Эдуард Шим - Сказки, найденные в траве
Вот так гаснет мак. Не отцветает, не увядает, не поникает. Просто гаснет.
БОЛЬШАЯ ЛУНА
Когда стемнеет, выйдешь с фонариком на улицу, и сразу вокруг тебя закружатся ночные бабочки.
Свет их притягивает.
Можно целый час держать над головой фонарик, и целый час кругом тебя будет вертеться карусель из сереньких крылышек.
Садовник дядя Гриша даже сделал ловушку из фонаря. Есть такие ночные бабочки, которые портят смородину. И дядя Гриша их ловит, зажигая в саду фонарь.
Под фонарём поставлено корытце с водой. Бабочки стукаются о стекло и падают в воду.
А сегодня вышел я на улицу и увидел, какая на небе громадная, белая, снежная луна. Прямо-таки лунища!
Кажется, все ночные бабочки должны полететь на её свет. Не зажжёшь фонаря сильней!
Но луна почему-то не притягивает бабочек.
Может, слишком холодный от неё свет? Мёртвый?
Сияет луна над деревней, огромная-преогромная.
А в саду едва теплится фонарик. И бабочки летят только к нему.
Стукаются о стекло.
Падают в воду.
ЖАРКО В ВОДЕ
Солнце прогрело воду в речной заводи.
Насквозь просвечена тёплая вода. Играют в ней солнечные зайчики. Сверкают на дне осколки раковин.
Лежат на воде листья кувшинок.
Не шелохнутся.
Смотри-ка, смотри! Под этими листьями неподвижно стоят рыбёшки — плотвички и верхоплавки.
Спрятались от солнца так же, как мы прячемся в тень под деревьями.
— Эй, неужели и вам жарко?
— И нам жарко!
ОЧЕНЬ ВРЕДНАЯ КРАПИВА
Полез я малину собирать в кустах, а там крапива. Все руки, обожгла, все ноги обстрекала.
Ух я разозлился!
Взял палку и давай крапиве макушки сшибать:
— Вот тебе!.. Вот тебе!..
— За что? — спрашивает бабушка.
— А за то, что вредная!
Смеётся бабушка.
— Да разве, — говорит, — она вредная? Всякому листочку, всякой травинке поклониться можно и спасибо сказать.
— И крапиве?
— И крапиве.
— Я не буду кланяться да спасибо говорить!
— И зря... Я вот крапиву накошу для коровы, будет корова жевать — не оторвётся. Кроликам крапивы надёргаю — тоже будут радёхоньки. И гуси крапиве обрадуются, и утки, и цыплята... Да и ты, вояка, тоже!
— Почему я обрадуюсь?
— Придёт ранняя весна, я тебе из крапивы зелёных щей наварю. Знаешь, каких?
— А каких?
— Пальчики оближешь!
РЕБЯТА И ЖЕРЕБЯТА
В наш сельский магазин чаше всего ребятишки бегают. Потому что матерям и отцам некогда — они на работе.
В магазине очередь из мальчишек и девчонок.
И перед магазином, у крыльца, тоже место не пустует. Детские коляски стоят.
Собаки сидят, большие и малые, ждут своих хозяев.
А бывает, увидишь перед магазинным крыльцом телёнка. Или жеребёнка с курчавым хвостом.
— Тоже хозяев дожидаетесь?
— Ага!
Выйдет хозяин потрусят за ним следом, как привязанные...
Наши ребята помогают ухаживать на ферме за телятами, за жеребятами. Иногда такая дружба завяжется между воспитателем и воспитанником — водой не разольёшь!
Даже в магазин вместе ходят.
— Жеребёнок, что же ты будешь делать, когда твой хозяин в школу поступит?
— Ого-го! Я ведь уже вырасту! Тоже на работу поступлю!
КАК МОРКОВКУ ПОЛОТЬ
Уморились мы с бабушкой: пропалывали грядку морковки.
Зелёные пёрышки у морковки слабенькие, хрупкие. Запутались в сорняках. И надо тихонечко выдёргивать эти сорняки, чтоб морковку не задеть.
Ох, работа!.. Замучишься.
А теперь представьте-ка не грядку с морковкой, а целое поле. Такое, как в нашем колхозе!
Рук не хватит его прополоть. Терпенья не хватит.
Но его всё-таки пропололи. Один человек справился. За один день.
Приехал дядя Вася на своём тракторе. И обрызгал морковку дождиком из железной трубы.
Да не простым дождиком, а керосиновым.
— Ай, погибнет морковка!
— Нет, не погибнет. Это сорняки от керосина чахнут. А морковка жива-здорова.
Вправду: привяли сорняки, скукожились. Только морковкины зелёные перья торчат над полем. Веселёхоньки!
— Может, керосиновый запах у морковки останется?
— Нет. И запах выветрится.
Вот секрет так секрет!
Побегу скорей, бабушке расскажу.
