KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детская литература » Детская проза » Юрий Яковлев - Позавчера была война

Юрий Яковлев - Позавчера была война

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Юрий Яковлев, "Позавчера была война" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Ешь, Максим, ешь, — говорила Зинаида Штерн, подсыпая в кормушку свежих отрубей.

Слон ел лениво и неохотно. После представления у него пропадал аппетит. Он долго не мог прийти в себя, переступал с ноги на ногу и тяжело вздыхал. Дрессировщица гладила его и подносила слоновье лакомство — горсть соли.

Над двориком плыла низкая теплая луна. Она излучала сильный свет, и на нее, как на солнце, нельзя было смотреть в упор. Сморщенная кожа Максима отсвечивала в лучах этого ночного солнца бронзой. Рядом с ним Зинаида Штерн выглядела совсем маленькой и хрупкой. Черные, коротко остриженные волосы закрывали лоб мальчишеской челкой, а большие глаза — сейчас они были темными — смотрели грустно и удивленно. Широкие скулы придавали лицу необъяснимую привлекательность. Маленькой рукой она почесывала большое крыластое ухо слона и уговаривала его, как капризного ребенка:

— Ешь, ешь, Максим.

И Максим нехотя запускал хобот в кормушку.

Орлов стоял в глубине дворика и не сводил глаз с Зинаиды Штерн. На нем была расшитая галуном куртка униформиста, а в руках он держал два ведра и коромысло. Окруженный призрачным светом лунной ночи, он смотрел на девушку до тех пор, пока она не почувствовала его присутствия и не спросила:

— Орлов, это вы?

Он ничего не ответил. Молча подошел к ней. Она вскинула темные глаза.

— Что же вы не идете за водой?

— Да, да, — поспешно сказал Орлов. — Я пойду.

Слон посмотрел на Орлова и снова принялся за отруби.

Орлов некрасивый. Высокие неровные брови над впалыми глазами. Лоб, пересеченный тремя глубокими волнистыми морщинами, маленький подбородок. С волосами дело тоже обстояло плохо: их было мало. А над висками они росли густо и буйно. Приходилось все время приглаживать ладонями. Чем меньше волос, тем больше с ними хлопот!

Орлов подошел к Зинаиде Штерн. У него был растерянный вид. Коромысло волочилось по земле.

— Что-нибудь случилось? — спросила девушка.

— Нет, все в порядке, — отозвался он. — Я сейчас принесу воды. Тут колонка не работает, я схожу к колодцу.

Слон тяжело вздохнул: выдохнул целый ветер.

Орлов постоял на месте, потом сказал:

— Сегодня ровно год.

Зинаида Штерн испуганно посмотрела на него.

— Неужели год?! Орлов, милый, вам пора возвращаться домой. Хватит скитаться.

Орлов покачал головой. Она положила ему руку на плечо и заглянула в лицо.

— Вы опоздали родиться. Это в прошлом веке люди бросали все и уходили с бродячими комедиантами или с цыганами.

— Не гоните меня, — тихо сказал Орлов. — Я от вас ничего не требую. Какая разница: копаться в моторах или подметать манеж. Главное — это вы… И никакого прошлого века… Я пошел за водой.

Орлов повернулся и зашагал по дворику.

— Максим, что с ним делать? — спросила Зинаида Штерн слона.

Слон вздохнул и ничего не ответил.

Потом она шла рядом с Орловым по пустому спящему городку и молча слушала его. Он был человеком на редкость молчаливым, но этой ночью заговорил. И все, что он говорил, было похоже на исповедь.

— Вы меня не понимаете? Хорошо, я объясню вам. Люди не довольствуются счастьем быть рядом. Они требуют: будь моей, будь моей женой. Потом — выстирай мне рубашку… Они не понимают, что быть рядом — это великое счастье.

— Орлов, — девушка смотрела ему в лицо, и ее глаза начали синеть от приближающегося рассвета, — со временем люди лучше понимают друг друга, а я вас понимаю все меньше и меньше. Вы недоступны моему пониманию. Слышите! Ваше «быть рядом» звучит нереально, призрачно… Скажите, что будет, если я вас полюблю?

Ее слова ошеломили его. Он ничего не ответил.

— А если я полюблю, — продолжала она, — то я захочу стать женой и захочу стирать рубашку. Пошли на мост.

Они долго стояли на мосту и смотрели, как вода светлеет и над ней курится туман.

И в это время в вышине послышался густой нарастающий звук.

— Что это? — спросила девушка.

— Самолеты. Наверное, идут воздушные маневры.

Они задрали головы и стали искать в небе самолеты. Гул плыл с запада… Вскоре они увидели несколько летящих машин. Небо на западе было еще ночным, но летящие машины высвечивались лучами невидимого восходящего солнца.

— Красиво летят, — сказала Зина.

