Валентина Осеева - Волшебное слово (сборник)
– Как же теперь быть? – заглядывая ему в лицо, спросил Сережа.
– Порвем, – топнул ногой Левка, – и в землю закопаем!
– Не надо, – сморщился Сережа, – все спрашивать будут... Опять врать придется...
– Ну и что – врать? В одно будем говорить!
– А может, бабушка принесла бы кота, и делу конец? Может, не рассказала бы про нас?
– «Может, может»! – передразнил Левка. – Понадейся на старуху, а она подведет, разболтает по всему двору.
– Верно, – вздохнул Сережа. – Никак нельзя! Папа сказал: «Подлецы украли какие-то...»
– Здорово живешь, еще подлецами сделают! Пошли за угол, порвем и зароем под скамейкой.
Мальчики завернули за угол и сели на скамейку. Сережа взял бумажки и, комкая их в руках, сказал:
– А она-то опять ждать будет... Пожалуй, и спать не ляжет сегодня...
– Ясно, не ляжет... А отчего у ней сын-то умер?
– Не знаю... Болел долго... А еще раньше муж умер. Один кот остался, а теперь и кота нет... Обидно ей все-таки!
– Ну ладно! – решительно сказал Левка. – Не пропадать же нам из-за этого? Давай рви!
– Сам рви! Почему я должен? Хитер тоже!
– Давай по-честному: ты одну и я одну! Давай! Вот!
Левка разорвал объявление на мелкие кусочки.
Сережа сложил бумажку и медленно разорвал ее пополам. Потом схватил щепку и выкопал ямку.
– Клади! Засыпай покрепче!
Оба облегченно вздохнули.
– Не ругала бы нас такими словами... – беззлобно сказал Левка.
– А про стекло она все-таки никому не сказала, – напомнил ему Сережа.
– Ну и ладно! Надоело мне с этим возиться! Я лучше завтра в школу пойду. Там наши ребята в футбол играют. А то все каникулы зря пройдут.
– Не пройдут... Скоро в лагерь поедем. Там хоть месяц без неприятностей поживем...
Левка нахмурился.
– Пошли домой, что ли?
– А что скажем?
– Повесили, вот и все! Одно слово соврать только: «Повесили».
– Ну пойдем!
Старичок все еще стоял у окошка Марьи Павловны.
– Ну как, ребятки? – закричал он.
– Повесили! – неожиданно крикнули оба.
* * *Прошло несколько дней. О Мурлышке не было ни слуху ни духу. В комнате Марьи Павловны было тихо. В сад она не выходила. То одни, то другие жильцы навещали старушку.
Каждый день Эсфирь Яковлевна посылала мужа:
– Миша, иди немедленно снеси бедной женщине варенья. Делай вид, что ничего не случилось и не поднимай вопроса о домашних животных.
– Сколько горя на одного человека навалилось! – вздыхала мать Сережи.
– Да, – хмурил брови отец, – все-таки непостижимо, куда это Мурлышка делся? И на объявление никто не явился. Надо думать, собаки загнали куда-нибудь беднягу.
По утрам Сережа поднимался в мрачном настроении, пил чай и бежал к Левке. Левка тоже стал невеселый.
– Не пойду я на твой двор, – говорил он, – давай здесь играть!
Как-то вечером, сидя на заборе, они увидели, как в окошке Марьи Павловны тихонько поднялась штора. Старушка зажгла маленькую лампочку и поставила ее на подоконник. Потом, сгорбившись, подошла к столу, налила в блюдечко молока и поставила его рядом с лампочкой.
– Ждет... Думает, он увидит свет и прибежит...
Левка вздохнул.
– Все равно не придет он. Заперли его где-нибудь. Я бы мог ей овчарку достать: мне обещал один мальчик. Только я себе хотел ее взять. Хорошая собака!..
– А знаешь чего? – вдруг оживился Сережа. – Тут у одной тетеньки много котят родилось, пойдем завтра попросим одного. Может, как раз рыженький попадется! Отнесем ей, она обрадуется и забудет своего Мурлышку.
– Пойдем сейчас! – соскочил с забора Левка.
– Да сейчас поздно...
– Ничего... Скажем: обязательно, обязательно надо скорее!
– Сережа! – крикнула мать. – Спать пора!
– Придется завтра, – разочарованно сказал Левка. – Только с утра. Я тебя ждать буду.
* * *Утром мальчики вскочили рано. Чужая тетенька, у которой кошка родила шестерых котят, встретила их приветливо.
– Выбирайте, выбирайте... – говорила она, вытаскивая из корзинки пушистые комочки.
Комната наполнилась писком. Котята едва умели ползать – лапы у них разъезжались, мутные круглые глазки удивленно смотрели на мальчиков. Левка с восторгом схватил желтенького котенка:
– Рыжий! Почти что рыжий! Сережа, смотри!
– Тетя, можно этого взять? – спросил Сережа.
– Да берите, берите! Хоть всех берите. Куда их девать?
Левка сорвал с головы картуз, посадил в него котенка и выбежал на улицу. Сережа, подпрыгивая, торопился за ним.
