Григорий Санжаровский - Пленник зелёной комнаты
– На Ленинский проспект, – сказал я.
– Очень интересно! – воскликнул Жора. – Я тоже хочу на Ленинский. Там старые лифты, если, конечно, их ещё не заменили, пока мы учились плавать.
– Я тоже хотел предложить поехать на Ленинский. Там ли...
... фты в заборчатых шахтах, – продолжил я Колю.
– Правильно, – подтвердил он.
– А что такое заборчатая шахта? – не понял Жора.
– Вот ты знаешь обыкновенную шахту?
– Знаю. С дырочками такая.
– С какими такими дырочками? – не понял я.
– С маленькими.
– Ну ладно. Где ты живёшь?
– А зачем это тебе? – спрашивает Жора.
– А чтобы узнать, про какие лифты ты говоришь.
– Я живу на Ленинском.
– А я на Новоясеневском проспекте.
В разговор вмешался Коля:
– На каком автобусе мы поедем?
– Который быстрее довезёт нас до Ленинского, – сказал я.
– А что это за автобус? – спрашивает Жора у меня.
– Сначала нам нужно садиться на любой автобус, кроме тридцать седьмого. Затем мы переходим дорогу и пересаживаемся на шестьсот сорок второй автобус. Дальнейшие указания получите, когда мы будем ехать на шестьсот сорок втором. Понятно всё?
– Понятушки, – сказали Жopa и Коля.
Пока мы болтали, мимо прошёл двести шестьдесят второй. Он нам бы подошёл, но мы не заметили его. Вернее, заметили, когда он уже закрыл двери и тронулся.
Я глянул в расписание и увидел, что почти все автобусы, которые нам подходят, ходят довольно часто. Но мы простояли целых полчаса. И во время этого получаса поминутно вздыхали:
– Ну когда же он придёт?
Наконец нам надоело ждать автобус, и мы побежали на троллейбус.
Троллейбус ждать долго не пришлось. Где-то минуты через две пришуршал синий рогатик.
Мы вбежали в него и ещё быстрей выбежали. Там сидел кондуктор!
Мы не гордые люди, подождали следующего троллейбуса. Как только он приехал, мы все трое заскочили на передние сиденья. В салоне были только мы.
Ехали мы молча, лишь изредка поглядывали в окно.
Детально мы не всматривались в окна. Просто поверхностно.
На первой остановке вошёл один мальчик. За ним вошёл и другой.
Первый мальчик направился сразу к нам.
Я сказал:
– Давай подружимся?
– Давай.
Я назвал себя, представил Колю и Жору.
– А меня зовут Кирилл.
– Хорошее имя. А кто там ещё? Твой друг?
– Да. Его зовут Слава.
– Ага, – подтвердил подошедший Слава.
– Слав, – говорю я, – а какое у тебя полное имя?
– А вот угадайте с пятидесяти одного раза.
– А почему именно с пятидесяти одного?
– А потому что имен, у которых уменьшительно-ласкательное имя будет Слава, ровно пятьдесят одно.
Я начал угадывать:
– Болеслав, Белослав, Буряслав, Боряслав, Владислав...
Я назвал абсолютно все имена, кончающиеся на. слав, но среди них не было его имени. и я спросил:
– Слава, так ответь, что же это за имя-то такое, а?
– Ни за что не угадаешь. Это имя – Вацлав!
– Да я ж уже говорил!
– Не говорил!
– Как не говорил? Вячеслав! Это ведь и есть Вацлав!
– Ну ладно. Как называть-то тебя? Может быть, Вацлав, Вячеслав, Ваца, Вяча, Слава... Как?
– Называй как хочешь.
– Ладно, буду называть тебя попеременно. То Ваца, то Вяча, то Слава. Согласен?
– Нет. Вяча и Ваца звучат как-то некрасиво. Пусть лучше Слава.
– Ладно, пусть будет Слава. Все согласны?
– Все! – ответили все вместе.
Вот и наша остановка.
Мы вышли всей пятёркой.
Я спросил Кирилла и Славу:
– Какие ваши телефоны?
Кирилл и Слава сказали свои телефоны. Жора записал их к себе в блокнот и на мой листок.
Мы попрощались со Славой и с Кириллом, перешли улицу и стали ждать шестьсот сорок второй автобус.
Глава шестая
К лифтам!
Как только автобус поехал; я спросил:
– Жора, у тебя есть деньги на проезд?
Нету. – всхлипывает Жора. – Я бы хотел иметь денежку не только на проезд, но ещё и на мороженое.
– У меня тоже нет. – говорю я. – Коля, а у тебя что-нибудь есть?
– Есть.
– Что же?
– Деньги.
– Сколько?
– Угадай.
– Ну... Рублей десять?
Коля захохотал:
– Намного больше. Подсказка: больше тридцати.
– Пятьдесят?
– Больше в несколько раз.
– Ну так сколько же?... Двести пятьдесят?
– В два раза больше. – шёпотом сказал Коля.
– Ух ты! – разом удивились я и Жора. – А чего ты шёпотом говоришь?
