Жан-Клод Мурлева - Река, текущая вспять
Томек еле держался на ногах от смеха. Все пели так задорно, что он подхватил:
Режьте-режьте
Груду тряпок
И карманы от штанов!
У улиток нету лапок,
Нет у коз и у слонов.
Скоро они остановились, потому что слишком много смеялись, тем более что надо было пропустить караван верблюдиков, бегущих справа. За ними следовали шесть сиамских близнецов, несущих седьмого в рюкзаке. Все направлялись на запад.
— Привет, ребята! — весело прокричал им Томек.
Близнецы не ответили, а последний окинул его мрачным взглядом, буквально говорившим: «Какие-то проблемы?»
Это немного отрезвило Томека, и в то же время он почувствовал, как его охватила усталость. Томек сел, но этого оказалось мало, и тогда он прилег на землю. Его голова покоилась на каких-то фиолетовых цветочках, которые пахли как пуховая подушка. Пахли? Он же ничего не должен был чувствовать благодаря тряпичным комочкам в носу. Он проверил — их там не было! Должно быть, они незаметно выпали. Томек подумал сделать новые, но было уже поздно, он засыпал. Три мышки-полевки в белых кофточках и в круглых очках присели на скамеечку в нескольких сантиметрах от его лица. Они внимательно осмотрели его, щуря глаза, потом первая заговорила:
— Ему нужна подушка! Принесите ему подушку!
— Определенно. Для крепкого сна необходима подушка.
— Нет… спасибо… мне… мне не нужна… по… по… — бормотал Томек, теряя сознание. — Я… я не хочу спать… Это… это… опасно… Не… не надо…
— Позвольте! — сказала третья мышка. — Что может быть лучше здорового сна, когда ты устал? Принесите же ему, наконец, подушку!
Томек почувствовал, как ему под голову подкладывают подушку, его пуховую подушку.
Глаза слипались, но он продолжал видеть трех улыбающихся мышек.
— Ну вот, — заметила первая, — вот и славно.
— Нет… это не… это плохо… — выжал из себя Томек, собрав остаток сил. — Вы… вы мыши-полевки… Полевки… не разговаривают. Я хочу… хочу домой…
— Несомненно, — промолвила вторая полевка.
— Определенно, — подтвердила третья.
Томек почувствовал, что скользит, скользит и не может остановиться. Он проваливался в бездну. Он хотел что-то сказать, но губы его не слушались. Слова гулко звенели в голове. Потом звон прекратился и все кончилось.
— Под… жи… животом у кро… кокро… у кро… ко… дила, — лепетал тонкий голосок.
Глава восьмая
Пробуждающие Слова
Томек проснулся и открыл глаза. Он лежал на чистой кровати в идеально прибранной комнате, в которой пахло лавандой. Ребенок, читавший вслух, водил пальцем по строчкам. Ему было лет семь.
— Вот… где… был… пря… Нет… спрятан… ключик, — продолжал малыш, не замечая, что Томек проснулся и разглядывает его.
— Кокро… крокодил крепко… спал. Сей… час… или никогда… сказала… обезьянка… Флибус…
Томек не смог удержаться от улыбки. Ребенок вкладывал в чтение всю душу, но запинался почти на каждом слове. Окно было приоткрыто, и ветерок колыхал кружевные занавески. На улице темнело, наступали сумерки. Дерево тянуло к небу голые ветви. «Надо же, — подумал Томек, — листьев нету…» Обстановка комнаты состояла из простенького шкафчика, умывальника, туалетного столика и кресла, в котором с книжкой на коленях сидел ребенок.
— И он… начал… бесшумно… поркра… подкракр… черт! Подрак…
— Подкрадываться? — подсказал ему Томек.
В комнате словно бомба разорвалась. Ребенок открыл рот от изумления, выронил толстую книгу и рванул из комнаты со всех ног.
— Постой! — прокричал Томек, но тот уже исчез.
Томек сел на кровати, облокотившись на подушку. От этого простого движения у него закружилась голова. «Я слишком долго спал, — подумал он. — Но где я?» Понемногу к нему возвращалась память. Он покинул деревню… из-за медведей… Или нет… из-за цветов… Точно, из-за цветов… А еще был осел… его звали… звали его…
Он почти уже вспомнил имя осла, но вдруг услышал голоса. Словно за дверями на лестнице толкались по меньшей мере десять человек:
— Пропустите меня! Не пихайтесь! Я хочу посмотреть! Я тоже!
В конце концов всех заглушил самый громкий голос:
— Тихо! Вы его испугаете! Войдете только после того, как я разрешу!
