Майкл Бакли - Тайна Алой Руки
Она побежала обратно, мимо перепачканных заколдованных детей.
«Надо двигаться в ту сторону, откуда они идут», — решила Сабрина.
Она бросилась по очередному туннелю, пробиваясь сквозь толпу школьников. В одном месте за ней увязались Натали и девочка-лягушка, но Сабрина быстро смешалась с толпой. Ей повезло — перемазанная грязью, она слилась со всеми, и монстры ее не заметили. Туннели вились бесконечно. Некоторые из них заканчивались огромными залами, другие были такими узкими, что двое могли с трудом там разойтись, но наконец Сабрина добралась до места, где больше уже не копали.
Это была просторная пещера с высокими сводами, в которой лежали ящики с динамитом и горняцкие инструменты. Ее освещали несколько факелов, но по углам таились глубокие тени, во мраке которых мог укрыться кто угодно.
— Я пришла за своими родными! — крикнула девочка во мрак пещеры, но ее крик, отдаваясь со всех сторон гулким эхом, разбился о каменные стены.
Вдруг что-то больно ударило ее в спину. Она упала, сильно ушибив плечо, и выронила лопату. По всему телу растеклась жгучая, пульсирующая боль, рука сразу онемела. Девочка еще могла пошевелить пальцами, но рука безжизненно повисла. Наверное, сломана, решила Сабрина. Она вскрикнула, застонав скорее от отчаяния, чем от боли, но сдержала рыдания, когда услышала странное пощелкивание и шипение, а затем надменный смешок.
С трудом поднявшись, Сабрина схватила лопату здоровой рукой и замахнулась, желая показать, что рана у нее не серьезная. Потом, сделав небольшой круг, прошла по пещере, пытаясь понять, откуда же раздается этот звук. И вдруг почувствовала, как чья-то длинная, тонкая нога нанесла резкий удар, чуть не попав ей в голову. Нога угодила в стену за спиной Сабрины, разбив камень в пыль. Сабрина подняла тяжелую лопату и вонзила ее острый край в ногу монстра. Эхо разнесло по всей пещере его жуткий вопль. — Меня не так-то легко убить, — заявила девочка, надеясь, что ее голос звучит гораздо увереннее, чем казалось ей.
— Зачем так сразу — убить?! — ответил голос. — Это же такое удовольствие, настоящий праздник!
Один из факелов сняли со стены, высоко подняли и осветили им потолок. Там, в тугих коконах, опутанные омерзительной толстой паутиной, висели ее родные и друзья.
— А ты на этом празднике — почетный гость! — сказал голос.
Дафна, бабушка Рельда, Пак, мистер Канис, Белоснежка, шериф Свинсон и мэр Шарманьяк висели, опутанные по рукам и ногам, и только их головы не были замотаны липкими нитями. Правда, рты у них были залеплены паутиной, но Сабрина слышала сдавленные крики Дафны и гневное мычание Свинсона — по крайней мере, было ясно, что они живы.
Паук-монстр медленно выполз из тени и двинулся по потолку. Он был огромный, но, разглядывая его, Сабрина поняла, что перед ней не просто гигантский паук. Нижняя часть туловища была вроде паучьей, а верхняя — человеческой: у чудища была грудная клетка, голова и руки мальчика. Даже несмотря на две огромные клешни, что торчали изо рта чудовища, возбужденно пощелкивая, она легко поняла, что это Тоби.
— Удивлена? — захохотал он.
— Не слишком, — призналась Сабрина. — Уроды вроде тебя чаще всего просто хихикающие идиоты.
— Ну, тогда у меня для тебя сюрприз, — раздался голос у нее за спиной.
Сабрина обернулась и увидела Натали. Переднего зуба у нее не было. Затем из тени вышел еще кто-то, и у Сабрины сжалось сердце: это была единственная во всей школе девочка, с которой она могла бы подружиться, — Белла. Белокурая девочка обняла Натали за плечи и самодовольно ухмыльнулась.
— Так ты тоже с ними заодно, — печально сказала Сабрина. — Зачем же ты притворялась моим другом?
— Ха! — усмехнулся Тоби. — Она ж у нас злыдня! И все трое расхохотались.
— Так это ты убил мистера Брюзгнера! — осенило вдруг Сабрину.
— Ага, — ответил Тоби. — Нечего было совать нос куда не надо и задавать свои дурацкие домашние задания.
— Про Чарли не забудь. Они все мешали планам нашего отца, — сказала Белла, похлопав Натали по спине, и вдруг подпрыгнула на такую высоту, на какую не способен прыгнуть ни один нормальный человек.
Поразительнее всего было то, что ее руки и ноги прилипли к потолку пещеры будто на присосках, а тело стало меняться на глазах. Под кожей что-то заклокотало, словно внутри оно наполнялось жидкостью. По рукам и ногам пошли темные пятна, глаза выпучились до ужасных пропорций и передвинулись на макушку. Туфли слетели с ног, обнажив длинные зеленые перепончатые пальцы. Через минуту перед Сабриной стояла та самая девочка-лягушка, которая тогда напала на них с бабушкой и на директора Гамельна. Из ее рта молнией выстрелил длинный, липкий язык и обвился вокруг черенка лопаты, и девочка-лягушка выдернула у Сабрины ее оружие.
