KnigaRead.com/

Виктор Голявкин - Этот мальчик

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Виктор Голявкин, "Этот мальчик" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Я так не могу. Мне это непривычно, — испугался сосед.

— Мы сами вышибем, не беспокойтесь, — сказал мальчик.

— Ну зачем же это делать. Что вы, что вы…

— Я хотел сказать; если вам это понадобится, — пояснил мальчик. — Раз надо, значит, надо.

— Прошу простить, — сказал сосед. Он ушёл к себе домой и плотно закрыл за собой дверь.

А мы открыли нашу дверь и вошли вместе с мальчиком.

Там было: гимнастическая стенка, штанга, боксёрская груша. Пианино. Два магнитофона, проигрыватель и приёмник. Много книг. Географические карты. Я подошёл поближе к картам и на одной прочитал: «Африка».

Мне стало вдруг ужасно стыдно, что мы до сих пор не знаем, что это такое.

Я подошёл к телевизору и сказал:

— У нас телевизор тоже есть.

— Ну и что ты с ним делаешь?

— Ничего. Смотрю иногда.

— Все эти штуки есть в доме у каждого.

— У меня не все, — сказал Вася.

— Ну, если ещё не все, то вполне могут быть все. Ничего в этом нет особенного. И мы это не с неба достали, а купили в магазине. Но дело не в этих штуках, а в том, как на всё это смотреть.

— Как надо смотреть?

— Внимательно. А не краем глаза.

— Ты и телевизор так смотришь?

— Я всё так смотрю. И смотрю, и слушаю. Но главное, не просто слушать, а всё слышать — тогда всё быстро запоминается. Уши у тебя ведь тоже есть.

— Есть, конечно. Что я, урод, что ли?

— Ну вот, ничего не пропускай мимо ушей, тогда будешь всё знать. И нечего хлопать глазами — видеть надо. Вот попробуй, потренируйся. Что ты здесь видишь?

— Тебя.

— А ещё что?

— Какой ты умный. Я тоже хочу быть таким.

— Правильно. Начинай, пока не поздно. А с такими штуками вообще можно быть на высоте.

— Где на высоте?

— На высоте развития, я говорю. А то, знаешь, как противно: некоторых учат, учат, а они всё равно ничего не знают, ходят рот разинув. Поговорить не с кем. Спят да едят, как в детском саду. А вы уже не маленькие. Меня даже ростом обогнали. В общем, мне надо за дело браться. Видите: программа уже начинается.

— А нам в школу надо, — говорю. — Мы, пожалуй, пойдём.

Я взял Ваську за руку, и мы вместе вышли за дверь.

По лестнице съезжал на велосипеде Коля. Он гнал прямо по ступенькам, только лестница тряслась и велосипед грохотал на спуске.

— Видал? — говорю. — А ты не знаешь, что такое Африка, — ругал я Ваську.

— А ты не знаешь, что такое фофано-фофанот, — разозлился Васька.

— Отстань ты со своим фофанотом! Ерунда собачья твой фофанот, и всё. Какафот, нафафот, фафот, драфафот, дифонафот — вот и все твои дела.

Но я видел, что Вася меня не слушает, а что-то усиленно думает, и я тоже стал раздумывать.

— Хорошо, — говорю, — всё же в школу иногда не ходить. Глядишь, с тобой что-нибудь и случится. А то сидишь, сидишь — и ничего!

— Ну вот, опять ты за своё, — говорит Вася. — Как же ты всё узнаешь, если в школу ходить не будешь?

— Я, конечно, не против, — говорю. — Теперь я, наоборот, внимательным буду в школе, вот увидишь. А то, понимаешь, собственная мать похвалить ни за что не может.

Я вспомнил, как однажды очень давно она меня хвалила. Дело было так.


Летом мы жили вдвоём с мамой в деревне. Я катал свои игрушки и всё рассказывал маме про игрушки. Я про них знаю всё, а мама давно забыла.

Один раз нам принесли телеграмму. Отец вызывал маму к телефону по важному делу. К телефону надо идти пять километров. А разговор был назначен на ночь.

Мама оставила мне всё к ужину. Мы договорились, что один я бояться не буду: поужинаю, когда захочу, а стемнеет, лягу сам спать. Мама придёт только утром. Она переночует там у знакомых, чтобы не идти глубокой ночью лесом.

Я помахал рукой, и мама пошла по дороге.

Стало темнеть. Я пошёл в избу ужинать, и дверь закрыл на засов. Засов был сделан из толстой плахи и продевался в две железные скобы.

Я ужинал. Потом стало темно. Я щёлкнул выключателем, но свет не зажёгся: электричество выключено или лампочка перегорела. Теперь осталось только лечь спать и уснуть, а завтра проснусь уже с мамой.

Не засыпалось. Я думал: я знаю, что бывает днём. А когда темнеет, меня спать укладывают. Мне говорят, так надо, потому что ночью спят все на свете. Ночью темно. Темно, ну а дальше-то что? Что в темноте? Я поглядел в тёмное окно, ничего в деревне не было видно. Пойду сейчас на улицу и посмотрю, что там. Но мне стало очень страшно — такая темнота.