Все стихло. Проскрипели ступеньки, потом в дверном проеме возникла фигура. В полумраке Томек разглядел седобородого старичка очень маленького роста. Он подошел к кровати Томека с доброжелательной улыбкой и сказал, раскрыв объятия:
— Добро пожаловать к нам.
— А кто вы? — тихо спросил Томек. — Где я?
— Вы в деревне Парфюмеров, — ответил старик. — Мое имя Эзтергом, и я здесь главный. В поисках новых ароматов мы нашли вас, спящего в поле, и принесли сюда. Не волнуйтесь, вы в безопасности. Посмотрите: ваши вещи сложены в этом шкафу.
Он открыл шкаф, чтобы Томек убедился в этом, а потом продолжил:
— Судя по всему, у вас ко мне множество вопросов, и я на них с удовольствием сейчас отвечу. Но прежде я желал бы, чтобы жители деревни увидели, что вы… пробудились. Этот обычай им очень нравится. Вы не возражаете?
— Нет, что вы… наоборот, — пробормотал Томек, не понимавший ровным счетом ничего. — Мне тоже будет приятно…
— Премного благодарен, — сказал старик, подошел к двери и подал знак тем, кто стоял у подножия лестницы.
Вскоре комната наполнилась мужчинами, женщинами и детьми такого же маленького роста, как и Эзтергом, с такими же большими круглыми головами и пухлыми щечками. Они так же очаровательно улыбались. Они скромно подошли, умиляясь, словно смотрели в коляску с новорожденным. Томек не знал, как себя вести в такой ситуации, и благодарил всех кивками головы. Вскоре люди вышли и их сменили другие, потом еще, еще и еще. Последним пришел мальчик, читавший вслух. Эзтергом подвел его к самой кровати и представил следующим образом:
— Это юный Ачигом. Ему вы обязаны своим пробуждением.
Юный Ачигом готов был лопнуть от гордости и смущения одновременно. Он покраснел, и глаза его радостно заблестели.
— Спасибо, Ачигом, — промолвил Томек, толком не понимая, за что благодарит.
— А теперь, — заключил Эзтергом, — я буду ждать вас в харчевне. Там наши повара приготовят вам вкусную еду. Вы любите блины? Я даю вам время окончательно проснуться и одеться. Ачигом подождет внизу у двери и проводит вас.
Потом оба развернулись и исчезли, оставив обескураженного Томека одного. Действительно, у него было множество вопросов к Эзтергому. Он слез с кровати и, неуверенно ступая, подошел к окну. Деревня стояла на холме, а рядом, в низине, была видна граница поля. Но цветов на нем не было… Томек открыл шкаф. Все его вещи были выстираны и выглажены, и даже ботинки начищены. Там же лежало аккуратно сложенное одеяло, рядом — охотничий нож, фляга и два носовых платка. На крыльце он обнаружил Ачигома, который с гордостью повел его по деревне.
— Это я тебя разбудил! И я завтра поеду рядом с тобой на телеге!
— На телеге? Мы поедем на телеге?
Томек хотел бы узнать больше, но они уже пришли в харчевню и мальчик скрылся, прыгая от радости. Эзтергом пригласил Томека за стол. Им принесли кувшин сидра и много самых разных блинов: с салом, с сыром, с медом, с яблоками, с вареньем…
— Мой дорогой друг, — сказал старик, — ешьте в свое удовольствие. А пока вы едите, я вам все объясню. Потому что все это должно было показаться вам весьма загадочным.
— Это правда, — ответил Томек и приготовился слушать.
— Вы вдохнули аромат гигантских синих цветов, которые мы называем «парусами» из-за их размеров, — объяснил Эзтергом. — Они колышутся, словно водоросли в море.
— Да, — вспомнил Томек, — я их видел…
— Эти цветы усыпляют тех, кто вдохнул их аромат, и погружают в такой глубокий сон, что прервать его можно, только громко произнеся Пробуждающие Слова. Еще сидра?
— Пробуждающие Слова? Какие слова? — спросил Томек, забыв про еду и питье.
— В этом-то все и дело. Никто не знает какие. Для всех они разные. Вот вы: какие слова вы услышали, проснувшись?
— Вроде бы, «крокодил», — вспомнил Томек.
— Нет, — сказал Эзтергом, — это было бы слишком просто, мы бы нашли его гораздо раньше. Наверное, там были и другие слова…
— «Под животом у крокодила», по-моему. Да, точно. Ачигом читал: «Под животом у крокодила», когда я проснулся.
— Ну вот, — обрадовался старичок: «Под животом у крокодила»… Именно для вас, ни для кого другого, Пробуждающие Слова: «Под животом у крокодила».
— Но их невозможно найти! Как Ачигом на них наткнулся?
— Случайно, друг мой, случайно! Прошу вас, отведайте этих блинов с салом, оцените мастерство наших поваров.
