Владимир Сотников - Похищение лунного камня
И Петич вспомнил сейчас отцовский совет. В кабинете он, конечно, запираться не станет, не будет и составлять на бумаге никакого плана. Достаточно просто хорошенько обдумать очередность своих действий. Память пока у Петича хорошая.
Во-первых, надо установить слежку за отцом Николаем. Найти его нетрудно – наверное, он каждый день ходит в свою церковь. Во-вторых, встретиться с ученым, с «Якубовичем». Его разыскать можно через Тихоню. Милиционер поможет по номеру «Москвича» установить адрес его владельца, да и место работы заодно. В-третьих… Тут Петич задумался. Хорошо бы, конечно, если бы Ларик наконец вернулся со своей дачи. Вот кто специалист по обдумыванию всяких планов! У Петича почему-то дальше двух пунктов дело не продвинулось. Но ему казалось, и этого достаточно. К тому же главное – начать. А потом видно будет. Может, совсем и не понадобится большой план действий. Может, Петич сразу в точку попадет.
«Вот и повеселел, – подумал он, выходя на улицу. – Прав отец: еще только начнешь действовать, а настроение уже улучшается».
Только вот… Не обидится ли Вилька? Ведь Петич собрался один смотаться к церкви, где служит отец Николай, – посмотреть, что к чему. В сущности, Вилька пока была не нужна. Петич не следить будет, а просто посмотрит, уточнит обстановку. Чтобы потом уже не тратить времени на мелочи.
За Братцевским парком рядом с Тушинской детской больницей находился огромный пустырь. В глубине его, в конце извилистой дороги, и стояла церковь Покрова. Странно, но Петич еще ни разу здесь не был, хотя это место находилось так близко от дома.
«Хватало и без того дел», – весело подумал он.
Казавшаяся издалека игрушечной, церковь словно выросла из земли, когда Петич подошел поближе. Хотя совсем рядом проходила оживленная трасса, вокруг было удивительно тихо. И на душе у Петича стало спокойно, будто его не волновали никакие проблемы. Даже казалось, что и пропажа метеорита ни капельки не беспокоит.
«Вот чудный камень, – подумал Петич, – как только начнешь к нему приближаться, сразу настроение улучшается».
Почему-то он был уверен, что метеорит где-то совсем рядом. Петич представил, как удивится Вилька его проницательности. Не каждому сыщику дано с первой попытки угадать местонахождение пропажи! А он, Петич, докажет и Вильке, и Ларику, а главное, этому неблагодарному художнику, какая у него интуиция. Просто он чувствует, что на верном пути. Тут и Шерлоком Холмсом не надо быть. Если есть интуиция, как называл Ларик сыщицкие способности, то особенно и соображать не надо. Иди себе, как собака по следу, доверяйся своей интуиции!
И Петич шел. Даже, сам того не замечая, принюхивался к воздуху – потому что подумал о собаке. Подумал – и сразу пошевелил ноздрями. Будто распознавал в густоте разных запахов одно-единственное направление – к камню.
Вразнобой зазвенели колокола, и Петич увидел на колоколенке фигуры двух человек. Один из них поочередно трогал языки колоколов, прислушиваясь после каждого удара к долгому звуку. Рядом с ним, наклонив голову, стоял отец Николай. Петич растерялся на секунду: ведь он был виден сверху как на ладони. Разве можно попадаться на глаза священнику?
Он метнулся с дорожки в густую траву, подхватил какую-то старую раму от детского велосипеда. А что, пусть думает тот, кто его увидит, будто он подыскивает на пустыре для ремонта велосипеда какую-то недостающую деталь. Хоть, правда, и глуповато это выглядит, но на всякий случай отмазка есть. Мало ли мальчишек бродит по заброшенным свалкам!
Так, полусогнувшись, Петич добрался до самой стены церкви. Здесь уже его нельзя было увидеть с колокольни. Правда, хмуро покосились на него две старушки в черных одеждах, которые вышли из ворот. Что это за мальчишка бродит у самых стен? Но Петич и тут нашелся.
– Не место здесь всякому металлолому, – пробормотал он, всем своим видом показывая, что собирается оттащить подальше от церкви старую раму.
Старушки одобрительно закивали и пошли по дорожке. А Петичу только того и надо было. Он шмыгнул за угол и стал ждать. Раму-спасительницу он на всякий случай не выпускал из рук. Мало ли кто еще попадется на глаза. Точнее – он кому-нибудь попадется.
За невысокой стеной раздавались удары молотка: наверное, в церкви шел ремонт. Петич заметил: вот и обвалившаяся штукатурка ждет своего часа. Наверное, много забот сейчас у отца Николая.
«Вот и занимался бы своим ремонтом, – подумал Петич. – А его, видите ли, камни с неба заинтересовали…»
Он дошел до железной, наглухо закрытой двери. Вдоль стены была узенькая щелочка, к которой он и приник. С другой стороны сверху зашаркали шаги: два человека, тихо переговариваясь, спускались по каменным ступенькам колокольни. Петич напряг слух.
– Истинно малиновым будет звон, – довольно крякнул отец Николай, ступая на землю.
