Брайан Джейкс - Клятва воина
— Осторожнее, не уроните! И не кормите его сахарными каштанами. У Булыганчика животик заболит.
Малыши сыпали вопросами, на которые Диджети едва успевала отвечать.
— А Буля купается, мэм?
— Нет, его нельзя купать, он может утонуть.
— Счастливый Булька! Мыться нельзя! Булькнуть может!
— А он наружу вылезает?
— Нет. И не пытайтесь его вытащить из домика.
Аббат Монотон проводил процессию взглядом и улыбнулся.
— Бедная миссис Легкая Лапа! Подумать только, провести ночь в спальне малышей! — Он повернулся к брату Гордилу и сестре Армиле. — Может быть, отнесем ужин нашим друзьям на стены?
На кухне они встретили Берлапа, который сторонился воинского ремесла с памятного дня битвы, когда он убил живое существо. С помощью Берлапа и других рэдволльцев-добровольцев они наготовили булочек с разными начинками, десертными и питательными.
* * *Рэкети Там стоял в углу юго-западной башни, вслушивался в ночные звуки. К нему неслышным шагом подошла сестра Армила. Там вздрогнул.
— Извини, Там. Не хотела мешать. Подкрепись немного.
— Я тебя не услышал, потому что все внимание направлено туда. — Он кивнул на стену.
Армила поставила поднос в нишу.
— Ничего не слышно?
— Пока ничего. Но чую я, что Дуги где-то рядом. Подождем.
— Можно пока перекусить.
— Не хочу. Не до еды мне.
— Надо питаться вовремя, мистер МакБерл.
— Я уже сказал, что мне не до еды, сестра Армила.
Армила развела лапами:
— Мистер МакБерл, рано или поздно придется поесть. Я готовила это специально для вас.
— Ну, давай вместе. Пополам.
Она улыбнулась:
— Как маленький. Приходится упрашивать да уламывать, насильно заставлять делать то, что делать необходимо. Согласна, пополам.
МакБерл впился зубами в булочку.
— Ммм! Сыр с луком! Что ж ты сразу не сказала, это мои любимые!
— Ну-у, можно, конечно, заманивать да упрашивать, но иной раз хочется и покомандовать. Кушайте на здоровье, мистер МакБерл.
— Будет исполнено, мэм-командир! — улыбнулся Там.
Они ели, пили, беседовали. На стенах аббатства тем же самым занимались саламандастронские зайцы и жители Рэдволла, вглядываясь в ночную тьму.
Таинственным светом озарился восток, послышалось раннее птичье пение. И гулко ударил большой барабан. Терген, дежуривший над главными воротами, подскочил и закричал громко и тревожно:
— Ййи-карр! Вр-раг! Ййи-карр!
Рэкети Там понесся к главным воротам, Армила заспешила вдогонку. Командор и капитан Фортиндом выкрикивали команды:
— Постовым оставаться на местах!
— Лучники Долгого Дозора, собраться над главными воротами!
Рэкети Там МакБерл затормозил возле ястреба.
— Где противник, Терген?
Буммм! Буммм! Буммм!
— Ййа-аррг! — Клюв Тергена вытянулся в сторону большого барабана.
МакБерл повернул голову… и замер.
38
Дуги очнулся еще до рассвета, выплывая из мрачного моря беспамятства к пылающим берегам боли. Пульс страшными ударами крушил затылок. Горец не мог пошевелиться, не мог издать ни звука. Что-то царапало ступню. Медленно открыв один глаз, он слегка повернул голову. Дуги понял, что торчит у толстого шеста, вертикально воткнутого в землю, весь обмотанный веревками. Горностай и белый лис сгребали к его ногам ветки, листья и всякий иной сушняк. Песец заметил движение пленника. Он проверил кляп во рту Дуги и просипел:
— Могучий, пленник очнулся.
Дуги открыл второй глаз. Гуло молча сидел на барабане, глядя на беспомощного горца. Но вот покрытые вспененной слюной губы росомахи раздвинулись в ухмылке, обнажились громадные клыки.
— Посмотрим, захочет ли мой брат спасти тебя. Рассветет, и я вызову Аскора на бой. Ему хорошо известно, что, пока я жив, ему не стать правителем страны льдов и снегов. По закону он должен драться со мной. Твоя жизнь зависит от храбрости моего братца, древесный попрыгунчик. Как ты думаешь, примет Аскор мой вызов?
Дуги не мог ничего ответить, хотя уже порядком измочалил кляп острыми зубами. Этот сумасшедший монстр уверен, что брат его жив и прячется в аббатстве, понял Дуги.
Гуло потянулся, играя мышцами. Зашевелились длинные кривые когти, торчащие из-под длинной шерсти лап.
— Жаль, что папаша Драмз не увидит, как его нелюбимый сын убьет сынка-любимчика. Ты, я вижу, воин. Обещаю тебе хорошее зрелище. Бой насмерть, победитель забирает все: Бродячий Камень, большой барабан, этот Рэдволл. По справедливости, так?
