Павел Карпов - Черная Пасть
- Неприлично, когда маячит посуда, - решил побыстрей покончить с зельем Ковус-ага.
- Лишнее стекло - с глаз долой! - с суетливым участием и живым интересом отнесся к этой веселой находке Виктор Степанович. - А шашлычок великолепен! Интересно, что больше ловится в этом году: осетр или севрюга?..- начинался тот условноактуальный и в то же время совсем не обязательный разговор, в котором обычно участвуют и знают скрытый смысл только собутыльники. - И то сказать, осетр нынче хорош!..
- Белуга - та похитрее, у нее ятови посложнее осетровых, - срыву подхватил разговор старик, наклоняя бутылку. - Осетровое ятовье - ямы для схорону, ближе к берегу бывают, особенно зимой. Белуга просто не попадается!.. Если что после шального шторма, когда надоест ей на дне отлеживаться.
- Не греши, старый, такая вот белорыбица в любую погоду у тебя ловится! - уже никого не стесняясь, выговаривала хозяйка.
- Айна, ты же у меня настоящая капитанова подруга! Для нас с тобой в жизни одна байдарка, - растрогался вконец старик. - Кроме байдарки нам ничего и не надо. Поплывем далеко-далеко, Айна, паруса у нас крепкие! Ты только, Айна, правь семейным кулусом, а на веслах и у паруса я не подкачаю. Про это скажет сам Алдан!
- Библейский человек ваш Алдан, - подтвердил Виктор Степанович, желая поддержать старика. - Крупная и романтическая личность.
Хозяйке слова Виктора Степановича показались такими серьезными, что своей ворчливости она устыдилась.
- Неси, Айна, икру! - распорядился Ковус-ага, начиная тот широкий разворот, какие иногда у него случались, особенно после долгих отлучек из дома. - Пусть гости знают рыбацкий стол! Да, икру я сам принесу, а тебе, Айна, еще надо отлучиться...
- Нечего выдумывать! - Анна Петровна знала, что если ее стали называть ласкательно Айной, то просьбам не будет конца. Чего она хотела выяснить с самого начала, так это соотношение сил: кто в компании может при случае ее поддержать, а кто безоговорочно примет сторону матерого шкипера. Неспроста она спросила всех разом: - За мной дело не станет, только не много ли будет?..
- Про осетровые ятови я тоже много слышал, но какой глубины и где больше встречаются эти рыбьи ямы, плохо знаю, Ковус-ага! Да и как умещаются в ямах морские великаны? - Виктор Степанович продолжал разговор как ни в чем не бывало, словно вопрос хозяйки его вовсе не касался. И Ковус-ага по достоинству это оценил.
- Впадины эти бывают огромные, - принялся охотно объяснять старик. - На песке покажу, только пусть нам не мешают глупыми вопросами!.. Вот, к примеру, этот барханчик будем считать за остров Кара-Ада. Если пойти теперь от него румбом к собачьей будке, на зюйд-вест, то осетровые ятови останутся чуть лег ее. Делаем сразу же створ для ориентира!..
- Пожалуй, двух-то будет много! - продолжала пытать Анна Петровна.
- Ориентир даден! - с ударением проговорил старик. - Надо действовать. Все дадено!..
Не вступал в разговор только Игорь Маркович Завидный, задумчиво смотревший в крайнее, завешанное окно дома, где находилась комнатка Нины. Но вот и он высказался:
- Мое участие в этой прелестной трапезе, пожалуй, на этом и закончится. Бегать куда-то за шнапсом в такую жару... Лично я - против!
Наклонившись, Ковус-ага выдернул из-под себя табурет и положил его на песок боком, ножками к жаровне. А когда снова сел на опрокинутый табурет, да вдобавок еще вдавил его в песок, то оказался ниже всех. И вид у него был обиженный.
- Так вот и глушат великанов в осетровых ямах! - сердито проговорил Ковус-ага, тряхнув головой и роняя пот с лица на песок.
Главного в споре старик так и не коснулся, а это Анне Петровне говорило о многом, и прежде всего о том, что в магазин придется идти неминуемо. Мурад, все делавший молча, не спеша поднялся на веранду и принес кастрюльку с икрой. Внимание гостей и хозяев теперь разделилось между жаровней, окутанной легким дымком, и столиком, на котором появилась лучшая в мире икра каспийского осетра. Но если Виктор Степанович с живейшим интересом отнесся к дарам Каспия, то Игорь Завидный довольно безучастно смотрел на все, что делалось в этой волшебной рыбацкой кухне, на воздухе, около моря.