ЛИВЕНЬ
Не было дождей, не было, и вдруг ливень накатил. Да ещё какой!
Сплошной стеною вода. Соседних домов не видать.
И шум, как будто тысячи людей в ладоши хлопают!
Бьют струи по дороге, месят землю, стреляют грязными брызгами. Несутся ручьи коричневые...
Размыло дорогу: где канаву прогрызло, где яму провертело, где песку нанесло...
Но под деревьями ливень слабей. Его удары принимают на себя листья и ветки.
Но в траве не стреляют грязные брызги.
Трава держит корешками землю, не даёт её размывать и уносить.
Пронёсся ливень.
Дорога изрыта. На неё смотреть страшно — грязь по колено.
А под деревьями уже нет воды, и трава приподнимается, отряхивается.
Только зеленей и чище сделалась.
Победили грозный ливень маленькие листочки, тоненькие травинки.
СКОЛЬКО ЖИВЕТ ПЧЕЛА
Лежу в траве. Прямо передо мной — лохматые шапочки одуванчиков.
А на них садятся пчёлы.
Прилетает пчела быстро, вёртко. Шлёпнется на цветок и давай по нему кружить, лепестки пересчитывать.
— Пчела, откуда у тебя штанишки жёлтые?
— Это не штанишки. Это корзиночки. Я туда корм складываю — цветочную пыльцу.
Улетает пчела с одуванчиков тяжело, неповоротливо. Трудно ей. Но всё-таки тащит полные свои корзиночки, старается...
Я пчёл всегда боялся. Вдруг ужалит?
А теперь не боюсь.
Если пчелу не трогать, и она тебя не тронет.
— Правда ведь, пчела?
— Не трону... Неохота мне нападать. Если ужалю, сама умру. Такая наша судьба пчелиная...
— Нет, ты живи! Долго живи!
— Не дано мне долгой-то жизни... Вот сёстры мои, которые осенью родятся, до будущей весны доживут.
— А ты?
— А я летом родилась. Работаю много. Видишь — крылышки обтрепались, шёрстка повытерлась.
— И сколько же тебе жизни отпущено?
— Чуть побольше месяца. Всего-навсего!
БРАТ И МЛАДШАЯ СЕСТРА
Санька и его младшая сестричка Варя идут из лесу. Набрали земляники, несут в кузовках.
Моя бабушка поглядела и посмеивается:
— Что ж ты, Саня... Маленькая Варя больше тебя набрала!
— Ещё бы! — отвечает Санька. — Ей нагибаться не надо, вот и набрала больше.
Опять идут Санька и Варя из лесу, тащат корзинки с грибами маслятами.
— Что ж ты, Саня... — говорит бабушка. — Маленькая-то больше набрала!
— Ещё бы! — отвечает Санька. — Она к земле ближе, вот и набрала.
В третий раз отправляются в лес Варя и Санька. Малину собирать. И я пошёл вместе с ними.
И вдруг вижу, как Санька, незаметно от Вари, подсыпает ягоды ей в кузовок. Варя отвернётся, а он возьмёт и подсыплет...
Идём обратно. У Вари ягод больше, у Саньки — меньше.
Встречается бабушка.
— Что ж ты, — говорит, — Саня? Малина-то высоко растёт!
— Высоко, — соглашается Санька.
— Дак тебе дотянуться легче, а Варя больше набрала!
— Ещё бы! — отвечает Санька. — Варя у нас молодец, Варя у нас работница. За ней не угонишься!
КТО САЖАЕТ ПОДСОЛНУХИ
Прямо под окнами нашего дома подсолнухи цветут. Высокие-высокие! И головы у них будто в новеньких соломенных шляпах.
Эти шляпы за солнышком поворачиваются. Утром на восход смотрят, вечером — на закат.
Догадайся, кто подсолнухи посадил?
Я думал — бабушка.
А оказывается, это не бабушкина работа. И никто из людей не сеял.
Птицы подсолнухи посеяли.
Зимой бабушка кормит разных птиц — синичек, воробьёв, поползней. Сыплет им крупу да семечки.
Вот какая-нибудь синица уронит семечко, и весной из него вырастает подсолнух.
— Баб, может, они нарочно роняют?
— Не знаю, — смеется бабушка. — Только всё больше и больше подсолнухов вырастает... Скоро всем синицам хватит, да ещё мне останется пощёлкать!
ТАКАЯ УПРЯМАЯ КОРОВА
У нашего пастуха есть помощник — небольшая собака. Зовут ее Гармошка.
Она вся чёрная, будто из печной трубы вылезла. Одно ухо вверх, другое — вниз. Хвост бубликом. Катится Гармошка на своих коротеньких лапках, несёт службу. Чуть какая-нибудь корова отобьётся, залезет в кусты — Гармошка тут как тут. Пригонит корову обратно в стадо. Лает Гармошка на разные голоса. То страшным басом, а то заливисто и тоненько. Оттого её и прозвали Гармошкой.