Он отвернулся от Дуги и, казалось, совсем о нем забыл. Спрыгнув с барабана, Гуло вдруг понесся по равнине кругами, из-под когтей его полетели комья грязи. Вот он снова остановился, огляделся, задрал морду к небу.
— Драмз, ты слышишь меня? Взгляни от Адских Врат, к которым я тебя швырнул. Тебя забудут, но будут помнить обо мне, великом Гуло, могучем и свирепом.
Горностаиха Дудж мастерила факел. Она взяла у старого песца моток бечевки и хмыкнула:
— Только свихнувшийся может думать, что Аскор прячется в этой крепости.
Песец пожал плечами:
— Кто знает? Я, кажется, заметил вчера Бродячий Камень за спиной у одного из сбежавших. Может, и Аскор там. Будем надеяться, что он побьет Гуло. Аскору служить все же легче.
Дудж привязала к палке пучок сухой травы.
— Похоже, ты тоже свихнулся. Надейся, что птицы совьют гнезда под водой, а рыбы запрыгают по деревьям. Никто не сможет одолеть Гуло в бою.
— Тихо! Гуло возвращается.
Гуло снова уселся на барабан, на этот раз спиной к Дуги. Заметив первые признаки рассвета, он указал на землю у своих ног и приказал песцу:
— Здесь разожги костер. И дай мне факел.
Песец вырыл ямку, приготовил кучку топлива и заклацал кремнем, а Гуло начал колотить в барабан ручкой факела.
Буммм! Буммм! Буммм!
Дуги выплюнул обрывки кляпа. В неясном рассветном освещении оценил позицию. Он находился на равнине перед главными воротами аббатства, чуть дальше полета стрелы. Напрягая зрение, смог разглядеть на стенах Тама, Командора, Тергена и зайцев. Дуги яростно заработал зубами и вскоре полностью избавился от кляпа.
Голова, казалось, взлетела на крыльях боли, отделившись от плеч, когда Дуги завопил:
— Хэвэй бро-о-о-о-о-о! Здесь Дикий Дуги! Хэвэй!
Песец ударил белку по голове. Оглушенный Дуги замолчал. Гуло улыбнулся:
— Теперь твои друзья знают, что ты жив.
Он сунул факел в огонь костерка и подождал, пока тот разгорится. Все еще улыбаясь, Гуло воскликнул:
— Начинаем, братец, начинаем!
Рэкети Там бился в лапах Командора, Тарана и Фортиндома, пытаясь вырваться.
— Дуги! Это Дуги! Лапы прочь!
Сержант Таран негромко бурчал ему в ухо:
— Дак, погодите маленько, мистер МакБерл, чисто маленький, во. Вон Гуло сюда топает, потолковать хочет. Послушаем, во. Что мне вас левой успокаивать, прямым в челюсть, что ли?
МакБерл опомнился:
— Все. Понял. Можете меня отпустить.
Гуло остановился на некотором расстоянии от ворот и поднял факел.
— Аскор! — закричал он. — Мне нужен Аскор! Где Аскор?
Ответил ему Командор:
— Мы тебя слышим, Гуло. Здесь нет никого по имени Аскор. Ты меня слышишь? Ты, должно быть, с ума сошел, если думаешь, что мы впустили бы в аббатство такого, как твой брат.
Гуло засмеялся и завертел головой, как будто что-то высматривая.
— Сошел с ума? Это ты сошел с ума. Я знаю, что у вас в крепости мой брат и Бродячий Камень. Вас мне не нужно, мне нужен брат. Я убью его в поединке и заберу камень. Это дело кровное.
— А если нет? — крикнул капитан Фортиндом.
Гуло замахал факелом, раздувая его пламя.
— Тогда я сожгу твоего товарища и большой барабан.
Фортиндом презрительно скривил губы.
— Что еще можно ожидать от такого негодяя? — проворчал он и заорал, обращаясь к Гуло: — Послушай, парень, у тебя все войско — шесть сабель. Нас здесь в тридцать раз больше, вооружены до зубов. Мы сейчас выйдем, и от вас клочья полетят.
Гуло обнажил клыки в усмешке:
— Мне все равно, сколько вас. Я, могучий Гуло, не нуждаюсь в оружии. Я перебью вас всех. Но пока вы добежите, в муках умрет ваш друг, сгорит барабан. Пламя может разрушить ваши ворота, и в крепости вы от меня не спрячетесь.
Пока Гуло и Фортиндом препирались, МакБерл лихорадочно соображал, искал решение. В мозгу его вдруг зазвучал чей-то голос: «Спаси аббатство, ты — мой избранник!» Сначала он подумал, что это результат бессонной ночи, помотал головой, чтобы избавиться от наваждения. Но он снова услышал эту фразу и внутренним взором увидел говорящего. К нему обращался Мартин Воитель, хозяин его меча. МакБерл решительно шагнул к краю стены. Он поднял лапу и обратился к чудовищу:
