Александр Пискунов - Волчий уголок
– Бр!.. – Славика передернуло. – Нет уж, лучше с голоду помру. Траву буду есть.
Его богатое воображение нарисовало перед глазами картину: вилка торчит в боку румяной мышки с голым хвостиком на белой тарелке. Почему-то именно в таком виде представилось ему жаркое из мышей.
После этого Славик больше не донимал отца интересными местами из книг.
* * *Вечером накануне отъезда в доме началось оживление.
Мама сказала:
– Вы что, с ума сошли? Без палатки?.. Поезжай один. – Последнее адресовалось отцу.
– Да в хорошо сделанном шалаше теплее, чем в палатке, – чуть ли не по слогам объяснил отец. Он иногда умел убеждать.
– Возьмите хоть еды побольше. Тушенку, сгущенку, крупу, жиры.
– Все берем, все берем, все продумано, – тут отец немного приврал. На этот раз он не убедил маму. Она недоуменно смотрела на тощий рюкзак, который отец собирался окончательно завязывать.
Славик старался помалкивать и поменьше попадаться на глаза взрослым.
Они впервые собрались так быстро. Сказалось отсутствие лишних вещей. Составленный список был краток, да и вещи приготовили заранее.
К автобусу они подошли, как люди, выехавшие за грибами с ведром в рюкзаке. Не сравнить с прежними выездами, когда все горбились от тяжести рюкзаков, сумок, пакетов.
Всю дорогу Славик смотрел в окно.
У придорожных берез лоснились листья, приглаживаемые утренним ветерком. Ели стояли хмуро, неподвижно. Сплотившись в темную стену, не пропускали ни одного лучика встающего за ними солнца. Вороны пролетали над елками, сидели на голых засохших сучьях тополей. Сорока качала длинным хвостом: никак не могла сбалансировать себя на хилой веточке.
Ехали они долго. Вышли прямо в лесу возле песчаной автомобильной колеи, уходящей в сосняк.
И шли долго. Нескончаемо тянулась сначала песчаная, затем усыпанная иглицей, заросшая редкой травкой дорожка. Вдоль нее медленно отодвигались назад молоденькие сосенки. Среди них иногда светлела березка или ровненько стоял укутанный множеством иголок темно-зеленый можжевельник.
На полпути они сделали привал, съели бутерброды, выпили чай из фляжек Славика и дяди Пети. Славик хотел сходить в видневшуюся низинку поискать воды и наполнить фляжки, но отец остановил его.
– Потерпим. Время уже послеобеденное, а у нас строительные работы впереди. Надо спешить.
По лесу они прошли не менее десяти километров. Славик удивился, когда впереди посветлело и они вышли к полю. Он подумал, что они ошиблись и прошли лес насквозь. Но отец вел уверенно. Поле осталось по правую руку. Они вышли к болотистому лугу и некоторое время шли во взмежку.
– Вот и озеро блеснуло, – показал отец.
Они остановились. Впереди и слева за болотом и олешником темнел лес. Кусочек озера синел между кустов.
– Нам туда, к лесу, обогнем озеро, – сказал отец.
Жесткая болотная отава отросла слабо, не путалась под ногами. Ближе к ручью осока была выше и гуще. Славик старался наступать на остроконечные кочки. Отец обнаружил тропинку, и они пошли рядом с ней: слишком жирно блестела черная слабо утоптанная земля.
Через ручей были перекинуты две шаткие жерди. Они не успели испугаться, как по очереди переправились на другую сторону. Дальше начинались кусты, а потом и настоящий лес. Сосны, ели вперемежку с березами и рябинами сменили олешник и лозняк.
Озеро возникло неожиданно – между елок.
Низенький ровно обрезанный бережок, очень полого изогнутый, тянулся в обе стороны. Разлапистые молодые елки стояли на самом краешке. Их лапы тянулись над водой. Вода у берега чуть покрывала белесый песочек, но дальше уже темнела над глубиной.
Озеро тянулось далеко на север, скрывалось где-то за пологим мыском на западе. Только в одном месте на восточном берегу лес не подступал к озеру. На западе большие деревья словно шагали сверху по склону к воде.
– Пойдем вон туда, к мысочку, – отец показал рукой. – Здесь неспокойное место.
– Надеюсь, не приведения, – пошутил дядя Петя.
– Туристы иногда ходят.
В лесу метрах в десяти от берега среди утоптанной площадки чернело старое кострище. Грубый стол из еловых плах монументально стоял в стороне. Две елки соединяла толстая жердь, накрепко прибитая к ним гвоздями.
– Приходят, начинаются песни, визги… – говорил отец.
Славик поплелся за взрослыми. Не для того они забирались в глушь, чтобы слушать песни, пусть и интересные.
