Эдуард Шим - Сказки, найденные в траве
Наливаются зёрна в колоске, а усы вытягиваются, усы топорщатся.
— Ты кто, бравый да усатый?
— Ячмень!
— Ах, ячмень! Тогда я про тебя слышал. Мне про тебя рассказывали!
Растёт ячмень и на дальнем холодном севере.
Растёт и на жарком юге.
И высоко в горах растёт. Выносливый!
Поспеет ячмень, обмолотят его. Зёрнышки очистят в машине до гладкости, до жемчужного блеска.
И тогда выйдет... Ну, догадайтесь, что выйдет?
Перловая крупа!
А если зёрнышки раздробят-размельчат, выйдет крупа ячневая.
Хороши каши из этих круп: и вкусны, и сытны, и сил прибавляют едокам.
Растёт ячмень, наливаются зёрна, усы бравые — торчком.
Эй, ребята, готовьте большие ложки!
ВЕНИКИ ДЛЯ МАТРЁНЫ
Когда дедушка идет с работы, обязательно несёт домой несколько веников. Полезет на чердак, повесит их под крышей, чтобы сохли.
— Дед, зачем столько веников?
— Козе Матрёне.
— А зачем они козе?
— В бане париться.
Я понимаю, что дедушка смеётся. Но всё равно спрашиваю. Любопытно же: для чего такая уйма веников?
Вчера дедушка пришёл совсем поздно. Не полез в темноте на чердак, веники повесил на заборе.
Утром глядим: коза Матрёна доедает последний веник. Ухитрилась дотянуться до забора, сдёрнуть веники. И все обглодала начисто.
Тут я вспомнил, как Матрёна любит ощипывать придорожные кусты. Вспомнил, как забил в землю ивовый колышек, из него выросли ветки, а Матрёна их сгрызла...
Вот для чего сохнут веники на чердаке! Матрёне на зиму пропитание...
Теперь и я тащу веники, когда возвращаюсь из леса. Карабкаюсь на чердак, развешиваю.
Дед увидит, спросит:
— Зачем столько веников?
— Козе Матрёне.
— А зачем они козе?
— В бане, — говорю, — париться.
ВАСИЛЬКИ НА ПОЛЕ
Деревенские девчонки понадевали на головы венки. Замечательные венки из голубых васильков.
И тащат домой букеты из этих васильков. Прямо охапки. Нет, не к празднику девчонки готовятся. И не нарочно за васильками ходят.
Девчонки с работы возвращаются. С прополки.
Весь день выпалывали разные сорняки. Я уже знаю, что это за работа. И пальцы обдерёшь об колючую траву, и спина заболит, и семь потов с тебя сойдёт...
Устали девчонки.
А всё-таки не выбрасывали васильки, которые в сорной траве попадались. Жалко такую красоту выбрасывать.
И вот сплели венки, надели на головы. Букеты тащат.
И уже не выглядят уставшими, и лица весёлые. И походка бойкая. Переглядываются, пересмеиваются.
Будто не с работы, а с гулянья идут.
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДОМ В ДЕРЕВНЕ
Отец со своей бригадой строит новый дом. Самый лучший в деревне.
Будут в доме большие комнаты.
Будут двери во-от такой ширины!
Будут окна во-от такой вышины!
Уже сейчас видать, какой просторный, какой светлый, какой нарядный дом получается...
— Эта стройка, — отец говорит, — самая важная, самая ответственная. Эта стройка самая срочная. Непременно должны к первому сентября закончить.
Что ни день — выше стены.
Что ни день — веселей топоры стучат и пилы звенят.
Что ни день — привозят грузовики железо для крыши, доски для пола, стёкла для окон.
Вот уже и вывеску принесли.
Прилаживают над входом.
Что же за дом, самый лучший в деревне?
ШКОЛА.
КАКИЕ УПРЯМЫЕ!
Бабушка пропалывает грядки на огороде. Выдёргивает седую лебеду, выдёргивает ползучую травку-мокрицу. Выдёргивает и одуванчики с длинными и толстыми корнями, как у морковки.
Целая охапка одуванчиков набралась.
Бабушка положила её на дорожку, ушла в дом. И забыла.
День проходит. Одуванчики, которые лежали ничком на дорожке, подняли зубчатые листики, подняли золотые шапочки.
Встали торчком на дорожке. Как будто всегда здесь росли.
Пошла бабушка на огород, наткнулась на забытые одуванчики. Руками всплеснула.
— Вот, — говорит, — упрямые какие! Всё равно цветут!
И отнесла их под забор, бросила в мусорную кучу.
День проходит, второй проходит. Одуванчики, которые лежали на куче вниз головами, стали приподниматься. Всё выше и выше задираются золотые шапочки. Всё выше и выше.