Его бледное лицо с черными, почти прямыми бровями и тонкой иронической складкой губ, было лихорадочно возбуждено, а в глазах попеременно светилась ехидная усмешка и скрытое презрение. Виктор Пральников заметил это вовремя и не стал досаждать Завидному со своим разговором, надеясь, что тот сам подаст подходящий повод. Чем дальше, тем труднее Игорю Завидному было скрывать то, зачем он пришел в этот дом. Как ни было приятно общество патриарха Кара-Богаза и ашхабадского литератора, он искал другой встречи, иного разговора. Нельзя сказать, чтобы и Ковус-ага с Пральниковым не догадывались
об этом... Окно в комнате Нины Протасовой было по-дневному, наглухо занавешено, а что делалось за этой плотной занавесью из простого синего тика, про то никто не знал. Нина как пришла после работы, так и укрылась в своей келье.
Крайне озабоченный и нетерпеливый, Игорь Завидный встал с узкой скамеечки под акацией, вытер руки платком и собрался что-то спросить у Анны Петровны, направляющейся с сеткой в магазин, но не успел. На крылечке появилась Нина. В белом коротеньком ситцевом платье с плетеным голубым пояском. Нина остановилась на верхней ступеньке и словно с капитанского мостика крикнула:
- Эге-ей, дядя Ковус, всех угощаете?..
- Сначала тех, кто не опаздывает, - ответил старик, подмигнув Мурадику.
Эти слова Нину ничуть не смутили. Ступив ногой в раскаленный песок, она вскрикнула и широкими прыжками преодолела знакомую солнечную полянку между домом и деревом, под которым стоял стол.
- Хорошо, я согласна быть подавальщицей! - сказала она, расставляя на столе тарелочки.
Гости и старик заулыбались, но Анна Петровна тут же их огорчила. Почувствовав поддержку, она решила восстановить равновесие в компании.
- Не прислуживай им, Нина, пусть сами управляются. Все равно не угодишь. Отдохни лучше и поговей малость, пока я схожу в магазин, а потом такими блинами с черной икрой угощу! Блины подкидные - повкусней шашлыка горелого!
- Но не лучше самой горилки!.. Не захваливай свои блины! - за всю мужскую половину ответил Ковус-ага.
- Не хорохорься больно-то! - осадила его хозяйка. - Такого питка из себя строишь! Будешь потом ночью извиненья вместе с кефиром просить. Мне не жалко, я принесу, только потом не умоляй примочки делать!..
Старик со звоном ударил связкой стальных шомполов по краю жаровни.
- Айна, полундра!..
Значительность этих слов больше других была понятна Нине, которая не раз оказывалась между двух огней. Зная наперед, что ни одна сторона сразу не уступит, она начала хозяйничать, желая своей деятельностью отвлечь внимание от спорного предмета. В такие минуты она не боялась оплошностей или промахов, и, хитрости ради, кое-что делала невпопад, чтобы вызвать замечания, втянуть в разговор строптивдев и нарушить их суровую, а иногда и болезненную, смотря по обстоятельствам, старчески упрямую сосредоточенность. Разложенные было на столике мелкие тарелочки Нина непонятно для чего одни махом сгребла и, сложив стопочкой, опустила в ведро с водой, а на стол высыпала из фартука небьющиеся розетки под варенье.
- Пусть будет все в том же игральном стиле! - Нина пересчитала пальцем присутствующих и выразительным жестом произвела пересчет разноцветным плошкам, в которые она, по всей видимости, намеревалась разверстать икру. В глубокую тарелку она выложила помытые, свежие помидоры, а в другую - надрезанные, но такие же целые, только очищенные луковки. С боков молодая кухарка подложила янтарные, тупоносые и ребристые стручки болгарского перца, пахучий пучок петрушки с кинзой и тархуном.
- Помидоры... розетки! - не вынесла такой нелепицы Анна Петровна. - Хотя бы нарезать!..
- Не будем нарушать моды, - преспокойно ответила Нина, продолжая хозяйничать в том же стиле.
- А эти пуговки для чего? - спросил Ковус-ага у Анны Петровны. - Опять, Айна, твои проделки!
- Как хочу, так и делаю! - с озорной непререкаемостью ответила за старушку Нина.
- Зачем ты ее научила, Айна? - начинал терять свое капитанское величие разгневанный Ковус-ага.
Виктор Степанович, как ни силился, не смог скрыть улыбку и бросил горсть горячего и колючего, как битое стекло, песка в надоевшую ему, поджарую и косматую свинью.
- Эх, дударь мой, дударь! - покачала головой Анна Петровна. - Нина, готовь закуску, а я сейчас эту самую "Бредню" принесу. Клюкнем за здоровье тех, кто в пути... к здравому смыслу! Выпьем, Нина, "Бредни"!..
- То-то и есть бабьи бредни! - рассмеялся от души Ковус-ага. - Хотя бы на пустой бутылке прочитала, чем пахнет "Бренди".
- Смеется дударь! Да мы с Ниной Алексеевной!..
Но увлеченная убранством стола, задумчивая Нина не расслышала, чем хотела пригрозить старушка бородатому дударику. Подошел Игорь Завидный. Взял со стола
