Андрей Шманкевич - Боцман знает всё
С восьми до полудня состоялось ещё не меньше десяти телефонных разговоров, шесть раз Витя лично приходил к Мите выяснять всякие важные вопросы, пять раз Митя являлся по вызову Вити. Наконец мамы не выдержали и досрочно повезли их на вокзал.
На перроне Витина мама отвела Митю в сторонку и сказала:
— Я прошу тебя, Митенька, присматривай там за Витей. Ты же знаешь, за ним не присмотри, так он одними компотами будет питаться…
В это время Митина мама говорила Вите:
— Посматривай там, Витя, за моим… Он ведь и на обед может опоздать, и на линейку… Все вещи порастеряет… Заставляй его почаще писать домой…
Перед самой посадкой в вагон Митя спросил:
— Ты грузи́ла не забыл взять?
— Здравствуйте пожалуйста! — возмутился Витя. — Грузила должен был ты взять. Я взял поплавки…
— Да ты что? Смотри сюда. Что здесь стоит? Галочка? Галочка! Значит, ты должен был взять…
— Ничего подобного! Ничего подобного! Галочки твои. Ты должен был галочек брать! — начал кричать Витя.
— Нет, ты… Нет, ты! Всегда ты всё путаешь! Недаром твоя мама просила меня смотреть за тобой…
— Неправда! Это твоя мама просила меня с тобой нянчиться!
Спорить они продолжали и в вагоне до тех пор, пока поезд не тронулся и пока вожатый не сказал им:
— Перестаньте, ребята, спорить. Обе ваши мамы просили меня смотреть за вами. И я буду смотреть за вами в оба. А сейчас давайте-ка лучше споём вместе со всеми.
Вы, ребята, сами знаете, что всех едущих в лагеря не приходится долго уговаривать запеть весёлую песню. Песня хлынула по вагонам, вылетела в открытые окна и поплыла над полями и лесами. Пели одну песню за другой, пели, пока не доехали до своей станции.
— Слыхал, как я здорово пел? — спросил Витя. — Громче всех!
Митя только усмехнулся в ответ: он-то хорошо знал, что лучше всех пел именно он, Митя…
Митя ищет Витю, Витя ищет Митю
На первой же линейке выяснилось, что Мите с Витей иногда придётся разлучаться. Они хотели и в строю стоять рядом, но ничего из этого не получилось. Стали они на правый фланг — смеются ребята: слишком Витя мал. Стали на левый — опять смеются: слишком Митя высок. Стали в середину строя — ещё больше смех: оба не годятся.
— Так нельзя, ребята, — сказал вожатый отряда. — Дружба дружбой, а строй строем. Ты, Митя, становись на правый фланг, а ты, Витя, будешь у нас замыкающим…
«Замыкающий» сразу надул губы. Вожатому он ничего не сказал, зато Мите прошептал сердито:
— Вымахал с телеграфный столб и радуется!..
— Есть надо получше и зарядкой заниматься, тогда и ты подрастёшь, — ответил Митя.
«Окончательно и навсегда» ребята поссорились, когда стали в палате разбирать рюкзаки. Разобрали и убедились: рыбу им ловить было нельзя — лески и поплавки оба привезли, а грузила и крючки остались дома. Не привезли они и сачков, и альбомов для рисования. Всё это должен был привезти Витя, но Витя кричал, что это полагалось по списку везти Мите.
— Галочки твои! Ты должен был о них думать!
— Крестики мои… — спокойно говорил Митя. — Крестики! И я привёз, а ты, как всегда, напутал всё… Путаник ты, вот кто!
— Я — путаник? — взвизгнул Витя. — Хорошо! После этого я с тобой больше не разговариваю!
— Ох, как ты меня этим напугал! — повысил голос Митя. — Я и сам с тобой не буду разговаривать после этого…
Митя гордо поднял голову и вышел из палаты. Но уже через несколько минут он начал думать, что напрасно погорячился. Ну что поделаешь, если друг у него такой путаник? Просто следить за ним надо… Вспомнил Митя и то, что Витина мама просила его следить за Витей. Вспомнил и пошёл искать приятеля.
— Вы не видали Витю? — спрашивал он у всех ребят. — Его мать поручила мне за ним смотреть, а он всё от меня удирает куда-то… За ним не присмотришь, так он одними компотами будет питаться… и домой явится худее скелета…
— Да он только что здесь был, — говорили ребята. — Кажется, к речке пошёл…
А Витя в это время бегал и разыскивал Митю. Он считал себя виноватым и первым хотел помириться.
— Вы Митю не видели? — спрашивал он у всех и добавлял сердито: — Ходи вот, ищи его!.. Мне его мама поручила за ним смотреть… Ведь он может все вещи порастерять и домой явиться в одних трусиках!
— Да он тебя ищет… К речке пошёл… — отвечали ребята.
