Джуди Блум - Питер Обыкновенный, или Младших братьев не выбирают
Сэм заплакал:
— Темно! Темно!
Пришлось включить свет. Благополучно задув свечи, Фадж вдруг протянул руку и сцапал с торта розочку. И запихнул в рот.
— Ох, Фадж! — вздохнула мама. — Ну что ты наделал!
Но бабушка вступилась за него:
— Это его день рождения. Сегодня ему всё можно!
Тогда Фадж изничтожил вторую.
Ральф не выдержал этого зрелища и тоже схватил розочку. Торт потерял всякий вид. Мама в конце концов очнулась от шока, сняла свечи и разрезала его.
Детям дали по куску торта и молоко в бумажных стаканчиках. Но тут Дженни захныкала:
— Где моя розочка? Я тоже хочу! — потому что ей достался простой кусок, без цветка.
Мама объяснила, что розочки — это украшение, их не хватило бы на каждого гостя. Дженни вроде смирилась. Но когда бабушка подошла помочь ей открыть сок, Дженни укусила её за руку.
— Она меня укусила! — удивилась бабушка.
— До крови? — поинтересовалась мама.
— Вроде нет, — бабушка ошарашенно разглядывала укус.
— Хорошо. Тогда волноваться не о чем.
Однако пострадавшая всё равно пошла в ванную комнату за перекисью. Она не хотела рисковать.
Ральф доел первым.
— Ещё! Ещё! Ещё! — запел он, поднимая пустую тарелку.
— По-моему, больше ему не надо, — прошептал я маме. — Он и так слишком толстый!
— Питер, это же день рождения. Пусть ест сколько хочет.
— Ну ладно. — Действительно, почему я должен беспокоиться о чужих толстяках!
Мама дала Ральфу ещё кусок, и тот его смолотил. Потом его вырвало.
Мы с бабушкой увели детей в гостиную, а мама осталась убирать кухню.
Бабушка разрешила Фаджу открыть подарки. Дженни подарила музыкальную шкатулку «Джек-попрыгун». Крутишь ручку — играет песенка, на припеве крышка откидывается и выпрыгивает клоун. Фаджу понравилось. Он хлопал в ладоши и смеялся. Но Сэм развопился:
— Нет! Не надо! Убери!
Он, спрятал лицо в ладони и сидел скорчившись, пока бабушка не унесла Джека-попрыгуна в другую комнату.
Потом Фадж открыл подарок Ральфа. Это была заводная машинка. Я и сам бы от такой не отказался. Ральф тоже. Он отобрал машинку у Фаджа и заявил:
— МОЯ!
— Нет! — закричал Фадж. — МОЯ!
На шум прибежала из кухни мама и стала объяснять Ральфу, что он принёс Фаджу подарок, потому что это день рождения Фаджа. Но Ральф не поддавался на уговоры. Наверное, мама испугалась, что его опять вырвет, причём в этот раз на ковёр. Она упросила Фаджа позволить Ральфу немножко поиграть с машинкой. Но Ральф продолжал твердить, что это его машина. Фадж зарыдал. В конце концов мама унесла игрушку и сказала:
— А давайте поглядим, что принёс Сэм.
Фадж легко согласился. Разрывая подарочную бумагу, он, казалось, начисто забыл об инциденте с машинкой. Бумага упала на пол, и нашим взорам предстал… большой иллюстрированный словарь. Такой же, как пару месяцев назад мне подарили Ярби. Фаджа обуял гнев.
— Нет! — крикнул он. — Хватит! — и швырнул подарок через комнату.
— Фадж! Да ты что! — возмутилась мама. — Нельзя так с книгами!
— Хватит!
Сэм заплакал:
— Ему не понравился. Не понравился мой подарок. Я хочу домой. Хочу домой!
Бабушка пыталась утешить Сэма, а мама подняла книгу. Собрала обёрточную бумагу, ленты и открытки. Фадж даже не взглянул на открытки. Ах, да, он же не умеет читать.
— Питер, — нервно сказала мама, — начинаем игры. Быстро!
Я глянул на часы. По ощущениям, праздник вот-вот должен подойти к концу, но не тут-то было. Всего половина второго. Невероятно. Я поплёлся к себе в комнату, где ждали своего часа надутые шарики. Мама заглянула в справочник по праздникам, там было сказано, что трёхлетние дети любят танцевать с шариками. Вернувшись в гостиную, я раздал каждому по шарику, а мама поставила пластинку.
Но они стояли и тупо смотрели на меня. Я подумал: «Похоже, тот дяденька, что взялся писать глупый справочник, не ведал, что творил».
— Научи их, Питер, — сказала мама. — Возьми шарик и покажи, как надо танцевать.
Чувствовал я себя прескверно, представляя, как выгляжу со стороны: болван болваном, кривляюсь с шариком перед серьёзными зрителями. Но, как ни странно, это сработало. Поняв, что от них требуется, мелюзга пошла в пляс. И чем дальше, тем больше им нравилось. Пока у Дженни не лопнул шарик. Сэм перепугался до смерти. Зарыдал во всю глотку. К счастью, я надул дюжины две этих шаров. Я уже надеялся, что они так и протанцуют, пока не выйдет время, но…
Фаджу пришло в голову прыгать с дивана. Остальным идея понравилась. Этим они и занялись, побросав шарики, и вскоре носились по всей квартире с гоготом и ором и спрыгивали со всего, что попадалось на пути.