— Да, красиво.

Самолеты приближались. Теперь их гул расплывался над всей землей и постепенно заглушил все звуки оживающего утра. Звук был плотный и ровный, и самолеты летели ровно.

И вдруг один самолет отвалился в сторону и стал падать. Он падал с пронзительным воем. Девушка прижалась к Орлову. Небо стало тяжелым. Оно упало на землю и придавило ее. И это падение было настолько стремительным и неожиданным, что Орлов и Зина не побежали, не бросились наземь. Они стояли у перил, и Орлов только успел обхватить руками маленькую черноволосую голову и прижать к себе каким-то непроизвольным защитным движением.

Крылья закрыли небо, и сквозь рев мотора зазвучали частые-частые удары молотка по железу.

Грохот стал удаляться. Железные молотки замолчали. Орлов разглядел желтый самолет с короткими крыльями, с длинным, хищно выставленным вперед шасси.

Девушка выскользнула из его рук. Он решил, что она оправилась от страха. Но когда он оторвал глаза от желтого самолета, Зина лежала на серых досках моста.


Орлов медленно спускался с моста, держа на руках мертвую девушку. Она казалась удивительно легкой. Черная челка сбилась набок, освободила белый лоб. Глаза широко открыты, только синева в них погасла, заволоклась дымкой… Орлов был настолько ошеломлен гибелью Зины, что на первых порах не мог установить связь случившегося с реальной жизнью и воспринял все как сон или как бред. Ему требовалось время, чтобы выйти из оцепенения… Время милосердия.

С каждым шагом Зина становилась все тяжелее.

Военная смерть была рангом выше обычной смерти, и Зину похоронили на высоком берегу реки, рядом с пожарным, который десять лет назад спас ребятишек из горящего дома, и рядом с милиционером, погибшим от руки бандита.

На похороны собралось много людей. Каждый понимал, что пуля, оборвавшая жизнь девушки, была первым сигналом огромной надвигающейся беды. Эта пуля касалась всех. Сегодня она срезала Зину. Чей черед будет завтра? Может быть, кто-то откуда-то уже берет тебя на мушку. И только ждет удобного момента, когда прорезь, мушка и твое сердце окажутся на одной линии… Война не вмещалась в хрупкие рамки мирной жизни: они трещали по швам и ломались. Было страшно. Но в людях уже накапливалась решимость — устоять, не дать себя раздавить, уклониться от пули.

Шел второй день войны, и у свежевырытой могилы еще не задумывались над тем, что скоро поля, перелески, берега, ложбины, городские парки, склоны гор, скалы, отмели покроются тысячами могил. И каждого погибшего окружит простой и скорбный ореол бойца, павшего за свободу и независимость своей Родины.

Вырыли могилу, еще никому не напоминавшую одиночный окоп. Цирковой оркестр по нотам сыграл траурный марш. Директор цирка, сверкая стеклышками пенсне, произнес речь:

— Зинаида Штерн была хорошим, отзывчивым товарищем, она любила цирк и работала не покладая рук во славу советского искусства. Война вырвала из наших рядов Зинаиду Штерн. Память о ней будет жить в наших сердцах. Спи спокойно, дорогая Зина.

Потом к могиле протиснулся партерный акробат Изюмов, старший из братьев Изюмовых. Он тоже стал говорить:

— Так вот, значит… я знал Зину девочкой, когда старик Эдуард Штерн привел ее в цирк… Так вот, значит, однажды слон наступил ей на большой палец, а она даже не заплакала. Так и осталась без одного пальца… Она выросла человеком… Выручала нас деньжатами… Мы, значит, любили ее… Что еще надо сказать?

Директор объявил:

— Прощайтесь, товарищи!

Все стали подходить к гробу и целовать воздух над Зининым лбом. Смерть изменила ее лицо: не обезобразила его, а стремительно состарила, наложила печать страдания и горя. Скулы обострились, губы сжались. За сутки смерти девушка как бы успела прожить десять лет горестной жизни…

Орлов не появлялся. Он исчез. Никто не вспомнил о нем. Кому было до него дело? Есть Орлов или нет Орлова?

Он пришел, когда все уже кончилось и рядом с холмиками пожарного и милиционера вырос Зинин холмик, обложенный зеленым дерном.

Он пришел вдвоем с Максимом. И, склонясь над могилой, все тер ладонью свой лоб, словно хотел стереть с него глубокие морщины. А слон стоял за его спиной неподвижно. Он был похож на памятник. На большой бронзовый памятник дрессировщице Зинаиде Штерн.

— Любимая моя… Красавица моя… Ты все равно будешь рядом со мной… одна-единственная, — одними губами шептал Орлов, и слезы текли по его колючим, небритым щекам.

Слон слушал его запоздалое признание в вечной любви.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*