– А как же! Кто-нибудь узнает и отберет. Ещё у меня есть часы, которые мне родители подарили на день рождения.
– Кстати, а когда у тебя день рождения, Коль?
– Скоро. Четвертого июня. А сегодня второе. Послезавтра.
– А сколько стоят твои часы? – спросил я.
– Ох! – вздохнул Коля. – Мои дорогие часы стоят около семисот рублей. Я сейчас, прямо в автобусе, собираюсь их продать. У нас будет тыщу двести рублей. Их мы поделим поровну на троих. У каждого тогда получится по четыре сотни.
Коля встал со своего места и сказал:
– Стерегите моё место, чтоб никто на него не сел.
– Ясно! – сказал Жора, который сидел ближе всех к Колиному месту.
– Жор, пока Коля продаёт свои часы, ты мне скажи всё-таки, какое у тебя полное имя?
– Ты же уже знаешь.
– Георгий?
– Да.
– А тебя только Жорой называют?
– Нет. Иногда, когда я провинюсь в чем-то, называют меня не Жорой, а Гошей.
– А что, Гоша тоже хорошее имя.
– Нет. Разве ты меня наказываешь?
Обойдя половину автобуса, Коля подошёл к нам с Жорой и устало спросил:
– Часы хотите?
Мы расхохотались. И Коля тоже.
Он немного постоял на месте и спросил мужчину с соседнего сиденья:
– Хотите новые часы за семьсот рублей?
– Хочу. – Мужчина достал из кармана две купюры по пятьсот рублей и взял часы.
– Извините, но у меня нет сдачи... – растерянно пробормотал Коля.
– А сдачи и не нужно.
– А деньги настоящие? Не поддельные? – с недоверчивостью спросил Коля.
– Конечно, настоящие. С водяными знаками даже.
Коля проверил деньги на наличие водяных знаков. Они действительно были. И он, обрадованный, затормошил нас с Жорой:
– У нас теперь аж полторы тыщи! Только их нужно разменять на более мелкие деньги.
Коля разменял свои деньги у одной женщины и сел на своё место.
Мы подъезжали к Мосрентгену.
Я говорю:
– Коля и Жора! Слушайте внимательно! Доезжаем до конечной остановки «Станция метро „Юго-западная“». Всё ясно?
– Всё ясно!
Только лишь мы замолчали и стали смотреть в окно, как вдруг подошёл кондуктор:
– Ребята, оплачиваем проезд!
Коля протянул кондуктору одну десятирублёвку:
– Это за троих. Сдачи не надо.
– Но у тебя не хватает двух рублей! Билет один пока стоит четыре рубля!
Коля вынул из кармана пятирублевого монету и протянул её кондуктору. Кондуктор её взял, дал три билета и три рубля сдачи и пошёл обеспечивать билетами других пассажиров.
Кондуктор вернулся назад, выискивая безбилетников. Мы у него спросили:
– А эти билеты надо компостировать?
– Нет, не надо! – буркнул он.
Билеты мы запихнули себе в карманы. Едва мы замолчали и стали смотреть в окно, как вошёл в автобус контролер и стал у пассажиров проверять билеты. Подойдя к нам, он взял наши билеты, порвал их и отдал нам.
Мы поудобнее уселись на своих местах и стали смотреть в окно.
На конечной мы вышли из автобуса и направились к троллейбусной остановке. По пути я рассказывал дальнейший путь к Ленинскому проспекту:
– Сейчас мы сядем на любой троллейбус. Далее мы поедем до остановки «Площадь Гагарина». Там мы выходим. Дальнейшие указания вы получите после, когда будем мы на остановке "Универмаг «Москва». Всё ясно?
– Да! – дуэтом ответили Жора и Коля.
В троллейбусе мы ни о чем не разговаривали и только смотрели в окно. Проинформировать Жору и Колю я забыл. На остановке «Площадь Гагарина» я сказал:
– На выход!
Все вышли.
Жopy словно ударили:
– Это мой дом! – крикнул он, показывая на тот дом, где все хотели прокатиться на лифтах.
– Очень хорошо! А сейчас мы в него пойдем.
Жора забоялся:
– Моим родителям вы хотите рассказать про то, что я был в Ясеневе?! Тогда я больше никогда не поеду в ваше Ясенево!
Коля и я стали его успокаивать:
– К твоим родителям никто никого не хочет отводить. Ты забыл, что ли? Мы же хотели на лифтах покататься!
– Ах, да! Я всё уже забыл! – сказал Жора, и мы отправились к его дому.
Глава седьмая
Из подъезда в подъезд
Мы подошли к первому подъезду Жориного дома и стали ждать человека, который войдёт в подъезд.
Ждать пришлось недолго.
Мы вошли за девушкой в подъезд. Она побежала на второй этаж, а мы сразу к лифту. Тыкая пальцем на шахту, говорю я Жоре:
– Вот это и есть заборчатая шахта. Слышишь, как сверху спускается лифт? Между прочим, он остановился на четвёртом.
– Откуда ты знаешь, что на четвёртом? – спросил Жора. – Ты ж его не видишь!
