. Она опутала мои ноги.
Я упал спиной на гладкую ткань.
И она стащила меня со стола.
Занавеска взлетела, а вместе с нею взлетел и я.
Еще один мощный порыв ветра взметнул занавеску еще выше.
Я ухватился за нее обеими руками.
Занавеска какое-то время трепетала в комнате, после чего ее потянуло обратно к окну. Затем она снова взмыла вверх, а через какое-то время опять отлетела к окну.
Я цеплялся за нее изо всех сил. Но слишком сильно трепал ее ветер.
Ветер трепал и меня. Он был так силен, что я едва мог дышать.
Он тянул занавеску — а вместе с ней и меня! — то назад, то вперед.
Мои руки соскальзывали.
Занавеска отлетела обратно к раскрытому окну.
Я усилил хватку. Но руки ныли. В суставах пульсировала боль.
Я заскользил вниз по гладкой ткани.
Я пытался уцепиться за нее. Ухватиться, удержаться.
И скользил… скользил…
Не удержусь!
Занавеску засосало в окно.
— А-а-а-а-а-а-а! — хрипло заорал я, выпустил ее из рук и взлетел в воздух.
24
Меня швырнуло в ночное небо.
Из окна до меня донесся крик Авы:
— Стивен! Где ты? Куда же ты подевался?
Ветер поднял меня еще выше. Что-то громко захлопало у меня над головой. Крылья?