Обернувшись, Сабрина увидела, что и Натали приняла свой истинный, звериный облик.
— Но ведь Румпельштильцхен — безумец, — сказала Сабрина. — Если он прорвет Барьер, туннели обрушатся, и всех завалит. Все дети погибнут.
— Все дети уже снаружи, только пока никак не могут понять, что же это с ними приключилось, — услышала она знакомый голос, и из тени появился… мистер Шипшенк.
— Мистер Шипшенк, — закричала Сабрина, — умоляю вас, бегите скорее отсюда! Они же вот-вот взорвут туннели!
— Фу, Сабрина, — защелкал Тоби-паук. — Ты, оказывается, еще тупее, чем на уроках!
— Ладно, Тоби, помолчи, — сказал советник по учебному процессу и повернулся к Сабрине. — Они-то ничего подобного делать не собираются, а вот я — собираюсь.
— Так это вы — Румпельштильцхен! — выдохнула изумленная девочка.
— О, у меня много разных имен, — сказал Шипшенк. — Сам я, правда, больше всего люблю, когда меня называют папочкой.
Шипшенк протянул руки, и Натали, Белла и Тоби бросились к нему. А тем временем этот странный невысокий человек начал преображаться. Только в отличие от остальных, он не увеличивался в размерах, а уменьшался. Когда превращение закончилось, оказалось, что ростом он меньше метра. Его голова, спина и руки покрылись густыми, курчавыми бурыми волосами, а лицо и острые ушки стали розовые, как у поросенка. Портрет довершал короткий, будто обрубленный, хвост, копытца и два ряда острых, как бритва, зубов.
— Это нечестно, — саркастически сказал низкорослый монстр. — Ты отгадала мое имя. Но это невероятно. Тебе конечно же кто-то сказал его! Не могу не согласиться со своим сыном: ты не так умна, как можно было бы судить по твоим оценкам.
— Зато я не больная на голову и не извращенка, крадущая младенцев, — закричала Сабрина, надеясь на какое-то время отвлечь внимание этого ужасного карлика и его уродцев.
— Я вовсе не краду детей, Сабрина, — ответил явно задетый за живое Румпельштильцхен. — И потом, я же о них забочусь. Отдаю им всю свою любовь и внимание. А кроме того, они получают от меня всё, что ни пожелают.
— А вам-то что с этого? — спросила Сабрина.
— Ну, взамен я беру их любовь, радость, их печали и страхи, надежду, но больше всего — их гнев, — перечислял, хихикая, Румпельштильцхен. — Я беру их чувства, деточка, каждый лакомый кусочек их чувств. Не понимаешь, да? Дай-ка я тебе разъясню. Пойми: я питаюсь эмоциями.
— Так вот откуда ты черпаешь силы! — воскликнула Сабрина, тут же вспомнив давний совет мистера Шипшенка.
Теперь понятно, почему он советовал ей не сдерживать свой гнев, а «выпускать пар». Он же питался им!
— Ну вот, кое-что мы уже начали соображать, — сказал Шипшенк-Румпельштильцхен. Именно поэтому я всегда любил детей. Их эмоции такие искренние, они совершенно неуправляемые. Взрослея, люди всё больше контролируют свои чувства. А дети — нет! Дети — они как эмоциональный рог изобилия, где полным-полно всего. Ну где такому, как я, найти себе работу в Феррипорте? Конечно в школе! И поверь, Сабрина, мне это на самом деле столько дало! Я год за годом упивался всеми этими школьными драками, оскорблениями и ругательствами, которыми дети так яростно награждают друг друга. До чего же мне хорошо, когда кого-то бессмысленно, тупо притесняют, «доводят», как выражаются школьники! А все эти издевательские шуточки по поводу того, кто последним попал в бейсбольную команду, или кто как причесан, или кто во что одет… Нет, когда дело доходит до сильных эмоций, ничто не сравнится со школой. У школьников тут просто самый лучший «товар». Когда Дудочник пришел ко мне со своим планом, предлагая взорвать Барьер под землей, я долго колебался, — продолжал советник. — Мне ведь и в школе неплохо, ну а по вечерам мне всегда готовы услужить мои любимые деточки.
Трое детей-вечножителей дружно рассмеялись над папочкиной шуткой.
— Но потом я вдруг понял, — признался Румпельштильцхен, — что там, за пределами нашего городка, огромный мир — гнева, войн, страданий, боли. И всё это может быть моим! Тогда я поддержал его идею, хотя, конечно, было нелегко. Дудочник с помощью своей волшебной музыки заколдовывал детей, и каждую ночь они выходили рыть туннели. Сначала мы попытались задействовать всех школьников, но в младших классах детишки совсем уж слабые, поэтому пришлось использовать только старшеклассников — учеников пятых и шестых классов[9]. Но тут, увы, возникла непредвиденная проблема. Наутро эти же дети, которые прежде давали мне столько энергии, были слишком сонными, чтобы ссориться друг с другом. И в результате, вместо нужного мне бурного потока эмоций, я получал лишь скудные капли энергии. Мы с Дудочником уже были готовы пойти на попятную, но тут появилась ты.