– Там дальше, мне помнится, подходящее место есть. К тому же почти никто не ходит, даже тропинки нет. Главное, родничок где-то там прячется. Конечно, воду можно из озера брать, кипятить… Нет, – отец повернулся к ним, заулыбался, – ради родниковой воды стоит пойти хоть на край света.
Действительно, люди ходили здесь не часто. Гора круто обрывалась к воде. Деревья мешали обходить поверху. Хорошо, вода в озере спала за лето, они шли фактически по донным камешкам у самой воды.
Огромная береза, почти горизонтально висела над водой, дальше ствол полого загибался вверх.
– Здорово, – восхитился Славик, – сел на нее, удочку забросил и лови себе.
Они с трудом перелезли через толстый ствол.
– Видишь, Слава, как хорошо, – заговорил дядя Петя, – заберемся на такой островок, что и выйти назад будет трудно.
Славику места нравились.
Скоро идти стало легче: прибрежная полоска ровной земли немного расширилась, хотя идти теперь мешали рябинки и березки, которым не хватило места на склоне, занятом взрослыми деревьями, и они перебрались сюда.
Отец остановился.
– Попьем воды.
Он снял рюкзак и по нескольким камням среди сочной травы и грязи пошел ближе к склону. Там под желтоватым низким обрывчиком в маленькой лужице блестела вода.
– Работает, – веселым голосом сказал отец. – Смотри, – он пропустил вперед Славика.
На дне небольшой песчаной ямки, наполненной водой, непрерывающимися ни на миг толчками пульсировал низенький фонтанчик из белых песчинок. Вода была настолько прозрачной, что каждая песчинка кружилась и играла словно в воздухе. Вода переливалась через край ямки и широким языком сочилась к озеру по черной топкой грязи, прикрытой зелеными травинками и кое-где камнями.
Славик впервые видел настоящий родник. В деревне возле речки называли криницей низкий сруб, в котором стояла чистая холодная вода. Но там не видно было, откуда она появляется, хотя глубина и не превышала полметра.
Здесь же неутомимой заводной игрушкой весело плясал водяной ключ. Они смотрели по очереди. Вдвоем нельзя было подойти, не завязнув.
– Попить-то чем? – озабоченно сказал отец. Он потянулся к рюкзаку, но Славик опередил его. Снял кепку и ей зачерпнул воду. Крупными каплями она протекала сквозь полотно, но Славику хватило времени, хотя ледяную воду он тянул маленькими глотками. После дальней дороги хотелось пить и пить ее, холодную и вкусную.
– Много не пей, – предостерег отец. – Недолго горло простудить.
Сам же выпил чуть не полную литровую кружку, слазил все-таки за ней в рюкзак. И дядя Петя не отстал от него.
До мыска оставалась не больше пятидесяти метров, а перейти топкий ручеек, рожденный родником, оказалось не просто. Отец было сунулся в сапогах, да отпрянул назад, не захотел цеплять на единственную обувь вязкую грязь. Все втроем, цепляясь за еловые лапы и тонкие рябинки, взобрались повыше родника и обогнули его по склону.
За мысом озеро тянулось дальше на север, гора отступала от берега. Более менее свободный от деревьев участок на мысу облюбовали несколько полузасохших елочек и хилое деревце крушины.
– Чем не место для стоянки? – сказал отец.
– А дальше что? – спросил дядя Петя.
– Вдоль берега кусты начинаются, а за ними моховое болото у озера. Пока оставим вещи здесь, а сами пройдем посмотрим.
Лучшего места они не нашли. Крошечный пятачок среди деревьев за пять минут топтанья расширился, принял обжитой вид.
– Долго думать нечего, – решительно сказал отец. – Надо готовиться к ночлегу. Вот сухостоину срубим и жилплощадь расширим сразу в два раза. – Он покачал сухую с отвалившейся корой елку.
Через десять минут очистки их полянка приняла вид вытянутого вдоль озера овала с треугольником, вершина которого упиралась в воду озера. В южном углу лежала куча хвороста на месте будущего костра.
Отец не оставлял времени для дискуссий.
– Здесь поставим наш дом, – сказал, как отрубил.
– Может, под большой елкой? – высказал мнение Славик. Он ходил вглубь леса и ему приглянулась сухая чистая площадка под огромной елью. Там было уютнее.
– Далеко она в лесу. Да и нельзя под большим деревом, – отверг предложение отец. – В грозу молния может ударить, или в бурю упадет на нас. А тут елочки самого подходящего размера: и от ветра защитят, и не обидят в случае чего. – Он отрубил на крайней нижние засохшие сучья. – От воды сыростью разве что тянуть будет, – задумался он. – Но что сделаешь? Не жить же нам на горе в бору далеко от родника.
