Валерий Попов - Слишком сильный
Отдел мехов располагался на четвертом этаже. Мы неторопливо поднимались туда.
— Так где же все-таки ты пропадаешь? — снова спросил меня он.
— Дела. День в лицее — контачу с ребятками, потом с Клодом общаюсь. Работать учусь на компьютерах. Знаете, какие у них компьютеры! Всюду стоят! Даже на автомобиле. Радар стоит, предупреждающий столкновение; поступает отраженный сигнал от встречного, тут же идет на компьютер — и он мгновенно выбирает: сделать поворот в какую сторону или врубает тормозную систему. Авария исключена практически. Или, скажем, маршрут. Набираешь на клавиатуре начальный и конечный пункт — моментально на дисплее самый короткий маршрут!
— Ну, такое нам пока не грозит, таких автомобилей пока у нас не предвидится, — усмехнулся Данилыч. — Так что лучше тебе не привыкать!
— Да нет! Вообще компьютер колоссально четкой делает жизнь. Ну, например, что вы хотите?
— Хочу, чтобы у нас такое было, — улыбнулся Данилыч.
— Сделаем! — воскликнул я. — Вернемся домой — я такого шороху подниму!
— Смотри-ка, активный стал! — удивился Данилыч.
— Еще бы, тут станешь! — воскликнул я.
Я стал, забыв о роскошных товарах вокруг нас, горячо рассказывать о последних здешних делах: о том, что местные бритоголовые побили американского паренька Фреда за то, что американцы собираются убрать ракеты из Европы.
— Надо с этими бритоголовыми разобраться, — проговорил я.
— Ну и как ты собираешься с ними разбираться? — поинтересовался он.
— Как. Нормально. Так же как и они с нами разбираются. Клод меня к своему японцу определил, тот меня колоссальному каратэ учит! Еще немножко — и будет полный порядок!
— А ты не боишься, что Клод тебя специально накачивает, специально слишком сильным делает?
— Как? — удивился я. — А зачем?
— Ну так. Появишься ты перед всеми крупным планом, в образе этакого супермена, рявкнешь: «Я тут один за мир, а вы все подлецы, сейчас я вас всех за это разнесу!» — и напишут все: советский мальчик поразил всех своей агрессивностью, действительно, нельзя нам оставаться без американских ракет!
— Да?.. А я разве такой?
— Да вроде нет… Но гляди, сделают тут из тебя!
Мы так разговорились с Данилычем, что даже забыли, зачем пришли: прошли уже мимо мехового отдела — вспомнил я, что характерно, о цели прихода.
— Стоп!
— А, да. Чуть не забыл! — хлопнул себя Данилыч по лбу и засмеялся.
Мы свернули туда. Навстречу нам вышла красивая и очень элегантная женщина, улыбнувшись, поздоровалась и спросила вежливо, что бы мы хотели купить. Тут висело всего две шубы, в основном, видимо, для рекламы, а весь салон был занят ковром, диванами и креслами. Откуда-то сверху лилась тихая музыка.
Данилыч сказал, что он хочет купить жене шубу из белки.
— О! Это замечательно! — воскликнула она. — Как велика ваша жена? Примерно, как я?
— Да нет. Значительно меньше, — почему-то вздохнув, проговорил Данилыч.
— Ну приблизительно как кто? — спросила она. Мы вслед за ней повернулись к отделу шляп, где в отличие от нашего отдела полно было покупателей и покупательниц.
Данилыч некоторое время вглядывался.
— Вот, пожалуй, как эта. — Наконец кивком головы он указал на хрупкую, миниатюрную брюнетку.
— О, у вас изящная жена! — улыбнулась продавщица.
— Но ведь, наверно… неудобно… просить примерить? — застеснялся Данилыч.
— Ну почему же? — удивилась продавщица.
Она быстро пошла туда, они о чем-то быстро и весело поговорили и, уже обнявшись как подруги, подошли к нам.
Покупательница поздоровалась и сказала, что она очень рада помочь гостям из Советской России. Как они догадались, что мы из Советской России, осталось загадкой.
— Ваша жена брюнетка? — спросила продавщица.
— Блондинка, — сказал Данилыч.
Улыбнувшись, она поиграла на клавишах компьютера, потом раздалось приятное позванивание, разъехались дверцы лифта, и по слегка наклонному полу к нам подъехала длинная никелированная вешалка с серыми беличьими шубами и остановилась точно напротив нас.
— Выбирайте! — сказала продавщица.
Данилыч перебрал несколько шуб, потом вытащил одну из них.
— Примерь, пожалуйста! — Продавщица протянула шубу покупательнице. Та надела шубу, запахнулась, потерлась щекой о мех и блаженно зажмурилась.
— Годится? — посоветовался со мной Данилыч.
— Ну! — восхищенно воскликнул я.