– Что и говорить, – пробасил незнакомец, – моим звоном уже пол-Москвы полнится. Во многих новых храмах настраивал эту музыку. Жалко, шум современного города заглушает ее. Но, как говорится, имеющий уши да услышит.
– Да, в наше время трудно человеку расслышать не только звон, но и слово Божие, – поддержал своего собеседника священник. – И уши, и взгляд свой надо настраивать, как вы – колокола. А главное – душу…
– Ну, тут-то вы на помощь людям и приходите. Слово пастыря сейчас важнее хлеба насущного, – басил незнакомец.
Петич слушал этот не совсем понятный разговор с раздражением. Неужели добавился в их историю еще один таинственный незнакомец? Неужели придется устанавливать слежку еще за одним типом? Вдруг отец Николай уже передал кому-нибудь камень? Сразу столько вопросов завертелось в Петичевой голове, что она даже закружилась от напряжения. Хорошо еще, что «сладкая парочка» по ту сторону стены остановилась как раз напротив и продолжила свой разговор.
– Знаете, что мне особенно по душе, уважаемый Федор Михайлович? – продолжил отец Николай. – Все окрестное население в храм потянулось. Видели бы вы, что здесь творилось на Пасху! Святили куличи, яйца, целыми семьями, потоком народ шел, и на Всенощной полон храм был!
– Все-таки, отец Николай, много в этом от моды, – не разделил радости священника незнакомец. – Освятить куличи – это еще не истинная вера. Праздник, думает обыватель, все идут в церковь – почему бы и мне не сходить?
– Может быть, может быть, – проговорил священник. – Но, уважаемый Федор Михайлович, с малого и начинается великое. С обычного, обыденного. Люди привыкнуть должны и к храму, и к звону колоколов. А от привычки и истинная вера начнется.
– Странно слышать это от священника, – удивился басистый. – Привычки? Мне кажется, наоборот, церковь должна удивлять, поражать людей отличием от обыденной жизни.
– Это поверхностный взгляд, дорогой Федор Михайлович, – добродушно рассмеялся отец Николай. – Не обижайтесь, что я так говорю. Церковь должна стать для людей частью их жизни – вот в чем заключается маленькое чудо. Понимаете, когда люди почувствуют, что вера – это жизнь, когда увидят, что на этом краеугольном камне и стоит наша церковь, – то их не надо будет заманивать сюда ни красотой храма, ни малиновым звоном. Сами почувствуют потребность прийти сюда.
Петич чуть не подпрыгнул от этих слов. Даже ржавую раму с трудом удержал в руках. Еще мгновение – и звякнула бы она прямо по стене, и пришлось бы Петичу рвануть отсюда со всех ног. Камень! О нем говорит священник! Столько непонятных слов произнес, а метеорит все же назвал так просто, обычно. Только почему «краеугольный»?
«Ах, да, – сам себе объяснил Петич, – ведь я же и не видел его ни разу! Наверное, метеорит и некруглый вовсе – мало ли что с ним случилось во время падения. Оплавился причудливо, ударился о землю, вот и стал краеугольным! Вот, оказывается, для чего священнику метеорит. Вмонтирует его в основание церкви и будет показывать людям, как чудо».
У Петича даже в горле пересохло. Он был уверен, что отец Николай и сейчас держит метеорит в руках, показывает своему собеседнику. Петич постарался заглянуть в щель, но увидел только краешек церковного двора. Но он чувствовал, чувствовал, что камень совсем рядом! Не зря же так часто забилось сердце – наверное, ударов двести в минуту!
Как только отец Николай с незнакомцем отошли от стены, сердце Петича стало успокаиваться. Ясно – расстояние до камня ведь увеличивалось.
Вот сейчас бы сюда художника! Подвести к воротам и сказать: «Заходите и забирайте свой метеорит». Пусть бы убедился, что не надо так доверяться даже старым друзьям.
«Интересно, – подумал Петич, – а как это отец Николай не боится, что художник потом узнает о его проделках? Что ж, дело уже будет сделано, и как-нибудь уговорит его священник не забирать обратно метеорит. Как же, ведь он теперь будет служить людям, притягивать их к церкви… Вот хитрюга этот отец Николай!»
Петич уже готов был броситься со всех ног прочь от церкви, чтобы быстрее сообщить Вильке результаты своего стремительного расследования. Но что-то удерживало его на месте. Все-таки… Если честно признаться самому себе, этими результатами Петич не был доволен до конца. Он хотел большего. Хотел полной, окончательной победы! Такой уж у него был характер. К тому же он привык добиваться результата после каких-то действий. А тут: пришел, подслушал – и все? Нет, не девчонка он какая-нибудь, чтобы только подслушивать! Если уж ему так повезло, что он застал в церкви отца Николая, да еще скорее всего с камнем, – не попытаться ли… У Петича даже похолодело внутри от такой смелой мысли. Попытаться прямо сейчас выкрасть камень? Он испугался собственного нахальства. Но страх страхом, а руки и ноги – похоже, независимо от своего хозяина – уже действовали.