В дверь позвонили. Это была миссис Раддер, соседка снизу. Она хотела знать, что у нас происходит. Ей стало любопытно, поскольку еще немного, и потолок у неё в квартире рухнул бы ей на голову.
Мама объяснила, что у Фаджа день рождения, и пригласила её на кусочек торта. Иногда моя мама поступает очень мудро! Бабушка налила миссис Раддер чаю на кухне, пока Фадж с дружками скакали на его новой кровати.
Её доставили этим утром. Фадж на ней ещё даже не спал. Естественно, мама рассердилась, обнаружив, чем они заняты.
— Прекратите сейчас же!
— Новая кловать. Большой мальчик! — сообщил Фадж. Он был страшно горд.
— У тебя не будет никакой новой-кровати-для-больших-мальчиков, если не перестанешь на ней прыгать. Вот что. Давайте все сядем на пол и почитаем сказку. — Мама выбрала книжку с полки Фаджа.
— Эту я слышала! — сообщила Дженни, увидев обложку.
— Хорошо, давайте почитаем другую.
— И эту слышала, — сказала Дженни.
Кажется, мама начала терять терпение. Однако взяла третью книгу и сказала:
— Сейчас мы почитаем сказку, даже если знаем её наизусть. А если знаем наизусть… будем рассказывать вместе.
Что Дженни и сделала. И когда мама случайно пропустила страницу, Дженни её на этом поймала. Мне показалось, мама уже готова сама её укусить.
Книгу дочитали к двум часам. Ральф уснул на полу. Мама попросила меня переложить его на кровать Фаджа, а сама повела детей в гостиную. Я пытался его поднять, но не смог — весил он тонну. Поэтому оставил лежать на ковре и прикрыл дверь, чтобы ему не мешал шум. Вот бы они все уснули, мечтал я, пока плёлся к гостям, еле переставляя ноги.
— Питер, — сказала мама, — может, покажешь им Плюха?
— Мам! Плюх — не игрушка.
И нечего развлекать им всякую несмышлёную мелюзгу. Как мама этого не понимает?
— Пожалуйста, Питер. У нас ещё полчаса, а я не знаю, чем их занять.
— Плюха! Плюха! — скандировал Фадж. — Плюха!
Наверное, Сэму и Дженни понравилось, как звучит это слово, и они подхватили:
— Плюха! Плюха! — хотя и не имели представления, о чём речь.
— Ладно, так и быть, — сказал я. — Покажу вам Плюха, если обещаете вести себя очень тихо. Ни звука, а то он испугается. Хорошо?
Они сказали:
— Хорошо.
Мама ушла на кухню поболтать с бабушкой и миссис Раддер. Я принёс Плюха в аквариуме, прижал палец к губам и сказал Фаджу и его друзьям: тсс! Сработало. Поначалу все смотрели молча.
Я поставил Плюха на стол. Фадж, Сэм и Дженни склонились над аквариумом.
— Ой, черепаха, — сказала Дженни.
— Да, Плюх — черепах. Мой черепах, не удержался я.
— Смотли, смотли, — прошептал Фадж.
— Они видят, — сказал я Фаджу.
— Хорошая черепаха, — сказал Сэм.
Интересно, почему он не испугался.
— А что Плюх делает? — спросила Дженни.
— Делает? Да ничего особенного. Он черепах, вот и занимается своими черепашьими делами.
— Какими? — настырничала Дженни.
Да что такое с этим ребёнком?
— Ну, — говорю, — плавает, спит на камне, ест.
— А надуть он может?
— Что надуть?
— Пи-пи!
— Ах, это. Ну, конечно. Наверное.
Дженни засмеялась. Сэм и Фадж подхватили.
— Я тоже могу. Хочешь посмотреть?
— Нет.
— Смотли, смотли, — засмеялся Фадж, показывая на Дженни.
У Дженни на лице сияла широкая улыбка. А под ней по ковру растекалась лужа.
— Мам! — завопил я. — Скорей сюда!
Мама примчалась на зов.
— Что, Питер? Что такое?
— Посмотри, что Дженни наделала.
— Что это? — спросила мама, глядя на лужу.
— «Пи-пи», вот что! Она надула на пол, — говорю. — Причём нарочно!
— Ох, Дженни! — вскричала мама. — Не может быть, чтоб нарочно!
— Нарочно-нарочно, — похвасталась Дженни.
— Это очень плохо! — сказала ей мама. — Пойдём-ка со мной.
Она сгребла Дженни и поволокла в ванную. Потом вытерла лужу.
Наконец в дверь позвонили. Два тридцать. Неужели всё? Мне просто не верилось, ей-богу.
Первой была мама Ральфа. Ей пришлось его будить, чтобы увести домой. Наверное, даже она не могла его поднять.