Потом сами начали расспрашивать:
— Витя, ты Митю видел?
— Нет… Очень он мне нужен, ваш Митя!.. — бурчал Витя.
— Витя, Митю видел? — спрашивали его снова.
И он решил, что ребята его нарочно дразнят, что это Митя их научил.
«Ах, так? Хорошо! Не буду мириться!» — разозлился Витя.
Вдобавок кто-то за душевой в кустах пропищал тоненько, по-птичьему:
— Витя, Митю видел? Витя, Митю видел?
— Ладно, ладно… Дразнитесь, дразнитесь… Вот скажу вожатому, и он покажет вам, как дразниться! — крикнул Витя.
Но в кустах сидел кто-то храбрый. Витина угроза на него не подействовала, и он опять пропищал:
— Витя, Митю видел?.. Витя, Митю видел?..
Витя решил узнать, кто его дразнит, и бросился в кусты.
— Это кто здесь дразнится? — грозно крикнул Витя.
Никто ему не ответил, да и отвечать было некому — за кустами никого не было. Только маленькая сизая птичка сидела на ветке и чистила пёрышки. Она посмотрела на Витю круглым глазом и вдруг деловито спросила:
— Витя, Митю видел?
— Что?.. — прошептал оторопевший Витя.
— Витя, Митю видел? — повторила птичка.
— Нет… А что?.. Он здесь был?
Но птичка, наверно, не расслышала, что он ей ответил, и снова пропищала:
— Витя, Митю видел? Видел? Видел?
Витя так испугался, что бросился прочь из кустов. У душевой он нос к носу столкнулся с Митей. Они так обрадовались друг другу, что и мириться забыли.
— Ты знаешь, Мить, что? Тут у них птицы по-человеческому разговаривают… Меня сейчас спрашивала одна, видел я тебя или нет?
— Я тоже слыхал… — сказал Митя. — Маленькая такая птичка и кричит: «Митя, Витю видел?»
— Нет… Она кричит не «Митя, Витю видел», а «Витя, Митю видел»…
— Опять ты всё путаешь, Витя!.. Она совершенно ясно кричала: «Митя, Витю видел?» Я сам слышал…
— А я не слышал? Да? Глухой я, значит?..
Они, наверно, снова поссорились бы, да тут горн позвал их на обед. В лагере трудно ссориться — некогда…
Митя говорит: «жерех», Витя говорит: «шереспёр»
Сегодня рыба не клевала. То ли у неё аппетита сегодня не было, то ли она в этом месте не водилась…
— Хорошо бы сделать такую трубу: опустил её в воду и посмотрел — есть здесь рыба или нет? — сказал Витя.
— Хорошо бы… — согласился Митя.
— Или бы опуститься на дно в водолазном костюме… — продолжал мечтать Витя.
— А лучше всего ловить в магазине, где продают живую рыбу, — в тон ему сказал Митя. — На серебряный крючок здорово клюёт…
Витя хотел было надуться на Митю, но не успел: ниже того места, где сидели они с удочками, всплеснула большущая рыбина.
— Видал? Щука… — прошептал Витя.
— Не щука, а жерех, — не согласился Митя. — Щука на течении не держится. Она больше по заводинам.
Однако Витя не согласился:
— Ну, значит, шереспёр, если не щука… Жерех совсем не так бьёт, если ты хочешь знать.
Но и Митя не собирался уступить:
— Как бьют твои шереспёры, я не видал, а жерехов я ловил и даже в руках держал… Прошлым летом, когда ты болел корью, дядя Костя брал меня с собой на рыбалку, и мы ловили жерехов.
— Не мог подождать, пока я поправлюсь? — возмутился Витя, но ненадолго: ему хотелось узнать про жерехов. — А как же вы их ловили?
— На тюколку…
— На какую тюколку?
— Да на такую. Один стоит на одном берегу, другой — на противоположном. Удочки у обоих с катушками, лески связаны, на середине подвешен поводок с крючком. Надевают они на крючок жука или стрекозу и тюкают ею по воде, где жерехи бьют…
У Вити сразу глаза заблестели.
— Вот здорово! Давай и мы так попробуем…
— А катушки?
— Обойдёмся и без них. Свяжем все наши лески, и хватит протянуть через речку…
Митя согласился и принялся связывать прочными узлами лески и прилаживать поводок с крючком. Витя в это время гонялся по берегу за стрекозами. Потом он взял стрекоз и свой удильник и переправился на другую сторону речки.
— Давай начинать! — закричал он с того берега.
— Давай, — сказал Митя и тут же сам закричал: — Как же начинать, когда ты не наживил крючка?.. Теперь переправляйся обратно и наживляй…
Пришлось Вите брести обратно, наживлять, потом снова отправляться на свой берег.
— Ты только держи удочку, а тюкать буду я, — сказал ему Митя.