Всё равно, думал я, вот сейчас подойду к двери, которая на засове. Нет, лучше пробегу. Побыстрее. Схвачу обеими руками засов, отодвину его и дверь открою. Самое главное — перешагнуть через порог и не брякнуться.

Я ступил на пол, и мне вдруг показалось, что сейчас не только ночь, но и зима. Но я точно знал, что лето. Просто я был босой, а крашеные половицы всегда холодные, даже летом.

В темноте я нашёл свои новые резиновые сапоги. Они днём блестящие. Сейчас они скользили в руках и скрипели один о другой. Я сел на пол и натянул сапоги. Одному пальцу места не хватало. Значит, не на ту ногу. Разулся. Сапоги опять заскрипели, а я ещё больше испугался. Обулся. Затопал сапогами по половицам.

Нащупал засов, схватился — не подвигается. Потом как потянул, и он громко отъехал в сторону. Шуму-то сколько, батюшки! Бух дверь — и открылась. Только порог переступить — и на улице. Стало совсем страшно. И тут я вспомнил, как зимой нечаянно проснулся рано утром. Мама собиралась на работу.

— Тебе не страшно в такую темноту и холодину идти? — спрашиваю.

— Ну и что, что страшно. Что же, всю жизнь бояться, что ли? Я ведь взрослая. Надо идти.

Я поднял ногу повыше и переступил через порог.

Я стоял на крылечке и смотрел на луну. Луна была, как маленькое окошко на небе, завешенное красной тряпкой. Свет был красный и ничего на земле не освещал. Только тучу было видно, тёмную, серую. Она поворачивалась и налезала на луну. Не было ни одной звезды.

Темно и тихо. Туча наползла на луну. Ничего не видно. Ну вот и всё. Можно домой идти. Пойду теперь домой — ничего тут нет. Хотел уже домой поворачивать, но тут заметил недалеко от дома светлую полосу. Это оказалась дорога. Сухую пыльную дорогу ночью в темноте видно. Я осторожно выставил вперёд руки и стал подвигаться по дороге. Сначала медленно, боялся запнуться обо что-нибудь, потом быстрее, быстрее вперёд.

Вот ночью по белой дороге идёт человек — это я. И я совсем не боюсь. Чего бояться. Всё равно все спят.

Я шёл дальше и не думал останавливаться и поворачивать обратно. Я шёл, как большой взрослый человек, а вовсе не маленький. И нечего мне было бояться.

В деревне залаяла одна собака. Наверно, она меня почуяла. «Лай, лай, правильно делаешь, что лаешь. Чуешь: человек идёт ночью по дороге в страшной темноте».

Вот, значит, собака ночью не спит. А я думал, все спят.

Вдали что-то чернело. Я вспомнил, что там растут кусты, они и чернеют.

Птица поёт. Так негромко чирикает. Ещё, ещё птица. Как будто птицы сидят у себя дома и негромко разговаривают. Одна как будто спрашивает, а другая отвечает. Значит, птицы ночью тоже не спят. Они, может быть, что-нибудь ночью обсуждают потихоньку.

Кусты кончились. Под ногами что-то зашуршало. Я остановился и присел пониже разглядеть что. По краю дороги идут два ёжика.

Я дотронулся до одного ёжика. И он побежал в траву, другой за ним скрылся. Куда это ёжики пошли, интересно? На охоту, что ли?

Потом я шёл мимо стога сена. Потом… что-то большое стояло у дороги.

А это, оказывается, была лошадь. Она совершенно не шевелилась. Лошадь стоя спала.

Вдруг я остановился. Навстречу мне по дороге кто-то шёл. Я решил лечь в траву, чтобы человек меня не заметил и не напугался. Но я только так думал, а сам не двигался с места от испуга. Человек приближался. Я испугался, что он на меня в темноте натолкнётся и, может, даже упадёт. И я тихонько запел: «А-а-а-а, о-о-о-о…»

И тут я услышал:

— Это ты, мой маленький? Ох и напугал ты меня! Куда ты?

— Я тебя и встречаю, — сказал я.

— Значит, ты чувствовал, что я иду. Я волновалась, торопилась, не стала оставаться ночевать. Пошла к тебе.

— Мама, тут у стога лошадь спит. Ты её не бойся. А по дороге ёжики шли. И птицы ночью не спят.

— Ты не сбился в темноте?

— Нет, дорога в темноте светит.

— Тебе не повезло сегодня. Уж очень тёмное небо. Сейчас дождь пойдёт. Давай скорее руку.

— Смотри, наш дом стоит, как тёмный пароход с чёрной трубой.

Дунул ветер. Деревья закачались, и пароход наш как будто закачался на чёрных волнах.

Вот мы вошли в тёмную открытую дверь. Мама засветила свечку, электричество, она сказала, выключили перед грозой. Мы увидали друг друга и засмеялись.

— Теперь спокойной ночи. А скоро нам с тобой в дорогу собираться. Кончается наше лето. Тебя в школу записали. Надо домой, за дело приниматься.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*