— Сколько? — пробормотал Данилыч.
— Восемь тысяч франков! — ласково улыбнулась продавщица.
— О! Нормально! — обрадовался Данилыч. — В кассу?
Продавщица показала на кассу — блестящую никелированную будку слегка в стороне. Данилыч пошел платить, продавщица помогла снять шубу добровольной нашей помощнице, поблагодарила ее, та ушла. Потом вдруг продавщица достала из стола какие-то щипчики странной формы, залезла ими глубоко в рукав шубы и вытащила оттуда странную штучку, похожую на красную пластмассовую скрепку. Тут мягко зазвонил телефон. Она сняла трубку, заговорила. О, если бы наши девушки так говорили — дружелюбно, весело, ласково, тщательно заканчивая слова и фразы! В смысл я вникать не стал, специально отошел подальше, слышал только голос. С Данилычем мы столкнулись в центре зала.
— Ты куда? — спросил он.
— Да так. Пошататься решил. Она там по телефону… по личному делу говорит.
— А-а… Ну, вроде закончила. Пошли?
Мы подошли к ней. Данилыч протянул чек. Она взяла его, потом свернула шубу атласной подкладкой наверх, обернула красивой бумагой с красно-синим вензелем торговой фирмы «Си-энд-эй», перевязала прозрачной бечевкой.
— Желаю вашей жене быть еще более прелестной в нашей шубе! — проговорила она.
Размягшие, растроганные, мы спускались с шубой по лестнице.
— Хорошая девушка! — качая восхищенно головой, говорил Данилыч.
Мы спустились вниз, к выходу на площадь. Стеклянные двери разъехались перед нами с мелодичным звоном. Я еще подумал, что, когда мы с Данилычем входили, этого звона не было, — но, видно, так здесь принято провожать солидных клиентов. Мы уже стали спускаться по ступенькам, когда из дверей торопливо вышел огромный брюнет и быстро побежал по ступеням вниз. Что-то тревожное шевельнулось в душе.
«Может, украл что-то?» — подумал я.
Брюнет обогнал нас, потом вдруг резко развернулся и встал грудью перед Данилычем.
— Простите, пожалуйста! — проговорил он. — Не могли бы вы на секунду вернуться? Необходимо выяснить одно недоразумение.
— Ну что ж… пожалуйста, — растерянно проговорил Данилыч. Прижимая к животу сверток с шубой, Данилыч вместе со мной пошел обратно. Когда он проходил обратно, снова раздалось позванивание.
«Чего они тут раззвонились?» — с нарастающей тревогой подумал я.
Сопровождающий вежливо показал нам рукой. Мы вошли в обычное служебное помещение, с телефонами на столе и, ясное дело, с компьютером. Единственное, что мне не понравилось, что на диване сидели два полицейских в форме и, как только мы вошли, они вежливо уступили нам место и, расставив широко ноги, встали рядом в дверях.
— Вы из России? — ласково проговорил брюнет, доставивший нас сюда.
— Да. А какое это имеет значение в данном случае? — спокойно улыбаясь, спросил Данилыч.
— Произошло одно маленькое недоразумение. Если вы согласитесь это уладить, все останется между нами, — проговорил брюнет.
— Внимательно слушаю вас. Что это за недоразумение? — спросил Данилыч.
— Видимо, просто в спешке вы забыли уплатить за шубу. Если вам это не трудно, уплатите сейчас.
— То есть как это не заплатил? Заплатил, ясное дело! — растерялся Данилыч. — Вот же — это продавщица завернула шубу. Я, как вы понимаете, не смог бы так аккуратно завернуть. И чек, наверное, внутри!
— Патрик! — проговорил длинноволосый блондин, сидевший за телефонами. — В таком случае я вызываю дежурную машину. И думаю, надо вызвать прессу, — для нее этот инцидент небезынтересен.
Данилыч сидел бледный как полотно.
— Стоп! — Я поднялся. — Не надо прессы! Можно, мы поговорим тет-а-тет? — Я кивнул на Данилыча.
— О, разумеется! — сказал брюнет. Мы отошли с Данилычем в угол.
— Чушь какая-то, — проговорил Данилыч. — Двери прореагировали как на краденую вещь.
— Понимаете, — зашептал я. — Она вытащила из рукава шубы какую-то красную скрепку! Может, в этом дело?
— Она одну вытащила… эту штуку? — спросил Данилыч.
— Да. Одну! — вспомнил я. — Потом зазвонил телефон, она стала разговаривать, потом вы с чеком подошли.
— Молоток! — радостно произнес Данилыч и хлопнул меня по плечу. Потом повернулся, подошел к шубе. — Развяжите сверток! — скомандовал он.
Брюнет достал нож, вытряхнул длинное лезвие, разрезал бечевку, шуба раскрылась.