У крыльца Марьи Павловны оба остановились.
– Иди первый, – сказал Левка. – Она с вашего двора...
– Вместе лучше...
Они на цыпочках прошли по коридору. Котенок пищал и барахтался в картузе. Левка тихонько постучал.
– Войдите, – отозвалась старушка.
Ребята боком протиснулись в дверь. Марья Павловна сидела перед раскрытым ящиком стола. Она удивленно подняла брови и вдруг заволновалась:
– Что это пищит у вас?
– Это мы, Марья Павловна... Вот рыжего котеночка вам... Чтобы вместо Мурлышки был...
Левка положил картуз на колени старушки. Из картуза выглянула большеглазая мордочка и желтый хвостик...
Марья Павловна нагнула голову, и в картуз быстро-быстро закапали слезы. Мальчики попятились к двери.
– Подождите!.. Спасибо вам, голубчики, спасибо! – Она вытерла глаза, погладила котенка и покачала головой. – Всем мы с Мурлышкой хлопот наделали. Только напрасно вы беспокоились, ребятки... Отнесите котеночка назад... Я уж так не привыкну к нему.
Левка, держась за спинку кровати, прирос к полу. Сережа морщился, как от зубной боли.
– Ну ничего, – сказала Марья Павловна. – Что же делать? Вот у меня карточка на память...
Она показала на маленький столик около кровати. Из деревянной рамки глянули на мальчиков большие печальные глаза, улыбающееся лицо и рядом удивленная усатая мордочка Мурлышки. Длинные пальцы больного тонули в пушистой шерстке.
– Любил он Мурлышку... Сам кормил. Бывало, развеселится и скажет: «Мурлышка никогда нас не бросит, он все понимает...»
Левка присел на краешек постели, уши у него горели, от них было жарко всей голове, и на лбу выступил пот...
Сережа мельком взглянул на него: обоим вспомнилось, как царапался и отбивался пойманный кот.
– Мы уж пойдем, – тихо сказал Левка.
– Мы пойдем, – вздохнул Сережа, пряча в картуз котенка.
– Идите, идите... Отнесите котеночка, хорошие мои...
Ребята отнесли котенка, молча положили его в корзинку с котятами.
– Назад принесли? – спросила тетенька.
Сережа махнул рукой...
– Вот, – сказал Левка, перепрыгнув через забор и с размаху хлопнувшись на землю, – буду здесь сидеть всю жизнь!
– Ну? – недоверчиво протянул Сережа, присаживаясь перед ним на корточки. – Так не просидишь!
– Хоть бы в лагерь скорее ехать! – с отчаянием сказал Левка. – А то распускаешься только на каникулах и всякие неприятности получаются. Встанешь утром – все ничего, а потом – бац! – и наделаешь чего-нибудь! Я, Сережа, средство изобрел, чтобы не ругаться, например...
– Как это? Соли на язык посыпать, да?
– Нет. Зачем соли? Просто, как рассердишься очень, сразу отвернись от того человека, зажмурь глаза и считай: раз, два, три, четыре... пока злость не пройдет. Я уже так пробовал, мне помогает!
– А мне ничего не помогает, – махнул рукой Сережа. – Ко мне очень одно слово прицепляется.
– Какое? – заинтересовался Левка.
– Дура – вот какое! – шепнул Сережа.
– Отучайся, – строго сказал Левка и, растянувшись на спине, вздохнул. – Если б этого кота достать, тогда бы все хорошо было...
– Я тебе говорил, за лапу привязать...
– Дурак! Попугай несчастный! – вскипел Левка. – Ты мне только повтори это еще раз, я тебе таких пилюлей навешаю! За лапу, за лапу, за хвост! Искать надо, вот что! Балда дурацкая!
– Считай, – уныло сказал Сережа, – считай, а то опять ругаешься! Эх ты, изобретатель!
* * *– Вот так мы шли, а так она шла. – Левка показал рукой на другую сторону улицы.
Сережа, прислонясь к забору, грыз зеленую веточку сирени.
– Старухи все похожи,—сказал он, —все морщинистые и сгорбленные.
– Ну нет, есть такие прямые, длинные, как палки, тех легко узнать. Только наша низенькая была...
– В платке, что ли? – спросил Левка.
– Да, да, в платке. Эх, какая старуха! – с горечью сказал Сережа. – Сразу взяла и утащила. Даже ничего не спросила толком: чей кот? Может быть, нужен очень?
– Ну ладно, – нахмурился Левка. – Найдем как-нибудь. Может, она близко живет. Старухи далеко не ходят...
– Километра два, а то и три любая старуха теперь может отмахать. Да еще в какую сторону...
– А хоть во все четыре стороны! Мы всюду пойдем! Сегодня в одну, завтра в другую. И в каждый двор будем заглядывать!
– Так все лето и проходишь! Хорошо, если до лагеря, а то и поплавать не успеешь...
– Эх ты, пловец! Спустил чужого кота чертовой бабушке и искать не хочет! – озлился Левка. – Пойдем лучше. Три километра напрямки!