И вот совсем поднялись над кучей. Как будто всегда здесь росли.
А бабушка опять про них забыла. И когда снова пришла к забору, одуванчики уже. отцвели. Вместо золотых шапочек торчали теперь пушистые шарики. И отрывались от них пушинки с крохотным семечком и уплывали по воздуху.
Сеялись на дороги, на тропинки...
И на бабушкины грядки.
НА ВСЕ РУКИ, НА ВСЕ КОЛЕСА
Нашего соседа, Василия Иваныча, все очень уважают. Он тракторист.
Ездит на новеньком тракторе с большими резиновыми колёсами.
Но ведь не просто так ездит?
Я спрашиваю:
— Дядь Вася, что вы делаете на тракторе? Какую такую работу?
— А это, — говорит, — не сразу объяснишь. Посмотри сам, — говорит.
Однажды смотрю — дядя Вася ведёт свой трактор, а сзади прицеплена тележка.
Везёт дядя Вася мешки с картошкой.
Потом вижу — прицеплен к трактору блестящий плуг, и дядя Вася пашет землю в саду.
Потом вижу — на тракторе спереди торчит зубастый ковш, и дядя Вася копает этим ковшом канаву.
Потом я видел, как дядя Вася выдёргивал своим трактором здоровенные пни на вырубке. Потом обрызгивал яблони каким-то лекарством, чтобы они не болели. Потом сеял на поле свёклу. Потом сено косил на лугах. И сгребал это сено в кучи.
А потом я поверил, что невозможно сосчитать все работы, которые делает Василий Иванович на своём тракторе.
Потому что дядя Вася на все руки мастер.
А его трактор — как это сказать? — на все колёса мастер.
И совсем я не удивлюсь, если дядя Вася будет на своём тракторе яблоки собирать или одуванчики пропалывать на грядках. Или цветики-цветочки сажать.
УТЯТА ПОД ЗОНТИКОМ
Желтые пушистые шарики и кучку сбились, дрожат, пищат.
— Вы чего, утята?
— Дождик закапал!
— Ну и пусть.
— А нам страшно!!
— Да вы же утки! Водоплавающие птицы! Ваше дело - нырять да плескаться, а вы дождя испугались!
— У нас пёрышек ещё нету! Один пушок! Он намокнет, и мы простудимся и заболеем!
— Вот те на!.. С зонтиком, что ли, вас на прогулку-то выпускать?!
— С зонтиком! С зонтиком!
— Погодите, не пищите. Дайте подумать.
Не стали мы делать каждому утенку по зонтику.
А взяли и сколотили на берегу пруда плотный нанес из дощечек.
Под ним всегда будет сухо.
— Получайте, утята, зонтик. Один на всех!
«Я ДОМОЙ ПРИШЛА...»
Вечером возвращается в деревню стадо.
Пыль стелется над дорогой.
Тяжело ступают коровы раздвоенными копытами. Тяжело качаются животы раздутые.
У калиток хозяйки стоят с кусками хлеба. Зовут своих коров:
— Зорька, Зорька!..
— Полянка, Полянка!..
Отвечают коровы издали:
— Му-у-у-умм...
Каждая корова откликается своей хозяйке. Так и чудится, будто говорит: «М-м-молока мно-ого!..»
Наша коза Матрёна тоже умеет отзываться на хозяйкин голос.
Гоню Матрёну по улице, а у калитки ждёт бабушка с кусочком хлеба.
— Матрёша, зовёт, — Матрёшенька!..
— Ме е-е!.. — отвечает Матрёна. — Я домой пришла, молока принесла...
КАК РАСПУСКАЕТСЯ МАК?
Вот так распускается мак.
Рано утром среди седых, вырезных листьев на мохнатом стебле качается большой зелёный бутон. Тоже весь мохнатый, в капельках росы.
И вдруг ты видишь, что бутон лопнул. Сию минуту. Зелёные створки раздвигаются, проглянула между ними розовая полоска.
Она делается шире, шире...
Щёлк!
Зелёные створки опали на землю.
Всё это происходит на твоих глазах!
И уже не зелёный бутон качается на стебле, а будто комочек розовой папиросной бумаги. Смятый комочек.
Но вот комочек начинает оживать, пухнуть, расправлять складки. Разглаживаются лепестки, выгибаются... Краснеют. Наливаются жаром.
И вот уже огненная чаша раскрылась на стебле. Внутри неё лежит чёрный уголёк.
Сияет огненная чаша. Боишься её тронуть — пальцы обожжёт!
А однажды вечером, опять на твоих глазах, — щёлк! — отвалился один лепесток, ещё один, ещё...
Лежат на земле. Темнеют. Остывают.
Вот так гаснет мак. Не отцветает, не увядает, не поникает. Просто гаснет.
